Наконец, прорубив последние оплетавшие ее лианы, он наклонился и помог ей
встать.
- С тобой все в порядке? - он вынужден кричать, чтобы его было слышно
в этом адском шуме. Она прижалась к нему и всхлипнула. Еще одно дерево,
наклонившись, потянулось к ним.
Хейм, отстранившись, встряхнул Джоселин за плечи что было сил
прогрохотал:
- Эй! Сюда! Ко мне!
Извиваясь, к ним подполз Утхг-а-К-Тхакв, расчищавший своим телом путь
для Брэгдона. Следом за ними появился и Вадаж, который умело лавировал и
потому довольно быстро двигался среди этого хаоса.
- Джос - в середину, - скомандовал Хейм. - Остальные - спина к спине
вокруг нее. Удрать от этой дряни мы не сможем, оставаться здесь тоже
нельзя. Мы бы вскоре окончательно выдохнулись, если бы пытались просто
удержаться на ногах. Вперед.
Его клинок поймал солнечный луч и ослепительно вспыхнул в нем.
Все, что последовало за тем, была сплошная рубка, упорная борьба,
лавирование и бегство от движущегося кошмара. Сознание Хейма обрело
какую-то холодную ясность; он смотрел на происходящее, находил решение и
выбирал способ его осуществить. Но сила, поддерживавшая его, исходила из
какого-то внутреннего источника. Это было большее, чем просто страх перед
смертью. Что-то внутри него восставало против мысли о том, что его кости
могут навсегда остаться здесь, разбросанные среди этих шагающих троллей.
Брэгдон сдался первым.
- Я... не могу... больше... это... поднять, - простонал он, падая на
землю, зеленые пальцы тотчас сомкнулись вокруг одной из его ног.
- Утхг-а-К-Тхакв освободил его.
- Ну, становись в середину, - сказал наквс, я сам, - а вы Лори
поддерживайте его.
Прошла, казалось целая вечность - и вот уже Вадаж тоже опустил свое
мачете.
- Прошу прощения. - Голос его был единственным различимым в этом
шуме. - Идите дальше без меня.
- Нет! - сказал Хейм. - Либо мы все выберемся отсюда, либо никто.
- Разреши мне попробовать, - робко попросила Джоселин, передав Вадажа
на попечение Брэгдона, который к тому времени уже немного пришел в себя.
Она взяла у венгра его нож. Ее удары были несильными, она использовало
орудие скорее как лом, но этого оказалось достаточно, чтобы можно было
расчищать себе путь.
И... солнечный свет, чистое небо, мох возле священного пика Лохан. По
инерции они прошли еще несколько метров, прежде чем рухнуть навзничь.
Через пару часов Хейм очнулся. Некоторое время он, прищурясь, глядел
в небо, на облака, отыскивая среди них всякие причудливые формы, как,
бывало во времена своего детства на Гее. Когда сознание полностью
вернулось к нему, он сел и вполголоса выругался.
Деревья все еще двигались мимо них. Однако Хейму казалось, что это
движение значительно замедлилось. На северо-западе противоположно
направлению их марша, виднелся след из взрыхленной земли. След этот уходил
за пределы горизонта, но оттуда покрывая его, уже появилось какое-то
бледно-желтое пятно - это всходила новая поросль.
- Утхг-а-К-Тхакв был единственным кроме Хейма, кто тоже проснулся.
Наквс подошел к нему и плюхнулся рядом.
- Ну что же, шкипер, теперь мы знаем, что такое "Ходячий Лес".
- Хорошо бы еще увидеть, как это делается - отозвался Хейм.
Отдых на время прояснил его сознание и ответ вдруг возник как бы сам.
- Конечно, это лишь предположение, - сказал он через минуту, - но
возможно, это происходит как-нибудь так: ультрафиолетовый солнечный свет
делает химию растений дьявольски энергичной. Данному конкретному виду для
роста необходимо нечто, быть может, какой-нибудь минерал. В тех местах,
где геологические трещины обнажают его жилы появляется лес.
