спасение и другие гибнущие души.
Кроме этих, так сказать, естественных ролей, в истории существуют роли,
специально созданные для перевоплощающихся душ, уже достигших известной степени
сознательности. Некоторые из таких ролей известны, ибо принадлежат историческим
личностям, за которыми можно предположить влияние эзотерических школ. Другие
роли такого типа принадлежат людям, которые также исторически известны, но,
по-видимому, далеки от какого-либо влияния эзотеризма. Есть роли, принадлежащие
совершенно неизвестным людям, которые выполнили огромную работу, но не оставили
при этом видимых следов.
О персонажах, принадлежащих к определённым школам, но внешне как будто далёким
от эзотеризма, можно сказать очень немногое. Если такие люди существуют, их
внутренняя жизнь должна быть совершенно независимой от внешней. Воплощение на
место таких людей доступно только тем, кто получил особое воспитание,
необходимое для подобной двойной жизни. Человеку, развивавшемуся в обычных
условиях, такое перевоплощение оказывается не под силу.
Но даже тех, кто специально готовился к этим трудным ролям, не может устроить
перевоплощение, преобладающая тенденция которого противоречит эзотерической
работе.
Нет ни одной эзотерической традиции, которая допускала бы внутреннее
противоречие между внешней жизненной ролью и внутренней работой. Это значит, что
человек, тайно принадлежащий к школам, не может открыто действовать против них.
Ещё менее возможно, чтобы человек, который принадлежит к эзотерической школе,
носил маску псевдооккультизма или своим поведением унижал саму идею школы.
Иногда приходится встречаться с подобными утверждениями со стороны лиц, некогда
имевших связь с эзотерическим учителем, но затем утративших её; то же самое
касается тех, для кого идеи эзотеризма становятся средством для достижения своих
личных целей.
Иначе и быть не может; величайшая ошибка - считать, что 'добро' может скрываться
под маской 'зла', а истина - под маской 'лжи'. Это так же невозможно, как
невозможно сознательное зло. Зло по самой своей природе должно быть
бессознательным и слепым. Поэтому жизнь, которая служит лжи и основана на лжи,
не может быть сознательной ролью.
Жизненная роль человека, принадлежащего к эзотерической школе, всегда выражает
его внутреннюю суть; именно по этой причине его жизнь иногда оказывается
исторической загадкой.
Такие роли принадлежат, например, отдельным лицам евангельской драмы. Я уже
упоминал о драме Христа. Но в ней участвовал не один только Христос; это была
драма с большим числом драматических актёров, которые играли определённые роли,
прочно утвердившиеся в их умах. Драма Христа, вся евангельская история
представляет огромный интерес с точки зрения механизма вечного возвращения и
перевоплощения в прошлое.
Первый вопрос, который возникает с точки зрения вечного возвращения, таков:
возможно ли, чтобы все драматические актёры были обречены вечно играть свои
роли, произносить одни и те же слова, совершать одни и те же поступки?
Для ответа на этот вопрос необходимо уяснить, что в евангельской драме
существует два типа ролей и два типа актёров. Перед зрителями и историей
играются те же самые сцены; должны быть сказаны те же самые слова, совершены те
же самые поступки. Но в одном случае актёры остаются одними и теми же, а в
другом - могут быть другими. Актёр, однажды сыгравший Иуду, всегда будет играть
Иуду; но актёр, однажды сыгравший Иисуса, может в следующий раз играть
какую-нибудь другую сознательную личность, например, Иоанна Крестителя. Могут
поменяться ролями и апостолы. Среди них могут оказаться и такие люди, которые не
знают своей роли достаточно глубоко или которые хотят внести в неё изменения,
что-то своё, какое-то 'улучшение'. Им придётся вновь и вновь играть одну и ту же
роль, пока они не выучат её в совершенстве и не запомнят слово в слово. Мы не
знаем их ошибок, потому что в Евангелиях они были исправлены, а Евангелия
написали люди, понимавшие смысл и цель драмы Христа. Однако подлинная
историческая действительность могла отличаться в деталях от истории, сообщённой
в Евангелиях. Апостолы могут в следующий раз не только поменяться ролями, но и
перейти к более важным ролям драмы; каждый из них может надеяться однажды
сыграть роль Христа.
