пространством, мезокосмос пятимерным, а дейтерокосмос - шестимерным.
"Это значит, что все возможности "атома" или "микроба" реализуются в
пределах нашей Солнечной системы.
"Если же мы рассмотрим человека как тритокосмос, тогда для него
мезокосмос окажется четырехмерным пространством, Дейтерокосмос - пятимерным,
а макрокосмос - шестимерным; это значит, что все возможности тритокосмоса
реализуются в макрокосмосе.
"Сходным образом, все возможности мезокосмоса реализуются в айокосмосе,
а все возможности дейтерокосмоса, или Солнца - в протокосмосе, или
Абсолютном.
"Поскольку каждый космос имеет реальное физическое существование,
постольку каждый космос для себя или в себе является трехмерным. По
отношению к низшему космосу он четырехмерен, а по отношению к высшему
является точкой. Иначе говоря, сам он трехмерен; а четвертое измерение
пребывает для него как в высшем космосе, так и в низшем. Последний пункт,
возможно, покажется парадоксальным, но, тем не менее, дело обстоит именно
так. Для трехмерного тела, каким является космос, четвертое измерение лежит
как в области очень больших величин, так и в области очень малых величин,
как в области фактической бесконечности, так и в области того, что
фактически представляет собой нуль.
"Далее, мы должны понять, что трехмерность даже одного и того же тела
может быть различной. Только шестимерное тело вполне реально. Пятимерное
тело - лишь неполный вид шестимерного. Четырехмерное - неполный вид
пятимерного, трехмерное - неполный вид четырехмерного тела. И. конечно,
плоскость представляет собой неполный вид трехмерного тела, т.е. вид одной
из его сторон. Точно так же линия есть неполный вид плоскости, а точка -
неполный вид линии.
"Кроме того, хотя мы и но знаем, как это происходит, шестимерное тело
может видеть себя трехмерным. Кто-то, глядя на него со стороны, тоже может
увидеть его трехмерным, но трехмерным в совершенно ином виде. Например, мы
представляем себе ЗемЛю трехмерной; но эта трехмерность воображаемая. Как
трехмерное тело, Земля для самой себя является совсем иной, нежели то, чем
она является для нас. Наше зрительное представление о ней неполно: мы видим
ее как разрез разреза разреза, ее полного бытия. "Земной шар" это
воображаемое тело, это разрез разреза разреза шестимерной Земли. Но эта
шестимерная Земля может быть для себя трехмерной; только мы не знаем формы,
в которой Земля видит себя, и не можем имрть о ней понятия.
"Возможности Земли осуществляются в айокосмосе, и это значит, что в
айокосмосе Земля представляет собой шестимерное тело. И мы в
действительности можем видеть, каким образом должна измениться форма Земли.
В дейтерокосмосе. т.е. по отношению к Солнцу, Земля является уже не точкой
(принимая точку за масштабное сокращение трехмерного тела), а линией,
проводя которую мы обозначаем путь Земли вокруг Солнца. Если мы возьмем
Солнце в макрокосмосе, т.е. зрительный образ линии, по которой движется
Солнце, тогда линия движения Земли станет спиралью, огибающей линию движения
Солнца. Если мы вообразим боковое движение спирали, тогда это движение
построит фигуру, которую мы не в состоянии представить, т. к. не знаем
природы ее движения. Тем не менее, это и будет шестимерная фигура Земли,
которую сама Земля может видеть как трехмерную фигуру. Необходимо установить
это и понять, потому что иначе идея трехмерности космосов станет связанной с
нашей идеей трехмерных тел. Трехмерность даже одного и того же тела может
быть различной.
"И этот последний пункт, как мне кажется, связан с тем. что г-н
Гурджиев называет "принципом относительности". Его принцип относительности
не имеет ничего общего с принципом относительности в механике или с
принципом относительности Эйнштейна. Это опять-таки тот же принцип, что и в
"Новой модели вселенной" - принцип относительности существования."
На этом я закончил свой обзор системы космосов с точки зрения теории
многих измерений.
- В том. что вы только что сказали, содержится большой материал. -
заметил Гурджиев. - Но этот материал нуждается в разработке. Если вы сможете
найти способ разработки этого материала, вы поймете много такого, что до
настоящего времени не приходило вам в голову. Например, обратите внимание на
то, что время в разных космосах различно. И его можно точно вычислить, т.е.
установить, как время в одном космосе относится ко времени в другом космосе.
К этому я добавлю еще одну вещь:
"Время - это дыхание; постарайтесь это понять."
Более он не сказал ничего.
Позднее один из московских учеников Гурджиева добавил, что, говоря с
ними однажды о космосах и о различном времени в разных космосах, Гурджиев
сказал, что сон и бодрствование живых существ и растений, т.е. двадцать
четыре часа, или день и ночь, составляют "дыхание органической жизни".
Лекция Гурджиева о космосах и следующая за ней беседа сильно возбудили
мое любопытство. Это было прямым переходом от "трехмерной вселенной", с
которой мы начали, к проблемам, разработанным в моей "Новой модели
вселенной", т.е. к проблемам времени, пространства и высших измерений, над
которыми я работал в течение нескольких лет.
Более года Гурджиев не прибавлял ничего к тому, что он сказал о
космосах.
Некоторые из нас пытались подойти к этим проблемам с разных сторон; и
хотя все мы улавливали мощный потенциальный заряд в идее космосов, мы долго
не получали никаких результатов. Особенно смущал нас "микрокосмос".
- Если считать микрокосмосом человека, а тритокосмосом - человечество
или, скорее, органическую жизнь, установить соотношения между человеком и
другими космосами было бы гораздо легче. - сказал в этой связи один из нас.
