самому высказаться в свою защиту перед капитаном-надзирателем Граммелом.
При этих словах Люк и Лея содрогнулись. Именно от Граммела
предостерегала их Халла.
- Может, он проявит великодушие, - философски заметил сержант, -
здесь трудно найти хороших работников. Может, он оставит вам большую часть
ваших пальцев.
- Жаль, что мы не расспросили Халлу об этом Граммеле поподробней, -
прошептал Люк.
- Да, Халла... - в голосе Принцессы звучало уныние, - она не очень-то
надрывалась, пытаясь спасти нас.
- А что она могла сделать, - возразил Люк, - против имперских солдат?
- Наверное, ты прав. Но мне кажется, она могла бы попытаться, -
пожала плечами Лея. - Впрочем, наверное, нельзя винить ее за то, что она
спасала свою шкуру.
- По крайней мере, Трипио и Арту не попались, - мягко прибавил Люк.
- Эй, если еще там сзади услышу разговорчики, я сам отрежу вам
парочку суставов, - предупредил сержант.
- Как тебе понравится, если если тебя похоронят под четырьмя футами
грязи эдак на часок? - бросила ему Принцесса.
- Не понравится, - спокойно согласился сержант. - А как тебе
понравится, если твой хорошенький язычок отрежут низковольтным бластером?
Лея сдалась. У них и так достаточно неприятностей. Провоцируя солдат
дальше, она ничего не выиграет. Она сосредоточила свой взгляд на центре
спины сержанта, стараясь довести его до припадка. Но что-то было не
заметно, чтобы ее действия оказали на него какой-либо эффект. "Наверное,
под этим шлемом очень крепкие кости", - раздумывала Принцесса.
Они в последний раз свернули за угол и вошли в большое помещение.
После спартанского камня внутри и снаружи сибаритское убранство этой
комнаты подействовало, как шок. В интерьере щедро использовался
искусственный и натуральный мех. Здесь присутствовали атрибуты комфорта,
ассоциировавшиеся у Люка с мирами, гораздо более развитыми, чем Мимбан.
Причем здесь их не афишировали, что доказывало, что обитатель этой комнаты
считает их естественными аксессуарами.
В противоположном конце комнаты за не слишком внушительным и вполне
функциональным столом восседал один-единственный человек:
- Ведите их сюда, сержант. - Его скучающий голос был сорван и звучал,
как шелест гальки. Люк подумал, что у него, по-видимому, повреждены
голосовые связки.
По сигналу сержанта семерых узников, включая шахтера с хромой и грубо
забинтованной ногой, провели через комнату и поставили прямо перед столом.
Самым впечатляющим в Граммеле, подумал Люк, была реакция на него
шахтеров. Все их хвастовство и развязность мгновенно испарились. Они
стояли, глядя в пол, на стены, друг на друга, - куда угодно, только не на
человека за столом, и переступали с ноги на ногу.
Хотя и незаметно, Люк старался рассмотреть этот персонаж, вызывавший
почтительно-раболепное отношение у таких очерствевших людей, как пятеро
шахтеров. Граммел изучал их, прикрыв голову и опираясь локтями на стол.
Капитан-надзиратель не прибавлял колорита окружавшему его интерьеру.
Его лицо было бледным, как яичная скорлупа, и образ имперского офицера еще
больше потускнел, когда он поднялся, демонстрируя скромное брюшко, мягко
круглившееся под грудью, как замерзший водопад жира, терявшийся ниже пояса
в складках мундира.
Однако сам серебристо-серый мундир был без единого пятнышка и очень
опрятен, словно пытался закамуфлировать брюшко Граммела. Над высоким,
жестким воротником шея вырастала в квадратную челюсть, обрамленную
висячими усами. Линия этих усов гармонировала с суровым выражением лица
капитана-надзирателя - его привычной маской, как догадался Люк. Крошечные
пронзительные глазки смотрели из-под бровей, нависавших, как гранитная
гряда, а под ними в беспорядке висели черно-седые волосы.
Это лицо редко смеется, решил Люк, а если и смеется, то по неуместным
причинам.
