мое личико, я не буду сопротивляться. Наоборот, буду счастливо улыбаться и
приму этот подарок. О, Джейк, дорогой, выйти за вас замуж - это, должно
быть, так здорово!
- Я думаю так же о вас, сумасшедшая-то вы шлюшка. Хм, мой доктор может
состряпать справку и для вас, если я объясню обстоятельства. Но ему надо
будет знать группу вашей крови.
- Джейк, вся страна знает, что моя группа - АВ-отрицательная. Вы забыли
об этом?
- Да, на одно мгновенье. Это все, что мне надо знать. Да, еще...
Свадьба будет здесь? Или у Мака?
- Лучше здесь. Я хочу, чтобы наши слуги присутствовали на торжестве,
если Вини и Роберто не приедут вовремя. Джекоб, могу я послать машину за Джо
и Гиги и пригласить их на нашу свадьбу? Я очень хочу, чтобы они тоже были. С
Гиги проблем не возникнет, она поступит так, как захочет Джо... но я думаю,
вы знаете Джо лучше, чем я. Я даже не знаю, есть ли у него одежда, которую
бы он не постыдился надеть на такое торжество. Я видела на нем только шорты,
настолько пропитанные краской, что они, наверное, не согнутся, если их
снять.
- Хм... Я согласен, что бывший муж Юнис имеет полное право быть
приглашенным на свадьбу Джоанны Юнис, хотя на этот случай нет утвердившегося
протокола, это уж точно. Дорогая, то, что было на Джо в суде, подойдет для
домашней свадьбы. А как насчет вас, Юнис? Оденетесь в белое?
- Вы снова меня оскорбляете? Надеть белое платье, и кто-нибудь
наверняка сделает фото и продаст его. "Девяностопятилетняя транссексуальная
невеста, одета в белое". Дорогой, если вы хотите, чтобы я была в белом,
давайте сразу попросим прислать фотографа из "Лайфа" и таким образом
избавимся от посредника. Джейк, я надену белое, если вы мне так скажете. Но
если вы не против, то я выберу что угодно, только не белое. Что-нибудь...
- Как в той присказке: "Что-нибудь старое, что-нибудь новое, в общем,
любое, что-нибудь не свое, что-нибудь голубое".
- Исправьте это, Джейк. Я знаю более современный вариант из двадцать
первого века: "Невеста старая, лицензия новая, ей подойдет любой, тело не
свое, жених - голубой".
- Я вовсе не голубой, мне просто надо побриться. А теперь убирайтесь и
дайте мне свободно вздохнуть. Идите примите ванну. Постарайтесь пахнуть, как
невеста...
- ...Вместо того чтобы пахнуть, как проститутка в день получки? Намек
поняла. Но и вам тоже не мешает помыться.
- Кто и когда обращал внимание на жениха?
У Каннингэма был очень хлопотливый день. Хлопотным он был и у остальных
обитателей огромного неуклюжего особняка. Под традиционные звуки марша
Мендельсона невеста медленно прошла через ротонду.
(- Близняшки, когда поют "Вот идет невеста", я всегда представляю
кошку, которая подкарауливает птицу. Там-тарам-там-там-там-там! Как будто бы
вас кто-то подкарауливает, правда?
- Юнис, ведите себя хорошо!
- О! Я буду вести себя хорошо. Но я бы предпочла другую песню - "Теперь
его имя - мое имя".
- Вы не можете знать эту песню. Ее уже лет восемьдесят никто не поет.
Она давно забыта.
- Почему бы мне ее не знать, когда вы мысленно напевали ее все время,
пока нас наряжали?)
Она медленно проследовала по центру длинного ковра из белого бархата,
прошла через арку и вошла в банкетный зал, который с помощью цветов, свечей
и органа был преобразован в настоящий храм.
(- Босс, Курт здесь! Я так рада, что он смог приехать! А это, должно
быть, его жена, миссис Хедрик. Не смотрите на них, близняшка, иначе я
засмеюсь.
- Я не смотрю на них, и вы тоже постарайтесь не пялиться... я должна
смотреть прямо перед собой.
- Да, вы смотрите перед собой, босс, а я подсчитаю, сколько у нас
гостей. Мак и Алек пришли со своими женами, Нормой и Радой. Где же Рози? Ах,
вот он, позади миссис Мак. Ого! Делла разодета как для жертвоприношения.
