проволокой к ушкам, имевшимся в полу. Щели в получившемся настиле заткнули
разными мелочами, сверху положили еще один слой разодранных коробок, а
затем спальный мешок и одеяла.
Было еще светло. Дити заверила меня, что до захода солнца еще час
сорок три минуты.
- Времени хватит, если поторопимся. Джейкоб, купаешься первым. Дити,
будешь его охранять. Оба возвращаетесь, Джейкоб готовит ужин, на речку
идут Зебби и Дити - Бог ты мой, это же просто какая-то задачка про волка,
козу и капусту - в общем, Зебби и Дити купаются, охраняя друг друга. Оба
возвращаются, Дити сменяет меня, Зебби ведет меня купаться и будет меня
охранять. Только поскорей, пожалуйста: мне тоже надо выкупаться. За сорок
минут до захода солнца купание заканчивается, и мы ужинаем - с заходом
солнца мы все в машине, вместе с грязной посудой и всем прочим, двери
будут заперты до восхода. Если для этого потребуется оставить меня без
ванны, мы все равно будем строго придерживаться этого расписания. Джейкоб,
насколько близка твоя "ближняя дорога" на речку? То есть сколько минут
идти?
- Минут пять, я думаю. Хильда, радость моя, если бы ты не настаивала
на непременном хождении парами, то не надо было бы так спешить. Идем на
речку все вместе; я быстренько моюсь, беру винтовку и рысцой назад.
Остальным можно не торопиться. А ты хочешь, чтобы мы ходили туда-обратно
целых четыре раза. Это сорок минут. Остается двадцать минут на четыре
ванны, то есть пять минут на то, чтобы раздеться, намылиться, окунуться,
выскочить, вытереться и одеться. Стоит ли тогда вообще ходить?
- А кто будет охранять тебя, пока ты готовишь ужин, Джейкоб? Нет уж.
Лучше я искупаюсь утром.
А, черт! Мне так нужна была эта ванна. Я привыкла к душу по утрам,
ванне по вечерам, биде по любому поводу. Сибаритка я, вот кто.
- Дорогая, здесь безопасно. Когда мы с Зебом выходили, мы искали
следы. Их не было. Тогда-то мы и нашли дорогу на речку. Это же была бы
естественная тропа на водопой, там были бы следы. Видимо, тут нет никакой
крупной фауны.
Я уже заколебалась, но тут заговорила Дити:
- Папа, будет не четыре, а три ходки туда-обратно: у нас с Зебадией
общая ходка. Но, капитан Хильда, если мы пойдем и вернемся все вместе, то
опасность исключается. Это все мы, разумеется, занесем внутрь, машину
запрем. - Она показала на вещи, приготовленные Джейкобом. Когда Джейкоб
передавал багаж Дити, он отложил в сторону сковородку-саможарку, кое-какую
посуду, продукты на ужин и завтрак, кусок брезента и попросил передать мне
его большую просьбу: размещать продовольствие так, чтобы его легко было
доставать.
Джейкоб поспешно сказал:
- Дити, я все так распланировал, чтобы ничего уже не переставлять. В
той кастрюльке замочены сушеные абрикосы, в этой суп из пакетика. Внутри
их просто не на что будет поставить.
- Но папа, если мы... - начала было Дити. Тогда я сказала:
- Ти-хо.
Я произнесла это тихо, по они умолкли: говорит капитан.
- Значит, так: Аю Плутишку без охраны не оставлять. Мои приказы
больше не обсуждать. Во изменение ранее сказанного время ужина сокращается
с сорока минут до двадцати пяти. Астронавигатору внести соответствующие
изменения в график. За пять минут до ужина подать сигнал сиреной.
Запираемся строго с заходом солнца. В углу за люком в переборке я
поставила ночной горшок: машина не будет отпираться ни под каким видом до
самого восхода. Вопросы есть?
- Есть, капитан. Где полотенца?
Час спустя я сидела на корточках в ручье и поспешно мылась, вся в
гусиной коже. Когда я вылезла, Зебби стоял, отложив винтовку и держа в
руках большое пушистое полотенце размером с меня, готовый меня в него
закутать. Мне следовало бы потребовать, чтобы он вел себя, как положено
часовому. Но я подумала, что у пего на поясе все-таки остался пистолет, и
к тому же он наделен этим шестым чувством, которое предупреждает об
опасности. Никогда женщина не ощущает такую заботу о себе, как в тот
момент, когда мужчина закутывает ее, вышедшую из воды, в большое
полотенце. Мне не хватает силы характера, и ничего с этим не поделаешь.
