- Потому что вы родились не в этом мире. Но вы усвоите это - и
следовать этим законам станет не труднее, чем дышать, и столь же
полезно. Обычаи говорят человеку, кто он такой, к чему
принадлежит, что он должен делать. И лучше нелогичные правила,
чем никаких; люди не могут существовать бок о бок без них. С
точки зрения антрополога, "справедливость" значит поиск
приемлимых обычаев.
- Мой отец - я имею в виду моего другого отца, Баслима
Калеку - обычно говорил, что путь к поискам справедливости
заключается в том, чтобы честно поступать с другими людьми, не
обращая внимания на то,как они относятся к тебе.
- Разве это не похоже на то, что я говорила?
- Вроде бы так.
- Я думаю, что Баслим Калека именнотак и относился к
Людям. - Она потрепала его по плечу. - Не волнуйся, Торби.
Работай не покладая рук, и когда-нибудь ты женишься на одной из
этих прелестных девушек. И ты будешь счастилв.
Это пророчество не обрадовало Торби.
Глава 9
К тому времени, как "Сису" достигла Лосиана, Торби уже был
достойным членом боевой станции. Помогла ему математическая
подготовка.
Ему пришлось посещать судовую школу. Баслим дал ему широкое
образование, но этот факт не бросился в глаза его инструкторам,
потому что многое из того, что они считали необходимым для
изучения - финский язык, на котором все говорили, история Людей
и "Сису", торговые правила и обычаи, экспортно-импортные законы
многих планет, гидропоника и экономика корабля, безопасность
судна и контроль исправности систем - относилось к темам,
которые Баслим не затрагивал; он обучал языкам, истории, наукам
- математике и галоктографии. Новые предметы Торби схватывал с
быстротой, в которой сказалась методика реншоу, данная ему
Баслимом. Торговцы нуждались в прикладной математике -
бухгалтерский учет и подсчеты, астронавигация, управление
термоядерными процессами, забрасывавшими судно в п-пространство.
Торби быстро расправился с первой наукой, вторая, как и третья,
оказались потруднее, но преподаватели корабеольной школы были
изумлены, что этот бывший фраки уже изучает геометрию
многомерного пространства. Они сообщили Капитану, что на борту
имеется математический гений.
Это не соответствовало истине. Но таким образом Торби оказался
за пультом компьютера, контролировавшего систему огня.
Самую большую опасность для торговых судов представляли первая и
последняя стадии каждого прыжка, когда он двигался на
субсветовой скорости. Теоретически возможно засечь и проследить
корабль, двигающийся намного быстрее скорости света, хотя
чувство не в состоянии представить себе многомерное космическое
пространство; практически же это былоне проще, чем ночью в шторм
с помощью лука и стрелы поймать отдельную каплю дождя. Но было
вполне возможно отловить корабль, двигающийся медленнее скорости
светав, особенно если атакующий обладал достаточной скоростью, а
у жертвы были полностью загружены трюмы. "Сису" использовала
ускорение до одной сотой стандартной силы тяжести, и выжимала ее
до последнего дюйма, чтобы скорее проскочить опасный этап. Но
кораблю, ускорение которого составляет километр в секунду за
каждую секунду, требуется три с половиной дня, чтобы достичь
скорости света.
Эта половина недели была тяжелым изматывающим временем ожидания.
Удвоенное ускорение могло бы скостить опасное время наполовину,
причем "Сису" стала бы такой же проворной, как рейдер - но это
потребовало бы в восемь раз более мощных камер сгорания с
соответствующим увеличением средств радиационной защиты,
добавочного оборудования и тому подобного; прирост массы свел бы
на нет грузоподъемность корабля. Торговцы были тружениками; и
они не могли позволить себе жертвовать доходами ради
непредставимых законов многомерной физики пространства. Поэтому
"Сису" пользовалась оптимальной системой этапов - но
длительность их не позволяла какому-либо судну прилизиться к
"Сису", когда корабль шел с незагруженными трюмами.
