В двухстах метрах от нас на поле стояло сооружение, в котором я с
трудом угадал знакомые контуры. К нему подъезжала открытая автомашина.
На экране стоявшего рядом телевизора было видно, как из автомобиля вышел
человек в космическом скафандре и вошел внутрь аппарата.
- До старта остались считанные секунды, - говорил невидимый диктор. -
Сейчас все мы увидим величественное, небывалое зрелище - проникновение
человека в космическое пространство без помощи ракеты, межпланетного ко-
рабля или любого другого транспорта... Через тридцать минут здесь, над
нашими головами, на высоте ста пятидесяти километров произойдет встреча
орбитальной станции и свободно летящего космонавта...
На несколько секунд стало совершенно тихо. Купол аппарата повернулся,
нацеливаясь дулом в зенит.
- Летит! - вдруг вскрикнул кто-то. И мы увидели, как из аппарата выс-
кользнула серебристая фигурка в скафандре и легко понеслась в вышину.
Вздох восхищения пронесся над замершей толпой. Забыв про свои кинока-
меры, все смотрели в голубую бездонную пропасть неба, куда стремительно
улетала сверкающая точка - вверх, вверх, навстречу солнцу, купаясь в его
лучах, простирая к нему руки, мчался человек, вознесенный к небосводу
силой своего разума, и радиоволны доносили к нам его ликующий, звенящий
от восторга голос. Человек пронизывал собой вышину, он был как ракета,
он был как бог, он плыл в небесах, он летел, он парил... Вот его не ста-
ло видно простым глазом, но мощные телеобъективы не теряли его, и вот
уже появилась на экранах кабина космической станции с открытым входным
люком.
Над самым моим ухом кто-то протяжно вздохнул. Я обернулся. Это был
один из иностранцев, невысокий полный господин благообразного вида.
- Счастливые вы, русские, - произнес он, заметив мой взгляд. - Вы ле-
таете по небу как ангелы, и вам аплодирует весь мир,
Я вежливо улыбнулся.
- Не знаю, поверите вы мне или нет, - нерешительно продолжал незнако-
мец, - но однажды я видел нечто подобное. Но меня попросту сочли лжецом.
- Неужели? - спросил я, еще не догадываясь, с кем меня свела судьба.
- Теперь я и сам в это почти не верю, - грустно сказал он, протягивая
мне визитную карточку. - Ведь я видел не человека, не ангела, а все-
го-навсего свинью.
Я быстро взглянул на визитную карточку.
- Не расстраивайтесь, господин пастор, - сказал я как можно теплее. -
Я вполне готов вам поверить.
Владимир ФИРСОВ
ЗЕЛЕНЫЙ ГЛАЗ
- Заверните, - сказал гражданин в пыжиковой шапке, подавая продавцу
чек.
Над самым ухом у него кто-то вздохнул. Гражданин сердито обернулся.
Через плечо ему заглядывал высокий вислоусый старик в очках, стараясь
рассмотреть покупку.
- Простите, пожалуйста, - нерешительно сказал старик. - Вы не смогли
бы уступить эту книгу мне? Понимаете, она мне очень нужна. - В робком
взгляде старика чувствовалась какая-то тревога.
- Мне она тоже нужна, - с достоинством ответил гражданин в пыжиковой
шапке. - Я пишу диссертацию об Аристотеле!
Он отодвинул плечом вислоусого и прошествовал к выходу. Но старик не
отставал.
- Я вас очень прошу, - бормотал он в спину идущему. - Это для меня
вопрос чести... вопрос жизни и смерти... Моя тетушка давно мечтала об
аристотелевой "Поэтике". Она сейчас умирает... Последний подарок... Я
очень прошу.
Гражданин обернулся и внимательно посмотрел на преследователя. Конеч-
но, умирающая любительница Аристотеля была придумана только сейчас. Но в
глазах старика светилась какая-то странная тоска, заставившая поверить,
что эта книга действительно нужна ему, что это для него вопрос жизни и
смерти.
Гражданин в пыжиковой шапке смягчился.
- Ладно, берите, - сказал он. - С вас шесть сорок.
Старик засуетился.
- Век благодарен буду, - бормотал он, выуживая из кармана монеты и
смятые рубли. - Спасли меня...
