возможности. Поэтому он дал себе клятву приложить все силы к тому, чтобы
дочь Карен осталась в живых.
Пластиковая капельница оказалась наиболее похожим на соску предметом.
Ничего лучше им найти не удалось. С ее помощью они попытались дать малютке
смесь, стараясь нажимать на бока капельницы в такт сосательным движениям
ребенка.
Но почти ничего не получилось. Малютка Джози по-прежнему дышала с
трудом и начинала задыхаться каждый раз, когда они пытались покормить ее.
На то, чтобы прочистить ей горлышко и дать возможность оправиться, они
потратили почти столько же усилий, как и на то, чтобы покормить ее.
Казалось, что она просто не хочет брать в рот грубую подделку и если они
старались покормить ее насильно, она тут же начинала задыхаться. Дважды
Грэйс удавалось вкормить в нее почти по унции смеси. И оба раза она
срыгивала ее. Барбаре и Хью не удалось даже этого.
На заре следующего за ее рождением дня, Хью проснулся от вскрика
Грэйс. Ребенок задохнулся и умер.
За этот длинный день, когда трое из них боролись за жизнь
новорожденной, Дьюк и Джо выкопали могилу высоко на склоне холма, на
солнечной лужайке. Могила получилась глубокой; кроме того они запаслись
кучей булыжников. Оба в душе боялись того, что медведи или койоты могут
разрыть могилу.
Могила выкопана, камни приготовлены. После этого Джо с усилием
спросил:
- Как мы будем делать гроб?
Дьюк вздохнул и вытер со лба пот.
- Джо, гроб нам не сделать.
- Но мы просто должны сделать его.
- Конечно, мы можем нарубить деревьев, расколоть их и получить
немного досок - так мы и делали, когда иначе было нельзя. На кухне,
например. Но сколько времени это у нас займет? Джо, погода стоит жаркая -
Карен не может столько ждать!
- Тогда мы должны разобрать что-нибудь и сделать гроб. Кровать,
например. Или книжные полки.
- Тогда проще всего разобрать шкаф для одежды.
- Ладно, не будем откладывать.
- Джо. Любая вещь, из которой можно сделать гроб, находится в доме.
Неужели ты думаешь, что Хью разрешит нам сейчас войти туда и начать
ломать, колотить, прибивать. Если кто-=нибудь разбудит ребенка или
отвлечет его в то время, когда его с таким трудом пытаются покормить, отец
просто убьет его. Если сначала этого человека не прикончат Барбара или
мать. Нет, Джо. Придется нам обойтись без гроба.
Они принесли кирпичей, использовав почти весь их запас. Из кирпичей
они выложили нечто вроде ящика на дно могилы, выстелили его изнутри,
воспользовавшись тканью навеса и сделали из тонких стволов крышку, чтобы
ящик можно было закрыть. Хоть все это и было довольно жалким, они
почувствовали нечто вроде успокоения.
На следующее утро в этой могиле были похоронены мать и дочь.
Опускали их вниз Джо и Дьюк, который настоял на том, чтобы отец не
вмешивался и занялся успокоением Грэйс и Барбары. Дьюк живо представил
себе, как нелегко ему было бы уложить тела в могилу, но все же предпочел
бы справиться с этим делом один. Но без помощника ему было никак. Поэтому
с ним вместе находился в могиле Джо. Матери Дьюк предложил вообще не
выходить на похороны.
Хью отрицательно покачал головой.
- Я уже думал об этом. Ты сам попытайся убедить ее в этом. Но я не
могу препятствовать ей.
Не мог препятствовать ей и Дьюк. И к тому времени, когда Джо
отправился звать остальных, его сестра и ее дочь уже мирно покоились,
аккуратно прикрытые тканью. Не оставалось ни единого следа тех усилий,
которых потребовало помещение их сюда, следов восстановления части
развалившейся кладки, или, что еще хуже, следов того, как маленький трупик
упал на землю, когда они старались расположить его на груди покойной
матери. У Карен на лице было абсолютное спокойствие, а дочурка покоилась у
нее на груди, как будто задремав.
Дьюк, стоя на краях кирпичной стенки, наклонился и прошептал:
- Прощай, сестричка. Прости меня за все.