Всякую женщину можно купить, и большое пушистое полотенце в нужный момент
- это как раз моя цена.
Зебби крепко растер меня, и я согрелась.
- Нравится, капитан?
- Здесь, у ручья, нет никакого капитана Хильды, Зебби. Очень
нравится.
- Помнишь, как я тебя растирал в первый раз?
- Еще бы! В раздевалке при моем бассейне.
- Угу. Собирался тогда тебя трахнуть. Еще ни разу мне не давали от
ворот поворот с таким тактом.
- Ты собирался меня трахнуть, Зебби? Правда?
Я бросила на него самый невинный взгляд, какой только смогла.
- Шельма, дорогая, я знаю, что тебе соврать ничего не стоит, как и
мне. Когда человек делает вот так, даже полотенцем, - и он сделал так, -
женщина точно знает, что у него на уме. Но ты не пожелала это заметить и
дала мне от ворот поворот, не задев моего самолюбия.
- Сейчас я тоже не желаю это заметить, и мне это так же нелегко, как
и тогда. Перестань, прошу тебя! - Он перестал. - Спасибо, дорогой. А то
меня уже начало всю трясти. Зебби, как по-твоему, Дити не думает, что я
все это устроила, чтобы остаться с тобой наедине? Я не хотела бы ее
расстроить.
- Наоборот. Она выдала мне на тебя охотничью лицензию - на тебя, а не
вообще на женщин - еще десять дней назад. В письменном виде.
- Правда?
- В письменном виде, чтобы можно было включить туда оговорку. Я не
должен идти на риск огорчить Джейка.
- Что-то ты пока не пытался этой лицензией воспользоваться.
- Я воспринял ее как комплимент тебе и мне, поцеловал Дити и
поблагодарил ее. Этому ты сама положила конец - тогда, четыре года назад.
Но я время от времени задумывался почему. Я молод, здоров, ухаживаю за
своими зубами, чищу ногти более или менее регулярно - и, кажется, тебе
нравлюсь. Почему я не подошел? Я не жалуюсь, дорогая, а просто спрашиваю.
Я попыталась объяснить ему, чем друг-мужчина отличается от любовника:
первых так мало, а кандидатов во вторые хоть пруд пруди. Он выслушал,
потом покачал головой.
- Это мазохизм.
- Разве так не лучше получилось? Я и вправду тебя люблю, Зебби.
- Знаю, Шельма. - Зебби повернул меня к себе лицом и посмотрел мне в
глаза. - И я тебя люблю, и ты это тоже знаешь, - сказал он и поцеловал
меня.
Поцелуй длился, словно ни он, ни я не собирались его прекратить.
Полотенце соскользнуло с меня на землю. Я заметила это потому, что так
стало лучше к нему прижиматься и намного приятнее ощущать на своем теле
его руки. Зебби не целовал меня с такой страстью с тех пор, как я тогда
подманила его, а потом отшила.
Я начала думать, почему я тогда так поступила. Потом стала
прикидывать, сколько времени у нас еще осталось. Потом в точности узнала,
сколько, - потому что завыла эта проклятая оглушительная сирена. Господь
хранит Хильду, вот почему я держу его в своем штате. Но иногда он делает
это довольно неуклюже.
Мы отпустили друг друга. Я надела Дитины кеды, натянула через голову
одолженное мне платье, повесила полотенце на руку - девять секунд. Зебби
уже снова держал винтовку на изготовку (так, кажется, это называется, - то
есть в обеих руках).
- Пойдемте, капитан?
- Да, первый пилот. Зебби, а почему я снова стала капитаном? Только
потому, что оделась? Да ведь тебе и раньше доводилось видеть этот старый
кожаный мешок.
- Кожа тут ни при чем, капитан. Как говорит Дити со слов какого-то
японца, "наготу часто видят, но никогда не замечают". Только я иногда
замечаю, черт возьми, чтобы не сказать хуже. У вас прекрасная кожа,
капитан. А снова стали капитаном вы тогда, когда я поднял с земли
винтовку. Но я все время был начеку. Вы заметили, что, когда я вас
вытирал, я приподнял вас и повернул так, чтобы мне оказаться лицом к
берегу? Я был начеку даже тогда, когда уткнулся в вас носом... а в вас
довольно приятно уткнуться носом, капитан Приемная Теща Хильда.
