все смотрел широко раскрытыми глазами. Тысяча вопросов вертелась у него
на кончике языка, но он хорошо помнил наказ отца и поэтому молчал. Мол-
чал, когда его проносили мимо взлетающих в небо фонтанов, мимо цветочных
клумб, напоминающих пирамиды. Молчал, когда четверо слуг, плавно покачи-
вая носилки, несли его по широкой лестнице. Молчал даже тогда, когда его
бережно посадили на трон.
Мальчик поднял голову, сложил руки на груди. Ему казалось: так он
выглядит более важно, - и замер.
Около трона стояли стражники, по двое с каждой стороны. В руках у них
были не ружья и даже не сабли, а широкие китайские веера. Этими веерами
стражники отгоняли мух от Петрушки. Мальчик чуть было не рассмеялся,
когда увидел, как один из них, далеко вытянув вперед руку и покачиваясь
на одной ноге, пытался согнать муху, которая сидела на спинке трона, но
удержался, потому что вспомнил наказ Трофима и прикрыл рот ладонью, как
будто собирался зевнуть.
Тут открылась дверь, и в зал вошел Распорядитель праздников и приемов
в красном кафтане с длинной тростью в руке.
- Главный судья просит принять его!
Мальчик махнул рукой, потому что побоялся, что голос сразу выдаст
его.
Кланяясь взад и вперед, к трону подошла кукла с двумя лицами.
- Царский судья Нашим-Вашим приветствует своего повелителя!
- Это на твоем сыне я... то есть Петрушка катался? - спросил Петруш-
ка.
- Да, на моем. - Нашим-Вашим не знал, куда деваться от стыда. - Этот
негодный Петрушка опозорил всю нашу семью. Его нужно обязательно нака-
зать.
- Не надо его наказывать, - ответил Петрушка. - А твой Киря здорово
бегает. Люблю кататься на тех, кто быстро бегает, - добавил он.
Судья подскочил от возмущения, и его резиновая спина закачалась из
стороны в сторону. Но что скажешь царю!
А кукла в чалме и в широком бухарском халате, стоявшая за троном,
хлопнула себя по лбу и закричала:
- Запомним! Запомним! Царь Формалай любит кататься на тех, кто быстро
бегает.
Петрушка хотел спросить, что это за кукла и почему она так кричит, но
не решился. А судья между тем докладывал:
- Великий Формалай, крестьянка Матрешка не платит налоги. Ее нужно
наказать.
Дверь зала открылась, и двое солдат под руки ввели плачущую Матрешку.
Крестьянка упала на колени и коснулась лбом пушистого ковра. Петрушка
сразу узнал Матрешку. Он сошел с трона, поднял ее и тихо проговорил:
- Не плачь, я тебя не накажу.
Судья, гонец Скороход и Распорядитель праздников и приемов стояли, не
двигаясь с места. "Сам Формалай поднимает с полу Матрешку! Видно, у него
хорошее настроение. Надо будет сказать Матрешке, что царь так добр к
ней, потому что я заступился за нее, и ободрать Матрешку как липку", -
подумал судья.
- Светлейший царь, крестьянка Матрешка не платит налогов, - сказало
лицо судьи, обращенное к царю: оно было строгим и серьезным.
Второе лицо, которым он смотрел на крестьянку, улыбалось:
- Дай мне пятьдесят монет, я попрошу царя совсем помиловать тебя, -
говорило второе лицо.
- Но у меня нет денег, - пролепетала Матрешка.
Первое лицо сказало царю:
- Если крестьяне не будут платить налогов, не будут трудиться, царс-
кая казна опустеет.
А лицо, обращенное к Матрешке, теперь уже было не таким ласковым.
- Отдай мне барашка, и я спасу тебя.
- У меня нет барашка, - ответила Матрешка. - Ничего нет.
- Сколько же она должна? - спросил Петрушка.
- Сто монет.
- У нее, наверное, нет денег, - догадался царь. - Отпустите ее домой
и выдайте из казны сто монет.
Кукла в белой чалме опять хлопнула себя по лбу и снова выкрикнула:
- Запомним! Выдать Матрешке из казны сто монет.
- Ее дочери тоже не платят налоги. Они тоже должны по шестьдесят мо-
нет! - не сдавался судья и приказал стражникам ввести дочерей. К трону
подвели пятерых Матрешек.
- Выдать им по шестьдесят монет, - разошелся Петрушка. - Пусть помнят
меня.