Во всех карманах старика нашлось только четыре рубля девяносто семь
копеек. Он с отчаянием посмотрел на обладателя драгоценной книги.
- Возьмите часы, - вдруг сказал он. - Тетушка умирает. Не могу без
книги.
Гражданин в пыжиковой шапке растрогался.
- Ладно, берите так. Отдадите как-нибудь. Я здесь часто бываю.
- Никогда не забуду, - пробормотал старик, хватая книгу. - Все верну
полностью. Свиридов моя фамилия. Николай Степанович. По гроб жизни обя-
зан...
Крепко прижав книгу, старик выскочил из дверей букинистического мага-
зина на февральский мороз. Денег на троллейбус у него не осталось, и он
две остановки шел пешком.
Дома Свиридов долго с восхищением рассматривал дорогой переплет с зо-
лотым тиснением, грея руки на батарее, центрального отопления. Потом со
вздохом перелистал книгу и разодрал ее на две части. Прикинул на глаз
толщину половинок и разодрал каждую еще раз.
На душе у него было радостно. Более того, он был почти счастлив.
На следующее утро - это было воскресенье - Свиридов вышел из дома ра-
но. С трудом вытаскивая ноги из выпавшего за ночь снега, он пересек двор
и шагнул через порог скрипучей калитки в старых железных воротах. У
ларька "Союзпечати" толпились люди, но газет, увы, уже не было. Ему дос-
талась только "Пионерская правда", и это его явно не устраивало. Он по-
шел к другому ларьку, но газет не было и там.
Вконец расстроившись, старик повернул к дому. Выпрашивать газеты у
соседей ему не хотелось.
На чисто выметенной дорожке стояла дворничиха Настя с метлой напере-
вес.
- Доброе утро, Николай Степанович, - сказала она. - Никак, напрасно
прогулялись?
Старик только махнул рукой.
- Одна "Пионерская правда" и осталась. Как запустят что, нигде газет
не достать. Прямо хоть с вечера становись у ларька.
- Мою возьмите, - сказала добрая Настя. - Я потом в витрине почитаю.
- Она протянула ему вчетверо сложенную "Советскую Россию".
Старик сдержанно поблагодарил. Затем он развернул изрядно смятую в
почтовом ящике газету, вздел на нос очки и нараспев прочитал:
- "Советская автоматическая лаборатория пересекает Море Спокойствия.
Двести километров по Луне". - Он удовлетворенно хмыкнул, хотя искал в
газете совсем другое. - Ага... вот: "На соискание Ленинской премии..." -
Явно обрадованный, старик непослушными пальцами начал складывать газету.
Февральский мороз давал себя знать.
- Скоро уже, Николай Степанович? - спросила Настя, с почтением глядя
на старика.
- Со дня на день жду, Настенька. По ночам просыпаюсь. Все думаю: как
она там, стучит или нет?
- Дай-то бог, - сказала Настя. - А то прямо смотреть на вас жалко.
Худой да бледный стали. В гроб и то краше кладут.
Свиридов только вздохнул. Последний месяц он сидел на самой строгой
диете, тратя все деньги на покупку литературы.
Дворничиха для порядка махнула раза два метлой по уже выметенной до-
рожке и ушла.
Свиридов медленно поднялся к себе на третий этаж, нашарил в кармане
ключ. Беспокоить соседей звонком ему не хотелось.
- Изобретателю привет! - раздалось у него над головой.
Услышав знакомый голос, старик даже вздрогнул немного и с досадой
обернулся. На площадке четвертого этажа румяный мужчина с небольшим
брюшком, обтянутым финским свитером, растирал лыжи куском пенопласта.
Это был Зайчиков-старший. Свиридов знал, что его сосед - почти кандидат
каких-то наук и работает сейчас в многотиражке очень серьезного институ-
та, занимающегося электроникой, молектроникой и другими популярными в
наше время областями техники. Еще о Зайчикове было известно, что он за
тридцать пять лет своей жизни успел поработать грузчиком, пожарником,
ветеринарным врачом, начальником спасательной станции ДОСААФ, директором
леспромхоза и режиссером областного драмтеатра. Словом, это был человек,
видавший виды, душа-парень. Начальства он не боялся, был остер на язык,
любил посмеяться над авторитетными мнениями и к тому же не верил ни в
сон, ни в чох, ни в кибернетику. Свиридову уже не раз приходилось выслу-
шивать от Зайчикова самые различные высказывания в свой адрес. Поэтому
он старался не вступать в разговоры с ехидным соседом. Но ключ как назло
запропастился, и Свиридов волей-неволей приготовился выслушать очередную
порцию нападок.
