лампы в один цент. Полное время, которое она сможет
проработать без поломки, составит около 18/20 секунды. И это
только для того, чтобы иметь возможность совершить то, что
вы делаете ежедневно - думать: ставить проблемы; разрешать
их; представлять в воображении и решать разные проблемы,
связанные с вашей собственной жизнью и выживанием. Каждый
день вы пользуетесь машиной, которая, если бы была построена
по принципам электроники, была бы такой громадной, а ваша
машина - портативна.
Так выходит, что мы не можем в действительности назвать это
машиной. И это и не машина: это нечто, настолько великое и
чудесное, что, когда мы пытаемся сократить его до понятий
машины, образ немедленно становится нелепым.
Знаете, многие мои друзья-инженеры любят говорить: "А, да,
но ум человека делает много ошибок". Аналитический ум сам по
себе не делает никаких ошибок. Он основывает свои решения на
тех данных, которые имеет. Его решения не лучше, чем
имеющиеся у него данные - но и тут он делает очень хорошую
работу и, в пределах этого ограничения, не ошибается. Вот
такая это вычислительная машина. Мы не делаем настолько
хороших вычислительных машин, с точки зрения точности.
Однако реактивный ум, располагаясь на подслойке всего этого,
может действовать против аналитического ума, приводя к такой
его работе, какая наблюдалась бы у калькулятора, если бы у
него была постоянно прижата клавиша 5. Возьмем калькулятор и
введем в него задачу: 1 умножить на 5. Правильный ответ 5.
Но предположим, что в нем есть короткое замыкание и он
всегда умножает ответ на 5. И мы получим, что 1 х 5 = 25, 1
х 10 = 50, 1 х 2 = 10. Так было бы, если бы была постоянно
нажата клавиша 5.
Между прочим, не думайте, что такого не может случиться с
электронными компьютерами. В Гарварде*41 один из моих друзей
был очень заинтригован, когда я впервые привел этот пример с
нажатой клавишей 5, потому что у него в Гарварде был случай
именно с нажатой клавишей 5. Они пытались выяснить, что
случилось с машиной, и почти четыре дня разбирали ее на
части. Она давала неправильные ответы. Конечно, она давала
ответы в сложных математических выражениях; она решала
фантастически сложные задачи, например, вычисляла точную
позицию Луны на 1958 год. И вот, при решении этих задач она
вдруг начала давать неправильные ответы. Они не могли найти,
что же с ней не так. И когда они совсем разобрали ее, то
обнаружили, что маленькая капелька припоя упала и замкнула
два провода, и каждый ответ умножался на 5. Так что он был
чрезвычайно заинтригован моим примером. Это в
действительности случилось.
Эта машина, конечно, во всех отношениях была безумной. Это
была машина с психозом, поскольку она не давала правильных
результатов. То же случается и с человеком, когда
рестимулирован реактивный ум так, что он вставляет в
вычисления какие-то из своих ошибочных пятерок. Рассмотрим
вопрос о черных кошках. Кто-то суеверен, он говорит, что
черные кошки приносят неудачу. У него есть инграмма, которая
говорит, что черные кошки приносят неудачу. Ну, черные
кошки... кошки приносят неудачу... Его жена покупает шубу из
кошки; у него начинаются аллергии. Я хочу сказать, что это
безумие! Это не имеет никакого отношения к тому, что черные
кошки приносят неудачу, если вообще это бывает. В его уме
сейчас имеется прижатая клавиша 5 со значением "Черные кошки
приносят неудачу", если это говорится в инграмме.
Итак, таким образом инграммный банк*42 может вмешаться в
работу этого великолепного вычислительного устройства,
аналитического ума, и полностью его вывести из строя в том,
что касается его вычислений. Однако аналитический ум
настолько хорош, что, несмотря на то, что огромное число
людей имеет огромное количество инграмм, он все же может
выдавать решения и наш мир каким-то образом продолжает
существовать. Время от времени кто-то выдает потрясающее
решение: Чтобы разрешить политичекие и идеологические
разногласия в мире, конечно, нужно стереть с лица земли всех
русских. Я имею в виду, вот "хорошее, здравое решение". Это
отвратительно!
Мы, например, в нашем обществе, являемся жертвами многих
таких инграмм. Есть среди них некоторые, стандартные,
которые распространены по всему обществу. Люди путают их с
моральными нормами*43. Моральные нормы - это другое. Во всем
мире нет такого места, где что-то, что соответствует
моральным нормам здесь, не было бы несоответствующим
моральным нормам там; и нет ничего, что не соответствует
моральным нормам здесь, что не было бы соответствующим
моральным нормам какого-то другого места в мире.
Однако возможен высокий уровень морального кодекса. Многие
люди стараются придерживаться этики*44 и морали. Они знают,
что к лучшему. Оптимальное решение: максимальное выживание
при минимальной боли; оптимальное не только для личности,но
и для потомства, для группы и для человечества. Когда мы
говорим о войне, мы тут же вышибаем четвертую*45 динамику*46
- человечество. Мы забываем об этом.
Итак, должно быть ясно, что инграмма у Томаса Джонса с нашей
улицы, который сейчас ведет свою машину, может повлиять на
нас, потому что в инграмме, которую он имеет, говорится:
"Всякий раз, как я напиваюсь, я не могу видеть". Это
инграмма.
Когда он когда-то был без сознания, кто-то рядом с ним
сказал это. Неважно, в каком периоде его жизни это
произошло. Кто-то сказал это; он тогда выпил. Теперь, когда
он пьет спиртное, это рестимулирует данную инграмму. Или
кто-то произносит одно из этих слов, и он тут же, ведя
машину по улице, не может видеть, он сворачивает и врезается
в вашу машину, и за этим следует счет за ремонт машины, а,
может быть, и госпитализация.