Так обстоит дело с сознательными ролями. Роли бессознательные меняться не могут.
Священники, допрашивавшие Иисуса и возбуждавшие против него народ; толпа,
требовавшая его смерти; солдаты, делившие его одежду, и т.д. - все они будут
исполнять свои роли без малейших изменений. Бессознательные роли евангельской
драмы жёстко закреплены в своих неизменных повторениях. Что другое может кричать
человек, который вопил: 'Распни его!'? Он не способен крикнуть что-то другое, не
способен даже подумать о чём-то другом. И он будет продолжать кричать 'Распни
его!' на протяжении всех циклов вечности. Что другое может сказать или сделать
Пилат? Он не в состоянии ничего изменить; он может только в очередной раз 'умыть
руки'. Все эти люди распяли самих себя, навечно пригвоздили себя к кресту
Иисуса, и никакая сила не может оторвать их от этого креста.
Глубокий смысл заключён в мифе о 'Вечном Страннике', или 'Вечном Жиде', *,
который вечно будет повторять своё: 'Иди дальше!'.
В бессознательных ролях не могло быть ошибок: каждый человек играл свою
бессознательную роль в соответствии со своим типом, воспитанием, окружением и
эпохой; он повиновался стадному инстинкту, действовал в силу подражания и т.п.
Его роль механически повторялась и в следующей раз; чем чаще он её играл, тем
лучше выучивал и тем меньше оставалось возможности для ошибки или непонимания.
'Вечное повторение' следило за его ролью, так что ошибка стала невозможной;
постановщик драмы Христа мог положиться на бессознательные роли так же твёрдо,
как на ландшафт Иудеи, её обычаи, праздники и тому подобное.
Но сознательные роли требуют подготовки.
В последующем развитии христианства эзотерическое христианство стало школой
подготовки актёров для этой драмы. Сама драма была, так сказать, экзаменационным
представлением; всё вместе представляло собой довольно интересное зрелище.
Будучи началом, источником, драма создала религию; а религия, как результат, как
'река', своим обратным течением питала 'источник'. В умственном образе этого
явления отражается космический процесс.
Превращение христианства в церковь, договор между церковью и государством,
искажение и извращение первоначальных идей религии любви, докатившихся до
проповеди христианства с мечом в руках, избиения еретиков и инквизиции - всё это
было последствием евангельской драмы. Таков неизбежный результат работы по
подбору из человеческой массы людей, способных к эзотерической работе. Люди,
неспособные к такой работе, также слушали поучения Евангелия; им, естественно,
пришлось усвоить его догматы и принципы и приспособить их к своему пониманию, к
своей жизни, к борьбе друг с другом, к своим преступлениям и т.д.
Однако в работе эзотеризма ничто не теряется зря. Искажённые формы христианства
также имеют своё значение, поскольку многие люди способны постигать идеи высшего
порядка лишь в искажённом виде. Вместе с тем, некоторые из них, получив эти идеи
в искажённом виде, могут почувствовать искажение и начать поиски истины; в
отдельных случаях они способны достичь первоначального источника.
Распятие Христа продолжается непрестанно. Вместо самого Христа распинаются его
учение, его идеи; и толпа, которая верит своим вождям, продолжает кричать:
'Распни его!'.
Две великие религии, появившиеся одна за другой, а именно, буддизм и
христианство, никогда не изучались совместно, как дополняющие друг друга. Обычно
считалось, что в своих ключевых моментах они противоречат друг другу.
Жизнь принца Гаутамы, ставшего Буддой, то есть Просветлённым, не является драмой
в том смысле, в каком ею является жизнь Христа; во всяком случае, она не так
драматична, как последние три года жизни Христа. Но в буддизме жизнь Будды
превратилась в миф, из которого нельзя выбросить ни одной черты, ни одного
слова.
