Как он жалел о том, что его собрание художественной литературы не
включает в себя всего, что он хотел бы еще в него включить. Как жаль, что
нет здесь произведений Марка Твена - для них он не пожалел бы места. Как
жаль, что...
Поздно, слишком поздно. Теперь уже все. Все, что осталось от некогда
могучей цивилизации. "Верхушки башен окунулись в облака..."
Он очнулся и понял, что заснул стоя. Зачем он пришел сюда? За чем-то
важным. Ах, да! Дубление кожи... Кожа! Барбара ходит босая. Нужно сделать
ей мокасины. Наверное, самое лучшее заглянуть в "Британнику". Или в
какое-нибудь специальное пособие...
Нет, слава богу, соль не нужна! Найти дуб, впрочем, еще лучше, если
Барбара сама найдет его - это заставит ее чувствовать себя полезной. И для
Джо нужно подобрать какое-нибудь дело, которое только он один способен
довести до конца. Пусть бедняга потешится всеобщим восхищением,
почувствует, что он действительно нужен и любим всеми. Главное, не
забыть...
Он с трудом доплелся до главной комнаты, взглянул на верхнюю койку и
понял, что ему на нее не взобраться. Он улегся на одеяло, на котором они
играли в карты и мгновенно заснул.
5
К завтраку Грэйс не вышла. Девушки быстро покормили мужчин и
остались, чтобы помыть посуду и прибраться. Дьюк отправился на охоту, взяв
с собой кольт сорок пять и охотничий лук. Он сам так решил: стрелы можно
собрать или сделать новые, а пули пропадали безвозвратно. Дьюк несколько
раз взмахнул рукой и решил, что его плечо пришло в норму.
Он проверил часы и договорился, что если его не будет к трем часам,
то около убежища зажгут дымный костер.
Хью велел девушкам вынести на солнышко все книги, которые хоть
немного отсырели, затем вынес кирку и лопату и принялся вгрызаться в
землю. Джо хотел было помочь ему, но Хью категорически запретил ему это.
- Слушай, Джо, ведь нужно сделать тысячи дел. Пожалуйста, делай их.
Но только не занимайся тяжелым физическим трудом.
- Что же мне, к примеру, такое сделать?
- Ну, например, составь инвентарные списки. Помоги Дьюку в учете
всего, что невозможно возместить. По ходу дела у тебя будут возникать
разные соображения, записывай их. Посмотри, как делают мыло и свечи.
Проверь оба дозиметра. Только возьми оружие и будь начеку - да следи,
чтобы девицы не выходили невооруженными. Черт возьми, да хоть придумай,
как устроить канализацию и водопровод без труб, свинца и цемента.
- Разве это возможно?
- Но ведь кто-то же сделал это первым? И объясни этому хвостатому
надсмотрщику, что помощники мне не нужны.
- О'кей. Док, иди сюда! Сюда, сюда!
- Да, и еще Джо! Кстати, о купании, можешь предложить девушкам свои
услуги в качестве охраны, пока они купаются. Смотреть на них при этом
необязательно.
- Хорошо, я предложу им. Но только я скажу им, что это не мое
предложение. Я не хочу, чтобы они думали...
- Послушай, Джо. Эти девушки - пара чистых, здравомыслящих и
злонамеренных американских девчонок. Можешь им говорить все, что угодно,
они все равно будут уверены, что ты подглядываешь. Ведь основой их
жизненного кредо является чувство собственной неотразимости. Так что, по
их понятиям, мужчина просто не может не подсматривать за ними. Ты ни в чем
не убедишь их, а только обидишь.
- Кажется, я понял, - сказал Джо и удалился. Хью начал копать, думая
при этом, что он-то никогда не упускал случая в таких делах. Но этот
неисправимый питомец воскресной школы, вероятно, и на обнаженную леди
Годиву постеснялся бы взглянуть. Хороший парень - воображения ни на грош,
но положиться на него можно полностью. Досадно, что пришлось обойтись с
ним так круто...
Очень скоро Хью сообразил, что его худшие опасения подтвердились: не
было тачки.
