жаргона, когда захочет. Затем я его еще пару раз видела, по-моему, при таких
же обстоятельствах. Но с тех пор как мы поженились, он сюда не приходил.
(Сплошные намеки, босс. Это значит, она не хочет разбалтывать чужие
секреты. Ну что же, это приятно сознавать, принимая во внимание наше с вами
положение.)
- Неважно. Гиги, как Джо получил художественное образование? Или у него
талант от рождения, и он нигде не обучался?
- Он обучался рисованию, и у него есть природный талант. Я объясню вам
по-простому, а то, если вы станете расспрашивать Джо, то на это уйдет целая
вечность. Джо говорит, что художник может обучиться технике, но творчеству
научить нельзя, что у каждого художника есть свой взгляд на жизнь. Если он
художник. Джо считает, что большинство людей, которые называют себя
художниками, не знают, что такое творчество. Он называет их малярами и
говорит, что он лучше будет маляром, который малюет только вывески, чем
обманщиком, который называет себя художником.
Вы видели его картины. Ту, что он нарисовал с меня вчера, и другие, что
висят в студии. И вы увидите еще больше, если обойдете кафе, книжные
магазины и художественные салоны в этом конце города. Обнаженные натуры,
которые выглядят намного лучше живых. Вы сразу узнаете его манеру. Некоторые
из них кажутся слишком простыми, но они захватывают вас. О, Джо умеет
рисовать сексуальные картины, он специально доказал мне это, нарисовав такую
картину, но затем он соскреб ее с холста. Я спросила его, почему он не
рисует такие картины, ведь их так быстро раскупают. Он лишь пожал плечами и
сказал, что это не его стиль.
Джо знает, что он не Гойя, не Пикассо и не Рембрандт - словом, не
великий мастер, но он им и не хочет быть; он лишь хочет рисовать свои
символы и продавать достаточное количество картин, чтобы нам хватало на
пропитание. О, иногда я злилась, что он не рисует эти сексуальные сценки,
которые он так хорошо умеет. Ведь одна такая картина кормила бы нас
несколько месяцев. Но я уже ему ничего не говорю об этом, потому что он лишь
пожимает плечами и говорит: "Я не рисую комиксы, ты же знаешь, Гиги". Джо
есть Джо, и его не волнует, что делают другие художники, и станет ли он
знаменитым, и получит ли он большие деньги. Он совсем об этом не заботится.
Многие из наших друзей художники или называют себя так, но Джо не
интересует, что они рисуют, и он даже не заговаривает с ними на
профессиональные темы. Если они хорошие люди, добрые люди, то Джо любит
навещать их и радуется, когда они приходят в гости... но Джо не оказал бы ни
малейшего внимания самому Рембрандту, если бы ему не нравилось, как он себя
ведет. Джо хочет лишь рисовать так, как он считает нужным... и спать не
один.
- Не думаю, что ему часто приходилось быть одному, - задумчиво
проговорила Джоанна.
- Наверное, нет. Но Джо не стал бы спать даже с Прекрасной Еленой, если
бы ему не нравилось ее к нему отношение. Вы говорили о своих
парнях-телохранителях, тех, что доставили вас сюда; и у вас есть еще двое,
не так ли? Один такой большой, Хьюго?
- Вы знаете Хьюго? - радостно спросила Джоанна.
- Нет, никогда его не встречала. Он похож на африканский миф. Я знаю о
нем только две вещи. Джо хочет его нарисовать... и Джо любит его, любит как
человека. Хотя я уверена, что Джо переспал бы с ним, если бы тот захотел...
(- Ему придется стать в очередь! Я первая увидела Хьюго.
- Умолкните, вы, ненасытная.)
...Думаю этого никогда не случится. Да и Джо с ним не заигрывает. Хотя
он и со мной не заигрывал, и я с ним не заигрывала. Первый раз мы переспали,
не обмолвившись словом, и подошли друг другу, как гайка и винтик...
(- Ну и везет некоторым. Мне же пришлось прилагать усилия.
- Вы более похотливы, дорогая, чем Гиги.
- Босс, вы дорого заплатите за эту шутку!)
