эволюции человечество развило в себе целый ряд таких привычек, и
как только какая-то из них выходит из-под контроля, результатом
становится душевная болезнь. Например: у каждого человека есть
привычка быть начеку в ожидании врага, но как только она начинает
доминировать над остальными привычками, дело заканчивается
паранойей.
Особенно укоренилась у нас привычка помнить о трудностях и
опасностях окружающего мира, поэтому мы с этого мира не спускаем
глаз, вместо того, чтобы покопаться в самих себе. Человек не
замечает прекрасного, помня лишь о насущных проблемах. Все эти
привычки сидят в нас настолько глубоко, что ни сигареты, ни
алкоголь с ними не справляются. А вот мескалин может справиться. Он
воздействует на самые глубокие атавистические уровни и высвобождает
человека из-под механического напряжения, которое удерживает его в
плену у собственной скуки и обыденности окружающего мира.
Признаюсь, я чуть было не записал эти атавистические привычки в
виновники роста самоубийств и производственныx преступлений.
Человек обязан научиться расслабляться, иначе он может
перевозбудиться и стать опасным для окружающих. Он должен найти
контакт с глубинными уровнями своего мозга и с их помощью
подпитывать свое сознание. Во почему я решил, что наркотики из
группы мескалина дадут решение проблемы.
В индустриальной психологии обычно стараются не пользоваться
этими наркотиками по одной простой причине: мескалин расслабляет
человека до такой степени, что говорить о его работе просто
бессмысленно. Он желает лишь созерцать красоту мира и тайны
собственного сознания.
Впрочем, до таких пределов доводить вовсе не обязательно.
Небольшая доза мескалина может высвободить творческие силы
человека, не вводя его в оцепенение. Кстати, две тысячи лет назад
наши предки почти не различали цветов, поскольку подсознательно
игнорировали их. Жизнь была настолько трудной и опасной, что им
было не до красок. Современный человек, лишись он заново этой
способности, не смог бы двигаться и просто не выжил бы.
И я решился на серию опытов с мескалином. Однако первые же
результаты оказались настолько шокирующими, что мне тут же пришлось
расстаться с работой во "Всемирной Косметической Корпорации":
пятеро из десяти испытуемых покончили с собой в считанные дни. Еще
двое попали в психиатрическую клинику.
Это абсолютно выбило меня из колеи - я же сам опробовал
мескалин на себе еще в университете, правда, тогда мне эти опыты
показались не особенно интересными. Просто ловить кайф от мескалина
приятно, при условии, если тебе нечего делать. Мне же больше
нравилось работать.
После этого я решил повторить студенческий эксперимент и принял
полграмма мескалина. Результат был настолько ужасным, что я до сих
пор покрываюсь потом, стоит мне вспомнить о нем.
Поначалу все было вполне приятно - вокруг поднимаются и
вращаются световые пятна. Затем - безмерное ощущение мира и
спокойствия, словно ты попал в буддистскую нирвану. Ты благодушно
созерцаешь вселенную, которая распадется и вновь собирается на
твоих глазах. Примерно через час я оторвался ото всего и уже не
искал причин самоубийств. Я старался направить свой взгляд внутрь
себя, зафиксировать свои эмоции и ощущения, но ничего не
получалось. Выходило так, словно я заглядываю в телескоп, а с той
стороны его закрывает чья-то рука. Все попытки заглянуть в себя
провалились. Я напрягся и попробовав пробиться сквозь стену мрака.
И вдруг я ощутил, как передо мной мелькнуло что-то живое и чужое. Я
не говорю, что это произошло перед моим лицом - все происходило на
уровне "чувств". Но это было настолько реально, что на мгновение я
едва не лишился рассудка от страха. Видя реальную опасность, мы
можем убежать от нее, но куда побежишь, если опасность внутри тебя?
Целую неделю после этого меня преследовал панический ужас,
никогда в жизни я не был так близко к помешательству от страха.
Несмотря на то, что я вернулся в привычный физический мир, я не
чувствовал себя в безопасности. Я прятался, словно страус, зарывший
голову в песок, за повседневную реальность, в которой как бы не
существовало никакой угрозы.
К счастью, я был в то время без работы, иначе пришлось бы еще
тяжелей. А спустя неделю я подумал: чего же я боюсь, в конце-то
концов, если никакого вреда это мне приносит? Эта мысль взбодрила
меня. После этого "Стандарт Моторз энд Инжиниринг" предложила мне
пост главы медицинского отдела фирмы. Я согласился и с готовностью
включился в гигантскую по объему и сложности работу. Долгое время
после этого мне было не до экспериментов, стоило мне только
вспомнить об опытах с мескалином, как тут же возникало глубокое
отвращение к ним.
Наконец полгода назад я вернулся к этой проблеме, правда,
подошел я к ней уже с другой стороны. Мой друг Руперт Хэрдон из
Принстонского университета рассказал как-то об удачных
экспериментах по вылечиванию преступников на сексуальной почве при
помощи ЛСД. Он долго объяснял свои теории, часто применяя термины
из Гуссерля. И тут я понял, что феноменология - это лишь еще одно
название типа самосозерцания, которого я добивался при помощи
мескалина, а слова Гуссерля о "вскрытии структуры сознания"
означают проникнование в ту самую сферу ментальных привычек, о
которой я говорил ранее. В век, когда человек нанес на карту всю
топографию Земли, писал Гуссерль, у нас до сих пор нет атласа
нашего ментального мира.