- Запомним! - опять вскричала кукла в белой чалме. - Выдать всем Мат-
решкам по шестьдесят монет.
Матрешка с дочерьми отправилась в казну получать деньги.
Тут только Петрушка, наконец, сообразил, что эта кукла в чалме запо-
минает приказы царя. "Хорошо быть Формалаем, даже писать указы не нужно,
все для тебя запомнят и сделают". - И тут же заявил:
- Принесите-ка шоколада, да побольше!
Хранитель царской памяти хлопнул себя по лбу и прокричал:
- Принести шоколада, да побольше!
- Ох, и поем же я, - Петрушка погладил себя ладонью по животу и в эту
минуту вспомнил наказ отца. Он сделал серьезное лицо и чинно сложил руки
на коленях.
Судья ошалело смотрел на повелителя, стараясь, чтобы верхняя половина
тела не качалась. Немного помолчав, он снова заговорил:
- Светлый Формалай, я привел государственного преступника.
Двери зала раскрылись, и солдаты ввели кузнеца Игната со связанными
руками.
- Мудрый царь! - вскричал судья. - Его надо отправить на свалку или
посадить в тюрьму.
- Кузнеца Игната в тюрьму! За что? - удивился Петрушка.
- Он говорил на площади, что Формалай плохо относится к куклам. Он
тебя ругал, мудрый царь! - возмущался судья. - На свалку его.
- А этого не хочешь? - Петрушка совсем забыл, что изображает царя, и
показал судье кукиш.
- Никак, царь заболел? - пролепетал судья и так вытаращил глаза, что
нитки, которыми они были пришиты, лопнули, и глаза-пуговицы оторвались и
покатились по полу.
Судья повернулся и встал к царю другим своим лицом.
- Этот преступник разрушает ваш трон. Если вы его не убьете, он всех
нас убьет.
- Кузнец добрый, он никого не убивает, - засмеялся Петрушка и, взяв у
одного из солдат саблю, разрезал веревки, связывавшие кузнеца.
- Иди, кузнец, домой.
Кузнец быстро пошел к выходу.
- Держите его, держите! - завопил судья. - Царь пошутил.
- Как ты смеешь мне возражать? - Петрушка затопал ногами. Он уже во-
шел во вкус и ему понравилось, что его приказы выполняют. - Не смей мне
перечить! Посадите судью в тюрьму.
Кукла в белой чалме снова хлопнула себя по лбу и опять выкрикнула:
- Запомним: посадить судью в тюрьму.
И те же солдаты, которые привели кузнеца, схватили судью и потащили
его в тюрьму.
- Я не хочу, чтобы мои глаза видели такую несправедливость! - закри-
чал судья и так зажмурил вторую пару глаз, что они тоже оторвались и по-
катились по половицам.
- О, мои глаза! Верните мои глаза! - заплакал судья.
- Зачем тебе глаза? Ты что с глазами, что без глаз не видишь правды,
- громко проговорил кузнец и быстро вышел из дворца.
В это время в зал вкатилась, как на коньках, длинная сухопарая фигура
в белом кителе. Это был генерал Атьдва.
- Ты самый мудрый из царей, умней самых мудрых мудрецов, ты краше ут-
ренней зари, - проговорил генерал, подкатившись к трону.
- Это я-то? - не выдержал Петрушка. - А отец мне говорит, что я сор-
ванец и шалопай.
- Вы изволите шутить, - осклабился генерал. - Я говорю правду. Даже
солнце на небе не светит так ярко, как светит ваш ум в нашем тряпичном
царстве. Формалай сильнее всех великанов и могущественнее всех госуда-
рей. Великий царь, прикажите мастеру Трофиму сшить новую армию солдат, и
мы начнем новую войну с Чудом-Юдом.
- Зачем им воевать? - прервал его Петрушка. - Пусть лучше поют песни
или рассказывают друг другу сказки.
Атьдва не мог понять: шутит царь, и ему, генералу, вместе с ним надо
шутить, или говорит серьезно. Конечно, он с удовольствием бы поддержал
шутки Формалая, но - увы! - генерал совсем не умел шутить. Поэтому он
вытянулся еще выше и подпрыгнул на колесиках.
- Уважаемый царь, солдаты должны воевать и погибать в сражениях.
- А я не хочу, чтобы они погибали! - воскликнул Петрушка. - Мне их
жалко.
Атьдва только открывал и закрывал рот и не мог вымолвить ни слова.
"Что случилось с царем? - думал он. - Ведь все правители так любят вой-
ну". Непривычная к размышлениям генеральская голова начала пухнуть.