...Я уверена, Джо не настаивал на том, чтобы Хьюго ему позировал. Он
предпочел бы иметь его как друга, а не только как модель - хотя Джо говорил
мне, что хотел бы нарисовать с него две картины. Одну, где Хьюго изображался
бы рабом, которого продают с аукциона, со всеми атрибутами рабовладения,
крупным планом, в полный рост. Хьюго - терпеливый и усталый, а вокруг него
белые работорговцы. И белые женщины смотрят на него во все глаза.
Но Джо говорит, что такую картину рисовать нельзя, поскольку она
воскресит в памяти самый мрачный период нашей истории и проблемы, связанные
с ним. Вторую картину он просто сгорает от нетерпения нарисовать. На ней
будет только один Хьюго, большой как гора и без всяких сексуальных
символов... хотя этот огромный жеребец не может не выглядеть сексуально, как
мне кажется. Один Хьюго, сильный, мудрый и любящий, преисполненный чувства
собственного достоинства. Джо хочет назвать эту картину "Иегова".
- Гиги! Может быть, я смогу помочь.
- Как? Не прикажете же вы Хьюго, чтобы он позировал для Джо. Джо этого
не одобрит.
- Дорогая, я не так глупа. Но может быть, я смогу убедить Хьюго, что в
том, чтобы позировать для Джо, нет ничего плохого. Попытка не пытка...
(- Босс, скажите Хьюго, что вы позировали Джо голой. И пусть-ка он это
переварит.
- Конечно, Юнис, но зачем размениваться по мелочам?
- Близняшка! Уж не хотите ли вы совратить Хьюго? Черт возьми, даже по
моим понятиям это уж слишком, оставьте Хьюго в покое.
- Юнис, я не настолько глупа. Хьюго может получить от меня все, что
захочет: ведь это он убил подонка, который убил вас. Но я никогда не стану
предлагать ему того, что он не захочет принять. Если бы я это сделала,
думаю, что он бы оставил меня... и стал бы молиться за мою душу. Пусть уж
лучше он достанется Джо. Я принимаю Хьюго таким, какой он есть, и не хочу
его ни к чему принуждать,
- Вы бы и не смогли. У него руки больше, чем наши ноги.
- Когда я говорила "принуждать", я имела в виду психологически,
близняшка, и вы это знаете.)
...Только одно условие, Гиги. Джо должен отказаться от этого названия.
- Вы знаете Джо, Джоанна. Он ни за что не изменит названия.
- Тогда ему не следует говорить об этом Хьюго. Он так же непреклонен в
своих взглядах, как и Джо. Он не согласится, чтобы картина с его
изображением называлась "Иегова". В его глазах это будет святотатством. Но
если Джо согласится не говорить никому названия картины, то, думаю, я смогу
предоставить ему Хьюго во плоти. Поговорите об этом с Джо. Но вы мне так и
не сказали, где Джо обучался живописи.
- О, Джо всегда умел рисовать; я уверена, он мог бы научиться и читать
- он помнит все, что увидит. Когда ему было около четырнадцати лет, его
задержали на ночь в полицейском участке с другими парнями и дежурный сержант
случайно увидел зарисовки, которые Джо делал, чтобы убить время в ожидании
предупреждения от судьи. Одна из зарисовок была портретом дежурного
сержанта, которого он видел всего несколько минут.
И это была его удача. Дежурный сержант вычеркнул его имя из списка
задержанных и отвел к священнику, а затем они вместе отвели его к местному
художнику и показали ему зарисовки Джо.
Тот художник удачно сочетал в себе талант и коммерческое чутье, денег у
него было много. И еще он сочетал в себе, как устрица, пристрастие к обоим
полам. Может быть, его и не поразили зарисовки Джо, но он все-таки заключил
сделку. Джо должен был ему позировать. За это он мог находиться в его
студии, пользоваться его материалами и делать зарисовки с его моделей. Они
оба выиграли от этой сделки: вы же видите, какой Джо красивый, а в
четырнадцать лет он был красивее любой девчонки. И устрица это, конечно,
заметил.
