солнышек. Воинственная девочка даже во сне крепко впилась крошечными острыми
зубками в сапог Хэхэльфа, так что мне пришлось отдирать ее силой.
- Как ты назовешь этих безобразников? - спросил я.
- А разве их надо как-то называть? - удивился Хэхэльф. - Бунаба никогда
не дают имена своим чару!
- Лучше, чтобы у зверя было какое-то имя, - рассудительно сказал я. -
Это поможет вам подружиться. Когда даешь кому-то имя, между вами возникает
связь.
- Я-то полагал, это касается только кораблей... Тогда имя должно быть
не первое попавшееся, - серьезно кивнул Хэхэльф. - Буду думать!
Он отнес чару в шатер, заменявший на "Чинки" капитанскую каюту, и
уложил их на свое одеяло. Я понял, что парень решил последовать моему совету
и начал баловать своих зубастых питомцев. Во всяком случае, человека,
который укладывает своих "собачек" в собственную постель, нельзя назвать
строгим хозяином!
Этой ночью я закутался в тонкое одеяло Ургов и уселся на палубе. У меня
было назначено свидание, и я не собирался его откладывать! Тихо, чтобы не
потревожить загорелого здоровяка, несущего вахту возле кормового весла
"Чинки", я прошептал: "Хугайда", - и волшебный ветер тут же ласково
растрепал мои волосы. Я сделал вдох, осторожный, как первый поцелуй. Воздух
был горячим и ароматным - он пах не влагой и свежестью, как положено
морскому ветру, это был незнакомый запах, сладковатый и терпкий, странная
смесь аромата сандалового дерева и степной травы... На этот раз ветер не
собирался демонстрировать мне свою веселую силу, он был нежным и
умиротворяющим - таким умиротворяющим, что я сам не заметил, как задремал.
А когда меня разбудили первые лучи белобрысого солнышка, я открыл глаза
и обнаружил, что пока я спал, мир стал настолько прекрасен - у меня дыхание
перехватило! Впрочем, в окружающем мире не произошло никаких разительных
перемен. Изменился я сам: человек, который проснулся этим утром на палубе
"Чинки", был именно таким парнем, каким я всегда мечтал стать: мужественным,
веселым и абсолютно равнодушным к собственной участи - не на словах, а на
самом деле... Разумеется, это чудо произошло со мной не впервые. И раньше
случались в моей жизни такие мгновения - мощные и опасные, как вспышки на
солнце, но куда менее продолжительные, чем это замечательное природное
явление. Но сейчас я чувствовал, что у меня есть шанс растянуть это
изумительное мгновение, удержать его при себе, балансируя с отчаянием
канатоходца, который работает без страховки... Я решил, что надо бы умыться,
но вместо того, чтобы идти к бочке с водой и поливать себя из кувшина, я
просто снял одежду и сиганул в темную зеленую воду, не задумываясь о
последствиях: как я буду догонять парусник после того, как искупаюсь, как
вскарабкаюсь на палубу, и все такое - кажется, я вообще утратил способность
задумываться о последствиях своих поступков... Опасно для жизни, конечно, но
руки развязывает!
Я с удовольствием поплавал в теплой морской воде, а потом несколькими
мощным гребками догнал шустрого "Чинки". Теоретически, это было совершенно
невозможно, но меня подгонял мой волшебный ветер, так что понятие
"невозможно" вычеркивалось из моего личного словаря - по крайней мере, до
поры, до времени... Я взял такой разгон, что взобраться на палубу без всяких
там вспомогательных средств оказалось плевым делом - я и сам не заметил, как
там очутился. Прежний Макс - или Ронхул, какая, к черту, разница! - ни за
что не справился бы с таким трюком, но я и бровью не повел: зачем тратить
время и силы на такое бесполезное занятие как удивление... Через минуту я
уже насухо вытерся, оделся и снова уселся на гладкой поверхности палубы.
Матросы Хэхэльфа косились на меня с суеверным ужасом: мое купание произвело
на них неизгладимое впечатление. Я открыл было рот, чтобы сказать им:
"ерунда, ребята, не обращайте внимания!" - но понял, что эта фраза прозвучит
фальшиво и напыщенно, так что лучше просто промолчать - что тут скажешь!
