"Я должна идти по своему канату в молчании".
Она почувствовала под собой глубокую расселину, кошмар, вызванный в
воображении этими раздумьями. Приблизился невидимый охотник с секирой.
Одрад хотела повернуться и опознать крадущегося за дичью, но не подда-
лась искушению.
"Я не повторю ошибки Муаддиба!" Провидческое предупреждение, которое
она впервые ощутила на Дюне в руинах Сиетч Табр нельзя изгонять, покуда
не придет конец ей или общине Сестер. "Не создала ли я эту ужасную угро-
зу своими собственными страхами? Нет, конечно!" Все же она по-прежнему
ощущала себя так, словно всматривалась в глубины Времени в этой древней
цитадели Фримена, как будто все прошедшее и грядущее застыло картиной,
которую невозможно было изменить. "Я должна полностью вырваться от тебя,
Муаддиб!"
Их прибытие на Посадочную Площадку вывело ее из этой пугающей медита-
ции.
Мурбелла ожидала в комнате, приготовленной Поверенными. В центре ее
был маленький амфитеатр, метров семи в длину. Поверенные оставили ее без
всяких объяснений на нижней скамье смотреть на суспензорный стол. По
сторонам свисали ремни, чтобы удерживать всякого, кто ляжет на него.
"Меня".
Ошеломляющая серия комнат, подумала она. Ей раньше никогда не дозво-
лялось бывать в этой части корабля. Здесь она чувствовала себя беззащит-
ной, даже больше, чем под открытым небом. Меньшие комнаты, через которые
ее вели к этому амфитеатру, были явно предназначены для медицинских
экстренных случаев - реанимационное оборудование, санитарные запахи, ан-
тисептика.
В эту комнату ее привели, не допуская никаких возражений, ни на один
ее вопрос не отвечали. Поверенные забрали ее с занятий курса повышенного
типа для послушниц по прана-бинду. Сказали только одно: "Приказ Настоя-
тельницы". Поверенные очень хорошо объяснили ей достоинства ее охраны.
"Ласково, но твердо". Они были здесь, чтобы не дать ей сбежать и удосто-
вериться, что она пойдет туда, куда приказано. "Я же не стану пытаться
убежать!"
Где Дункан?
Одрейд обещала, что он будет рядом с ней во время ее Страстей. Не
значило ли его отсутствие то, что приговор еще не окончательный? Или они
прячут его за какой-то потайной стеной, сквозь которую он может видеть,
оставаясь невидимым?
"Я хочу, чтобы он был рядом со мной!"
Неужели они не знают, как ей управлять? Уж конечно, знают!
"Стоит только пригрозить, что отнимут этого мужчину у меня. Этого до-
вольно, чтобы удержать меня и успокоить мои сомнения. Успокоить! Какое
бессмысленное слово. Завершить меня. Это вернее. Я умаляюсь, когда мы в
разлуке. И он тоже об этом знает, будь он проклят".
Мурбелла улыбнулась.
"Откуда ему знать? Да потому, что он становится целостным таким же
образом".
Но как может это быть любовью? Она не ощущала слабости от напряжения
сил или желания. Бене Джессерит и Достопочтенные Матери говорили, что
любовь ослабляет. А она чувствовала, что Дункан придает ей сил. Даже ма-
лейший знак его внимания придавал сил. Когда он приносил ей дымящуюся
чашку бодрящего чая поутру, питье, поданное именно его руками, действо-
вало лучше. "Возможно, между нами нечто большее, чем любовь".
Одрейд и сопровождающие вошли в амфитеатр с верхнего ряда и останови-
лась на миг, глядя вниз на сидящую фигурку. Мурбелла была одета в опрят-
ное белое длинное платье старшей послушницы. Она сидела, облокотившись о
колено, подперев кулаком подбородок, сконцентрировав внимание на столе.
"Она знает".
- Где Дункан? - спросила Одрейд.
Мурбелла встала и обернулась на ее слова. Вопрос подтвердил ее подоз-
рения.
- Я пойду выясню, - сказала Шиана и покинула их.
Мурбелла ждала в молчании, отвечая Одрейд пристальным взглядом на
пристальный взгляд.
"Мы обязаны забрать ее", - подумала Одрад. Никогда Бене Джессерит не
был в такой нужде. Какой же незначительной фигурой казалась стоящая вни-
зу Мурбелла, чтобы нести в себе столь многое. Почти овальное лицо, рас-
ширявшееся ко лбу, показывало новое строение лица для Сестер Бене Джес-
серит. Широко посаженные зеленые глаза, изогнутые брови - уже не косые,
- уже не оранжевые. Маленький рот - уже не пухлый.