Затем он прикрыл ей лицо и осторожно вылез из могилы. По склону холма
поднималась небольшая процессия. Хью поддерживал под руку жену, Джо
помогал Барбаре. За убежищем, на флагштоке слегка колыхался приспущенный
флаг.
Подойдя к могиле, они встали так, что Хью оказался у изголовья, по
правую руку от него стояла жена, по левую - сын. Барбара и Джо
расположились с противоположной стороны. К облегчению Дьюка, никто не
попросил приоткрыть лица усопшим, да и мать, как будто, воспринимала
происходящее достаточно спокойно.
Хью вынул из кармана небольшую черную книжечку и раскрыл ее на
заложенном заранее месте:
- Я есть суть и я есть жизнь... Ничто не принесли мы в сей мир, и
посему ничто не в силах наших взять из него. Господь дал, и Господь же
взял... - читал он.
Грэйс всхлипнула и колени у нее начали подгибаться. Хью вложил книгу
в руки Дьюка и поддержал супругу.
- Продолжай, сынок!
- Отведи ее назад, отец!
- Нет, нет, я должна остаться, - совершенно убито пробормотала Грэйс.
- Читай, Дьюк. Я отметил нужные места.
- ...он копит богатства и не может знать, кто унаследует их.
Поелику я вчуже с тобой, и только странник в этом мире, какими были
отцы и деды мои.
О удели мне хоть малую толику, чтобы мог я вновь обрести силы мои...
Человек, от женщины рожденный, обречен лишь на быстротечное бытие, и
полон несчастий краткий путь его земной...
В руки господа всемогущего нашего предаем мы душу сестры нашей -
сестер наших - и предаем тела их земле. Землю - земле, прах - праху, тлен
- тлену...
Дьюк остановился и бросил в могилу маленький комок земли. Затем он
снова заглянул в книгу, закрыл ее и сказал вдруг:
- Давайте помолимся.
Они отвели Грэйс обратно в дом и уложили в постель. Джо и Дьюк
вернулись, чтобы засыпать могилу землей. Хью, решив, что жена его теперь
отдохнет, принялся снимать нагар со свечей в задней комнате. Она открыла
глаза.
- Хьюберт...
- Что, Грэйс?
- Я ведь говорила тебе. Я предупреждала. Но ты не хотел меня слушать.
- О чем ты, Грэйс?
- Я ведь говорила тебе, что ей нужен доктор. Но ты не вызвал его. Ты
слишком горд для этого. Ты принес мою дочь в жертву собственной гордыни.
Дитя мое. Ты убил ее.
- Грэйс, но ведь здесь нет докторов. Ты прекрасно это знаешь.
- Если бы ты хоть наполовину был мужчиной, ты не искал бы оправданий!
- Грэйс, прошу тебя. Дать тебе чего-нибудь? Милтаун, например? А
может, сделать тебе укол?
- Нет, нет! - пронзительно воскликнула она. - Именно так ты и помешал
мне в тот раз вызвать врача. Наперекор мне. Больше тебе никогда не удастся
обвести меня вокруг пальца с помощью лекарств. И больше не прикасайся ко
мне никогда. Убийца!
- Хорошо, Грэйс, - он повернулся и вышел.
Барбара сидела у двери, обхватив голову руками. Хью сказал:
- Барбара, нужно снова поднять флаг. Я пойду и сам подниму его.
- Так скоро, Хью?
- Да. Жизнь продолжается.
10
Жизнь продолжалась. Дьюк охотился. Барбара и Джо занимались сельским
хозяйством. Хью трудился больше обычного. Грэйс тоже работала, и качество
ее блюд улучшалось день ото дня, равно, как и ее аппетит. Она растолстела.
Она никогда больше не упоминала о том, что убеждена в виновности мужа в
смерти их дочери.
Она вообще не разговаривала с ним. Когда нужно было что-то обсудить,
она разговаривала с Дьюком. Она перестала посещать и церковные службы.
В последний месяц беременности Барбары, Дьюк как-то остался один на
один с отцом.
- Отец, ты как-то говорил, что как только я захочу, я - или любой из
нас - может уйти, если захочет.
Хью был удивлен.
- Да.
