"черный" - синонимы.
- Синонимы? Я никогда не говорил про синонимы. Никогда. Черная красота
- изначальная красота. В ней нет никаких синонимов. Сколь долго, о Боже,
наших черных красавиц белые расисты называли синонимами! Ингрид, нам
стоит смыться отсюда и поговорить о расизме и о красоте.
- Слово "синонимы" означает - "слова с одинаковым значением",- объяс-
нила чернокожая женщина.- Черный - значит, красивый, красивый - значит,
черный. Вот так.
- Точно,- согласился преподобный Уодсон, повернулся к женщине спиной и
собрался уйти, забрав с собой Ингрид.
- Преподобный отец, Нью-Йорк платит вам сорок девять тысяч долларов в
год за ваши лекции!- воскликнула женщина и вцепилась в черный пиджак
Уодсона.
- Я занят, женщина!- рявкнул преподобный Уодсон.
- Преподобный отец, я вас не отпущу!
- Я сейчас вернусь, Ингрид. Никуда не уходите, ладно?
- Я буду здесь,- пообещала шведская красавица и подмигнула Уодсону.
Священник направился вслед за женщиной, которая была его ассистентом и
отвечала за организацию его лекций в различных колледжах города.
- Это займет всего минуту,- бросил преподобный Уодсон.
Когда-то на Юге, в колледже для чернокожих, Уодсон был защитником в
местной футбольной команде и прославился тем, что мог одним махом сбить
с ног любого. Когда они с женщиной вошли в служебное помещение, он шара-
хнул ее головой о стену. Она рухнула, как мешок с гнилой капустой.
Уодсон вернулся к Ингрид. Вокруг нее собралась стайка темнокожих юн-
цов. Преподобный Уодсон смел их со своего пути, как таран. Затем, отду-
ваясь, он затащил Ингрид в конференц-зал, где, наконец, ему удалось доб-
раться до черного шелка, содрать его с нежного белого тела и дотянуться
до этого тела своим жадным языком. И когда он уже собрался окончательно
восторжествовать над ней, она вдруг вывернулась. Он - за ней. Но она ус-
кользнула и заявила, что он ее не хочет.
Не хочет? Разве так торчит, когда не хотят, вопрошал Уодсон.
Она признала очевидное, но только после того, как он обещал ей помочь.
- Конечно. Все что угодно,- задыхаясь, выговорил преподобный Уодсон.-
Но сначала...
Ингрид улыбнулась улыбкой фотомодели. У преподобного Уодсона про-
мелькнула мысль, что ей, наверное, не приходится пользоваться никакой
косметикой. Такая кожа не нуждается в лосьонах.
Она попросила разрешения поцеловать его.
Он разрешил - что в этом плохого.
Она расстегнула молнию у него на брюках. Потом подняла руки и откинула
свои длинные волосы на спину.
Преподобный Уодсон дернулся вперед - он уже не владел ни телом, ни
чувствами.
И вдруг Ингрид отпрянула.
- Бросьте пистолет, преподобный отец,- приказала она. Куда девалась
скандинавская мелодичность ее речи?
- А?- не понял Уодсон.
- Бросьте пистолет,- повторила она.- Горилла с оружием - это слишком
опасно.
- Сука!- заревел преподобный отец и собрался было вколотить ее желтую
башку в ближайший шкаф, но вдруг ощутил какое-то покалывание вокруг не-
коего весьма чувствительного органа. Похоже было, что Ингрид надела на
него кольцо.
- О Боже!- воскликнул священник в ужасе и глянул вниз.
Там и в самом деле было кольцо, тонкая полоска белого металла, а по
краям - его собственная кровь, как узенький красный ободок. Желание его
тут же пропало, а все внимание переключилось с Ингрид на себя самого -
так возвращается в запустившую его руку мячик на тонкой резинке. Но бле-
стящее металлическое колечко сомкнулось туже, как раз по размеру
уменьшившегося желания. И кровь продолжала сочиться.
- Не волнуйтесь, преподобный, крови совсем немного. Хотите, чтобы ее
стало побольше?
И тут в самом его чувствительном органе возникла боль. Преподобный
Уодсон в ужасе наблюдал, как капли крови набухают и набухают.
Он схватился за кольцо, пытаясь снять его, но только сильнее разодрал
кожу.
- Убью!- завопил здоровенный священнослужитель.
- И лишишься сам знаешь чего, детка,- ответила Ингрид и показала Уод-
сону черную коробочку размером с сувенирный спичечный коробок, какие по-
дают в ресторанах.