"Она готова".
Шиана вернулась вместе с Дунканом. Одрейд бросила на него короткий
взгляд. "Нервничает. Значит, Шиана рассказала ему. Хорошо". Это было
по-дружески. Ему могут понадобиться здесь друзья.
- Ты будешь сидеть здесь, покуда я не позову тебя, - сказала Одрейд.
- Останься с ним, Шиана.
Без приказа Тамалан стала рядом с Дунканом - каждая из них с одной
стороны. По мягкому знаку Шианы они вместе с Беллондой Одрейд спустилась
к ярусу, где сидела Мурбелла и подошла к столу. Оральные шприцы на
дальнем конце стола были готовы для установки в нужное положение, но еще
не заполнены. Одрейд показала на шприцы и кивнула Беллонде, которая выш-
ла в боковую дверь, чтобы разыскать Преподобную Матерь Сьюк и затребо-
вать у нее вытяжку спайса.
Отодвинув стол от задней стены, Одрейд начала убирать ремни и прила-
живать подушки. Она двигалась методично, проверяя, чтобы на маленьком
поддоне под столом было все необходимое. Подушечка для рта чтобы пережи-
вающая Страсти не прокусила себе язык. Одрейд попробовала ее, чтобы
удостовериться в ее крепости.
У Мурбеллы были сильные челюсти.
Мурбелла наблюдала за работой Одрейд, сохраняя молчание, пытаясь не
производить вносящего беспорядок шума.
Беллонда вернулась с вытяжкой спайса и занялась наполнением шприцев.
Ядовитая вытяжка имела едкий запах - горькой корицы.
Поймав внимательный взгляд Одрейд, Мурбелла сказала:
- Благодарю вас за то, что вы сами занялись этим.
- Она благодарит! - презрительно усмехнулась Беллонда, даже не глядя
на свою работу.
- Оставь это мне, Белл, - Одрейд продолжала смотреть на Мурбеллу.
Беллонда не остановилась, но нечто скрытое появилось в ее движениях.
Беллонда стушевалась? Мурбеллу не переставало удивлять то, как послушни-
цы смущались в Присутствии Матери Настоятельницы. Но здесь-то ни одной
послушницы не было. Мурбелла никогда не могла полностью этого постиг-
нуть, даже когда оканчивала послушничество и переходила в следующий ста-
тус. "И Беллонда тоже?"
Пристально глядя на Мурбеллу, Одрейд сказала:
- Я знаю, что заповедные уголки в твоей душе не позволяют тебе пол-
ностью положиться на нас. Хорошо и славно. Я не стану приводить доводов
по этому поводу, поскольку в целом они мало чем отличаются от тех, что
есть в душе каждой из нас.
"Искренне".
- Различие, если пожелаешь знать, в чувстве ответственности. Я от-
ветственна перед Сестрами... в той степени, в какой мои обязанности еще
существуют. Это высокие обязанности, и на одну из них я временами смотрю
предвзято.
Беллонда фыркнула.
Одрейд сделала вид, что не заметила этого и продолжила.
- Сестринство Бене Джессерит со времен Тирана преследуют некоторые
неудачи. Наш контакт с твоими Достопочтенными Матерями не улучшил дела.
Достопочтенные Матери распространяют вокруг себя зловоние смерти и упад-
ка, скатываясь к Великому Молчанию.
- Почему вы мне говорите это сейчас? - со страхом в голосе спросила
Мурбелла.
- Потому, что каким-то образом упадок Достопочтенных Матерей не кос-
нулся тебя. Возможно, из-за твоего непосредственного нрава. Хотя со вре-
мен Гамму он несколько поутих.
- Это вы сделали!
- Мы только немного утихомирили твою дикость, придав тебе большую
уравновешенность. И благодаря этому ты сможешь жить дольше и в большем
здравии.
- Если я переживу это! - она резко показала головой на стол у себя за
спиной.
- Равновесие - это то, о чем ты должна помнить, Мурбелла. Гомеостаз.
Любая группа, что избирает самоубийство, когда есть и другой выбор, со-
вершает это от безумия. Гомеостаз становится непрочным.
