серенький! Док, как же это так? Хотя, впрочем, сейчас не время задавать
вопросы.
Но ни Хью, ни Доктор Ливингстон и не собирались отвечать ей. Роженица
стала тщательно вылизывать новорожденного, пленка лопнула и маленькие
лапки беспомощно зашевелились. Писк, настолько тонкий и высокий, что его
едва было слышно, возвестил, как издававшее его существо отнеслось к
первому знакомству с миром. Док перекусил пуповину и продолжал вылизывать
отпрыска, очищая его от крови и слизи, и не переставая в то же время
довольно урчать. Котенку это явно не нравилось и он снова заявил свой
почти неслышный протест.
- Босс, - спросил Джо, - что-то с ним неладно. Почему это он такой
маленький и худой?
- Это просто отличный котенок. У тебя родился замечательный ребенок,
Док. Он настоящий бакалавр, хотя сам этого и не сознает. - Хью говорил
успокоительным тоном и почесывал кота между ушами. Затем он продолжал,
теперь уже обычным тоном: - И наихудший образчик подзаборника, который мне
когда-либо попадался - гладкошерстный, полосатый и серый.
Док неодобрительно взглянул на него, как будто подал плечами и
исторгнув из себя послед, принялся жевать кровавую массу. Барбара нервно
сглотнула и бросилась к двери. Карен бросилась за ней, открыла ей дверь и
поддерживала ее до тех пор, пока та полностью не очистила желудок.
- Дьюк! - позвал Хью. - Охраняй.
Дьюк последовал за ними и высунул голову наружу. Карен сказала ему:
- Можешь уйти. Здесь мы в полной безопасности. Сегодня очень яркая
луна.
- Ладно... но оставьте дверь открытой. - И он исчез внутри убежища.
Карен сказала:
- А я думала, что у тебя не бывает тошноты по утрам.
- Так оно и есть. О-о-о! - она снова конвульсивно содрогнулась. - Это
из-за того, что сделал Док.
- Ах вон оно что! Но ведь коты всегда делают это. Позволь я вытру
тебе рот, дорогая.
- Это ужасно.
- Это нормально. И к тому же полезно для них. Гормоны, или что-то в
этом роде. Лучше спроси у Хью. Ну, как, тебе полегчало.
- Кажется, да. Карен! Правда ведь, нам не нужно делать этого? А? Я не
могу сделать этого, не могу!
- Что? О! Никогда об этом не думала. Да, нет, вроде не должны...
иначе нам сказали бы об этом в школе.
- Но в школе нам не говорили очень многих вещей, - глухо сказала
Барбара. - У нас, например, курс по первой помощи вела старая дева. Но я
просто не смогу сделать этого. Кажется, я расхотела иметь ребенка.
- Друг мой, - насмешливо сказала Карен, - об этом нам обеим нужно
было подумать раньше. Отойди немного, кажется, настал мой черед.
В конце концов, они вернулись в комнату бледные, но довольно крепко
держащиеся на ногах. Док родил еще трех котят после их возвращения и
теперь Барбара наблюдала за родами и последующими операциями Дока, уже не
испытывая позывов бежать за дверь. Из трех новорожденных только третий
заслуживал внимания: маленький котенок, но крупный даже в своей мелкости.
Он был явным мужчиной, его крупная голова никак не хотела вылезать и Док
буквально пополам согнулся от боли.
Хью сразу же занялся делом, стараясь помочь маленькому тельцу
появиться на свет божий. При этом он обильно потел, совсем как настоящий
хирург. Док взвыл и укусил его за палец. Но это ничуть не замедлило и не
ускорило движения Хью.
Внезапно, котенок высвободился, Хью нагнулся над ним и подул ему в
рот. Котенок тут же ответил на это негодующим тоненьким писком. Тогда Хью
положил его к матери и позволил Доку вычистить его.
- Еле спасли, - сказал он, пытаясь унять дрожь в руках.
- Не думаю, чтобы старина Док собирался отправиться на тот свет, -
мягко сказал Джо.
- Конечно, нет. Кто из вас, девочки, займется моим пальцем?