Рядом с ней я выгляжу убого.)
На невесте было очень простое голубое платье, непрозрачное, с высоким
воротом, подходящей по цвету вуалью и длинными рукавами, длинная юбка,
задевающая бархат дорожки, и длинный шлейф. В руках был букет цветов,
выкрашенных в голубой цвет.
(- Близняшка, почему вы в последнюю минуту решили надеть трусики? На
платье видны их линии.
- Через этот наряд их не видно; он не плотно облегает тело. Это
традиционный символ девственности.
- Ой, не смешите меня, босс!
- Юнис, если вы испортите эту свадьбу, я... я... я не буду
разговаривать с вами три дня.
- Джоанна, близняшка, я не испорчу ее... Джейк любит символы, и он их
получит.
- И я тоже люблю символы!
- И я тоже, близняшка. Просто я всегда смотрела на жизнь как на
огромную мудреную игру. Всегда лучше смеяться, чем плакать.
- Да, дорогая - но сейчас давайте не будем делать ни того ни другого, а
то у меня уже глаза на мокром месте.
- Я думала, это мои слезы. Не правда ли, Томас сегодня красив? Я
слышала, вы заказали выходной марш Лоэнгрина; он еще смешнее, чем марш
Мендельсона - для деревенской девушки из Айовы он звучит как триумфальное
кудахтание курицы, которая только что снесла яйцо. Я обязательно рассмеюсь,
просто не смогу удержаться.
- Тогда можно будет и смеяться, и плакать, Юнис. и крепко держаться за
руку Джекоба. Послушайте, дорогая, это старомодная свадьба со всеми старыми
клише, потому что и Джейк, и я - старые ископаемые. Как же иначе?
- О, я это одобряю. Каннингэм, кажется, чем-то обеспокоен; непонятно
чем. Вроде он все сделал превосходно. Босс, мне так смешно носить эти
трусики, особенно потому что вы приказали вывесить "Билитис" и "Граций" в
общей комнате, где все смогут их увидеть. Как-то это странно.
- Юнис, здесь нет ничего странного. Невеста должна быть одета: а на эти
картины можно будет смотреть. И поскольку Джо и Гиги здесь, я очень хочу,
чтобы картины были на виду.
- На них будут не просто смотреть. На них будут пялиться. Чьи-нибудь
жены, может быть, будут смотреть на них с очень большим интересом.
- Может быть, Юнис, вы знаете, что я не считаю, будто муж должен
что-либо скрывать от своей жены: нечестно иметь друг от друга секреты, когда
вы муж и жена. Но эти картины так же безвредны, как фруктовый пунш, который
мы заказали для тех, кто откажется от шампанского. Я хочу, чтобы картины
были на виду не потому, что на них нарисована я. Я хочу, чтобы все оценили
гений Джо. Чтобы все получали удовольствие от его таланта.)
Джо Бранка здорово постарался, накладывая косметику на невесту. Начиная
с голого, чистого тела, сразу после ванны, он приложил немало усилий, чтобы
Джоанна Юнис с головы до ног выглядела сдержанной, и даже при очень близком
рассмотрении нельзя было уловить следы его работы. Как и в "Трех грациях",
это была красота самой Юнис, незаметно, но сильно подчеркнутая его талантом.
И она выглядела еще красивее и естественнее, чем на самом деле. Он даже не
надел на нее парик, а просто вспушил ее собственные волосы, которые еще не
успели достаточно отрасти, и слегка покрыл их лаком, чтобы они не смялись
под фатой.
Подружка невесты была гораздо красочнее. Увидев то чудо, которое
сотворил Джо с Джоанной Юнис, Вини робко спросила Джоанну, можно ли
попросить мистера Бранку немного поработать и над ней, поскольку она тоже
часть этой свадьбы. И Джоанна, и Юнис загорелись этой мыслью. Джо изучил
миссис Гарсиа, затем сказал:
- Сорок минут. Время есть? Хорошо, Вини, умойтесь.
Работая над Винифред, Джо отталкивался от цвета ее волос. Он подчеркнул
ее брови и ресницы и немного оживил цвет лица - эффект был намного лучше,
чем от стилизованного макияжа, которым обычно пользовалась Вини.
Подружка была одета в пастельно-зеленый плащ и трико. В руках у нее был
маленький букет из зеленых цимбидий. Она шествовала впереди невесты, ведя ее
в банкетный зал к сооруженному там импровизированному алтарю.
