стадии твоего мышления! Как часто Вильгельм Р°пке находил яркое выражение
тому, что для всех нас было еще смутной теорией, или когда мы еще не знали как
из общего принципа выйти к верному решению возникшей проблемы!
Более молодые когда-нибудь поймут, сколь многому они научились у Р°пке,
насколько велико было его влияние на мышление нового поколения, и какой дар
лежал в основе его интеллектуального лидерства. Для современника он
олицетворяет прежде всего общую судьбу и общую задачу -- то развитие, в ходе
которого принимало форму наше представление о мире, так что глядя назад
невозможно сказать, что же именно внес каждый из нас в это развитие.
Поколение, начавшее изучать экономику и общество в конце первой мировой
войны, стремилось, прежде всего, к подлинному знанию экономики. Как и следует
ожидать от людей, стремящихся к основательному знанию, для нас технические
проблемы экономической теории были главной заботой, а продвижение науки вперед
-- главной задачей. Тогда и на самом деле было жизненно важно получить
признание своей способности к теоретическому мышлению, а еще важнее было
участвовать в совершенствовании технических подмостков. В Германии в то время
экономическая теория была практически заново открыта, и энтузиазм по отношению
к вновь обретенной области знания может быть объяснением веры молодых ученых,
что нет лучшего способа сделать вклад в излечение недугов человечества, чем
дать людям лучшее понимание экономической теории. Это знание незаменимо при
любом ответственном обсуждении глубинных проблем социальной организации.
Имя Р°пке впервые привлекло мое внимание в Вене как имя одного из немногих
молодых немецких экономистов, серьезно заинтересованных в теоретических
вопросах. Когда вскоре после этого мы познакомились лично, основой для
сближения стало, в первую очередь, его понимание абстрактных вопросов денежной
теории, которой мы в Вене занимались. Но Р°пке очень рано осознал, может быть
раньше всех других современников, что экономист, который является всего лишь
экономистом, не может быть хорошим экономистом. Здесь уместно отметить влияние
на всех нас человека предыдущего поколения, который был молодым профессором,
когда мы стали студентами, и решающая работа которого была опубликована как
раз когда мы завершили учебу. В опубликованном в 1922 году трактате Социализм,
Людвиг фон Мизес продемонстрировал, как экономическая мысль может служить
основой всеохватывающей социальной философии, и дать ответы на давящие
проблемы времени. Независимо от того, насколько быстро мы восприняли его
уроки, эта работа оказала решающее влияние на общее развитие нашего поколения,
даже на тех из нас, кто обратился к общим вопросам гораздо позднее.
Как мала была горстка людей, готовых в 1920-е годы обратить свою веру в
свободу в принцип жизни; сколь мало было понимавших, что научная объективность
совместима с беспредельной преданностью идеалу, и что, более того, все знания
в социальных вопросах могут быть плодотворными только при мужественной
верности собственным убеждениям! Страстная вовлеченность Р°пке в происходившее
вокруг, сделала его ярким примером для других во времена опасности, и она же
понудила его одним из первых взвалить на себя бремя изгнания из верности
убеждениям. [Р°пке был профессором экономической теории в Марбургском
университете, когда в 1933 году он был смещен с поста за оппозицию
национал-социализму; в том же году Хайек покинул Вену и перебрался в
Лондонскую школу экономической теории. Р°пке был сначала в университете
Стамбула (1933--1936), а затем в Женеве, в Высшем институте международных
исследований (1937--1966). Современники Мизеса и Хайека Фриц Махлуп, Готтфрид
Хаберлер и Пауль Розештейн-Родан все покинули Австрию к 1935 году. -- амер.
изд.] Какие бы потери не навлекли на себя те наши сверстники, которым выпало
быть разбросанными по всему миру, они не обречены на беспочвенность. Если
сейчас в западном мире опять существует нечто вроде идеала свободы -- либо
если такой идеал формируется -- эти вынужденные скитания были одной из
важнейших предпосылок его возрождения.
Неуместно обсуждать достоинства современника, пребывающего в расцвете
творческих сил, когда его достижения признает мир. Роль Р°пке в
интеллектуальном развитии нашего времени можно будет оценить только потом. Но
позвольте мне по крайней мере подчеркнуть особый дар, который в особенности
восхищал нас, его коллег - может быть в силу его редкости в среде ученых: его
отвагу, его нравственное мужество. Я имею в виду не столько его способность
сознательно подвергнуть себя опасности, хотя Р°пке и от этого не уклонялся. Я
имею в виду прежде всего мужественную готовность противостоять популярным
предрассудкам своего времени, разделяемым благонамеренными, прогрессивными,
патриотическими или идеалистическими личностями. Мало существует менее
приятных задач, чем противостоять движениям, воодушевляемым волнами
энтузиазма, чем предстать паникером, указывающим на опасности в то время,
когда энтузиасты не видят ничего, кроме блестящих перспектив. Не исключено,
что для независимо-мыслящего социального философа нет более ценного качества,
чем моральное мужество, позволяющее в одиночестве сохранять верность
убеждениям, подвергая себя не только нападкам, но также подозрениям и
поношениям. Такого рода мужество Р°пке проявлял будучи еще молодым мужчиной,
еще не упрочившим репутации и положения. Эту же отвагу он продолжает
демонстрировать, когда не колеблясь разрушает иллюзии своих последователей и
поклонников, когда он с той же свободой разрушает иллюзии 6-го десятилетия
нашего века, с какой он это делал в 20-е годы. Может быть наивысшего уважения
он заслуживает именно за это.
