- Кто когда-нибудь видел тлейлакса некую женщину? - спросила Одраде.
Ум Таразы заполнили возражения... "Но точный химический контроль, не-
обходимость ограниченных вариаций..." Она откинула свой капюшон и
встряхнула волосами, освобождая их.
- Ты совершенно права: мы должны докопаться до всего. Хотя, однако
же... это чудовищно.
- И он до сих пор не говорит полной правды о нашем гхоле.
- А что он говорит?
- Не более того, что я уже докладывала: вариация исходного Данкана
Айдахо соответствует всем запросам прана-бинду, которые мы оговорили.
- Это не объясняет, почему они убили или пытались убить наши предыду-
щие приобретения.
- Он клянется святой клятвой Великой Веры, что они так действовали из
стыда, потому что одиннадцать предыдущих гхол не соответствовали требо-
ваниям.
- Откуда они могли знать? Намекает ли он, что у них есть шпионы сре-
ди...
- Он клянется, что нет. Я обвинила его в этом, и он ответил, что со-
ответствующий требованиям гхола наверняка породил бы среди нас заметное
смятение.
- Что за "заметное смятение"? Что он...
- Он не скажет. Он всякий раз возвращается к заявлению, что они в
точности выполнили свои контрактные обязательства. Где этот гхола, Тар?
- Что... ах, да. На Гамму.
- До меня дошли слухи...
- Бурзмали полностью владеет ситуацией, - Тараза плотно поджала губы,
надеясь, что это правда. Самые последние сообщения не давали такой уве-
ренности.
- Вы, наверняка, обсуждали, не следует ли убить гхолу, - сказала Од-
раде.
- И не только!
Одраде улыбнулась.
- Значит, это правда, что Беллонда хочет, чтобы одновременно устрани-
ли и меня.
- Откуда тебе...
- Дружба может быть по временам очень ценным приобретением, Тар.
- Ты идешь по опасной почве, Преподобная Мать Одраде.
- Но не спотыкаюсь на ней. Преподобная Мать Тараза. Меня неотвязно
одолевают тяжелые мысли о том, что открыл мне Вафф об этих Преподобных
Черницах.
- Поделись со мной своими мыслями, - была непримиримая решимость в
голосе Таразы.
- Давай не будем заблуждаться насчет этого, - сказала Одраде. - Они
превзошли сексуальное мастерство наших Геноносительниц.
- Шлюхи!
- Да, они используют свое мастерство таким образом, который в итоге
явится роковым для них самих и для других. Они ослеплены своей силой.
- Это все, о чем ты долго и тяжко размышляла?
- Скажи мне. Тар, почему они напали на наш Оплот на Гамму и стерли
его с лица земли?
- Очевидно, они охотились за гхолой Айдахо, чтобы захватить его в
плен или убить.
- С чего бы ему быть для них таким важным?
- Что ты мне пытаешься сказать? - вопросила Тараза.
- Не могли ли шлюхи действовать, исходя из открытого им тлейлаксанца-
ми? Тар, а вдруг секретная программа, введенная народом Ваффа в нашего
гхолу - это нечто, делающее гхолу мужским эквивалентом Преподобных Чер-
ниц?
Тараза поднесла руку ко рту и быстро ее уронила, когда поняла, что
слишком много выдает этим жестом. Слишком поздно. Неважно. Они все равно
остаются двумя Преподобными Матерями, действующими заодно.
Од раде сказала:
- А мы приказали Лусилле сделать его неотразимым для большинства жен-
щин.
- Как долго Тлейлакс ведет дела с этими шлюхами? - осведомилась Тара-
за.
Одраде пожала плечами.
- Лучше задать вопрос так: как долго они имеют дело с их собственными
Затерянными, возвращающимися из Рассеяния? Тлейлаксанец разговаривает с
тлейлаксанцем, при этом многое тайное может стать явным.
- Прекрасное предположение с твоей стороны, - сказала Тараза. - И чем
оно, по-твоему, может быть ценно на практике?
- Ты знаешь это не хуже меня. Это объяснило бы очень многое.
Тараза заговорила с резкой горечью.
- И что ты теперь думаешь о нашем союзе с Тлейлаксом?
- Он еще более необходим, чем прежде. Мы должны быть с внутренней
стороны. Мы должны быть там, где сможем влиять на участников открытой
борьбы.
- Богомерзость! - обрубила Тараза.
