понял, что совершенно не готов к ответу.
-- Ты Тэм Гили, свободный человек, -- сказал он наконец,
но это прозвучало не убедительно.
Тэм помолчал немного и снова решился:
-- Так кто такой Хелот?
-- Откуда ты взял этого Хелота, Тэм?
-- Видите ли, сэр, отшельник называл это имя, и я не
понял... Какой-то Хелот был у нас в деревне, когда мы... когда
нас...
-- Во время бунта? Когда вы сожгли обитель и перебили всех
монахов?
Тэм кивнул в темноте и добавил:
-- Так звали одного сподвижника самого Робин Гуда. Он
был... не такой, как все. Он разговаривал с нами...
-- С кем это -- "с нами"?
-- Ну, со мной и моим братом. Помните, сэр, я говорил, что
у меня был брат. И еще этот Хелот -- он сарацин. Он так сказал.
-- Он соврал тебе, Тэм. Он католик.
-- Так вы его знаете, сэр?
-- Да, -- сказал Хелот, краснея под гримом. "Еще как
знаю", -- подумал он.
-- Он храбрый как лев, -- задумчиво произнес Тэм. -- Когда
мы напали на обитель святого Себастьяна, он один дрался со ста
стражниками.
-- С одиннадцатью, -- поправил Хелот, радуясь тому, что в
темноте Тэм не видит выражение его лица.
Мальчишка завозился на крыльце -- забеспокоился. -- Он ваш
близкий друг, сэр?
-- Хелот -- это я, -- сознался Хелот.
-- Не может быть! -- неосторожно брякнул Тэм. -- Хелот же
был такой темноволосый... Такой загорелый,.. Вы поседели от
испытаний, сэр? -- прошептал он, окончательно смутившись.
-- Да нет, это парик, -- сказал Хелот. -- Из конского
волоса. И шрам тоже ненастоящий. Идем-ка в дом, простудишься.
Хелот встал, Тэм последовал его примеру. Уже в прихожей, в
темноте, путаясь в скамейках и ведрах с ключевой водой и
мочеными яблоками, Хелот услышал детский голос:
-- Сэр, а почему вы сказали, что вы сарацин, если на самом
деле католик?
Хелот как раз опрокинул себе на ногу березовый чурбачок,
тускло отсвечивающий во мраке белизной, и разразился
неприличной бранью. Тэм отцепился.
В "луковой" комнате никого не было. Хелот взял со стола
горящую свечу и смело двинулся дальше, но тут дверь, которую он
намеревался открыть, вдруг распахнулась, и рыцарь с отшельником
с размаху налетели друг на друга.
-- С тобой, Хелот, вечно какие-то недоразумения, -- заявил
отшельник.
Хелот поплелся за ним к столу с притворно-покаянным видом.
Они со святым Сульпицием уселись за стол и дружно уставились на
Тэма, который, приподнявшись на цыпочки, разглядывал колбы,
пробирки, расставленные на полке возле входа, диковинные сосуды
в виде грифонов, змей, василисков, фениксов и прочих сказочных,
совсем не страшных чудищ. Святой Сульпиций собирал этот
бестиарий долгие годы. Почувствовав на себе взгляды, мальчик
воровато втянул голову в плечи и шмыгнул носом.
-- Какая прелесть, -- сказал святой Сульпиций. Он жестом
подозвал Тэма к себе и, пока мальчик карабкался на высокое
деревянное кресло, повернулся к Хелоту. -- Это существо
утверждает, сын мой, что ты КУПИЛ его по случаю в Дровяном
переулке.
-- Врет, -- ответил Хелот, не моргнув глазом. -- Лучше
скажите, святой отец, где мой сарацин?
-- В уютном сыром подвале с крысами, -- ответил отшельник.
--И как это тебе, Хелот, удалось довести человека до такого
состояния?
-- Я его не доводил, -- мрачно произнес Хелот. -- Я его
преданно искал. Шрам этот дурацкий... Сняли бы вы его, отец
Сульпиций. Ужас как надоел.
-- Ладно тебе, -- перебил отшельник. -- Ступай на кухню и
принеси горячей воды.
-- Я? На кухню?
--Ты не в баронском замке, которого у тебя нет,
голодранец. Так что оставь свои рыцарские замашки и марш на
кухню. Хелот покорно отправился куда ведено. -- Оружие-то
сними, -- крикнул ему вслед отшельник. -- Тоже мне, крестоносец
липовый-.