- В тебя тоже, Зебби. Но все еще Шельма, пока мы не дойдем до машины.
- Мы поднялись на обрыв. - Дай мне десять секунд отдышаться. Зебби...
- Да, Шельма?
- Тогда, четыре года назад... мне жаль, что я тогда пренебрегла твоим
намеком.
Он похлопал меня по заду.
- Мне тоже, дорогая. Но все кончилось хорошо. И потом... - он
улыбнулся этой своей неотразимой дурацкой улыбкой, - кто знает? Мы ведь
пока еще не умерли.
Когда мы вернулись, Джейкоб хлебал суп.
- Вы опоздали, - заявил он. - Мы вас ждали.
- Вижу.
- Не слушай папу, капитан тетя, - вы пришли раньше на две минуты и
семнадцать секунд. Вы уверены, что вам хватило времени отмыться?
- Мне вполне хватило времени на то, чтобы окоченеть. А тебе не
холодно? - Дити почти весь день ходила голая, как и я: мы занимались
потной работой. Но когда я видела ее в последний раз, она была одета. -
Джейкоб, а нам с Зебби суп будет?
- Оставили чуточку. Возьмешь эту миску, когда я кончу, - вот, бери!
Одной меньше мыть.
- А Зебадия возьмет мою - тоже вот, бери, - а я сняла комбинезон,
потому что он грязный, а я чистая. Я пока еще не могу придумать, как бы
нам устроить стирку. Корыта нет, греть воду не в чем. Что еще можно
сделать? Тереть между камнями, как на фотографиях в "Нэшнл Джиогрэфик"?
Что-то не верится.
К заходу солнца мы были уже в постели. Ая закрыла дверцы, и в машине
стало совсем темно. Если верить Дити и Ае, до восхода оставалось десять
часов и сорок три минуты.
- Дити, пожалуйста, скажи Ае, чтобы разбудила нас, когда солнце
встанет.
- Есть, капитан тетя.
- Зебби, ты говорил, что воздуха в машине хватит на четыре часа.
- Это в космосе. Сейчас воздухозаборники открыты.
- А к вам туда, назад, он попадает? Может, оставить люк открытым?
- Да нет, верхний воздухозаборник как раз у нас. А кабину
проветривает нижний. Они будут открыты до тех пор, пока внутри не
повысится давление.
- А не может кто-нибудь через них сюда проникнуть? Змеи там или еще
кто?
- Хильда, дорогая, ты слишком много беспокоишься.
- Мой милый, дорогой второй пилот, будь добра, заткнись, пока я
разговариваю с первым. Я много чего не знаю про эту машину, а ведь
ответственность лежит на мне.
- В каждом воздухозаборнике, - ответил Зебби, - есть решетка, а на
внутреннем конце - воздушный фильтр. Так что никто сюда не залезет. Время
от времени их приходится прочищать - напомни мне, Дити.
- Я скажу Ае.
Так она и сделала - и почти в ту же секунду послышался звон металла.
Я мгновенно села.
- Это что такое?
- Хильда, боюсь, это я нечаянно задел ногой посуду от ужина, - сказал
мой муж. - Зеб, как тут зажигается свет?
- Нет, нет! Джейкоб, не надо ее искать. Никакого света до восхода
солнца. Не беспокойтесь о посуде. Но что случилось? Я думала, она под
приборной панелью.
- Я не смог туда дотянуться после того, как мы расстелили постель. А
ящик, который у меня под ногами, немного выдвинут из-под сиденья. Я все на
него и поставил.
- Ну, ничего. В пробном полете всегда случаются какие-нибудь
неполадки.
- Да, должно быть.
- Обойдется. Джейкоб, ужин был замечательный.
- Спокойной ночи, болтуны! - крикнула Дити. - Мы хотим спать!
Она закрыла люк и завернула болты.
23. "ФАРС ОКОНЧЕН". ДЖЕЙК:
Для меня лучшее снотворное - держать в объятиях Хильду. Я спал десять
часов.
И проспал бы дольше, если бы не оглушительный звук горна: побудка!
