плечу. Но услышал крик Джерри:
- Отойди, сестренка! Мы засекли его, мы засекли его!
На панели Торби мелькнулалампочка и раздался резкий звук
горна. - Это друзья, это друзья! Лосианский планетный патруль.
Назовите себя. Продолжайте спокойно нести вахту.
Торби перевел дыхание, чувствуя, как спадает с него непомерная
тяжесть.
- Продолжай вести цель!
- Что?
- Кончай наводку!Это не лосианскоесудно; это пират! Лосианцы так
не маневрируют. Ты поймал его, парень, ты поймал его!
Н а к р о й е г о!
Торби слышал испуганный вздох Маты, но он опять весь был в деле.
Что-то изменилось? Достанет ли он его? Будет ли враг в конусе
выстрела, если он изменит прицел? Ну! Он дал компьютеру приказ.
Он едва слышал голос Джерри; тот говорил очень медленно:
- Ракета пошла. Я думаю, ты накрыл его... но ты погорячился.
Дай-ка еще одну, пока его луч не достал нас.
Торби автоматически повиновался. Было слишком мало времени,
чтобы принимать какое-то другое решение; он дал приказ выпустить
еще одну ракету, ориентируясь на проекцию врага. Затем он
увидел, что на его панели изображение цели исчезло и с чувством
полной пустоты понял, что его первая ракета поразила цель.
- Все!- объявил Джерри. - Ну!
- Что "ну"?
- Кто поразил? Ты или я? Три сладких.
- Поразил я, - уверенно сказал Торби.
- Неточно. Это обойдется тебе в три десерта. Я струсил и сам
держал все под контролем. Конечно, ракеты были разоружены и
пусковые установки запломбированы,как только Капитан получил
пароль... но я не имел права рисковать, но есть у меня не
хватило нервов, чтобы играть с кораблем друзей.
- Друзей?
- Конечно. Но что касается вас, Младший Помощник Контролера, это
было первое настоящее дело... как я и хотел.
- У Торби закружилась голова.
- Но теперь ты чертовски хороший контролер, так что все в
порядке. А я пошел получать свой выигрыш, так что и здесь все в
порядке. Сегодня мороженое!
Глава 10
Торби недолго оставался помощником младшего баллистика: Джерри
перешел в стажеры у астронавигаторо, Мата заняла его пост, и
Торби официально стал Младшим Баллистиком Корабля, чья жизнь и
смерть отныне лежали на кончиках его пальцев.
События не заставили себя ждать.
Лосиан был "безопасной" планетой. На ней жили цивилизованные не-
гуманоиды, и так как порт не знал налетов, не было
необходимостив охране посадочных площадок. Мужчины могли
спокойно в свое удовольствие покидать корабль и даже женщинам не
возбранялось это делать. (Некоторые из них так и не покидали
борт, дожидаясь Встречи, где "Сису" могла обменять их на других
девушек.)
Джабул был для Торби единтсвенным местом, которое сохранилось в
его памяти, так что Лосиан был для него первой "чужой" планетой.
Поэтому он стремился увидеть ее. Но на первом месте была работа.
Когда он был утвержден в звании баллистика, его перевели на
место младшего клерка в грузовом отделе. Это повысило статус
Торби: торговля считалась более важным занятием, чем ведение
хозяйства. Теоретически он должен был всего лишь следить за
поступлением грузов; практически же старший клерк выжимал из
него, так же как и из других юношей, младших родственников из
других отделов, семь потов.
На Лосиане никогда не существовало таможенных тарифов; тяжелые
упаковки листьев верги отправлялись с корабля прямо к
покупателю. Несмотря на вентиляцию, трюмы были полны вязкого
одурманивающего запаха, который напоминал Торби о тех месяцах,
отделенных ныне световыми годами, когда он скрюченным беглецом,
опасавшимася, что егоукоротят, прятался в проеме между грузами,
а незнакомый друг спасалего от саргонской полиции.
Но как бы то ни было странным, "Сису" теперь была его домом.
Даже во сне он говорил на языке Семьи.
С внезапным чувством вины он подумал, что в последнее время все
реже вспоминает папу. Неужели он его забывает? Не, нет! Он
никогда не забудет его, ни за что... Звук его голоса, осуждающий
взгляд, когда у него что-то не получалось, его скованные
движения по утрам, его бесконечное терпение, никогда не
изменявшее ему - за все эти годы пап никогда по-настоящему не
разозлилсяна него - хотя нет, один раз это случилось.
