тягу перед самой посадкой. Вчера, по-моему, вышло неплохо.
Я поежился.
- Теперь у нас есть новая программа, - продолжала моя дочь. - Вы
задаете с голоса курс и любое расстояние в минимальных единицах. Наша
умница отправляется туда и пробует сесть. Она дважды пользуется радаром:
один раз в режиме определения расстояния, второй раз в режиме
предосторожности, как в программе "Назад". Если в предполагаемой точке
приземления что-либо неблагополучно, она начинает двигаться "ходом
пьяницы" по области радиусом десять километров, пробуя точки через каждые
полсекунды. Когда найдет подходящую точку, садится. Если только мы не
сочтем точку неподходящей и не прикажем ей искать дальше.
Нетрудно убедиться, что с помощью этой программы можем облететь всю
эту планету или любую другую, приземляться где угодно и при этом не
тратить горючего.
Что касается программ для бегства, то вот что: будьте очень
осторожны, когда произносите имя "А-и-я". Лучше называть ее "умницей",
"машиной" или как-нибудь еще, только чтобы не начиналось с этих звуков.
Теперь эти звуки будут ее будить. Если затем будет произнесена ее... гм...
фамилия, то она перейдет в режим "ожидания распоряжений". Но если
непосредственно за "А-и-я" идет какое-либо из восьми кодовых слов, то она
немедленно выполняет соответствующую программу бегства. Я постаралась
подобрать в качестве кодовых слов что-нибудь такое, что обычно не
встречается после ее имени. Хотя после него вообще мало что встречается.
Ая Плутишка!
- Привет, Дити!
- Словарь. Первая буква "а", вторая "я". Читай.
- Аягуз, Аяксы, Аяччо...
24. "КАПИТАНАМ ПЛАКАТЬ НЕ ПОЛОЖЕНО". ХИЛЬДА:
Ужин я назначила пораньше - собственно, я просто приступила к ужину,
когда Зебби и Дити ушли купаться. Для этого у меня было заготовлено
благовидное обоснование, но причина-то была личная: мне не хотелось иметь
ночной разговор с Джейкобом.
Нет, я на него не сердилась: сердилась я не на него. На себя. Ну кто,
спрашивается, тянул меня за язык? Что я, хвасталась? Исповедовалась?
Хотела сделать Джейкобу больно? Ну уж нет! Не настолько же бездарное у
меня подсознание!
Не ищи рациональных объяснений, Шельма. Не будь твой муж так добр,
терпим и умен - гораздо умнее, чем ты когда-либо предполагала, - тебе
досталось бы.
Когда ужин закончился, Зебби лениво сказал:
- Посуду помою утром.
- Я предпочла бы, - сказала я, - чтобы она была помыта сегодня.
Зебби взглянул на меня. Его мысли читались так легко, что я почти
слышала слова. Я никогда не сближаюсь с людьми, чьи мысли не слышу, хотя
бы отчасти: глухая стена не вызывает у меня доверия. Но сейчас я отчетливо
"слышала", как меня называют, каких только капитанов не вспоминают:
"Блай", слышала я; "Вандервекен"; "Ахав" [Блай - капитан корабля "Баунти",
высаженный взбунтовавшейся командой в шлюпку в открытом море; в переносном
смысле: жестокий командир; Вандервекен - капитан "Летучего голландца": за
свою жестокость наказан тем, что корабль никогда не может пристать к
берегу; Ахав - герой романа Германа Мелвилла "Моби Дик", капитан корабля
"Пекод", одержимый стремлением убить белого кита Моби Дика]. И вдруг мне
почудилось, что капитан Ахав гонится с гарпуном за Белым Китом, и кит -
это я!
Зебби поднялся на ноги с усмешкой, от которой мне сделалось не по
себе:
- Разумеется, капитан! Дити, бери винтовку, покараулишь меня, пока
мою.
Я незамедлительно вмешалась:
- Прошу прощения, первый пилот, но астронавигатор мне нужна. У вас
есть помощник - Джейкоб.
Когда они ушли, Дити сказала:
- Мы, пожалуй, обойдемся моим дробовиком? Картоноеды, похоже, не
появляются при дневном свете.
- Занеси оружие внутрь, мы сейчас запремся.
