вступить в группу; все же, если один из них покинет группу, другой больше не
имеет права говорить с ним о работе группы. Ушедший не понимает этого,
чувствует себя оскорбленным, и они ссорятся. Чтобы избежать такого положения
в отношениях с родственниками, например, если в группе работают муж и жена,
мать и дочь и т.п., мы считаем их за одно лицо, за одного члена группы.
Таким образом, если один из них не способен идти вперед в работе и оставляет
группу, виновным считается и другой, и ему тоже приходится уйти.
"Далее, вам следует помнить, что я сумею помочь вам только в той
степени, в какой вы помогаете мне. Кроме того, ваша помощь, особенно
вначале, будет оцениваться не по фактическим результатам, которые наверняка
будут равны нулю, а по размерам и количеству ваших усилий."
После этого Гурджиев перешел к индивидуальным задачам и к определению
наших "главных недостатков". Затем он поставил перед нами несколько
определенных задач, с которых началась работа нашей группы.
Позднее, в 1917 году, когда мы находились на Кавказе, Гурджиев однажды
прибавил к основным принципам формирования групп несколько интересных
наблюдений. Думаю, следует их здесь привести.
- Вы принимаете все это слишком теоретически, - сказал он. - Теперь-то
вам следовало бы знать больше. Нет особой выгоды от существования групп,
равно как и нет особых заслуг в принадлежности к ним. Выгода или польза
групп определяется их результатами.
"Работа любого человека может вестись в трех направлениях. Он может
быть полезен для работы. Он может быть полезен мне. Он может быть полезен
самому себе. Конечно, желательна, чтобы работа человека давала результаты во
всех трех направлениях. Если этого не получается, можно примириться и с
двумя. Например, если человек полезен мне, он, в силу этого, уже полезен и
для работы. Или, если он полезен для работы, он полезен и для меня. Но если
человек. Допустим, полезен для работы и для меня, но не может быть полезным
самому себе, это уже гораздо хуже, ибо он не сможет долго выносить такое
положение. Если человек ничего не получает для себя, если он не меняется и
остается таким, каким был, факт его случайной, кратковременной полезности не
ставится ему в заслугу. Но еще важнее то, что его полезность длится недолго.
Работа растет и меняется. Если же сам человек не растет и не меняется, он не
в состоянии идти вровень с работой; работа оставляет его позади, и тогда то
обстоятельство, что он был для нее полезен, способно начать приносить вред."
Возвращаюсь к Петербургу лета 1917 года. Вскоре после того, как была
образована наша группа, или "подготовительная группа", Гурджиев стал
говорить об усилиях, связанных с задачами, которые он поставил перед нами.
- Вы должны понять, - сказал он, - что обычные усилия в счет не идут.
Учитываются только сверхусилия. Так бывает везде и во всем. Те, кто не
желает совершать чрезмерные усилия, поступят лучше, если оставят группу и
позаботятся о своем здоровье.
- А эти чрезмерные усилия могут оказаться опасными? спросил один
человек из аудитории, особенно заботившийся о своем здоровье.
- Конечно, - отвечал Гурджиев, - хотя лучше умереть, стараясь
пробудиться, чем жить погруженным в сон. Это одно. И другое: не так-то легко
умереть от усилий. У нас гораздо больше силы, чем мы думаем. Мы, однако,
никогда не используем ее вполне. Вы должны понять одну особенность
устройства человеческой машины.
См. 11-01.gif
"Очень важную роль в ней играет особый аккумулятор. Около каждого
центра имеются два небольших аккумулятора, наполненных особой субстанцией,
необходимой для работы данного центра.
См. 11-02.gif
"В добавление к этому в организме есть еще большой аккумулятор, который
питает малые. Малые аккумуляторы соединены друг с другом, и каждый из них
связан с центром, около которого расположен, а также с большим
аккумулятором."
Гурджиев начертил общую диаграмму "человеческой машины" и указал
расположение большого и малых аккумуляторов и связи между ними.
- Аккумуляторы работают следующим образом, - сказал он. - Предположим,
человек работает или читает трудную книгу и старается ее понять. В этом
случае в его мыслительном аппарате, находящемся 6 голове, вращается
несколько "валов". Или предположим, что он поднимается вверх по склону и
устает. В этом случае "валы" вращаются в двигательном центре.
"В первом случае интеллектуальный центр, а во втором двигательный
заимствует необходимую для его работы энергию из малых аккумуляторов. Когда
эти аккумуляторы почти пусты, человек чувствует утомление. Ему хочется
остановиться, посидеть, если он идет, или подумать о чем-то другом, если он
решает трудную задачу. Но совершенно неожиданно он ощущает прилив энергии; и
вот он снова способен идти или работать. Это означает, что центр соединился
со вторым аккумулятором и черпает энергию оттуда. Тем временем первый
аккумулятор наполняется энергией из большого аккумулятора. Работа центра
продолжается, человек по-прежнему идет или работает. Иногда для обеспечения
этой связи требуется короткий отдых, иногда - толчок, иногда -
дополнительное усилие. Как бы там ни было, работа продолжается. Спустя
некоторое время истощается запас энергии и во втором аккумуляторе, и человек
снова чувствует усталость.
"Опять следует внешний толчок, или краткий отдых, или папироса, или
усилие, - и человек снова соединяется с первым аккумулятором. Однако может
случиться так, что центр возьмет энергию из второго аккумулятора так быстро,
что у первого не окажется времени для восполнения своего запаса из большого
аккумулятора - он почерпнет лишь половину энергии и будет заполнен лишь
наполовину.