Будда прожил долгую жизнь и создал крупный монашеский орден, который после его
смерти распространил своё влияние в мире. Этот орден никогда не искажал учение
Будды в такой степени, в какой учение Христа было искажено его последователями.
Конечно, жизнь Будды тоже представляет собой сознательную роль, исполнить
которую могут многие актёры, хотя это, конечно, нелегко, но она относится к
естественным ролям, тогда как роль Христа была создана специально.
Внутренний круг позднейшего буддизма также является школой, которая готовит
актёров для ролей принца Гаутамы, его ближайших учеников и последователей. Но,
как и христианство, он не является школой во всей своей целостности; как и в
христианстве, лишь немногие скрытые его течения можно связать с идеей школы.
В связи с вопросом об отношениях идеи вечного возвращения и 'перевоплощения в
прошлое' к идеям эволюции интересно понять, существуют ли в эзотеризме
социальные теории? Иными словами: допускает ли эзотерическое учение какую-то
организацию человеческого общества или отдельных его групп, которая помогла бы
данной культуре достичь наивысших результатов и способствовала бы общей эволюции
человечества?
Это особенно интересно в наше время, когда различным социальным теориям
придаётся такое большое значение, когда самые фантастические измышления в этой
области подняты до ранга науки или догматизированы в виде рационалистической
религии.
Существует и ответ на эти вопросы. Эзотерическая мысль об идеальной организации
человеческого общества - это деление его на касты в соответствии с законами
Ману.
В кодексе законов Ману, каким он дошёл до нас, деление на касты - краеугольный
камень в устройстве общества. Причиной такого деления природы человека, на
основе которой был создан человек, считается сама сущность человеческой природы.
Законы Ману
Из главы I:
31. Ради процветания миров он создал из своих уст, рук, бёдер, ступней брахмана,
кщатрия, вайшья и шудру.
88. Обучение, изучение Веды, жертвоприношение для себя и для других, раздачу и
получение милостыни он установил для брахманов.
89. Охрану подданных, раздачу милостыни, жертвоприношение, изучение Веды и
неприверженность к мирским утехам он указал для кшатрия.
90. Пастьбу скота, а также раздачу милостыни, жертвоприношение, изучение Веды,
торговлю, ростовщичество и земледелие - для вайшья.
91. Но только одно занятие Владыка указал для шудры - служение этим варнам со
смирением.
98. Само рождение брахмана - вечное воплощение дхармы, ибо он рождён для дхармы
и предназначен для отождествления с дхармой.
99. Ведь брахман, рождаясь на земле для охранения сокровищницы дхармы, занимает
высшее место как владыка всех существ.
100. Всё, что существует в мире, это собственность брахмана; вследствие
превосходства рождения именно брахман имеет право на всё это.
101. Брахман ест только своё, носит - своё и даёт своё: ведь другие люди
существуют по милости брахмана.
102. С целью определения обязанностей его и остальных мудрый Ману, происшедший
от Самосущего, составил эту шастру.
103. Она должна быть тщательно изучена и правильно сообщена ученикам только
учёным брахманом, никем другим.
104. Брахман, изучающий эту шатсру и ведущий образ жизни, соответствующий
объявленному в ней, никогда не пятнается грехами, совершенными в мыслях, а также
словесными и телесными.
105. Он очищает всякое собрание и родных - семь предшествующих и семь
последующих поколений; только он один имеет право на всю эту землю.
Из главы IX:
322. Без Брахмана не преуспевает кшатрий, без кшатрия не процветает брахман;
брахман и кшатрий, объединившись процветают и в этом мире и в ином.
Из главы II:
135. Десятилетнего брахмана и столетнего царя следует считать отцом и сыном, но
из них двоих отец - брахман.
Из главы IX:
329. Вайшья следует знать соответствующую цену драгоценных камней, жемчуга,
кораллов, металлов, тканей, благовоний и соков.