Граммел принялся изучать каждого из стоящей перед ним группы
встревоженных людей. Люк по примеру шахтеров старался сосредоточить свой
взгляд в одной точке на покрытом мехом полу.
- Так, значит, это и есть скандалисты, нарушающие покой по ночам
драками со смертоносным оружием, - неодобрительно заметил Граммел. Снова
этот голос, похожий на скрип ржавого механизма, давно нуждавшегося в
смазке, резанул слух Люка. Он звучал хрипло и визгливо и вполне подходил
Граммелу.
Бодро шагнув вперед, сержант отрапортовал:
- Так точно, капитан-надзиратель. Разрешите направить двух раненых в
лазарет.
- Исполняйте, - разрешил Граммел. Он не то чтобы улыбнулся, но его
вечные морщины разгладились настолько, что его губы слегка распрямились: -
На какое-то время им будет лучше, чем тем, кто останется здесь.
Под конвоем безрукого шахтера и его хромающего товарища вывели из
комнаты. Граммел возобновил осмотр оставшихся пленников. Когда очередь
дошла до Люка и Принцессы, его рот скривился, как будто его укололи
булавкой.
- Вас двоих я что-то не узнаю. Кто вы? - он вышел из-за стола и встал
лицом к лицу с Люком: - Ты, мальчик! Кто ты?
- Я просто работаю по контракту, капитан-надзиратель, - запинаясь,
пробормотал Люк, стараясь выглядеть должным образом напуганным. Это была
нетрудная задача. И если уж ставкой в этой игре была его жизнь, пусть его
тон будет немного подхалимским - он не против.
Граммел перешел к Принцессе и уставился на нее сверху вниз. Он
осторожно улыбнулся, так, словно ему было больно от усилия:
- А ты, моя дорогая? Ты ведь тоже из шахтеров, я полагаю?
- Нет, - Лея не смотрела на него. Она коротко кивнула в сторону Люка,
- я... его служанка.
- Это правда, - быстро подтвердил Люк, - она всего лишь...
- Я слышу, малыш, - пробурчал Граммел. Он уставился на Принцессу,
потом провел пальцем по ее щеке. - Хорошенькая женщина... - она
вывернулась из его рук, - и к тому же с норовом. - Он бросил взгляд на
Люка: - Поздравляю, мальчик, у тебя хороший вкус.
- Спасибо, сэр. - Лея сверкнула на него глазами, но еще он мог
сказать?
- Ваши манеры под стать только вашей некомпетентности, - заявила она
Граммелу.
Тот только удовлетворенно кивнул:
- Манеры. Некомпетентность. Довольно странный способ выражаться для
служанки. - Он рявкнул на сержанта, стоявшего рядом с ним по стойке
"смирно": - Какие вы нашли у них удостоверения?
- Удостоверения, капитан-надзиратель? Мы полагали, они стандартные.
- Вы не проверили у них удостоверения, сержант? - медленно
осведомился Граммел.
Вид у сержанта был такой, словно он исходил потом под доспехами. Он
неуверенно ответил:
- Н-нет, сэр. Мы просто предполагали...
- Никогда не стройте предположений, сержант. Вселенная набита людьми,
которые погибли из-за того, что верили в предположения. - Он вежливо
обернулся к Люку и Лее: - Ваши удостоверения личности, пожалуйста.
Люк сделал вид, что роется в одежде, и постарался придать своему лицу
удивленное выражение, не обнаружив несуществующего удостоверения.
Принцесса изо всех сил старалась ему подражать.
- Мы, наверное, потеряли их в драке, - заявил Люк и сделал торопливую
попытку перевести разговор на другую тему: - Эти пятеро - теперь их трое -
напали на нас без предупреждения и...
- Вранье! - энергично запротестовал один из шахтеров. Он посмотрел на
Граммела, ища сочувствия, но не нашел его.
- Ты, - очень спокойно сказал ему Граммел, - заткнись. Мужчина с
готовностью повиновался.
В комнату вошел штурмовик и заискивающим тоном позвал:
- Капитан-надзиратель!
Граммел, похоже, был раздражен тем, что его прервали:
- Да, в чем дело?
Солдат подошел к столу и что-то зашептал Граммелу на ухо. Тот вроде
удивился:
- Хорошо, я поговорю с ним, - и направился к двери.