- Ты сияешь, как новенький щит, Ронхул! - удивленно сказал Хэхэльф. -
Ребята говорят, ты тут такие чудеса вытворял...
- Никаких чудес, просто искупался, - улыбнулся я.
- "Просто"?! - недоверчиво переспросил он.
Я молча кивнул.
- Ничего себе! С тобой и правда какие-то чудеса творятся, как я
погляжу, - настороженно сказал он.
- Это верно, - мечтательно согласился я.
Весь день я был дрянным собеседником: никак не мог убедить себя, что у
меня действительно есть необходимость общаться с людьми. Я не знал, о чем с
ними говорить, и зачем это нужно. Впрочем, к вечеру проблема коммуникации
уладилась сама собой: я немного привык к произошедшим со мной переменам и
понял, что небо не рухнет на землю, если таинственный незнакомец, в которого
я превратился, будет вести себя, как старый добрый Макс, у которого,
несомненно, имелись свои достоинства - чего зря людей пугать! Так что за
ужином я вовсю развлекал Хэхэльфа и его команду своей болтовней. Получалось
не хуже, чем прежде. Даже лучше.
- И все-таки, что с тобой стряслось, Ронхул? - спросил Хэхэльф, когда
мы устроились на корме за очередным кувшинчиком из его запасов.
- Что-то замечательное, - честно сказал я. - Сам не знаю, как
объяснить...
- Утром ты был похож на одержимого, - заметил он.
- Думаю, так оно и есть, - улыбнулся я. - Не так уж это плохо, дружище!
Скорее наоборот - если ты одержим древним ветром Хоманы... По крайней мере,
теперь я не сомневаюсь, что мы с тобой действительно здорово повеселимся в
Альгане! Кстати о веселье... Хочешь, открою тебе один секрет?
- Какой такой секрет? - оживился Хэхэльф.
- Варабайба мог сразу отправить меня домой, - усмехнулся я. - Ему это
ничего не стоило. Он хорошо меня провел: все ходил вокруг да около,
запугивал меня своими историями о неведомых мирах и полной утрате памяти...
Вранье все это было!
- Откуда ты знаешь? - изумился Хэхэльф.
- Понятия не имею, откуда. Но знаю, - я даже рассмеялся от избытка
чувств. - Сегодня утром я проснулся счастливым обладателем ответов на многие
вопросы - в том числе, и на те, которые никогда не собирался задавать.
- И все-таки я не понимаю, - растерянно сказал он.
- Я и сам не очень-то понимаю. Просто теперь я знаю без тени сомнения -
так словно побывал в его божественной башке и перерыл там несколько сундуков
- что Варабайба водил меня за нос. Бог он там, или нет, а очень
могущественный тип, это точно! Но он решил, что просто отпустить меня домой
- это слишком скучно. Опять же, в этом случае от меня не будет никакой
пользы... А вот отправить меня обратно в Альган, чтобы я помог тебе устроить
там переполох - именно то, что нужно!
- Ладно, положим ты прав... Тебе виднее, наверное, - задумчиво кивнул
Хэхэльф. - И ты так спокойно к этому относишься? Что-то не верится!
- Еще вчера вечером я бы рвал и метал, - кивнул я. - Или, чего доброго,
ревел бы, как девчонка, с меня сталось бы... Думаю, именно поэтому вчера я
ни о чем не догадывался. И не догадался бы, если бы мне не стало абсолютно
безразлично - и это открытие, и вообще все... Знаешь, наверное такие вещи
всегда происходят очень вовремя, или не происходят вовсе!