- Ты, кажется, говорил, что выделишь каждому его равную долю
имущества. Боеприпасы, инструменты и так далее.
- Все, что есть. Предприятие надежно как никогда. Дьюк, неужели ты
хочешь уйти?
- Да... но не я один. Уйти хочет мать. Именно она настаивает на этом.
У меня тоже есть причины, но основная причина в ней.
- Ммм... Что ж, давай обсудим твои причины. Может быть, ты недоволен
тем, как я руковожу? Тогда я с радостью уступлю свое место. Я абсолютно
уверен, что Джо и Барбара справятся со всем не хуже чем я, таким образом
все окажутся заодно. - Он вздохнул. - Я устал нести эту ношу.
Дьюк покачал головой.
- Дело не в этом, папа. Я вовсе не хочу становиться боссом, да и
справляешься ты прекрасно. Я не могу сказать, что мне понравилось, как ты
в начале все взял в свои руки. Но самое главное - результаты, а
результатов ты добился отличных. Лучше давай не будем обсуждать мои
причины. Могу только сказать, что с тобой лично это никак не связано... и
я бы ни за что не ушел, если бы мать просто-таки не зациклилась на этом.
Она непременно хочет уйти. И она намерена уйти во что бы то ни стало. А я
не могу отпустить ее одну.
- А ты не знаешь, почему Грэйс хочет покинуть нас?
Дьюк заколебался.
- Отец, по-моему, это не имеет значения. Она решила окончательно и
бесповоротно. Я без конца твержу ей, что не смогу устроить ей такую же
безопасную и удобную жизнь, как здесь. Но в этом вопросе она настоящий
кремень.
Хью взвесил его слова.
- Дьюк, если твоя мать так считает, я не собираюсь отговаривать ее. Я
уже давно утратил последние крохи влияния на нее. Но у меня есть две идеи.
Может быть, какая-нибудь из них покажется тебе приемлемой.
- Вряд ли.
- Выслушай сначала. Ты знаешь, что у нас есть медные трубки. Часть из
них мы использовали при оборудовании кухни. У нас есть все необходимое для
того, чтобы изготовить самогонный аппарат. Я запасся в свое время всеми
необходимыми для нас частями, чтобы, если начнется война, иметь
возможность торговать спиртным, которое было бы чистым золотом в любом
примитивном послевоенном обществе.
Я не построил его по известной нам обоим причинам. Но я могу сделать
это и я знаю, как гнать самогон. - Он слегка улыбнулся. - Это не
кабинетное знание. На юге Тихого океана, во время службы, я заведовал
перегонным кубом, конечно, под бдительным надзором своего
непосредственного начальника. Тогда-то я и узнал как из зерна или картошки
или почти из чего угодно гнать спиртное. Дьюк, возможно, твоя мать была бы
счастлива, если бы всегда имела спиртное.
- Но она спилась бы до смерти.
- Дьюк, Дьюк! Если это доставило бы ей удовольствие, то кто мы такие,
чтобы запрещать ей это? Ради чего ей жить? Раньше она любила смотреть
телевизор, бывать в гостях, она могла целый день провести в
парикмахерской, затем пойти в кино, затем в гости и выпить там немного с
подругой. Вот в чем был смысл ее жизни, Дьюк. А где теперь все это? Его
больше нет, оно ушло безвозвратно! И только то, о чем я говорил, и что мы
можем ей предложить, немного скрасило бы ее существование. Кто ты такой,
чтобы указывать своей матери - спиваться ей до смерти или нет?
- Отец, но дело и не в этом!
- Так в чем же?
- Ну, ты знаешь, что я не одобряю... не одобрял то, что мать слишком
много пьет. Но я бы, наверное, теперь смирился и с этим. Если ты построишь
свой аппарат, мы возможно, будем твоими покупателями. Но уйти мы все равно
уйдем. Потому что все это не решает проблем матери.
- Что ж, тогда остается моя вторая идея. Уйду я, а не она. Только
вот... - Хью нахмурился. - Дьюк, скажи ей, что я уйду как только Барбара
родит. Не могу же я покинуть свою пациентку. Но ты можешь заверить
Грэйс...
- Отец, но и это не решает проблемы!