Но маневрирование давалось "Сису" нелегко. Входя в беззвездную
ночь пространства п-космоса, она должна была точно выдерживать
направление, а выходя из этого пространства, она могла оказаться
достаточно далеко от точки назначения, где был рынок; такие
ошибки заставляли главные вычислители раскаляться докрасна.
Оказавшись в подобной затруднительной ситуации, кормчий судна
должен был или заглушать силовую установку, или идти на риск
полного разрушения искусственного поля тяготения, в результате
чего от Семьи могло остаться только клюквенное варенье.
Именно поэтому капитана буквально убивало время начала и конца
каждого прыжка, те долгие мучительные часы, когда подходила
единственная и решающая секунда принятия решения, от которого
зависели жизнь - или свобода - его семьи.
Если бы рейдер решил уничтожить торговое судно, у "Сису" и у ее
сестер не оставалось бы ни единого шанса. Но рейдеру-пирату
нужны были рабы и грузы; взорвав судно, он ничего не получал.
Торговцы же не стеснялись ничем; идеальным исходом было полное
уничтожение нападающего. Атомные искатели цели были ужасающе
дороги, и приобретение их крепко отзывалось на доходах
семьи - но если компьютер говорил, что цель в пределах
досягаемости, они использовались на всю катушку - тогда как
рейдер мог использовать оружие уничтожения только при попытке
спасти себя. Его же тактика заключалась в том, что он пытался
ослепить судно, спалив его инструменты, а затем подойти
достаточно близко, чтобы парализовать команду на борту - или же
просто уничтожить всех, оставив в нетронутым груз и корабль.
Торговец уходил, если мог, и дрался, если бывал вынужден. Но
всупая в бой, он дрался насмерть.
Когда "Сису" шла еще на субсветовой скорости, она постоянно
исследовала своими искусственными органами чувств всякое
нарушение естественного хода вещей в мультикосмосе,
прислушивалась к шепоту сообщений, доносящихся из п-космоса или
к "белому" шуму кораблей, наращивающих скорость. Данные уходили
в корабельный астронавигационный аналог космоса, откуда должны
были поступать ответы на вопросы: где этот другой корабль? каков
его курс? скорость? ускорение? Может ли он настичь нас до того,
как мы уйдем в п-космос?
Если ответы несли в себе угрозу, соответствующие данные
поступали в бортовой компьютер контроля огня, и "Сису" начинала
готовиться к бою. Ракетчики, лаская гладкие поверхности прицелов
для атомных ракет, готовили их к делу; Главный Инженер
отбрасывал заглушку самоубийственного тумблера, который
превращал силовую установку в водородную бомбу ужасающего
размера, и молился, чтобы в решающий момент у него хватило
смелости укрыть свой народ под покровом смерти; Капитан включал
колокол кромкого боя, требовавший от всех занять свои места по
боевому расписанию Ходовой Рубки. Коки заглушали пламя в своих
печах; инженеры вспомогательных устройств отключали систему
циркуляции воздуха; фермеры прощались с зелеными всходами и
спешили к своим боевым постам; матери с детьми уходили в
укрытия, где туго пеленали младенцев исами пристегивались
спасательными ремнями.
Затем наступало ожидание.
Но только не для Торби - и не для тех, кто был занят у боевых
компьютеров. Притянутые ремнями к своим местам, они в течение
этих минут или часов обливались потом, понимая, что жизнь
"Сису" находится в их руках. Компьютеры контроля огня,
пережевывая за милисекунды промедления данные из аналога,
решали, достигнет ли или нет торпеда цели, а затем предлагали
четыре ответа: баллистически "возможно" или "невозможно" в
предлагаемых условиях, "да" или "нет" при условии изменения
условий для одного судна или же для другого, или же для обоих.
Из этих ответов необходимо было выбрать один, но машины не умели
думать. Половина каждого компьютера была приспособлена для того,
чтобы позволить оператору задать вопрос, какой будет ситуация в
далеком будущем или через пять минут, если изменить условия... и
будет ли поражена цель при таких условиях.
Окончательное решение должен был вынести человек; от его
интуиции зависело, спасет ли он корабль - или потеряет его.