Потом Хэхэльф отправился спать, а я снова остался сидеть на палубе. Мой
ветер пришел ко мне, не дожидаясь приглашения, он закружил меня и унес
куда-то в ночную темноту, словно я был невесомым комочком пыли... Наутро
хэхэльфовы матросы с ужасом рассказывали мне, что я просто исчез, а
незадолго до рассвета снова появился на палубе, а мой дотошный друг пытался
выяснить, куда я подевался. "Никуда я не подевался", - ворчливо заявлял я,
прекрасно понимая, что слова в этой фразе надо поменять местами: "подевался
в никуда", - мог бы получиться почти правдивый ответ... Мне не хотелось
разбираться в этих чудесах: у меня слишком тяжелый взгляд, и я всегда
старался не смотреть пристально на то, что мне дорого, а мои странные
отношения с живым древним ветром этого мира сейчас казались мне
единственным, что имеет значение. Даже возвращение домой, надеждой на
которое я жил с того дня, как очнулся в камине Таонкрахта, сейчас казалось
мне чем-то необязательным, своего рода морковкой, подвешенной перед мордой
не слишком голодного осла...
Глава 12. Рыжий Хатхас, уллы и курмда
Несколько солнечных дней и воистину волшебных ночей спустя мы причалили
к пристани. Бондох, большой портовый город в заливе Шан, был готов принять
усталых путников в свои теплые, но равнодушные объятия. Я первым покинул
борт "Чинки": у Хэхэльфа и его команды было еще полно дел, а от меня им все
равно никакого толку. Единственное, что я действительно умею делать на
корабле, так это - путаться под ногами. Впрочем, я не стал уходить далеко от
красавчика "Чинки", а уселся прямо на причале и принялся ждать Хэхэльфа.
- Сейчас, сейчас, Ронхул, - то и дело кричал он, перевешиваясь через
борт, - уже идем!
Я знал, что до настоящего "уже" нам ой как далеко, но у меня не было
никаких возражений. Сидеть на собственной дорожной сумке и издалека
разглядывать разношерстую толпу - занятие ничем не хуже других!
- Мать твою! - низкий густой бас раздался прямо над моим ухом. - Да это
же старина "Чинки"! Значит и Хэхэльф Кромкелет где-то рядом?
- Логика железная! - насмешливо согласился я, поднимая глаза на
незнакомца. Честно говоря, я ожидал, что обладателем роскошного баса
непременно окажется какой-нибудь громила, этакий шкаф идеальной кубической
формы. Ничуть не бывало! Передо мной стоял невысокий дядя, тощий и жилистый.
Он был рыжий, как апельсин - в свой жизни я видел немного таких идеально
рыжих людей. Его костюм был способен поколебать даже мою благоприобретенную
невозмутимость. Можно подумать, что парень собирал многочисленные предметы
своего гардероба по всему свету: короткая цветастая бунабская юбка надета
прямо поверх узких кожаных штанов, голенища сапог зачем-то обмотаны пестрыми
тканями, которые удерживались с помощью толстых деревянных браслетов, из-под
халндойнской куртки из тонкой коричневой замши виднелось некое подобие
декоративной кольчуги - как мне показалось, растительного происхождения - на
поясе висела большая кожаная сумка, похожая на самодельный рюкзак, шею
обвивали груды диковинных ожерелий, которые скрывались под старенькой
вязаной шалью с бахромой, явно ручной работы, а рыжую голову венчал
драгоценный шлем, помпезный, как царская корона.
- Ну и где он? - нетерпеливо спросил меня рыжий незнакомец. - Надеюсь,
ты не станешь говорить мне, что убил моего лучшего друга, и теперь это твой
корабль? Плохие новости на голодный желудок - это не по мне!
Я не успел ответить: Хэхэльф собственной персоной обрушился на него
сверху - просто перемахнул через борт и вцепился в рыжего мертвой хваткой.
Если бы я успел, я бы поставил на то, что ребята не удержатся на ногах и
рухнут на пристань, но они устояли.
- Что творится! - взревел Хэхэльф. - Клянусь исподним Варабайбы,
Хатхас, ты еще коптишь небо!
- Еще бы! - фыркнул рыжий. - А ты как думал?!
- Я думал, что ты давно курмдой подавился, старый засранец, если уж
третий год не объявляешься у меня в Сбо!
- Курмдой захочешь - не подавишься! - рассудительно ответствовал тот.
Еще несколько минут ребята несли всякую милую чушь, как и положено при
встрече старых друзей. Я молча наслаждался этим импровизированным шоу - оно
того стоило!
- И каким ветром тебя сюда занесло? - Хэхэльф наконец отпустил своего