В центре ее был красный пластмассовый рычажок. Она чуть сдвинула рыча-
жок вперед, и боль в паху отпустила. Она двинула его назад, и преподоб-
ному Уодсону показалось, что в орган ему воткнулось множество иголок.
- Застегните штаны, преподобный папаша. Мы уезжаем.
- Да, конечно. У меня речь. Дас-сэр, черный и красивый - одно и то же.
Черный - самый красивый! Мне надо выступать прямо сейчас. Расизм не дре-
млет. Нет, сэр. Черный цвет - вот истинная и изначальная красота.
- Заткните фонтан, преподобный. Вы пойдете со мной.
- У меня кровь течет!- взвыл Уодсон.
- Переживете.
Глаза Уодсона с недоверием уставились на блондинку.
- Пошли. Не затем я все это проделала, чтобы мне еще пришлось тащить
вас на руках.
Преподобный Уодсон обернул металлическое кольцо, обратившее его в ра-
ба, мятой бумажной салфеткой. Он надеялся, что, быть может, кольцо сидит
уже не так плотно и он сможет его сдернуть. По, увы, нет, и он понял,
что маленькая коробочка у Ингрид в руках - оружие более страшное, чем
пистолет. Видимо, в коробочке находилось дистанционное управление, с по-
мощью которого Ингрид могла сужать и расширять кольцо. Может, если между
преподобным и коробочкой окажется стена, ему удастся снять кольцо?
- Забыла вас предупредить,- сказала блондинка.- Если радиосигнал пере-
станет поступать, кольцо замкнется навеки, и прощай ваше главное пастыр-
ское орудие.
Преподобный Уодсон улыбнулся и протянул ей свой револьвер с перламут-
ровой рукояткой. Он старался держаться к Ингрид поближе, пока они напра-
влялись к выходу из отеля. Но не слишком близко. Каждый раз, как его жи-
рные коричневые лапы оказывались слишком близко к коробочке, которую не-
сла Ингрид, боль в том самом уязвимом органе вспыхивала с новой силой.
Они погрузились в машину Ингрид. Ингрид села за руль, а Уодсону велела
поместиться на заднем сиденье, где он и притих, зажав пах руками. Он
вдруг осознал, что впервые в своей взрослой жизни находится рядом с кра-
сивой женщиной, не строя никаких планов насчет того, как забраться к ней
под трусики.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Здание, бывшее конечным пунктом их назначения, находилось всего в трех
кварталах от магазина "Мейси" в центре Манхэтгена, но когда у "Мейси" и
у "Гимбелла" звенел звонок, возвещавший закрытие магазинов, район внеза-
пно пустел, словно Господь провел мокрой тряпкой ночи по классной доске
города.
Преподобный Уодсон сидел, забившись в угол машины, когда они останови-
лись перед старым, заляпанным известкой кирпичным домом, снаружи выгля-
девшим как крысиное общежитие. Он осторожно выглянул в боковое окошко,
потом, изогнув шею, посмотрел назад.
- Мне тут не нравится,- заявил он.- В этом районе поздно вечером опас-
но.
- Я не дам тебя в обиду, боров,- успокоила его Ингрид.
- У меня нет оружия,- заскулил Уодсон.- Никто не имеет права застав-
лять человека ехать в такое место, когда он без оружия и не может себя
защитить.
- Как те старики, которых ты сегодня вечером бросил в этих джунглях?
Которых сожгли заживо?
- Это не моя вина,- сказал Уодсон. Если он сумеет ее заговорить, может
быть, ему удастся добраться до черной коробочки, которую она, сев за
руль, зажала между ног.- Это были добровольцы. Они сами вызвались иску-
пить столетия белой эксплуатации.
Ингрид аккуратно сняла перчатки, в которых вела машину. Казалось, она
не спешит выйти наружу, а словно бы ждет какого-то сигнала. Уодсон пере-
двинулся на краешек сиденья. Если схватить ее за горло, то она, навер-
ное, вскинет руки и попытается вырваться. Тогда свободной рукой он смо-
жет дотянуться до черной коробочки у нее между ногами. Надо только быть
осторожным. Очень осторожным.
- Это были бедные старые люди, и они не знали, на что идут,- сказала
Ингрид.- Они поверили вранью, который вылили на них ты и мошенники вроде
тебя. Ты обязан был защитить их.