Придя к такому заключению, он еще не успел даже выкопать достаточно
большую яму. Копать вручную было, конечно тяжело, но совсем уж тяжело
таскать вручную вынимаемый грунт. Более того, для нормального человека это
было просто оскорбительно.
Несмотря на это, он начал выносить землю вручную, напряженно думая
при этом о том, как соорудить колесо - не имея металла, паяльного
инструмента, мастерской, плавильного горна - одним словом - ничего...
Постой, постой! Ведь есть стальные баллоны. Койки сделаны с
применением металлических полос, а в корпусе перископа имеется ковкое
железо. Уголь можно получить, а меха - это просто шкуры животных да каркас
из веток. Вот так-то! А идиот, который при наличии всего этого не сумеет
соорудить колесо, просто-таки заслуживает того, чтобы таскать землю на
собственном горбу.
Ведь кругом него росли тысячи деревьев, разве нет? Например, в
Финляндии больше ничего и нет, кроме деревьев. А все же Финляндия - самая
симпатичная маленькая страна в мире.
- Док, брысь из-под ног!
Конечно, если только Финляндия еще существует.
Может быть девушкам понравится финская баня. Где они могли бы
попариться, помыться, взвизгивая от удовольствия и снова почувствовать
себя нормальными людьми. Бедняжки, больше они никогда не увидят ни обычной
ванной, ни косметики. Может быть, хоть сауна послужит для них "моральным
эквивалентом". Да и Грэйс, наверное, не прочь будет помыться. Может быть в
парилке с нее спадет ее эта нынешняя одутловатость и она снова станет
стройной. Какой она раньше была красавицей.
Показалась Барбара с лопатой.
- Где ты ее взяла? И что ты собираешься делать?
- Это лопата, которой работал Дьюк. Я собираюсь копать.
- Босиком? Да ты с ума со... Ба, да на тебе ботинки!
- Это ботинки Джо. И джинсы тоже его. А рубашка Карен. Где мне
начинать?
- Вот тут, чуть подальше. Если встретится валун тяжелее двухсот
килограммов, зови на помощь. Где Карен?
- Купается. А я решила провонять посильнее, а потом помыться
поосновательнее.
- Мойся когда захочешь. И не вздумай работать здесь целый день. Тебе
это не под силу.
- Мне нравится работать с тобой, Хью. Почти так же, как и... - Она не
договорила.
- Как играть в бридж?
- Да, как играть в бридж на пару с тобой. Да, можно сказать и так.
Тоже.
- Барби, девочка моя...
После этого он почувствовал, что рытье может быть удовольствием.
Голова отдыхает, а мышцы работают в полную силу. Прямо радостно даже.
Сколько лет он уже не брал в руки лопату.
Барбара копала уже с час, когда из-за угла появилась миссис Фарнхэм.
Барбара сказала:
- Доброе утро, - копнула еще раз, подняла корзину с землей и исчезла
за противоположным углом.
Грэйс Фарнхэм сказала:
- Ага! А я-то все думала, куда это ты запропастился. Все меня
бросили. Ты понимаешь? - Она пребывала в том же, в чем спала. Лицо отекло.
- Просто тебе дали возможность поспать, дорогая.
- Думаешь, приятно просыпаться в одиночестве в незнакомом месте. Я к
этому не привыкла.
- Грэйс, никто не хотел тебя обидеть, о тебе просто позаботились.
- Это называется забота? Ладно, не будем больше об этом.
- Хорошо.
- А ты и рад. - Заметно было, что она старается взять себя в руки.
Затем она спросила напрямик:
- Может быть, ты все-таки остановишься ненадолго и сообщишь мне, куда
ты спрятал мою выпивку. Мою! Мою долю. Уж конечно, я не рискну тронуть
твою - после того, как ты обошелся со мной. На глазах у слуг и посторонних
людей, к тому же!
- Грэйс, тебе придется поговорить с Дьюком.
- Что это значит?
- Все спиртное находится в ведении Дьюка. Я не знаю, где он держит
его.
- ТЫ ЛЖЕШЬ!
- Грэйс, за двадцать семь лет я не солгал тебе ни разу.