- Я н е т в о й х о з я и н!
Да, тогда папа разгневался. Это озадачило Торби; он ничего не
понял.
Но теперь, когда прошло столько времени и за ним остались
беконечные простраства космоса, Торби внезапно все понял. Только
одно могло вызвать гнев папы: он был оскорблен до глубины души
предположением, что Баслим Калека может быть рабовладельцем.
Пап, который утверждал, чт мудрого человека невозможно
оскорбить, потому что правда - это не оскорбление, а ложь не
стоит того6 чтобы обращать на нее внимания.
И все же он оскорбился, услышав правду, ибо, конечно же, папа
был его хозяином, купив Торби на аукционе. Нет, это чепуха. Он
не был рабом папы; он был его сыном... папа никогда не вел себя,
как хозяин, даже когда давал ему легкий подзатыльник, если Торби
слишком много дурачился. Папа... был просто папой.
И теперь Торби знал, что быольше всего на свете папа ненавидел
рабство.
Он не понимал, почему к нему пришло это убеждение, но он был в
нем уверен. Он не мого припомнить ни одного слова, сказанного
папой в осуждение рабства как такового; все, что осталось у него
в памяти, - это были слова папы, что человек должен быть
свободен в своих мыслях, и это самое главное...
- Эй!
К нему обращался суперкарго.
- Сэр?
- Ты поднимаешь это груз или собираешься спать на нем?
Тремя днями позже, когда Торби вместе с Фрицем смывал в душе
грязь, боцман заглянул в душевую, окинул их взгядом и сказал:
- Капитан балгодарит вас и просит Клерка Торби Баслим-Краусу
зайти к нему.
- Сию секунду, Боцман, - ответил Торби и почувствовал, что у
него перехватило дыхание. Он торопливо оделся и помчался в
Рубку.
Дверь была открыта. Торби обратился с формальным приветсвием, но
Капитан остановил его:
- Привет, сынок. Заходи.
Торби переключился с корабельного обращения на семейное:
- Да, Отец.
- Собираюсь пойти прогуляться. Не хочешь ли составить мне
компанию?
- Сэр? Я сказал "Да, Отец".
- Отлично. Вижу, что ты готов. Идем. - Он открыл ящик стола и
протянул Торби несколько колец проволоки. - Вот тебе карманные
деньги, может быть, ты захочешь купить какой-нибудь сувенир.
Торби посмотрел на витки.
- Для чего годится эта штука, Отец?
- Ни для чего - она в ходу только здесь, на Лосиане. Так что
вернешь мне то, что у тебя останется. Они расплачиваются с нами
ториумоми продовольствием.
- Да, но откуда мне знать, сколько стоит та или иная вещь?
- Верь им на слово. Они не обманывают и не торгуются. Странные
свщества. Не то, что на Лотарфе... там, если ты берешь кружку
пива, не поторговавшись около часа, значит, тебя обязательно
обманут.
Торби решил, что лотарфианцев он поинмает лучше, чем лосиан.
было что-тонеприличное в покупке без непринужденного обмена
мнения о цене и качестве. Но у фраки варварские обычаи, и к ним
надо приспосабливаться - "Сису" гордилась тем, что у нее никогда
не было конфликтов с фраки.
- Пройдемся. Поговорим по дороге.
Когда они спустились, Торби посмотрел на корабль, стоящий рядом
с ними - "Эль Нидо", принадлежавший клану Гарсиа.
- Отец, мы идем навестить их?
- Нет, в первый же по прибытии день мы обменялись вызовами.
- Я не это имел в виду. Будут ли какие-нибудь вечеринки?
- Капитан Гарсиа и я договорились обождать с развлечениями. Он
торопится уйти в прыжок. Хотя нет никаких препятсвий к тому,
чтобыты посетилих в свободное от дел время. Но не ожидай ничего
особенного, - добавил он, -она принадлежит к тому же калссу, что
и "Сису", только не такая современная.
- Я могу заглянуть хотя бы в их компьютерную?
- Сомневаюсь, что они тебя тудапустят. Они очень подозрительные
люди. - Когда они отошли от трапа, к ним подбежал лосиансткий
малыш - повизгивая и перебирая ножками, он описывал вокруг них
круги. Капитан Крауса позволил ему изучить их, затем
мягкосказал: - Ну, хватит, - вежливо отодвинул его. Мать
подхватила его, шлепнула и прижала к груди. Капитан Крауса
помахал ей и крикнул: - Привет, подружка!