После этого Джо ел и спал в той студии и полностью стал независимым от
матери. Это самое лучшее, что случилось с ним за его жизнь. Джоанна, в той
студии была лишь одна кровать, как и в этой.
- Вы хотите сказать, что Джо стал его любовником? Гиги, вы меня этим не
шокируете. Хотя мне и девяносто пять лет, я стараюсь думать по-современному.
- Джоанна, я никак не могу поверить, что вам столько лет; мне трудно
это представить, как и миллион долларов. Но я сказала "устрица", а не
"гомосексуалист". У того художника была не то жена, не то любовница. Одна из
его натурщиц. В любом случае, она Джо многому научила, хорошо к нему
относилась и нянчилась с ним. И их тройка была счастлива.
Но тот художник - мистер Тони, как называет его Джо, - хотя и разрешил
Джо пользоваться его студией, столом, кроватью и женой, все же был строгим
мастером. Он не позволял Джо рисовать широкой кистью, делать неточности в
рисунке или абстрагировать... он заставлял его учиться рисунку. Изучать
анатомию, композицию, технику работы кистью, цветовые гаммы. Это была
настоящая академическая школа. К тому же он заставлял его мыть кисти и
подметать студию. Джо многим обязан мистеру Тони. Джо понял, что он может
делать, что он хочет делать, и научился этому. Но он научился не тому, что
делал его учитель, а нашел себя, хотя его обучение и было академическим. Он
постиг все это через труд. Конечно, он может иногда схалтурить, но он может
рисовать и по-настоящему - что он и делал после нашего последнего перерыва,
- и то, что он рисует, будет фотографически точным, если он захочет, или
наоборот, полной абстракцией.
- ...Я никогда не говорила, что быть бедной лучше, чем богатой, Гиги;
это не так. Но и у богатых, и у бедных есть определенные трудности. Пожалуй,
лучше быть где-нибудь посередине, если не приходится выполнять при этом
какую-нибудь скучную работу. Но послушайте, Джо охраняет вас, когда вы идете
за продуктами?
- Конечно нет. Иногда, правда, он идет со мной и помогает нести
продукты. Ну, еще он спускается со мной в лифте, если это такое время, когда
он может быть пустым. Он не глуп, да и я тоже. Я не ищу приключений на свою
голову. Если я возвращаюсь позже, чем обещала, то он ждет меня внизу, у
лифта. Но по городу я обычно хожу одна. Просто я знаю, куда и когда не
следует ходить.
- Гиги, я уверена, что вы не глупы, поэтому думаю, что вряд ли вы
когда-нибудь ходите в парк...
- Я не бываю там даже в полдень: меня один раз изнасиловали, и мне это
не понравилось. Я стараюсь не нарываться на групповики, когда они делают это
по очереди, а остальные держат тебя. Все парки в городе надо бы сровнять с
землей.
- А еще лучше - весь город. Но, Гиги, вы передвигаетесь довольно-таки
свободно, а я не могу этого делать. Даже с телохранителями я никуда не могу
пойти без чадры. Я не могу позволить, чтобы меня узнали. Мне постоянно
приходится быть осторожной. Конечно, вы запираете дверь. Но мой дом должен
быть настолько крепким, чтобы выдержать взрыв бомбы. С тех пор как я его
построила, это случалось несколько раз. Я должна быть начеку из-за всяческих
похитителей, убийц и просто желающих до меня дотронуться.
Я говорю не только о том, как мне приходилось жить теперь, но и о том,
как жила, будучи Иоганном. Слишком большие деньги притягивают преступников,
и тут уж ничего не поделаешь, приходится держать телохранителей денно и
нощно, жить в крепости вместо обыкновенного дома, стараться, чтобы тебя не
узнали, и забыть о том, что называется нормальной жизнью. Кроме того, Гиги,
вы можете представить, какое это для меня удовольствие, если мне позволяют
помыть посуду?
Гиги удивленно посмотрела на нее.
- Джоанна, я представляю, как трудно быть богатой, я смотрю видео. Но
мыть посуду никогда не было для меня удовольствием; это отвратительное и
скучное занятие. Часто я оставляю ее в раковине и мою только перед