Я дождалась, пока мы надежно устроимся.
- Дити, сделаешь мне копию твоих новых программ, пока мужчины не
вернулись?
- Если они не будут торопиться и перемоют тарелки как следует.
Мужчины и посуда - сама знаешь.
- Они не будут торопиться. Надеюсь.
- Они будут перемывать нам косточки, - докончила мою мысль Дити.
- И это тоже. Но я тут собираюсь написать одну программу и хочу,
чтобы ты проверила. После того как сделаешь мне копию.
Они таки задержались - "мужской разговор", несомненно. Мужчины без
нас не могут, но едва нас терпят; время от времени им необходимо
поговорить о том, какие мы плохие. Для этого - наверное - они и уединяются
в своей компании.
Дити сделала копию, а я написала то, что хотела написать. Дити
посмотрела, кое-что подправила. Просмотрела все еще раз и ничего не
сказала - промолчала подчеркнуто.
- Дити, ты умеешь работать с аппаратом, который был у твоего отца в
лаборатории?
- Конечно.
- Сможешь снимать, когда я попрошу?
- Разумеется.
- Если я отдам глупое распоряжение, поправь меня тут же.
- Ты не собираешься отдать это Зебадии для выполнения?
- Нет. Мне бы не хотелось, чтобы ты раньше времени проговорилась, что
я это подготовила. Дити, первый пилот заверил меня, что любой из нас может
отдавать команды в воздухе и в космосе. Я собираюсь это проверить. Первый
пилот всегда может взять на себя управление и отменить мою команду. Если
он это сделает, я не буду в обиде. Я все время говорила, что он должен
быть капитаном.
Мы еще успели разыскать ту рубашку в белый цветочек. Матросские брюки
Дити оказались мне длинны; мы их подвернули. В талии они оказались
достаточно узкими благодаря резинке сзади. Еще она дала мне голубой пояс,
которым я подпоясала рубашку. И голубую ленту в волосы.
- Капитан тетя, ты отлично смотришься. Гораздо лучше, чем я в этом
дурацком тренировочном костюме, мне так не хочется его надевать. Хорошо,
что Зебадия не возражает, чтобы мы ходили голышом.
- Ну, пока я его не приручила, он возражал. Я его пригласила
выкупаться, так он притащил плавки. Но я настояла. Ну, вот они наконец!
Открывай.
Похоже было, что им уже надоело анализировать наши недостатки.
Взглянув на меня Зебби сказал:
- Какие мы нарядные! В церковь идем, да?
А мой муж добавил:
- Ты очень мило выглядишь, радость моя.
- Спасибо, сэр. Всем приготовиться к выходу в космос. Закрепить все,
что болтается. Поставить оружие па предохранитель. Кому нужно за кустик,
скажите. Форма одежды - космическая. Перед отправлением обойти машину и
посмотреть, не оставлено ли что-либо снаружи.
- Как это понимать? - поинтересовался Зебби.
- Приготовиться к полету в космос. Живо!
Поколебавшись долю секунды, он сказал:
- Есть, капитан.
Через две минуты тринадцать секунд (как показывали часы Аи) я
протиснулась мимо своего мужа на правое заднее сиденье.
- Доложить о готовности, - сказала я. - Включая готовность оружия.
Астронавигатор.
- Ремни пристегнуты. Люк в переборке задраен. Дробовик заряжен, стоит
на предохранителе. Находится под спальным мешком.
- А пистолет?
- Ой! В сумочке. Заряжен, на предохранителе. Сумочка пристегнута к
сиденью.
- Второй пилот?
- Ремни пристегнуты. Дверцы заперты, герметичность проверена.
Пространственно-временная аппаратура в готовности. Винтовка заряжена, па
предохранителе, под спальным мешком. Револьвер при себе, заряжен, на
предохранителе.
- Первый пилот?
- Ремни пристегнуты. Дверца заперта. Герметичность проверена.
Винтовка заряжена, на предохранителе. Все предметы закреплены. Баки для
воды: заполнены до отказа. Энергопакеты: два в запасе, два израсходованы.
Горючее: семьдесят два процента от максимума. Крылья: полностью раскрыты.
Шасси: разблокировано для уборки. Все системы работают. Готов.