некто 3. Вместе со мной он пытался понять и развить идею космосов.
Но однажды или дважды, когда мы начинали говорить об этом с Гурджиевым,
он продолжал настаивать на своих определениях.
Помню, как однажды, когда Гурджиев покидал Петербург, - возможно, это
был его окончательный отъезд в 1917 году - кто-то из нас задал ему на
вокзале вопрос, относящийся к космосам.
- Постарайтесь понять, что такое микрокосмос, - ответил Гурджиев. -
Если вам удастся это понять, тогда все остальное, о чем вы теперь
спрашиваете, станет для вас ясным.
Помню также, что, когда позже мы говорили об этом, вопрос решался
совсем легко, если мы принимали "микрокосмос" за человека. Конечно, все было
условным; тем не менее, этот подход находился в согласии со всей системой,
изучающей мир и человека. Каждое индивидуальное живое существо - собаку,
кошку, дерево, - можно принять за микрокосмос; сочетание всех живых существ
составляет тритокосмос, или органическую жизнь на Земле. Эти определения
казались мне единственно логически возможными, и я не мог понять, почему
Гурджиев возражает против них.
Во всяком случае, вернувшись несколько позже к идее космосов, я решил
принять человека за микрокосмос, а тритокосмосом считать органическую жизнь
на Земле.
В этом случае многое стало казаться более взаимосвязанным. И вот
однажды, просматривая рукопись "Проблесков истины", которую дал мне
Гурджиев, т.е. рукописное начало повести, читанной в московской группе,
когда я впервые туда попал, я нашел в ней выражения "макрокосмос" и
"микрокосмос"; слово "микрокосмос" означало там человека.
"Теперь, обладая некоторой идеей законов, управляющих жизнью
макрокосмоса, вы вернулись к Земле. Припомните слова: "Как наверху, так и
внизу". Я думаю, что и без дальнейшего объяснения вы не станете оспаривать
утверждения, что жизнь индивидуального человека, микрокосмос, управляется
теми же законами". ("Проблески истины").
Это еще более укрепило нас в решении относить термин "микрокосмос" к
человеку. Позднее нам стало ясно, почему Гурджиев применял понятие
"микрокосмос" к величинам, малым сравнительно с человеком, к чему он и
направлял наше внимание.
Я помню разговор на эту тему.
"Если мы хотим графически изобразить взаимоотношения космосов, - сказал
я, - мы должны принять микрокосмос, т.е. человека, за точку. Иными словами,
рассматривать его как бы на огромном расстоянии от себя. Тогда его жизнь в
тритокосмосе, среди других людей и в центре природы, будет линией, которую
он вычерчивает на поверхности земного шара, передвигаясь с места на место. В
мезокосмосе, т.е. взятая в связи с двадцатичетырехчасовым движением вокруг
своей оси, эта линия станет плоскостью, тогда как взятая в отношении к
Солнцу, т.е. с учетом движения Земли вокруг Солнца, она станет трехмерным
телом, иными словами, чем-то реально существующим, чем-то реализованным. Но
так как исходным пунктом - человеком, или микрокосмосом, - было также
трехмерное тело, в итоге у нас появляются две трехмерности.
"В этом случае все возможности человека осуществляются в Солнце. Это
соответствует тому, что было сказано раньше, а именно, что человек номер
семь становится бессмертным в пределах Солнечной системы.
"За пределами Солнца, т.е. за пределами Солнечной системы, он не имеет
и не может иметь существования; иначе говоря, с точки зрения следующего
космоса, он не существует. Макрокосмос - это такой космос, в котором
реализуются возможности тритокосмоса, и человек может существовать в
макрокосмосе только в виде атома тритокосмоса. Возможности Земли
осуществляются в мегалокосмосе, а возможности Солнца - в протокосмосе.
"Если микрокосмос, или человек, является трехмерным телом, тогда
тритокосмос, органическая жизнь на Земле, есть четырехмерное тело. Земля
обладает пятью измерениями, а Солнце - шестью.
"Обычная научная точка зрения считает человека трехмерным телом;
органическую жизнь на Земле она полагает скорее феноменом, чем трехмерным
телом; трехмерными телами для нее являются Солнце и Млечный Путь.
"Неточность этого взгляда становится очевидной, если мы попытаемся
постичь существование одного космоса внутри другого, т.е. низшего космоса в
высшем, меньшего в большем. например, существование человека внутри
органической жизни или в отношении к органической жизни. В этом случае
органическую жизнь неизбежно приходится принимать за время. Существование во
времени есть протяженность в четвертом измерении.
"И Землю нельзя считать трехмерным телом. Она была бы трехмерной, если
бы не двигалась. Ее движение вокруг оси делает человека пятимерным
существом, тогда как движение вокруг Солнца делает ее самое четырехмерной.
Земля - это не шар, а спираль, окружающая Солнце, и само Солнце шар, а
особого рода веретено внутри этой спирали. И спираль, и веретено, взятые
вместе, должны в следующем космосе обладать боковым движением; но каков
результат этого движения, мы не знаем, ибо не знаем ни его природы, ни
направления.
"Далее, семь космосов представляют собой "цикл измерений"; но это не
значит, что цепь космосов заканчивается микрокосмосом. Если человек является
микрокосмосом, т.е. космосом в самом себе, тогда микроскопические клетки,
составляющие его тело, находятся почти в таком же отношении к нему, каково
его собственное отношение к органической жизни на Земле. Микроскопическая
клетка, которая находится на грани различимости в микроскоп, состоит из
миллиардов молекул, заключающих в себе следующую ступень, следующий космос.
Двигаясь еще дальше, можно сказать, что следующим космосом будет электрон.