Над очагом висел большой медный котел с носиком вроде
клюва с одного бока и ручкой, похожей на петушиный хвост, -- с
другого. Хелот взялся за ручку и склонил котел клювом вниз над
деревянным ведром. Слушая плеск воды, Хелот думал о том, что
нынче в Дальшинской Чисти скончался Гури Длинноволосый. И ему
даже взгрустнулось на миг.
Он взял тяжелое ведро и потащил его в комнату. Святой
Сульпиций, возившийся у стола с различными снадобьями,
извлеченными из многочисленных склянок, обратил к нему лицо,
тронутое усмешкой.
-- Что, тяжеленькое? -- поинтересовался он. -- Пыхтишь?
Это тебе, брат, не к Гробу Господню ходить...
Он подал Хелоту моток веревки и велел привязать к дужке
ведра, а сам отодвинул сундук, открыл подпол и стал спускаться
вниз.
-- Давай сюда ведро, -- крикнул он из подвала.
Хелот повиновался. Подвал был далек от самых скромных
представлений о будуаре, но кровать, на которой лежал Алькасар,
отнюдь не являла собой образец аскетического ложа. Хелот
спрыгнул вниз, на солому. Отшельник зажег еще два факела и
вставил их в гнезда над кроватью.
-- Господи, какой он грязный, -- со вздохом произнес
отшельник, склоняясь над беглым каторжником, лежавшим
безжизненно, в неловкой позе. -- Беда с вами... И когда это
рыцари научатся уважать правила гигиены?
-- Откуда же мне знать, святой отец? К тому же он не
рыцарь...
-- Вот и я не знаю, -- ворчал святой Сульпиций, ковыряя
палочкой в стеклянном сосудике, сделанном в виде бамбукового
колена. -- Как-то раз забрел ко мне один барон в совершенно
антисанитарном состоянии. А я, к сожалению, служитель Господа,
отшельник, и пришлось пустить этого вонючку в дом. Он, видишь
ли, поклялся не менять сорочку и вообще не раздеваться, пока не
вернутся воины крестового похода. Этим он надеялся оказать им
неоценимую помощь. И девиз у него был запоминающийся: "От грязи
не дохнут".
Отшельник отставил в сторону сосудик.
Хелот потрогал Алькасара за руку:
-- Он не умрет, святой Сульпиций?
-- Дурацкий вопрос, сын мой, -- сказал отшельник и
разорвал на Алькасаре одежду. -- Вполне подходящий для такого
идиота, как ты.
Алькасар был в полном сознании, но сил у него не было. Он
только дергал ртом, когда отшельник, человек неделикатный,
прикладывал и привязывал к его многочисленным ранам всякую
дрянь. Под конец святой велел ему выпить какое-то жуткое на вид
варево, укрыл вторым одеялом и сообщил Хелоту, очень довольный
собой:
-- Проснется здоровеньким и сразу потребует еды. Они
забрали с собой все факелы и выбрались из подвала.
Тэм, взъерошенный, озаренный тихим лунным светом, жадно
глотал горячее молоко, припасенное святым для больного.
-- Я недооценил этого юношу, -- изумленно сказал Отец
Сульпиций.
Тэм одарил его сияющим взглядом поверх кувшина и слизал с
губ пенки. Отшельник повернулся к Хелоту:
-- Так где ты нашел это чудо, Хелот?
-- В ноттингамской грязи, -- был ответ.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Наступило утро, похожее на сумерки. Дождь еле слышно
шуршал по крыше. Окно, затянутое бычьим пузырем, пропускало
мало света, и отшельник постоянно жег свечи, поэтому в доме
сильно пахло воском.
В отшельниковой постели в углу, на охапке соломы, под
теплым одеялом, мирно сопел Тэм Гили. Он спал под приглушенные
голоса Хелота и святого Сульпи-ция, которые проговорили всю
ночь.
Хелот уже содрал с себя белый парик. Отшельник
ликвидировал шрам, изготовленный им собственноручно с помощью
хитроумного клея. По его замыслу, шрам должен был изменить
внешность Хелота до неузнаваемости. Красный след от шрама
остался, однако отшельник обещал, что это пройдет.
-- Я хотел спросить вас, святой отец, -- сказал Хелот,
опуская голову, -- вы не знаете, где сейчас Дианора?