Барбара перевязала ему палец, повторяя про себя, что она, когда
настанет ее очередь - НЕ ДОЛЖНА, НЕ ДОЛЖНА кусаться.
Котята по порядку располагались следующим образом: гладкошерстный
серый, пушистый белый, угольно-черный с белой грудкой и чулочками, и
пестрый. После долгих споров между Карен и Джо, они были названы:
Счастливый Новый Год, Снежная Принцесса Великолепная, Доктор Черная Ночь и
Лоскутная Девочка Страны Оз - кратко: Счастливчик, Красотка, Полночь и
Заплатка.
К полуночи мать и новорожденные уже были размещены в ящике и снабжены
водой, пищей и тарелкой с песком неподалеку. После этого все отправились
спать. Джо улегся на полу, прислонившись головой к кошачьему гнездышку.
Когда все затихли, он поднялся и включив фонарь, заглянул в ящик. Док
Ливингстон держал одного из котят в лапах, а трое других сосали молоко.
Док перестал на мгновение вылизывать Красотку и вопросительно взглянул на
Джо.
- Твои котята просто прелесть, - сказал Джо. - Самые лучшие ребятишки
на свете.
Док расправил свои королевские усы и заурчал в знак согласия.
8
Хью оперся на лопату.
- Достаточно, Джо.
- Я еще почищу немного около ворот.
Они стояли у верхнего конца траншеи, там, где вода была запружена на
случай жаркой погоды. А жара стояла сильнейшая. Лес стоял увядший, солнце
палило невыносимо. Поэтому приходилось быть особенно осторожными с огнем.
Зато о медведях теперь так беспокоиться, как раньше, не приходилось.
Хотя обычно невооруженными никуда и не ходили, но Дьюк перебил столько
плотоядных из рода медвежьих и кошачьих, что появление таковых стало
редкостью.
Через запруду перетекал только небольшой ручеек, но в нем хватало
воды и для полива и для хозяйственных нужд. Без этого водовода они
попросту потеряли бы свой сад.
Раз в несколько дней водную систему необходимо было подправлять. Хью
не сделал настоящего шлюза. Его остановил недостаток инструментов,
металла, и полное отсутствие древесины. Вместо этого он кое-что придумал.
В том месте, где вода из пруда вливалась в водовод, дно было выстлано
кирпичом, а дно всей канавы - полукруглыми черепичными плитками. Чтобы
усилить ток воды, покрытие сняли, углубили дно и вновь положили покрытие.
Хотя все это и было довольно неудобно, но оно работало.
Дно канавы было выложено черепицей до самого дома и сада. Поэтому
утечки воды практически не было. Печь для обжига работала день и ночь.
Практически все их капитальное строительство было возможным благодаря
глинистому берегу, расположенному ниже дома. Но в последнее время хорошей
глины стало меньше.
Это не беспокоило Хью. У них было уже почти все необходимое.
Ванная комната теперь не была просто шуткой. Вода поступала в туалет
с двумя отделениями, разгороженными оленьей шкурой. Канализационная труба
из обожженной глины выходила в туннель и дальше в выгребную яму.
При изготовлении канализационной трубы Хью столкнулся с большими
трудностями. После множества неудач он выстрогал цилиндрическую основу,
состоящую из трех частей - из частей, потому что глину приходилось
намазывать на нее, а затем немного подсушивать, чтобы основу можно было
вынуть по частям, до того, как пересохшая глина начнет трескаться.
Со временем он стал настоящим мастером формовки и ему удалось довести
уровень брака до 25 процентов при формовке и 25 процентов при обжиге.
Поврежденный бак для воды, он, с зубовным скрежетом распилил вдоль и
сделал две ванны - одну в доме и одну снаружи, под открытым небом. Чтобы
не было утечки, он обтянул их изнутри выбритыми шкурами и ванны
действительно не текли.
Один угол ванной-кухни занимал кирпичный очаг-печь. Его пока не
использовали, так как дни стояли длинные и жаркие. Пищу готовили на улице
и ели под аккомпанемент рычания голодных медведей - но печь в доме была
готова в преддверии периода дождей.