Мы живем в очень тесно взаимосвязанном обществе, и аберрации
одного действуют очень сильно на аберрации другого.
Фактически, все общество, любое общество, можно
рассматривать как организм, и можно сказать, что этот
организм имеет свои инграммы. Сторонники республиканской
партии скажут, что инграммой общества являются демократы, а
сторонники демократической партии скажут, что это
республиканцы. Но это вопрос о точке зрения.
Итак, это должно дать вам что-то вроде примера, просто
общий, беглый взгляд на общий фон Дианетики.
Хорошо? Мы рассматриваем здесь что-то, что есть у каждого
человека. В то или иное время в его жизни он был рожден.
Согласно тому, что мы обнаружили - и поверьте мне, я
определенно этого не хотел! - при исследовании в Дианетике
нас беспокоит множество вещей, очень много невероятного. Я
думал, что первая инграмма, когда я впервые их открыл,
появится где-то около, может быть, двухлетнего возраста. И
затем я нашел кого-то, у кого была настоящая, неподдельная
инграмма в возрасте около шести месяцев, и это обеспокоило
меня. А потом, однажды, я обнаружил, что один человек
проходит свое рождение, и я сказал: "Это невероятно! Это не
может происходить со мной. Никто не может такое делать со
мной." и я отыскал его мать. Я провел с ней сессию, и
записал на магнитофон, как она прошла рождение своего сына,
и у меня была его запись о его рождении, и обе записи
совпадали слово в слово, по всей длине: слово со словом,
звук со звуком. А то, что она рассказывала ему о его
рождении, оказалось полностью ложным. Другими словами, он
думал, что родился дома. Неправда, он родился в больнице.
Его отец сразу же это вспомнил. Когда на это обратили его
внимание: "Да, он родился в больнице."Другими словами,
относительно этого рождения у нас были данные. Однако я не
собирался прямо поверить в прохождение рождения просто по
данным от одного лица - может быть, тут я имею дело с
телепатией или чем-то еще. Так что я провел прохождение
рождений у пятерых, и сравнил их друг с другом, и затем
сказал: "Ну, это просто замечательно. Теперь мы можем
получить людей, не имеющих аберраций, потому что у каждого
было рождение. Все, что нам нужно делать, конечно, находить
у каждого рождение и стирать*47 рождение, и тогда все будут
счастливы."
А потом я однажды начал работать с одним человеком, и он
начал проходить что-то глубже по траку*48, что было в матке
его матери.
И это стало отступать раньше, раньше и раньше _ и, между
прочим, эти инграммы не сокращались. Я работал, полагая, что
труднее всего сократить поздние инграммы, а чем раньше
находишь инграмму, тем легче ее сократить, пока мы не дойдем
до зачатия, и там обнаружим, что они стираются очень легко.
И как только они будут стерты там, начнут удаляться эти
более поздние инграммы.
Это такой же вызов моему воображению, как и вашему. Если бы
не работы Хукера и нескольких других биологов, и некоторых
из авторов, цитированных графом Корзубским, я не мог бы
поверить в способность одной клетки к восприятию. Очевидно,
что клетка способна к восприятию; у нее есть какой-то
способ запоминания. Или, если мы ударимся в мистику*49 (а я
не знаю никакой причины, почему бы нам не удариться в
мистику: все остальные ответы недостаточны), то, может быть,
вокруг клетки есть, как кто-то в... по-моему, Гарварде - не
так давно измерил, электрическое поле на некотором
расстоянии вокруг клетки. Не знаю, что он там измерил, но
сразу скажу, что, если он что-то измерял и это оказалось
там, то это должна была быть душа человека, потому что, о
Господи! как иначе, во имя здравого смысла, одна из этих
крохотных клеток, микроскопического размера, могла бы
запомнить...
Ну, рассмотрим кошку. Все кошки рождаются и умеют умываться.
Итак, эта клетка должна сберечь структуру действий по
умыванию, и как вырастить усы, и все остальное. И это уже
достаточно трудно. Но когда мы добавляем еще и нагрузку
переноса памяти о боли...
Когда клетке больно, она записывает. Очевидно, что это так.
Или записывает что-то, что ее окружает. Когда больно, она
записывает. А потом делает что-то очень странное: клетка,
когда она делится, передает своему потомству всю свою
личность и память, так, что вот, клетка А делится и
становится клеткой А'*50. И вот, клетка А' знает все, что
клетка А знала. Теперь делится клетка А'; клетка А'' - это
третье поколение - имеет личность клетки А и клетки А'.
Другими словами, она записывает все.
К счастью, это довольно легко доказать. Мне даже не нужно
цитировать мою работу об этом: эти сведения и так в изобилии
вокруг. Вы можете взять клетки и можете их приучать - то
есть, вы можете давать им инграммы - и они будут передавать
эту информацию дальше.
Биолог, которого я недавно встретил, работал над статьей,
которая повторяет мою работу, но он основывал ее на работе,
сделанной в 1925 г. Когда я изначально делал свою работу, я
не знал, что та работа существует. Если бы я знал всякие
такие вещи, я бы мог избавить себя от многих трудностей.
Итак, в то время, как эти клетки идут вперед, растут,
продолжают делиться, занимают все больше пространства и
становятся телом, у них в них самих есть все, что им нужно
для того, чтобы не только строить, но и предупреждать тело в
моменты опасности. У них есть определенные сигналы. И все
это совершенно правильно, если только здесь же не будет
строиться еще и аналитический ум. И как только клетки
начинают строить аналитический ум, они вроде как
придерживают для себя часть энергии, так что, когда этот
организм начинает оказываться в опасности, клетки могут
связать это с болью и заставить аналитический ум делать