Шествие замыкал О'Нейл. Он остановился у арки по стойке "смирно" и
наблюдал за происходящим в дальнем конце комнаты, но в то же время не сводил
глаз с хвоста процессии. Лицо его было спокойным, но в нем чувствовалась
какая-то тревога. Огромный особняк был пуст, и лишь в банкетном зале было
семьдесят или восемьдесят человек. Были приняты все меры безопасности,
поднята броня, закрыты все двери и окна, даже ночная сигнализация была
включена. О'Нейл персонально проверил все это, прежде чем отпустить своих
подчиненных на свадьбу. Но он мало доверял различным механическим
приспособлениям, и еще меньше людям. Поэтому себя он не отпустил с
дежурства.
Невеста подошла к алтарю. Там ее ждал Джейк Саломон. Алек Трайн стоял
рядом с ним. Лицом к проходу стояли преосвященный Хьюго Уайт и судья
Мак-Кемпбелл, оба были серьезны и преисполнены чувства собственного
достоинства. На Шорти был черный сюртук, белая рубашка и узкий галстук, в
руках он держал Библию; на судье была мантия.
(- Босс, Джейк такой красивый! Что это у него за наряд!
- Это визитка, дорогая.
- В каком музее он ее раскопал!
- Не знаю. Джейк не носил ее, наверное, лет сорок, а может, взял
напрокат из театральной костюмерной. Наверное, и Алеку пришлось взять свой
костюм напрокат. Но посмотрите, какой величественный отец Хьюго!
- Вероятно, в такой одежде он и читает свои проповеди, босс. Джо должен
нарисовать его в этом наряде, даже если ему не удастся воплотить свои
прежние замыслы.
- Неплохая мысль, Юнис, надо подбросить ее Гиги... и одно может
привести к другому. Надеюсь, что при виде "Трех граций" его сердце
потеплеет. А Хьюго не прочь позировать... только ему необходимо убедить
себя, что это не грешно. Юнис, у меня дрожат коленки. Я не уверена, смогу ли
я ...
- Ом мани падме хум, сестричка. У нас было время потруднее, когда мы
его уламывали. Не робейте и сейчас.
- Ом мани падме хум, Юнис. Держите меня за руку, иначе я потеряю
сознание.)
Джоанна Юнис остановилась перед судьей и священником. Винифред взяла у
нее букет и стала в сторону. Алек Трайн подвел Джейка к Джоанне Юнис и стал
рядом с Винифред. Музыка затихла. Отец Хьюго возвел глаза к небу и сказал:
- Давайте помолимся.
(- Ом мани падме хум. С вами все в порядке, близняшка!
- Да, теперь все в порядке. Ом мани падме хум.)
Когда Хьюго сказал "аминь", Джо Бранка вынырнул сбоку и сделал свой
первый снимок, после чего он, словно рабочий на сцене, появлялся то там, то
тут, щелкая камерой.
Хьюго открыл Библию, но не заглянул в нее.
- Сегодня мы будем читать из Книги Псалмов:
"Господь мой пастырь, мне незачем хотеть. Он укладывает меня на зеленых
пастбищах. Он ведет меня к тихим водам. Он возрождает мою думу; он ведет
меня по путям праведным во имя его. И хотя я иду через долину тени и смерти,
не убоюсь я зла..." - Он закрыл Библию. - Братья и сестры, Господь увидел,
что Адаму были одиноко в саду эдемском, и сказал, что нехорошо человеку жить
одному. И Он создал Еву, чтобы она жила с Адамом. И Он сказал Адаму: "Сын
мой, заботься об этой женщине, слышишь Меня? Относись к ней хорошо все
время, как и Я каждую минуту пекусь о тебе. Потому что Я наблюдаю за тобой
каждую минуту и каждую секунду. Лелей ее и защищай, как Я тебе говорю, и
тогда у тебя не останется времени на плохие дела, а она будет тебе утешением
во все дни твоей жизни".
Он посмотрел на Саломона.
- Джекоб Моизес, ты будешь это делать?
- Буду!
Преосвященный посмотрел на невесту.
- И Господь сказал Еве: "Дочь моя, ты должна готовить еду для этого
мужчины, стирать его одежды и растить его детей, и не уходить из дома без