- Опять без газет? - осведомился Зайчиков, усердно растирая лыжу. -
На месте вашей машины я бы объявил голодную забастовку.
Из осторожности Свиридов воздержался от ответа.
- Значит, опять побираться будем? - не унимался Зайчиков. - Подайте
Христа ради газетку? Но вы не огорчайтесь - все великие люди при жизни
бедствовали. И признавали их так лет через триста. Так что у вас все еще
впереди.
Потеряв надежду отыскать ключ, Свиридов в отчаянии нажал на звонок.
- Жалко мне вашу машину, батенька, - журчал сверху почти кандидат на-
ук. - Все же мы с ней в некотором роде коллеги... Так и быть, пришлю
сейчас Петьку с газетами. А то потомки скажут - затравили великого чело-
века.
- Спасибо, - буркнул старик и с неожиданной резвостью шмыгнул в отк-
рывшуюся дверь.
- А правда, что она скоро?.. - закричал вдогонку Зайчиков, свесившись
через перила. Но старик уже не слышал его.
Машина стояла в большом подвальном помещении. Когда-то, несколько лет
назад, она целиком помещалась в комнате Свиридова на большом столе с
резными ножками и суконным верхом. Потом машина выросла и переехала на
пол. Она заслонила окно, загородила книжный шкаф и совершенно вытеснила
оставшееся от покойной жены трюмо. Когда машина стала покушаться на мес-
то, занимаемое кроватью, старик пошел в домоуправление и выпросил одну
из пустовавших комнат подвала.
На его счастье, техник-смотритель был человек восторженный и очень
желал хоть чем-нибудь помочь научному прогрессу. Поэтому комнату он дал,
хотя до этого предполагал занять ее под склад. Он даже откомандировал в
распоряжение Свиридова кружок "Умелые руки", занимавшийся в том же под-
ведомственном ему подвале. Как раз в тот момент, когда Свиридов мучи-
тельно размышлял, как ему справиться с переноской разросшейся машины, к
нему в комнату ввалилась шумная ватага радиолюбителей и вообще техничес-
ки грамотных ребят. В дверях торчали головы технически неграмотных. Вой-
ти они не смели, но им очень хотелось если не помочь, то хотя бы погля-
деть на удивительную машину.
Старик вначале засомневался. Уже десять лет - с тех пор как умерла
его жена он мало бывал на людях, все свое время отдавая усовершенствова-
нию машины. Детей у старика не было. Машина была его единственным дети-
щем, в котором все, до последнего винтика, было изготовлено его
собственными руками. Но ребячьи глаза глядели так просительно-трога-
тельно, что старик, скрипя сердце, разрешил ребятам помочь. Раскаиваться
ему не пришлось. Переноска и монтаж машины на новом месте прошли благо-
получно, если не считать двух-трех разбитых радиоламп, сожженного транс-
форматора да неизвестно куда пропавшей красивой ручки от контактора.
Впрочем, вскоре ручка нашлась в кармане у одного из технически неграмот-
ных.
С легкой руки техника-смотрителя о машине узнал весь дом. Прослышал о
ней и Зайчиков. Он явился в подвал, похмыкал, потом изрек: "Реникса".
Обиженный старик стал защищать свое детище.
- Знаете, папаша, - с нежной улыбкой сказал Зайчиков, - у нас такую
штуку весь институт строил - два академика, пять докторов. Не вышло. Не
дошла еще наука. Вот так-то.
Однако эта отповедь ничуть не поколебала уверенности старика. Как раз
в это время он вышел на пенсию. Времени у него стало много, и он целиком
посвятил его улучшению машины. В голове у Свиридова постоянно появлялись
новые идеи, которые он немедленно начинал претворять в жизнь. Поэтому
постройка машины длилась довольно долго. Но все на свете имеет конец.
Однажды наступил день, когда изобретатель, волнуясь, нажал кнопку пуска,