Атьдва схватился за виски, но тут его голова не выдержала и треснула по-
полам.
- Мастера... позовите мастера Трофима, - простонал Атьдва.
Петрушка засмеялся:
- Эй, солдаты, свяжите генералу голову веревочкой.
Солдаты переглянулись.
- У вас что, даже веревочки нет? - спросил Петрушка. - Подождите... Я
сейчас...
Мальчик совсем позабыл, что на нем костюм Формалая. Он откинул в сто-
рону полу царской мантии, отвернул одеяло, которым обмотал его Трофим,
залез в карман своих штанов и достал веревку. Солдаты крепко стянули го-
лову Атьдва и завязали ее двойным морским узлом.
- Теперь сойдет. Поднимай его, - распорядился Петрушка.
Атьдва подняли. Покачиваясь, он докатился до трона и, верный себе,
начал снова:
- Любимый царь, прикажи мастеру Трофиму сделать новых солдат. У тебя
будут новые земли и новые подданные, которые станут платить налоги.
- Опять ты о своем, - Петрушка раздраженно топнул ногой. - Пусть сол-
даты идут домой. А ты, генерал, отправляйся копать картошку. Матрешке
помочь надо. Это из-за тебя Ванька-Встанька остался без ног.
Хранитель царской памяти звонко хлопнул себя по лбу и возвестил:
- Запомним! Царь приказал распустить армию. А генерала отправил ко-
пать картошку.
УЗНАЛИ
Один за другим приходили к мнимому Формалаю его помощники, приближен-
ные, слуги, и каждый видел в нем что-то странное. Хранитель царской па-
мяти снял чалму, помахал ею перед разгоряченным лицом и поманил пальцем
Скорохода.
- Ты заметил что-нибудь?
- Заметил, - ответил тот шепотом. - Говорят, царь голову хочет пере-
делать. Снаружи голова будет такая же, как у всех, а внутри колесики да
винтики.
- Может, переделал уже. Вот и стал таким добрым.
- А ты знаешь?.. - продолжал Хранитель памяти. - Прямо сказать бояз-
но...
Они совсем склонились друг к другу и заговорили так тихо, что их уже
никто не слышал. А потом оглянулись по сторонам и поманили к себе Распо-
рядителя праздников и приемов.
Опять распахнулась дверь, и без всякого предупреждения в зал вошла
толстая кукла с круглой целлулоидной головой.
- Я опять к тебе, светлый царь, все по тому же делу, - низким басом
проговорила странная кукла.
- Кто ты такой? - спросил Петрушка. - Я тебя не знаю.
- Я помещик Копилка, - пролепетал оторопевший посетитель.
- Копилка. Ха-ха-ха! - залился смехом Петрушка. - Ко-о-о-пи-л-ка. Да
разве копилки такие бывают? Копилки бывают гипсовые или глиняные, и у
них в голове есть дырка, в которую опускают монеты.
- И у меня тоже есть дырка в голове. - Копилка придвинулся ближе к
трону и нагнул голову, чтобы царю лучше было видно дыру. - Сюда я опус-
каю монеты.
На гладком затылке зияла широкая трещина.
- Я собираю деньги. У меня уже полны обе ноги и живот. Пощупай, какой
твердый.
Любопытный Петрушка потрогал.
- Сколько же ты накопил монет?
- Очень много. Но мне все равно мало. Давай отберем у крестьян всю
землю, продадим коров, лошадей, овец, а все деньги поделим пополам. Из-
дай закон, чтобы дома крестьян, их скот и земли - все стали моими.
- Вот ты какой?.. - возмутился Петрушка. - Я скорее прикажу
крестьянам отобрать у Копилки всю землю и поделить ее.
- Отобрать землю у Копилки! - повторил Хранитель памяти.
Копилка пристально поглядел на Формалая и вдруг завопил во все горло:
- Обманули! Это не Формалай! У этого глаза не изумрудные, а простые
стеклянные! - Копилка схватил Петрушку за парик. Парик слетел, блеснула
яркая, как солнце, шевелюра.
В зале на миг установилась мертвая тишина. Царский Скороход вытянул
вперед ногу да так и остался стоять на одной ноге. Хранитель царской па-
мяти приложил ладонь козырьком к глазам, чтобы лучше было видно. Распо-
рядитель праздников и приемов застыл в той позе, в которой обычно приг-
лашают на танец.
- Это Петрушка, Петрушка! - закричали все.