- Первый пилот, после первого маневра - спикировать на максимальной
скорости, не включая тягу, не убирая шасси. Уборку шасси заблокировать.
Крылья оставить максимально раскрытыми.
- Шасси заблокировано. После первого маневра войти в пике без
включения двигателя, с крыльями в дозвуковом положении, с выдвинутым
шасси.
Я взглянула на Дити, она подняла фотоаппарат и одними губами
произнесло:
- Готова.
- АЯ, ДОМОЙ!
Как и предсказывала Дити, в Аризоне были ранние сумерки. Мой муж
вовремя удержался, чтобы не ахнуть. Я скомандовала:
- Второй пилот, доложить высоту.
- Э-э... Немногим меньше двух километров, падаем.
Зебби перевел машину в пике: горизонт за лобовым стеклом поехал
вверх, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Дити привстала за
спинами у мужчин, как кошка в прыжке на птицу, и нацелила фотоаппарат на
то, что находилось теперь прямо по курсу. На Гнездышко. Но только это было
уже не Гнездышко, а воронка. О, какая ярость охватила меня! Я бы их убила.
Честное слово, убила бы.
- Снимай!
- АЯ, НАЗАД!
Вместо того чтобы оказаться на твердой земле, мы очутились в
невесомости на ночной стороне непонятно какой планеты. Были видны звезды,
а ниже горизонта - чернота (если, конечно, это был горизонт). Дити
сказала:
- Похоже на то, что русские оставили что-то свое на нашей стоянке.
- Возможно. Джейкоб, высоту, пожалуйста.
- Около десяти километров, постепенно снижаемся.
- Это-то ничего. Только вот на той ли мы планете и в той ли
вселенной?
- Капитан, вон Антарес впереди.
- Спасибо, Зебби. Я так понимаю, что мы находимся по крайней мере в
одном из аналогов нашего родного мира. Дити, есть какой-нибудь способ
узнать у Аи здешнее ускорение свободного падения и сравнить его с
ускорением Марса-десять?
- Есть примерно четыре таких способа, капитан.
- Тогда давай.
- Ая Плутишка.
- Привет, Дити!
- Привет, Ая. Замеряй последовательно скорость снижения, найди первую
производную, доложи.
Ая ответила незамедлительно:
- Три-семь-шесть сантиметров в секунду в квадрате.
- Ты умница, Ая.
Что ж, значит, это был Марс-десять либо его неотличимый двойник.
- АЯ, НАЗАД!
Мы очутились на твердой земле и в том состоянии, которое уже привыкли
ощущать как нормальный вес. Дити сказала:
- Может быть, на место нашей стоянки забрело какое-нибудь животное, а
теперь ушло. Не включить ли свет, капитан? Фото, я думаю, уже проявилось.
- Чуть попозже. Первый пилот, когда я обращусь к нашему автопилоту по
имени, включи, пожалуйста, фары.
- Понял.
- АЯ...
Зажегся ослепительный свет - ослепительный не для нас, а для людей,
очутившихся в его конусе.
- ...ПРЫГ! Выключи фары, Зебби. Слуги царя-батюшки оставили часовых
на случай, если мы вернемся - что мы и сделали.
- Капитан тетя, можно теперь включить свет в кабине?
- Потерпи, дорогая моя. Я видела двоих мужчин. Джейкоб?
- Их было трое, дорогая... дорогой капитан. Русские солдаты в форме.
С оружием. Подробностей я не разглядел.
- Дити?
- У них было что-то вроде базук.
- Первый пилот?
- Базуки. Ты вовремя отпрыгнула, начальник. Ая многое снесет, но
базуки ей не понравились бы. Вчера я тоже быстро среагировал, тем и
спаслись. Вот тебе урок, Дити: никогда не выходи из себя.
- Чья бы корова мычала!
- Я же больше не командир, верно? А капитана Хильду просто так из
себя не выведешь. Если бы я был начальником, мы бы гонялись за ними по
всему этому морскому дну. Только они соберутся взять нас на мушку, а мы
раз - и исчезли, потом опять вынырнули, совсем в другом месте - они решили
бы, что нас не меньше тридцати. Если полковник Шутославский все еще там -