- Не моя работа - защищать их. Правительство не дало достаточно денег,
чтобы защищать их. Правительство опять обмануло черного человека, а те-
перь пытается обвинить черных в этом несчастье. О, когда это кончится,
этот гнет и эксплуатация?- простонал он.
- Сильные обязаны защищать слабых,- возразила Ингрид.- В прежние вре-
мена, в колониях западных стран, это называлось бременем белого челове-
ка. А теперь, в этих джунглях...- Она замолчала и обернулась к нему.- А
теперь это стало бременем дикого кабана.
Уодсон сидел уже на самом краешке сиденья, и тут Ингрид посмотрела ему
прямо в лицо и широко улыбнулась, обнажив великолепные жемчужные зубы.
- Еще дюйм в мою сторону, шоколадка, и всю оставшуюся жизнь ты будешь
петь сопрано,- нежно проворковала она.
Преподобный Уодсон снова забился в угол сиденья.
- И все-таки мне это место не нравится,- повторил он.
- Если на нас нападут грабители, прочтешь им свою дежурную проповедь о
том, что все люди - братья. Это должно пробудить их совесть. Если у них
таковая имеется.
Похоже, она вполне успокоилась, решив, что Уодсон отказался от своих
агрессивных планов, снова отвернулась от него и принялась всматриваться
в темноту сквозь лобовое стекло. Но чтобы он не забывался, она легонько
прикоснулась к красному рычажку на черной коробочке.
- Ладно, ладно,- поспешно сказал Уодсон и, когда она немного ослабила
давление, шумно вздохнул с облегчением.
Боль была вполне терпимая, но чувствовалась все время. Уодсон не слиш-
ком-то доверял Ингрид и боялся, что ей снова придет в голову дернуть ры-
чажок. Поэтому он сидел смирно. Очень смирно. Ничего, его день настанет!
Придет день, и она будет в его руках, и у нее не будет этой черной коро-
бочки, а у него будет пистолет, и он исполнит свой номер, а когда кон-
чит, отдаст ее на забаву Саксонским Лордам, и они покажут ей, как вста-
вать на пути у черного мужчины, как оскорблять его, как унижать его дос-
тоинство...
Кто-то шел по улице в их сторону. Трое мужчин. Все - чернокожие. Чер-
нокожие молодые люди в небрежно нахлобученных шляпах, в туфлях на плат-
форме и в брюках в обтяжку. Это что - те, кого она ждет?
В десяти футах от машины черная троица остановилась, уставившись в ве-
тровое стекло. Видно было плохо, и один из них наклонился пониже. Увидев
светлые волосы Ингрид, он показал на нее остальным. Те двое тоже накло-
нились, всматриваясь. Они улыбнулись, и улыбки блеснули яркими солнечны-
ми лучами на их лицах цвета полуночи. Парни подтянули брюки и вразвалоч-
ку подошли к самой машине.
Уходите, подумал преподобный Уодсон. Уходите, ради Бога, вас только не
хватало! Но промолчал.
Самый высокий из троих, на вид лет восемнадцати, постучал в окошко во-
зле левого уха Ингрид.
Она холодно взглянула в его сторону, потом приоткрыла окно.
- Слушаю.
- Заблудились, леди? Поможем, если заблудились.
- Я не заблудилась. Спасибо.
- А чего вы тут ждете? А? Чего?
- Мне тут нравится.
- Ждете мужчину? Не надо больше ждать. У вас теперь есть три мужчины.
- Прекрасно,- сказала Ингрид.- Почему бы нам не назначить свидание
где-нибудь рядом с вольером для обезьян в зоопарке?
- Не надо ждать свиданий. Мы тут, и мы сейчас готовы.- Он обернулся к
друзьям.- Мы готовы, а?
Один кивнул, другой ответил:
- Всегда готовы.
- Приятно было побеседовать с вами, мальчики. Доброй вам ночи,- сказа-
ла Ингрид.
- Подождите. Подождите минутку. Мы не мальчики. Нет-нет, не мальчики.
Мы мужчины. Где вы видите мальчиков? Не надо называть нас мальчиками. Мы
мужчины. Хотите посмотреть, какие мы большие мужчины, мы покажем.
Рука его потянулась к ширинке.
- Доставай, а я его оторву,- сказала Ингрид.
- Доставай,- крикнул один из его друзей.
- Ага, доставай,- поддакнул второй.- Она боится твою черную силу. По-
кажи ей башню черной силы.
Тот, который вел переговоры с Ингрид, немного смутился и вновь посмот-