- Что?
- Этот гхола - словно записывающее устройство в человеческом облике.
Они подсадили его внутрь нашего Ордена. Если Тлейлакс наложит на него
свои руки, то узнает очень многое о нас.
- Это было бы весьма неприятно.
- И весьма типично для них.
- Я согласий, что есть и другие подводные камни в нашей ситуации, -
сказала Одраде. - Но все эти доводы лишь говорят, что мы не осмелимся
убить гхолу до тех пор, пока сами его не изучим.
- Это может оказаться слишком поздно! Черт подери твой союз. Дар! Ты
предоставила им возможность ухватить нас... и нам возможность ухватиться
за них - и никто из нас не решается разжать хватку.
- Разве это не идеальный союз?
Тараза вздохнула.
- Как скоро мы должны предоставить им доступ к нашим книгам племенно-
го учета?
- Скоро. Вафф подгоняет дело.
- Тогда, мы увидим их акслольтные... чаны?
- Это конечно, тот рычаг, который я и использую. Он неохотно дал свое
согласие.
- Все глубже и глубже в карманы друг друга, - проворчала Тараза.
Тоном полной невинности, Одраде проговорил:
- Идеальный союз, именно как я и сказала.
- Проклятие, проклятие, проклятие, - пробормотала Тараза. - А Тег
разбудил исходную память гхолы!
- Но разве Лусилла...
- Я не знаю! - Тараза повернула к Одраде угрюмое лицо и пересказала
ей самые последние сообщения с Гамму: Тега и его отряд засекли, самые
краткие сообщения о них, но ничего насчет Лусиллы, составляются планы,
чтобы вызволить их оттуда.
При этом пекресказе, Тараза ощутила, как в мозгу ее возникает неприг-
лядная картина. Что же такое этот гхола? Они всегда знали, что Данканы
Айдахо - это не обыкновенные гхолы. Но теперь, с увеличенными способнос-
тями нервов и мускулов, да плюс неизвестное, запрограммированное в него
Тлейлаксом - он превращается в дубинку, которую держишь в руке, потому
что знаешь, что она очень даже может понадобиться для сохранения жизни,
но пламя при этом бежит к твоей плоти на ужасающей скорости.
Одраде задумчиво проговорила:
- Пыталась ли ты когда-нибудь вообразить, что это такое - быть гхо-
лой, внезапно Пробужденным в обновленной плоти?
- Что? Что ты...
- Осознавать, что твоя плоть выращена из клеток кадавра, - пояснила
Одраде. - Он ведь помнит свою собственную смерть.
- Айдахо никогда не были обыкновенными людьми, - сказала Тараза.
- Так же, как и тлейлаксанские Господины.
- Что ты пытаешься сказать?
Одраде потерла лоб, выждав момент, чтобы пересмотреть свои мысли. Так
трудно иметь дело с отвергающей привязанность, с той, чей взгляд на мир
диктуется скрытой неугасимой яростью. В Таразе нет... нет отзывчивости,
способности сочувствовать: она способна только выразить плоть и ощущения
другого через логические построения.
- Пробуждение гхолы - это, должно быть, убийственное для него пережи-
вание, - сказала Одраде, опуская руку. - Устоять в нем может только об-
ладающий колоссальной психической устойчивостью.
- Мы предполагаем, что тлейлаксанские Господины - это нечто большее,
чем они представляются.
- А Данканы Айдахо?
- Разумеется. С чего бы еще Тирану покупать их у тлейлаксанцев одного
за другим?
Это направление спора представлялось Одраде бесцельным. Она сказала:
- Айдахо были известны преданностью Атридесам, и мы должны помнить,
что я - Атридес.
- По-твоему, верность привяжет этого гхолу к тебе?
- Особенно, после Лусиллы...
- Это может быть слишком опасным!
Одраде откинулась на угол дивана. Тараза хотела определенности. Жизни
серийных гхол - это как меланж, обладавший разным вкусом в разных усло-
виях. Откуда они могут быть уверены в своем гхоле?
- Тлейлаксанцы путаются с теми силами, которые произвели нашего Кви-
затца Хадераха, - пробормотала Тараза.
- По-твоему, именно поэтому они и хотят наши книги племенного учета?
- Да не знаю я, Дар, черт тебя побери! Разве ты не видишь, что ты на-
делала?
- По-моему, у меня не было выбора, - сказала Одраде.