- О-о! Какой ты все-таки жестокий!
- Возможно. Но я не лжец, и в следующий раз, когда ты позволишь себе
обвинить меня во лжи, тебе это даром не пройдет.
- ГДЕ ДЬЮК? Он не позволит тебе разговаривать со мной в таком тоне!
Так он мне сказал, он обещал мне это!
- Дьюк ушел на охоту. Обещал вернуться к трем часам.
Она некоторое время молча смотрела на него, а потом опрометью
метнулась за угол. Вновь появилась Барбара, взяла лопату и они продолжали
работать.
- Мне очень жаль, что ты стала невольной свидетельницей этого
разговора, - сказал Хью.
- Какого?
- Если только ты не отходила отсюда более чем на сто метров, то ты
сама знаешь какого.
- Хью, это не мое дело.
- В нынешних обстоятельствах всем до всего должно быть дело. Теперь
ты составила плохое мнение о Грэйс.
- Хью, да мне и в голову бы никогда не пришло критически подходить к
твоей жене.
- И, тем не менее, у тебя складывается какое-то впечатление о людях.
Но я хочу, чтобы твое представление о Грэйс не было поверхностным.
Представь себе какой она была двадцать пять лет назад. Вспомни Карен.
- Должно быть, Карен очень похожа на нее?
- Да, похожа, но в Карен никогда не было такой ответственности. А
Грэйс всегда была ответственным и надежным человеком. Я находился на
действительной службе - офицерский чин я получил только после
Пирл-Харбора. А ее родители были, что называется, "хорошей семьей". И они
вовсе не желали, чтобы их дочь вышла замуж за нищего призывника.
- Еще бы!
- А она все же вышла. Барбара, ты даже представить себе не можешь,
что значило в те дни быть женой молодого парня призванного в армию. При
полном отсутствии денег. Родители Грэйс хотели, чтобы она вернулась домой
- но не присылали ей ни гроша, пока она находилась со мной. Она не бросала
меня.
- Она молодец.
- Да. Учти, притом, что до этого ей никогда не приходилось жить в
одной комнате, пользоваться общей с другими жильцами ванной, ожидать в
приемных покоях военно-морских госпиталей. Добираться на другой конец
города, чтобы зашибить доллар. Оставаться совершенно одной, пока я был в
море. Молодая и красивая женщина могла бы найти себе кучу развлечений в
Норфолке, а она вместо этого нашла себе работу - в прачечной, сортировать
грязное белье. И все же, когда бы я ни приехал на побывку, она была
красива, радостна и никогда ни на что не жаловалась.
Александр родился на второй год...
- Александр?
- Дьюк. Его назвали в честь дедушки по материнской линии. Крестили
его без меня. Ее родители после рождения внука пошли на попятную: теперь
они были согласны принять меня в лоно семьи. Но Грэйс не растаяла и так
никогда и не взяла от них ни цента - она снова устроилась на работу, а с
ребенком целыми неделями нянчилась наша квартирная хозяйка.
Эти годы были самыми тяжелыми. По службе я продвигался довольно
быстро и деньги потом уже не были такой проблемой. Началась война, я был
произведен из старших унтер-офицеров в младшие лейтенанты, а затем в
капитан-лейтенанты. В конце войны мне пришлось выбирать: снова переходить
в старшие унтер-офицеры или увольняться в запас. С согласия Грэйс я стал
гражданским. Я оказался на берегу, без работы, но с женой, сыном в
начальной школе и трехлетней дочерью. Жить нам пришлось в трейлере, все
было дорого и цены непрерывно росли. Все, что мы имели - это несколько
облигаций военного времени.
Настал второй тяжелый период в нашей жизни. Я ввязался в подряды,
потерял на этом все наши сбережения, после чего мне пришлось устроиться на
работу в водопроводную компанию. Мы не голодали, хотя подчас приходилось
варить суп из топора. Грэйс все невзгоды переносила очень мужественно -
трудолюбивая домохозяйка, один из столпов местной Ассоциации Родителей и
Преподавателей, а самое главное - всегда оптимистично настроенная.
Поскольку я когда-то занимался подрядами, через некоторое время я