Теперь их дом был двухэтажным. Хью справедливо рассудил, что
надстройка, могущая выдержать приступ диких медведей или нашествие змей,
должна быть каменной и с прочной крышей. Это они еще способны были сделать
- но вот как насчет окон и дверей? Может быть, ему и удастся когда-нибудь
сварить стекло, если будет решена проблема соды и извести. Но не так
скоро. Крепкая дверь и плотные ставни он мог бы сделать, но такая
постройка будет слишком душной.
Поэтому они построили на крыше нечто вроде сарайчика с травяной
крышей. Теперь, при поднятой лестнице, медведь, пришедший помериться с
ними силами встретил бы на своем пути двенадцатифутовую стену. Не будучи
вполне уверен, что стена отпугнет абсолютно всех визитеров, Хью устроил
нечто вроде сигнализации вдоль края крыши, так что если ее задевали, падал
кислородный баллон. И в первую же неделю сигнализация сработала, отпугнув
непрошенного гостя. Причем Хью утверждал, что тот был напуган сверх всякой
меры.
Все, что не должно было испортиться под открытым небом, было вынесено
наружу, а центральная комната переоборудована в женскую спальню и детские
ясли.
Хью смотрел вниз по течению ручья, а Джо тем временем заканчивал свою
подчистку. Отсюда была видна крыша хижины. Вполне нормально, думал он. Все
их хозяйство было в прекрасном состоянии, а на будущий год будет еще
лучше. Настолько лучше, что у них появится возможность заняться разведкой.
Даже Дьюк до сих пор не бывал далее чем в двадцати милях отсюда. Пока же
для путешествий у них не было ничего, кроме ног, да и слишком тяжело еще
им было справляться с бесконечным множеством разнообразных дел...
А следующий год уже не за горами.
"Человек не должен останавливаться на достигнутом, иначе для чего же
жить?" Когда они начинали, у них не было ни горшка, ни окошка. В этом году
- горшок... А в следующем... Значит - окошко? Не следует торопиться...
Пока все идет прекрасно. Даже Грэйс, как будто, поуспокоилась. он был
просто уверен, что она возьмет себя в руки и в конце концов станет
счастливой бабушкой. Грэйс всегда любила детей. Грэйс всегда умела
ухаживать за ними... По крайней мере, насколько он помнил.
Теперь ужин скоро. Малышка Карен правда точно не знала срока, но
предполагала, что знаменательный день настанет примерно через две недели,
и ее состояние подтверждало ее слова, насколько он мог судить.
Чем скорей, тем лучше! Хью изучил в своей библиотеке все книги,
касающиеся беременности и родов; он приготовился как только мог. Обе его
пациентки как будто пребывали в отличном здравии, у обеих обмеры талии
давали прекрасные результаты, обе, вроде бы, избавились от страхов и
поддерживали друг друга дружеским подшучиванием, заодно способствующим
сохранению нормального веса. Если Барбара будет поддерживать Карен, если
Карен будет поддерживать Барбару, если обе они будут опираться на опыт
материнства Грэйс, то им поистине нечего бояться.
Прекрасно все же будет иметь в доме детей.
И в этот момент радостного опьянения Хью Фарнхэм понял, что он еще
никогда в жизни не бывал так счастлив, как сейчас.
- По-моему, нормально, Хью. А эти лишние плитки захватим домой.
- Хорошо. Возьми ружье, а я понесу инструменты.
- Сдается мне, - сказал Джо, - что мы должны...
Его слова заглушил выстрел. Они замерли. За первым последовали еще
два.
Они побежали.
Барбара стояла на пороге. Она подняла ружье и помахала им. Когда они
подбежали к дому, она вышла навстречу, осторожно ступая босыми ногами и
двигаясь медленно и осторожно, чтобы не упасть. Теперь ее беременность
была хорошо заметна. Большой живот покоился в просторных шортах, сделанных
из старых джинсов Дьюка. На ней была мужская рубашка, перешитая так, чтобы
поддерживать увеличившиеся груди. Ружья в ее руках уже не было.
Джо подбежал к ней раньше Хью.