Мало кто из ученых оказывается столь же удачливым, как Р°пке, в обретении
влияния за пределами узкого круга коллег. Поскольку такое влияние слишком
часто достигается ценой недостойного упрощения, следует подчеркнуть, что он
никогда не избегал интеллектуальных сложностей. Его труды, даже когда они были
рассчитаны на широкую аудиторию [например, его работа Jenseits von Angebot und
Nachfrage (Erlenbach-Zurich: Eugen Rentch, 1958), translated as Humane
Economy: The Social Framework of the Free Market (Chicago: Henry Regnery,
1960) -- амер. изд.], оставались интересными и для профессионалов. Тот факт,
что подобно многим другим в нашем поколении он не всегда и не во всем был
вполне "научным" (как это понималось в каждый данный момент), это другой
вопрос. В социальных науках зачастую удается быть более реалистичным тому, кто
не ограничивает себя количественными и измеряемыми явлениями. Кроме того,
между "чистой" теорией и вопросами практической политики существует размытая
область, в которой систематическое рассмотрение столь же полезно, как и в
чистой теории. Мы не будет касаться вопроса о том, что "политическая
экономия", как принято обозначать эту область, требует, быть может, даже
большей одаренности, чем чистая теория. Одно определенно: Вильгельм Р°пке был
необычайно одарен соответствующими особыми способностями, и благодаря этому он
имел необычайный успех в утверждении идеала, к которому стоит стремиться.
-------------------------------------------------------------------------------
Приложение: Теория капиталообразования Репке
[Рецензия на памфлет Р°пке Die Theorie der Kapitalbildung, опубликованный в
серии Recht und Staat in Geschichte und Gegenwart: Eine Sammlung von Vortage
und Schriften aus dem Gebiet der gesamten Staatswissenschaften, no. 63
(Tubingen: J.C.B. Mohr (Paul Siebeck),1929). Рецензия была опубликована в
Zeitschrift fur Nationalokonomie, vol. 1, no. 3, 1929, pp. 474--475.-- амер.
изд.]
В рецензируемой книжке, принадлежащей к известной серии, опубликована лекция,
прочитанная Вильгельмом Р°пке в Natioanlokonomischen Gesellschaft
(Экономическом обществе) Вены и принятая публикой с большим интересом. С
обычными для него ясностью и простотой изложения автор дает отличный обзор
важнейших для этой области (капиталообразования) вопросов, подчеркивая, что
при всей своей важности эти вопросы прежде игнорировались. Во Введении он
обосновывает вполне оправданную необходимость различать формы
капиталообразования по источникам капитала в реальном или денежном хозяйстве,
которые могут быть разделены на: сбережения, образование венчурного капитала
("самофинансирование"), и два источника "принудительного образования капитала"
-- через меры фискальной политики и через денежную политику.
Анализ различных источников капиталообразования приводит Р°пке к выводу,
который сегодня следует принять близко к сердцу: сбережения в узком смысле
слова по прежнему представляют собой не только главный, но также единственно
бесспорный источник образования капитала. Мне представляется, что Р°пке
излишне снисходителен к принудительному капиталообразованию средствами
денежной политики, которое он, как мне представляется также неверно, считает
эффективным только в тех случаях, когда создание кредитных денег ведет к росту
цен, хотя очевидно, что каждое вливание новых кредитов ради увеличения
производства временно повышает спрос на производительные блага относительно
спроса на потребительские блага, а значит влечет за собой рост капитала.
Затем Р°пке очень поучительным образом анализирует отдельные причины,
воздействующие на величину сбережений, различая при этом между желанием
сберегать и возможностью сберегать, что позволяет ему избежать нередкой
путаницы. (Даваемая им диаграмма, иллюстрирующая взаимоотношения между этими
двумя факторами, могла бы быть еще более ясной в случае введения третьего
измерения.) Особенно удачным следует признать ясное объяснение взаимоотношений
между общественной собственностью, доходом и разделением собственности, и
накоплением сбережений -- приходится ограничиваться только перечислением, не
пытаясь воспроизвести содержание.
В последней главе Р°пке еще раз затрагивает многократно обсужденный вопрос --
могут ли сбережения быть чрезмерными. Можно полностью согласиться с тем, что
он говорит здесь об образовании капитала методами денежной политики. Более
сомнительно, однако, утверждение автора, что даже добровольное
капиталообразование может привести к сврехкапитализации и, в конце концов, к
кризису. Впрочем, помимо всяких теоретических соображений следует помнить, как
признает и сам Р°пке, что сбережения могут быть чрезмерными в том смысле, что
хозяйство в целом "обменивает более высокую предельную полезность в настоящем
на более низкую в будущем". Поскольку межличностное сравнение полезностей в
принципе невозможно, такое суждение в принципе может иметь смысл только на
основе определенной цели экономической политики, и никогда -- вне связи с
такой целью.
Исследование богато идеями о важных современных проблемах, прежде всего таких
как проблема международных займов, и о связях между образованием капитала и
налогообложением, и в том числе и поэтому заслуживает того, чтобы с ним
познакомились не только узкие профессионалы.
-------------------------------------------------------------------------------
Приложение: Халлоуэлл об упадке либерализма как идеологии
[Рецензия на работу John H. Hallowell, The Decline of Liberalism as an
Ideology. With Particular Reference to German Politico-Legal Thought (Berkeley
and Los Angeles: University of California Press, 1943). Опубликовано в
Economica, N.S., vol. 11, August 1944, p. 159. -- амер. изд.]
Не так много более интересных и поучительных тем, чем действительно хорошее
исследование упадка либерализма в Германии, который начался прежде, чем
либерализм сумел укорениться в практике, что было непосредственно связано с
тем фактом, что в Германию либерализм пришел одновременно с национализмом и
социализмом. Такого рода исследование было бы чрезвычайно важным, но за него
не следовало бы браться без очень основательного знания германской истории и
германских идей. Далеко не очевидно, что автор данного краткого исследования