"Вновь соединившись с первым аккумулятором, центр начнет брать у него
энергию, в то время как второй аккумулятор свяжется с большим аккумулятором
и станет брать энергию от него. Но теперь первый аккумулятор наполнен лишь
наполовину; центр быстро исчерпает всю энергию; а второй аккумулятор успел
подзарядиться за это время лишь на четверть. Центр соединится с ним, быстро
истощит все его запасы, еще раз соединится с первым аккумулятором и так
далее. Через некоторое время организм приходит в такое состояние, когда ни в
одном из малых аккумуляторов нс остается ни капли энергии. На сей раз
человек чувствует себя действительно утомленным. Он почти падает, засыпает
на ходу, или же весь его организм охвачен утомлением, у него возникает
головная боль. сердцебиение, он чувствует себя больным.
"И вдруг после нового краткого отдыха, внешнего толчка или усилия
появляется новый поток энергии, и человек вновь способен, думать, ходить,
работать.
"Это означает, что центр соединился непосредственно с большим
аккумулятором. Большой аккумулятор содержит огромный запас энергии.
Соединившись с большим аккумулятором, человек буквально совершает чудеса. Но
если "валы" продолжают вращаться, если энергия, получаемая из воздуха, пищи
и впечатлений, продолжает уходить из большого аккумулятора быстрее, чем она
в него поступает, тогда, конечно, придет момент, когда и большой аккумулятор
лишится всей своей энергии, а организм умрет. Но это происходит очень редко.
Обычно задолго до этого организм автоматически прекращает работу. Чтобы
вызвать смерть организма от истощения всей энергии, необходимы особые
условия. А в обычных условиях человек заснет, или упадет в обморок, или у
него разовьются какие-нибудь внутренние осложнения, которые прервут работу
организма задолго до появления подлинной опасности.
"Поэтому нет нужды опасаться усилий; вероятность смерти от них ничтожно
мала. Гораздо легче умереть от бездействия, от лени, страха, от боязни
совершить усилие.
"Наша цель, наоборот, состоит в том, чтобы научиться подключать нужный
центр к большому аккумулятору. Пока мы не умеем этого делать, вся наша
работа будет напрасной. потому что мы заснем до того, как наши усилия смогут
принести какие-либо результаты.
"Небольшие аккумуляторы достаточны для обыденной, повседневной работы.
Но для работы над собой, для внутреннего роста, для усилий, которые
требуются от человека, вступившего на путь, энергии этих небольших
аккумуляторов недостаточно.
"Мы должны научиться брать энергию из большого аккумулятора.
"Однако такое возможно лишь при помощи эмоционального центра. Важно
понять, что связь с большим аккумулятором можно установить только через
эмоциональный центр. Инстинктивный, двигательный и интеллектуальный центры
сами по себе могут питаться только от малых аккумуляторов. "Как раз этого
люди не понимают. Поэтому они должны нацелиться на развитие деятельности
эмоционального центра. Эмоциональный центр - аппарат гораздо более тонкий,
чем интеллектуальный центр, особенно если мы примем в расчет тот факт, что
весь интеллектуальный центр представляет собой единственную часть, которая
работает в формирующем аппарате, и для интеллектуального центра многие вещи
совершенно недоступны. Если кто-то желает узнать и понять больше того, что
он в действительности знает и понимает, он должен помнить, что новое знание
и понимание придет через эмоциональный, а не через интеллектуальный центр."
В дополнение к тому, что он сказал об аккумуляторах, Гурджиев сделал
несколько очень интересных замечаний о зевоте и смехе.
- Существуют две непостижимые функции нашего организма, которые
невозможно объяснить с научной точки зрения, сказал он, - хотя наука,
естественно, не считает их необъяснимыми. Эти функции - зевота и смех. Ни
ту, ни другую нельзя правильно понять и объяснить, не зная ничего об
аккумуляторах и их роли в организме человека.
"Известно, что мы зеваем тогда, когда устали. Это особенно заметно,
например, в горах, когда не привыкший к ним человек во время восхождения
почти непрерывно зевает. Зевота - это накачивание энергии в небольшие
аккумуляторы. Когда они слишком быстро опустошаются, и один из них не
успевает наполниться за время работы другого, зевота становится почти
безостановочной. Известны болезненные состояния, при которых человек хочет
зевнуть и не может; в этом случае у него останавливается сердце.
Своеобразные условия возникают тогда, когда что-то испортилось в самом
"насосе", и это заставляет его напрасно работать: человек все время зевает,
но не накачивает энергию в аккумуляторы.
"Изучение и наблюдение зевоты с этой точки зрения может открыть много
нового и интересного.
"Смех также непосредственно связан с аккумуляторами. Но смех - это
функция, противоположная зевоте. Это не накачивание энергии, а ее
выкачивание, как бы разрядка аккумуляторов от накопившейся в них избыточной
энергии. Смех существует не во всех центрах, а только в тех, которые делятся
на две части: положительную и отрицательную. Если я еще не говорил об этом
подробно, то сделаю это, когда мы приступим к более детальному изучению
центров. В настоящее время мы рассмотрим только интеллектуальный центр.
Возможны такие впечатления, которые попадают в этом центре сразу на две его
половины, вызывая одновременно резкое "да" и резкое "нет". Такие
одновременные "да" и "нет" производят в центре особого рода судорогу; и вот,
не будучи в состоянии гармонизировать и переваривать два противоположных
впечатления от одного факта, центр начинает выбрасывать в форме смеха
энергию, вливающуюся в него из аккумулятора, который его в данный момент