После чтения Гуссерля я оживился. Опыты с мескалином повторять
по-прежнему не тянуло, впрочем, это было ни к чему: феноменология
начинает проявлятся и в обыденном сознании. Итак, я занялся
описанием внутреннего мира человека и географией его сознания.
Почти одновременно с этим я почувствовал, как моим исследованиям
начали сопротивляться определенные внутренние силы - стоило
задуматься над проблемой, как на меня обрушивались головные боли и
тошнота. Каждое утро я просыпался и чувствовал глубокую депрессию.
Я был неплохим математиком на любительском уровне и хорошим
шахматистом, и вскоре заметил: когда начинаю думать об уравнениях и
шахматных партиях - самочувствие улучшается, но стоит вспомнить о
проблемах мозга, как депрессия тут же возвращается.
Я приходил в ярость от собственной слабости. Во что бы то ни
стало я решил преодолеть это состояние. У администрации я выпросил
два месяца отпуска и предупредил жену, что у меня неважно со
здоровьем. С этого момента я сосредоточился только на проблемах
феноменологии.
Все шло так, как я и предполагал: первые дни я чувствовал себя
усталым и разбитым, затем начались головные боли и нервные срывы.
Тошнота выворачивала желудок наизнанку, не позволяя задерживаться
там ни одной крошке пищи. Я залег в постель и пытался исследовать
собственную болезнь аналитическим методом Гуссерля. Жена не
понимала, что со мной происходит, ее тревога росла день ото дня.
Слава Богу, у нас нет детей, иначе пришлось бы капитулировать.
Через две недели я настолько ослаб, что едва мог проглотить
чайную ложку молока. С нечеловеческими усилями я продолжал
сражаться, стараясь достичь своих глубинных инстинктивных уровней.
Теперь-то я знал, кто мои враги. Они окружали меня, словно акулы
погрузившегося на дно пловца. Кончено, я не мог их "видеть" в
обычном смысле этого слова, но чувствовал их присутствие настолько
явно, как можно чувствовать зубную боль. Они обитали там, на
глубине неизученного уровня моего бытия.
И вот, едва сдерживаясь, чтобы не закричать от ужаса, какой
охватывает человека перед лицом неизбежной гибели, я вдруг понял,
что в этот момент я победил их. Мои собственные глубинные жизненные
силы сплотились против них.
Невиданная энергия проснулась во мне - никогда не думал, что
обладаю ею - и встала на дыбы, словно великан. Они почувствовали,
что я сильней, и им пришлось отступить. Их было немало, может быть,
тысячи, но они были бессильны против меня.
А вслед за ощущением этой могучей обжигающей силы ко мне пришло
внезапное просветление. Все сделалось ясным: я знал обо всем.
Теперь понятно, почему они так скрывали свое существование: у
человека достаточно сил, чтобы уничтожить их, но до тех пор, пока
он не знает о них, они, словно вампиры, могут кормиться за счет
человека, высасывая его энергию.
Когда жена зашла в спальню и застала меня хохочущим, словно
безумный, она решила, что я свихнулся. Потом она поняла, что это
был смех здорового человека.
Я попросил принести мыла, и вот, впервые за двое суток, я снова
на ногах, снова здоров, даже здоровее, чем был прежде. Почувствовав
невыразимую эйфорию от своего открытия, я вообще забыл о вампирах
мозга. И совсем напрасно - у них было явное преимущество: они знали
мой мозг куда лучше меня. Если я расслаблюсь - они уничтожат меня.
И все-таки на какой-то период я был в безопасности. Через день,
почувствовав новую атаку изнуряющей депрессии я снова обратился к
своим скрытым силам, к оптимистическому взгляду на будущее рода
человеческого. Атака тут же прекратилась, и я снова рассмеялся.
Позднее я полностью овладел этим методом обороны смехом, используя
его при всякой стычке с паразитами.
Суть моего открытия был настолько фантастической, что постичь
ее мог лишь человек подготовленный. И слава Богу, что к этому
открытию я не пришел шесть лет назад, работая в "Косметической
Корпорации". Мой мозг медленно и неосознанно готовился к этому все
последние годы, и теперь я окончательно убедился, что это не было
простым везением. Теперь я знал о существовании могущественной
силы, служащей человеку, правда, я пока не понимал ее
происхождения.
(Я особо выделил для себя последнее предложение: в нем было нечто
такое, о чем я сам догадывался уже давно.)
На чем же я основывал свою догадку? Человеческий мозг уже более
двух столетий является добычей энергетических вампиров. Порой они
полностью овладевают чьим-то мозгом и используют его в своих целях.
К примеру, я почти уверен, что маркиз Де Сад был одним из таких
"зомби", чей мозг находился под контролем вампиров. Полные
богохульства и глупостей, его книги вовсе не свидетельствуют об
инфернальной изощренности автора, скорее они доказывают то, что Де
Сад так и не достиг зрелости ни в чем, хотя и прожил до семидесяти
четырех лет. Главной целью его жизни было внесение ментального
хаоса в человеческую жизнь, продуманное разрушение и извращение
смысла сексуальных отношений.
Стоило мне догадаться о существовании вампиров мозга, и тотчас
вся история последних двух веков сделалась ясной до предела.
До 1780 года - приблизительная дата первого крупномасштабного
вторжения вампиров мозга на нашу планету - почти все виды искусства
пропагандировали жизнеутверждающие начала - вспомним музыку Гайдна