- Вряд ли это минерал, - возразил Утхг-а-К-Тхакв, - Жизнь не может
зависеть только от геологических случайностей.
- На большой планете геология играет роль намного более высокую, чем
на планете земного типа, В. И. - сказал Хейм. Однако, я согласен, что
только на ее основе более-менее сложная экология вряд ли возникает. Дай
подумать... О'кей, скажем, существует некая бактерия, закладывающая основу
для органической материи определенного вида в подходящих для этого
условиях. Подобные отложения должны быть весьма многочисленны и
встречаться почти повсеместно. Эти деревья, допустим, могут разбрасывать
споры, способные веками лежать в спячке, дожидаясь случая прорасти.
Хорошо. Затем они с чудовищной быстротой поглощают питательную бактерию.
Достигнув зрелости, такой "лесок" вынужден двигаться, поскольку почва под
ним истощена. Репродуктивность слишком замедлена. Деревьям приходится
передвигаться самим. Очевидно, стимулом к передвижению для них служит
солнечный свет. Вспомни, они не шевелились до середины утра, а теперь, в
полдень, начинают постепенно останавливаться.
- А что происходит, когда они съедают все отложения?
- Они погибают. Их останки уходят в почву. Постепенно все
перерабатывается в необходимый для них продукт, и оставленные ими споры
просыпаются. - Хейм сделал гримасу - Какого черта я пытаюсь изобразить из
себя ученого? ! Чтобы оправдать эту гадость? Я вынужден верить, что все
естественно.
Мы прошли сквозь него и остались живы, - спокойно сказал
Утхг-а-К-Тхакв, - разве этого недостаточно?
Хейм не ответил. Взгляд его обратился к западу, куда ему еще
предстояло идти. Видел ли он легкий султанчик тумана на нижних уступах
Лохана? Расстояние было слишком большим, чтобы точно знать, что это не
обман зрения. Но "Дым-Гора"? Что бы это ни было, беспокоиться об этом пока
еще рано. Надо еще миновать район "Машин-убийц".
Глава 6.
Еще два дня - двадцать километров? Если бы им пришлось идти не по
ровному месту - пересекая плато у подножия Лохана - им ни за что было бы
не одолеть такое расстояние.
Это была мрачная усыпанная камнями местность, лишенная
растительности, кроме редкого низкорослого желтоватого кустарника.
Множество ручьев сбегало вниз, к Морху, и их журчание было единственным
звуком, наполнявшим воздух, если не менее безжизненны, чем пыльные
пространства вокруг. Лишь горы, окаймлявшие плато с трех сторон, да
великолепный уносившийся высоко ввысь снежный лик оживляли пейзаж.
В первый вечер отряд расположился на ночлег, имея в поле зрения
катер. Его стекловидные стенки отсвечивали в лучах заходящего солнца
красноватой чернотой, похожей на запекшуюся кровь. Вадаж заметил, указывая
на кратер:
- Я считаю, что бесплодие данного района объясняется выщелачивание
почвы, которое было вызвано стекавшими сверху потоками. Теперь я вижу, что
все как раз наоборот.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Хейм безразличным голосом.
А то, что вся эта картина, как пить дать оставлена хорошей бомбежкой.
Должно быть, когда-то здесь находился большой индустриальный центр,
который был уничтожен во время войны.
- И вы хотите, чтобы то же самое случилось на Земле! - впервые за два
дня подал голос Брэгдон.
Хейм вздрогнул.
- Сколько еще можно объяснять? - сказал он, обращаясь больше к
Джоселин, чем к Брэгдону. - Земля имеет космическую оборону. Ее невозможно
атаковать - если только мы попадая из одного кризиса в другой, не добьемся
такого ухудшения дел, при котором обе строны будут вынуждены построить
флоты, достаточно больше, чтобы позволить себе потери при прорыве
космической обороны. Все, чего я хочу - это устранить подобную возможность
путем немедленного урегулирования конфликта между нами и алеронами. К
несчастью, они не заинтересованы в разумном компромиссе. Поэтому наша
задача - доказать им, что у них нет иной альтернативы.