-- Знаю... -- ответил отшельник. И, увидев, как вскинулся
его собеседник, грустно улыбнулся. -- И в то же время не знаю,
сын мой. Она далеко отсюда.
- Где?
-- Далеко. Не могу сказать точнее, потому что просто не
знаю. Видишь ли, несколько дней назад произошла странная
история. На болоте появился человек, который утверждал, будто
он маг из рода магов, сын богини-реки. Довольно безалаберный
парень, надо сказать.Волей обстоятельств ему удалось открыть
Путь между мирами. Я знаю, мои слова отдают язычеством и
ересью, но тебе я могу сказать все это без боязни.
-- Путь между мирами? -- недоверчиво повторил Хелот и
вдруг побледнел. Ему вспомнилась Санта, охваченная белым
сиянием. Что она говорила тогда? Странные изменения в балансе
Силы... Хелот наклонился вперед, пристально всматриваясь в лицо
отшельника. -- Говорите же, отец мой.
-- Ты поверил? -- удивился отшельник.
-- Да. Мне кажется, я понимаю, что произошло... Да
говорите же!
-- Если принять слова этого молодого человека за истину, а
я склонен поступить именно так, то существует не один только
наш мир, но целое множество ему подобных. Способом, о котором я
не хочу тебе рассказывать, Морган Мэган -- так зовут
странствующего колдуна -- открыл дорогу из мира в мир. Она
пролегает по берегу великой реки Адунн. Он утверждает, что
любая река, в конечном счете, может оказаться Адунн, нужно лишь
только идти по берегу.
-- Где Дианора? -- перебил Хелот.
Отшельник рассеянно уставился на руки Хелота, беспокойно
перебиравшие четки.
-- Она в другом мире, -- ответил святой Сульпиций. -- Что
мне оставалось, как только довериться Мэгану? Здесь ее рано или
поздно схватили бы. Мне не хотелось отдавать девочку в руки
Гая.
Отшельник замолчал. Хелот тяжело задумался.
Тэм Гили открыл глаза и не сразу понял, где находится. Он
увидел оплывшую свечку, прилипшую к деревянному столу, и два
силуэта на фоне рассветного окна: неказистого лысенького
отшельника и странствующего рыцаря, похожего в профиль на галку
-- черноватого, с острым носом.
Он. Сеньор. Господин. Тот, что вместо погибшей на болотах
матери. Который кормит и наказывает, учит Доброму и злому. Тэм
чуть сощурил глаза, чтобы получше рассмотреть его без шрама.
Сам Робин из Локсли доверяет ему. Он храбро сражался один
против ста стражников и победил их всех, хоть и был жестоко
изранен. Таким господином можно гордиться, от такого можно
принять и брань, и побои, буде таковые обрушатся в дурную
минуту.
Тэм завозился под одеялом. Оба собеседника немедленно
обернулись. Хелот приветливо кивнул.
-- Мы разбудили тебя? -- спросил он.
Тэм вылез из кровати и, путаясь в длиннейшей рубахе,
которая придавала ему сходство с ангелом, подошел к Хелоту и
доверчиво уткнулся ему в бок. Бывший рыцарь сгреб его за плечи.
-- Ты рабовладелец, сын мой, -- заметил святой Сульпиций с
оттенком зависти в голосе.
-- Отнюдь, -- тут же отозвался Хелот.
-- Есть хочешь, Тэм? -- спросил отшельник.
Тэм ответил утвердительно.
-- Я тоже, -- сказал святой Сульпиций, -- Так что, Хелот,
поджарь-ка ты на вертеле хлеб и принеси кувшин с кларетом. И не
надо хмуриться. Смирение украшает христианина.
Хелот встал и уже привычной тропой направился на кухню.
Тэм шмыгнул следом. Вскоре из кухни повалил дым, с каждой
минутой все более чадный. Святой Сульпиций призвал на помощь
все свое христианское смирение, дабы вынести и это ниспосланное
ему испытание. Через полчаса пытки на пороге появился
чрезвычайно серьезный Тэм Гили, по-прежнему ангелоподобный,
однако с пятнами сажи на лице и рубахе. В руках он держал
огромный поднос с поджаренным хлебом. За ним возник и сам Хелот
с кувшином монастырского вина.
-- А вот и мы, святой отец.
-- Не будь я святым, -- сердито сказал отшельник, --я бы с
удовольствием врезал вам обоим по шее. Дыму напустили, хоть