Когда Мурбелла опустила взгляд долу, Беллонда выкрикнула:
- Слушай ее, дуреха! Она делает все, что в ее силах, чтобы помочь те-
бе.
- Все хорошо, Белл. Это наше дело.
Мурбелла резко подняла голову и уставилась в глаза Одрад.
Эту тактику Одрейд использовала нечасто, но с блестящими результата-
ми. Это могло успокоить истерику послушниц и научить их, как справляться
с повышенной эмоциональностью. Мурбелла казалась скорее разгневанной,
чем испуганной. Великолепно? Но теперь пришла пора для предостережений.
- Ты жаловалась на медленность твоего обучения, - сказала Одрейд. -
Это было прежде всего сделано потому, что ты нуждалась в нашем разуме.
Все твои ведущие наставники были выбраны по принципу твердости, ни один
из них не импульсивен. Мои инструкции были четкими: не давать тебе слиш-
ком много способностей слишком скоро. Не открывать шлюзов мощи, которая
может быть больше, чем ты сможешь управлять.
- Откуда вы знаете, чем я могу управлять? - все еще злится.
Одрейд только улыбнулась. Одрейд продолжала хранить молчание, и Мур-
белла, казалось, начала волноваться. Неужели она показала свою глупость
перед лицом Матери Настоятельницы, Дунканом и прочими? Как унизи-
тельно... Одрад напомнила себе, что не стоит давать Мурбелле слишком
четко сознавать свою беззащитность. Сейчас это дурная тактика. Не надо
провоцировать ее. У нее острое чувство уместности, соответствия себя мо-
менту. Это было то, что, как они опасались, может всегда послужить ис-
точником мотивации к выбору пути наименьшего сопротивления. "Да не будет
так". Теперь полная откровенность! Последнее средство обучения Бене
Джессерит. Классический прием, что привязывает послушницу к наставнику.
- Я буду рядом с тобой во все время твоих Страстей. Если ты потерпишь
неудачу, я буду горевать.
- А Дункан? - в ее глазах стояли слезы.
- Ему будет позволено оказать любую помощь, на которую он способен.
Мурбелла подняла взгляд на ряды сидений и на миг ее взгляд пересекся
со взглядом Айдахо. Он приподнялся, но Рука Тамалан на его плече удержа-
ла его.
"Они могут убить мою возлюбленную, - думал Айдахо. - "И я должен си-
деть и смотреть на это." Но ведь Одрейд сказала, что ему позволят по-
мочь... Теперь ничто не остановит этого. Я должен верить Дар. Но, о боги
внизу! Она же не знает о том, как мне будет больно, если... если..." Он
закрыл глаза.
- Белл. - В голосе Одрейд слышалось, что пора кончать. Острие кинжала
в своей ломкости.
Беллонда взяла Мурбеллу за руку и помогла ей лечь на стол. Он слегка
покачнулся, приноравливаясь к ее весу.
"Прямо как лодка на стремнине", - подумала Мурбелла. Она лишь отда-
ленно воспринимала ремни, которые закрепляли на ней, нарочитое движение
под собой.
- Это обычная рутина, - сказала Одрейд.
"Рутина?" Мурбелла ненавидела рутину послушничества в Бене Джессерит,
все это обучение, выслушивание и реакция на Поверенных... Она особенно
ненавидела необходимость оттачивать реакции, которые она считала адек-
ватными, но сбросить кожу под взглядом этих пристальных глаз было невоз-
можно.
"Адекватные! Какое опасное слово".
Это осознание было как раз тем, чего добивались. Как раз то средство
воздействия, которое требовалось для их послушницы.
"Если тебе это ненавистно, сделай это лучше. Используй свое отвраще-
ние как руководство - нацеливайся точно на то, что тебе нужно".
То, что ее наставники так пристально наблюдали за ее поведением - ну,
не замечательно ли! Она хотела этой возможности. О, как она этого хоте-
ла!
"Я должна выделяться этим".
Это было тем, чему могла позавидовать каждая Достопочтенная Мать. На
миг она увидела себя как бы двойным взглядом - одновременно глазами бе-
негессеритки и Достопочтенной Матери. Пугающее, восприятие.
Ее щеки коснулась рука, подвинула ее голову и исчезла.
"Ответственность. Я почти усвоила, что они имеют в виду под "новым
чувством истории".
Взгляд на историю ордена Бене Джессерит зачаровывал ее. Как они могут
рассматривать множественные прошлые? Было ли это включено в более вели-