- Здравствуй, Человек-Торговец, ответилаона на Интерлингве,
шепелявя ипроглатывая согласные. Весила она на треть меньше
Торби и стояла на четырех лапах, освободив передние; ребенок же
пользовался всеми шестью конечностями. И мать, и дитя - оба были
тоненькими, симпатичными и быстроглазыми. У Торби они
вызывали искреннюю симпатию, и его лишь немного смущало наличие
двух ртов - одного для питания, а второго, чтобы дышать и
говорить.
- Ты великолепно взял на прецел тот лосианский
корабль, - продолжал разговор Капитан Крауса.
Торби покраснел.
- Вы знали об этом, Отец?
- Что же я закапитан, если не знал бы таких вещей? Я знаю и то,
что тебя беспокоит. Забудь. Если я дам тебе цель, ты сожжешь ее,
и я в этом уверен. Если мы опознали друга, я должен был
остановить тебя. Если я нажал тумблер Господь-будь-доволен, ты не
можешь дать своему компьютеру приказ открыть огонь, ракеты
разряжены, пусковые установки заблокированы, и Главный Инженер не
может повернуть самоубийственный выключатель. Поэтому даже если
ты слышишь, как я говорю тебе кончать наводкуили ты в
таком возбуждении, что ничего не слышишь, необращай внимания и
завершайсвое дело. Это отличная практика.
- Я не знал об этом, Отец.
- Разве Джерри не рассказывал тебе? Ты должен был видеть
кнопку - такаябольшая красная под моей правой рукой.
- Я же никогда не был в Ходовой Рубке, Отец.
- Что? Я должен испавить это упущение; может быть, когда-нибудь
она будет принадлежать тебе. Напомни мне... после того, как мы
ляжем в свободный полет.
- Обязательно, Отец. - Торби был польщен при мысли, что ему
будет позволено войти в таинственное святилище - он был уверен,
что половина из его родственников никогда не бывала там - и был
удивлен: может ли бывший фраки возглавить команду? Для
нормального приемного сына было бы естественно рано или поздно
занять это место. Но бывший фраки?
- Я не уделяю тебе того внимания, которое должен был бы,
сынок, - сказал Капитан Крауса, - и той заботы, которой достоин
сын Баслима. Но у меня большая семья, и у меня не хватает
времени. Они хорошо относятся к тебе?
- О, конечно, Отец!
- М-м-м... я рад слышать... Это... ну, ты знаешь, что родился не
среди Людей.
- Я знаю. Но все прекрасно относятся ко мне.
- Отлично. О тебе ко мне поступает хорошая
информация. - Крауса вздохнул. - Сын, у меня есть определенные
обязательства перед тобой, и я постараюсь их выполнить наилучшим
образом...
Крауса подумал, что именно он может сказать парню. Мать сказала:
если Баслим хотел, чтобы мальчик знал содержание послания,
которое он доставил, он заставил бы его выучить текст на
Интерлингве. С другой стороны, так как мальчик ныне знает язык
Семьи, он мог и сам его перевести. Нет, лучше, чтобы он ничего
не помнил.
- Торби, знаешь ли ты, к какой семье принадлежишь?
Торби удивился:
- Сэр? Моя семья - это "Сису".
- Да, конечно. Но я имею в виду ту семью, к которой ты
принадлежал раньше.
- Вы имеете в виду папу? Баслима Калеку?
- Нет, нет! Он был твоим приемным отцом, так же, как я сейчас.
Знаешь ли ты, в какой семье радился?
- Я даже не знаю, была ли она у меня, - мрачно сказал Торби.
Крауса, поняв, что задел больное место Торби, торопливо добавил:
- Сынок, ты не должен подражать всемотношениям среди своих
однокашников. Человек счастлив, родившись в Семье, но нет ничего
постыдного в том, что он родился фраки. Каждая частичка природы,
каждый атом имеет свое прдназначение.
- Мне нечего стыдиться!
- Не волнуйся!
- Простите, сэр. Мне нечего стыдиться своих предков. Просто я не
знаю, кто они были. Ноиз всего, что мне известно, могу
предположить, что они были Людьми.
Крауса не мог скрыть удивления.
- Что же, так оно и могло быть, медленно сказал он.
Немало рабов было продано на планетах, которых порядочные