Тараза изобразила холодную улыбку. Одраде играла превосходно, но ее
следовало поставить на место.
- По-твоему, я бы сделала то же самое? - спросила Тараза.
"Она так до сих пор и не видит, что со мной произошло", - подумала
Одраде. Тараза конечно ожидала, что чуткая к ее тайным пожеланиям Дар
станет действовать независимо, но размах этой независимости потряс Вер-
ховный Совет. Тараза отказывалась замечать, как она сама к этому прило-
жила руку.
- Практика, основанная на обычае, - сказала Одраде.
Эти слова поразили Таразу, словно пощечина. Только самые крепчайшая
закалка Бене Джессерит удержала ее от яростного выговора Одраде.
ПРАКТИКА, ОСНОВАННАЯ НА ОБЫЧАЕ!
Сколько раз сама Тараза обнаруживала в этом источник своего раздраже-
ния, постоянное стрекало своей тщательно сдерживаемой ярости? Одраде
часто это слышала.
А теперь Одраде цитировала саму Верховную Мать:
- Неподвижный обычай опасен. Враг может докопаться до модели, и обра-
тить это против тебя.
Эти слова Тараза произнесла с усилием:
- Это слабость, да.
- Наши враги думали, будто знают наши обычаи, - сказала Одраде. - Да-
же ты. Верховная Мать, считала, будто знаешь те пределы, внутри которых
я буду действовать. Я казалась тебе Беллондой, у которой ты знаешь зара-
нее все слова и поступки.
- Так что, мы допустили ошибку, не поставив тебя надо мной? - спроси-
ла Тараза. Она проговорила это с глубочайшей верностью долгу.
- Нет, Верховная Мать. Мы идем по деликатной тропинке, но нам обеим
видно, куда мы должны идти.
- Где сейчас Вафф? - спросила Тараза.
- Надежно охраняется и спит.
- Призови Шиэну. Мы должны решить, не оборвать ли нам эту часть про-
екта.
- И чтобы нам бока намяли?
- Скажем так, Дар.
Шиэна все еще была сонной и терла глаза, когда появилась в общей ком-
нате, но все же успела плеснуть водой на лицо и одеться в чистое белое
облачение. Волосы ее все еще были влажными.
Тараза и Одраде стояли у восточного окна, повернувшись спинами к све-
ту.
- Это Шиэна, Верховная Мать, - сказала Одраде.
Шиэна полностью пробудилась и напряженно выпрямилась. Она слышала об
этой могущественной женщине - Таразе, - которая правит Орденом из дале-
кой цитадели, называемой Дом Соборов. Яркий солнечный свет, лившийся из
окна, ослепляя, светил прямо в лицо Шиэне. На его фоне фигуры Преподоб-
ных Матерей, стоявших спиной к окну, казались черными силуэтами с подра-
гивавшим контуром и едва различимыми лицами.
Наставницы-послушницы подготовили ее к этой встрече: "Ты будешь сто-
ять со вниманием перед Верховной Матерью, говорить почтительно. Отвечай
только, когда она с тобой заговорит".
Шиэна стояла в жестко напряженном внимании, точно так, как ее учили.
- Как мне сообщили, ты, может быть, станешь одной из нас, - сказала
Тараза.
Обе женщины заметили эффект, произведенный этими словами на девочку.
Теперь, когда Шиэна стала более полно понимать достижения Преподобных
Матерей, могущественный луч правды сфокусировался на ней. Она устреми-
лась к огромному количеству знаний, которые Орден накопил за тысячеле-
тия. Ей уже рассказали о селекционной передаче Памятей, о том, как рабо-
тает Иная Память, о Спайсовой Агонии. И сейчас она стояла перед самой
могущественной из всех Преподобных Матерей, той, от которой ничто не ук-
роется.
Когда Шиэна не ответила, Тараза сказала:
- Тебе нечего сказать, девочка?
- Что мне тут говорить. Верховная Мать? Вы уже все сказали.
Тараза метнула на Одраде изучающий взгляд.
- У тебя есть еще для меня маленькие сюрпризы. Дар?
- Я же говорила тебе, что она превосходна, - сказала Одраде.
Тараза опять перенесла свое внимание на Шиэну.
- Ты гордишься этим мнением, девочка?
- Оно страшит меня, Верховная Мать.
Все еще держа лицо неподвижно, насколько возможно, Шиэна вздохнула