Появилась невысокая закутанная фигура, и они с Граммелом занялись
оживленной беседой. Люк не мог ничего разобрать, кроме отдельных слов.
Наклонившись к Принцессе, он прошептал:
- Не нравится мне это, Лея.
Она сердито прошептала в ответ:
- У тебя есть поразительное свойство, Люк, сводить любые, даже
мучительно неприятные обстоятельства, к чисто бытовым вопросам.
Вид у Люка был обиженный. Капитан-надзиратель продолжал беседовать с
закутанной фигурой, которая затем низко поклонилась и поспешила вон из
комнаты. Люк вяло раздумывал о том, было ли существо под накидкой
человеком или туземцем. Его размышления прервало возвращение Граммела.
- Это вы, шахтеры, начали драку, - заявил он тоном, не терпящим
возражений, подчеркнуто исключая Люка и Лею из их числа.
- Да, но, капитан-надзиратель, - подобострастно начал самый крупный
из троих шахтеров, - нас спровоцировали. Мы только пытались соблюдать
городской закон о драках.
- Нарушив его, - возразил Граммел, - и напав на юную леди?
- Это была шутка, - отважился сказать мужчина, - мы только хотели
сначала немного позабавиться.
- Ваши ЗАБАВЫ обойдутся вам в штраф в размере половины зарплаты за
рабочий период, - объявил Граммел. - Я не собираюсь проявлять к вам
снисходительность.
Трое мужчин выглядели обескураженными.
- Шахтерские законы здесь очень мягкие и дают вам изрядную свободу в
часы отдыха, - теперь он смотрел на них сердито. - Но тем не менее,
нападение с целью убийства не отвечает представлениям Империи о
продуктивном досуге. Независимо от того, - добавил он как бы в запоздалое
пояснение, - какого мнения придерживаюсь лично я в этом вопросе.
Расхрабрившись, один из шахтеров решил попытать счастья. Выступив
вперед, он заявил:
- Капитан-надзиратель, я подаю апелляцию.
Граммел посмотрел на него взглядом ботаника, увидевшего новый вид
сорняка:
- У тебя есть такое право. На каком основании?
- Краткость... краткость правосудия и неформальные обстоятельства, -
наконец, выдавил шахтер.
- Очень хорошо. Поскольку я представляю здесь закон Империи, я
рассмотрю твою апелляцию сам, - Граммел с минуту помолчал, затем
непринужденно заявил: - Твоя апелляция отклоняется.
- Тогда я апеллирую к представителю Имперского департамента ресурсов,
заведующему деятельностью шахт, - настаивал мужчина, - я хочу, чтобы
решение было пересмотрено.
- Конечно, - согласился Граммел. Он подошел к стене позади стола.
Достав из потаенного места брусок из пластика, он нажал кнопку на одном
конце и вернулся, обойдя стол. - Наша беседа записана, - сообщил он во
всеуслышание.
Граммел нажал еще одну кнопку, и на бруске появилась бегущая строка,
двигавшаяся по ее навощенной поверхности. Когда запись закончилась,
Граммел поднял и резким движением воткнул один конец жесткого пластика
прямо в глаз спорщика.
Кровь и пульпа брызнули во все стороны, и шахтер с криком повалился
на пол. Один из его товарищей в ужасе склонился над ним, стараясь
остановить струю крови, бившую из погубленной глазницы. Кровь струилась
ручьями по лицу и комбинезону шахтера.
- Вы трое, можете идти, - будничным тоном, словно ничего не
случилось, сообщил им Граммел. - Сержант!
- Капитан-надзиратель?
- Отведите этих троих в задние камеры. Их двое товарищей могут
присоединиться к ним, как только достаточно оправятся. Пусть посидят
немного и подумают. Запишите их имена и регистрационные коды, это облегчит
им выплату штрафа. Разве что, - закончил он, постукивая бруском
записывающего устройства по ладони, - кто-нибудь еще захочет апеллировать
к суду.
Когда двое шахтеров полупонесли-полупотащили своего потерявшего
сознание товарища к выходу под конвоем, Граммел ткнул бруском в их