Парализующий луч летел со скоростью света; торпеды никогда не
могли достить скорости большей, чем несколько сот километров в
секунду - и все же случалось, что рейдер-пират, выкинувший палец
парализующего луча перед собой, попадал в перекрестие прицела
прежде, чем луч достигал цели... и в облаке атомного взрыва, в
котором исчезал пират, приходило спасение.
Но если оператор медлил несколько секундили решал перепроверить
свои расчеты, он мог потерять свое судно. Ракеты шли мимо цели
или, что еще, хуже, он просто не успевал выпустить их.
Люди в годах уже не годились для этой работы. Лучше всего
справлялись с ней подростки или молодые мужчиныи женщины,
быстрые в мыслях и действиях, преданные делу, с интуитивным
пониманием ситуации, выраженной в математических символах и не
боящиеся смерти, которой они еще не могли представить.
Торговцам постоянно приходилось испытывать нуждув такой
молодежи. Казалось, что Торби разбирался в математике; и вполне
возможно, у негомогливскрытьсяталанты к умению игратьвшахматы в
условиях жесткого лимита времени и безошибочно ловить мяч в
игре. Его учителем был Джерри Кингсолвер, его племянник и
соседпо комнате. По семейному рангу Джерри был младше его, и вне
компьютерной звалего "дядя"; на работе же Торби называл его
"Старший Корабельный Контролер Огня" и добавлял "сэр".
В течение долгихнедель полета сквозь темноту Джерри обучал Трби.
Предополагалось, что Торби будет заниматьсягидропоникой,а Джерри
был СтаршимГрузовым Клерком, нона судне хватало фермеров, да и
Грузовой отдел никогда не был занятво время полета; и Капитан
Краусаотдал приказ как следует натаскать Торби в компьютерной.
Пока в те дни, что требовались для набора световой скорости,
корабль был в боевой готовности, в каждом огневом отсеке
непрерывно дежурили по два человека. Контролером, починенным
Джерри, была его малдшая сестра Мата. У компьютера были две
консоли, с каждой из которых можно было подавать команду. Они
сидели бок о бок - Джерри вел наблюдение, а Мата была готова
мгновенно подключиться.
Джерри посадил Торби за одну консоль, Мату за другую и выдал
вводные на проблемы, с которыми сталкивается ходовая рубка
корабля. Обе консоли засветились огоньками, и можно было видеть,
какие решения принимает каждый оператор и как они сопоставляются
с теми, которые были бы нужны в бою, потому что данные имели
отношение к подлинным или мнимым схваткам, что случались в
прошлом.
Вскоре Торби в изнеможении зашел в тупик, у Маты дела шли куда
лучше, чем у него.
Он попробовал еще раз и запутался еще больше. Пока он обливался
потом, пытаясь рассчитать действия рейдера, виденющегося на
экранах "Сису", его болезненно уязвляла эта тоненькая, смуглая,
симпатичная девчонка рядом с ним, которая своими легкими
пальчиками едва притрагивалась к кнопкам и тумблерам, то меняя
угол, то уточняя его вектор; действовала она расслабленно и не
спеша. И ему пришлось испытать еще одно унижение, узнав потом,
что ее действия "спасли корабль" в то время, как он потерпел
поражение.
Хуже всего, что она интересовала его и как женщина, о чем он и
не подозревал - он чувствовал лишь, что в ее присутствии он
испытывает неловкость.
После этого занятия Джерри связался с ними из контрольной рубки:
"Конец учебы. Ключ на стол". Быстро явившись в компьютерную, он
просмотрел их ленты, читая отметки на чувствительной бумаге так
же легко, как другой читал бы текст. Знакомясь с результатами,
выданными Торби, он облизал губы.
- Стажер, вы стреляли три раза... и ни один из ваших прицелов не
прошел ближе пятидесяти тысяч километров от врага. Речь идетне о
расходах, а просто о нашей крови. Объект должен быть поражен, а
не поцарапан. Вам придется потрудиться, прежде чем вы научитесь
ловить его.
- Я старался изо всех сил!
- Значит, еще недостаточно. Давай посмотрим, что у тебя,
сестренка. Эта фамильярность еще больше уязвила Торби. Брат и