- Бомбардировкой нельзя объяснить местного бесплодия, - прервал их
Утхг-а-К-Тхакв. - Война здесь была три или четыре века назад по Земному
исчислению. Радиация давно исчезла. Восстановлению природе мешало что-то
другое.
- О, к черту все это, - захныкала Джоселин. - Дайте поспать.
Хейм тоже лег. С каким-то смутным беспокойством он подумал о том, что
надо бы назначить часового но нет, все были так изнурены... С этой мыслью
он забылся.
На следующий день люди увидели поодаль очертания двух металлических
тел. Не было и речи о том, чтобы сделать крюк и рассмотреть их поближе, да
вообще, им и без того было чем заняться, занять ту часть сознания, которую
они еще в силах были отвлечь от все более тяжкой работы по продвижению
вперед. В поле зрения уже начала появляться оконечность плато. Между его
краем и очередным уходящим вверх горным склоном была крутая насыпь, при
ближайшем расстоянии оказавшаяся обсидиановыми утесами. Они тянулись
вправо и влево, гладкие, блестящие, не очень высокие, но совершенно
неприступные в условиях местной гравитации без специального снаряжения,
которым отряд не располагал. Чтобы обойти их - если вообще существовало
такое место, где они были более пологими - потребовалось бы несколько
дней; а медикаментов, за счет которых люди еще были живы, не хватило бы на
столь длительный переход.
Сплошная линия этого неприступного вала разрывалась лишь в середине
охватываемого глазом участка. От подножия крутого откоса, поднималась на
несколько километров вверх над горами. Словно гигантский занавес, они
закрывали местность; белые султаны, отрываясь от верхушки столба, четко
выделялись на фоне голубого цвета неба, и по мере того, как люди
приближались к этому месту, все явственнее стало слышно грозный рев.
- Это должен быть "Дым Гром", - сказал Вадаж. - На что все это
значит?
- Район... не знаю, как это сказать по английски, - отозвался
Утхг-а-К-Тхакв, - Пшейка. Земля внизу горячая, и вода выкипает.
- Гейзеры и горячие источники, - сказал Хейм и присвистнул. - Но я
никогда не видел и не слышал, чтобы они достигали таких размеров. По
сравнению с этим Желтый Камень или Кузница Карлика - все равно, что
булькающий чайник. Сумеем ли мы здесь пройти?
- Должны. - Утхг-а-К-Тхакв наклонил голову так, чтобы все его три
глаза могли смотреть сквозь стекло шлема. Привычные к туманам его планеты,
они до некоторой степени способны были видеть в инфракрасном спектре.
- Да-да. Утесы размыты. Проход идет под уклон, хотя он очень неровный
и повсюду хлещет вода.
- И все же, слава богу. Высокая гравитация означает низкий угол
естественного откоса. А как только мы доберемся до лугов, что находятся по
ту сторону, у нас появиться шанс встретить охотников или патрульных из
Рощи - Хейм даже выпрямился. - Мы прорвемся.
Чуть позже он заметил, как среди кустов блеснула третья металлическая
фигура. На сей раз она была так близко к их предполагаемому пути, что Хейм
слегка изменил курс, с тем, чтобы пройти мимо. К тому же им все равно не
было точно известно, где лучше заходить во владения "Дым Грома".
Объект вырастал по мере того, как Хейм приближался к нему своим
тяжелым шагом. Во время остановок Хейм обнаружил, что не может отвести
взгляд от странного предмета. Его форма была какой-то уж особенной, но у
Хейма по непонятной причине мурашки ползли по спине. Когда он наконец
дотащился до того места, где стояло сооружение, ему захотелось убраться
оттуда, и чем скорее, тем лучше.
- Древняя машина - Голос Вадажа был едва слышен из-за рева и шипения,
раздававшегося впереди. - Ее бросили после того, как упала бомба.
Процесс коррозии в местной атмосфере был очень замедленным. Краска
облезла с металла, а тот в свою очередь, заржавел, но все еще блестел в
некоторых местах. Аппарат имел форму ящика около двух метров шириной и
