ток механической сборки. Просторная пустая комната со сверкающим белым
пластиковым полом и такими же белыми стенами, освещенными бьющим с по-
толка ровным люминисцентным светом, слегка угнетала меня. Кроме принад-
лежащих мне стола, шкафчика, кресла и компьютера с экспериментальной се-
рой жужжащей коробкой, в комнате решительно ничего не было.
Я сидел в углу, делая какие-то расчеты, когда в комнату вошли двое
"бывших" : чернявый бывший заведующий лабораторией и седой бывший сек-
ретный ракетно-космический профессор. Головы их были как всегда втянуты
в плечи, лица были, пожалуй, более мрачноватыми, чем обычно, но какая-то
странность в их облике и поведении привлекла мой взгляд. Присмотревшись
повнимательнее, я понял, кого они мне напоминали. Автоматическими, нем-
ного неровными движениями они передвигались вдоль ослепительно белых
стен, изредка как по команде приседая на корточки и тщательно осматривая
пластиковые плитки. Дойдя до угла комнаты, они изменили направление сво-
его движения ровно на девяносто градусов и продолжили свой странный
маршрут, сканируя пустое пространство комнаты. "Как роботы, - подумал я,
- или как Зомби". При этой последней мысли я вспомнил когда-то прочитан-
ную статью о мистической власти колдунов над душами и телами людей, и
мне стало немного не по себе.
- Мужики, - с легким ужасом спросил я. - Вы чего?
- Леонид приказал, - глухим голосом ответил чернявый завлаб и посмот-
рел на меня отсутствующим, пустым взглядом. - Шпинделя ищем!
- Да вы чего, охренели, что-ли? Комната-то пустая абсолютно.
- Да мы ему сказали, - грустно прохрипел космический профессор, - а
он ругается, орет. - Затрапезный вид плохо выбритого секретного специа-
листа немного меня успокоил. - Говорит, идите и делайте, что хотите, а
шпинделя чтобы были найдены. Мы уж поищем еще немного, чтобы беды не
приключилось... - и потусторонняя парочка вознобновила свои странные ма-
невры, от механического автоматизма которых мне незамедлительно снова
сделалось неуютно. Я решил навести справки по поводу происходящих собы-
тий,
- Что это за странная история со шпинделями? - я подошел к потерянно-
му доценту, подозрительным образом переехавшему в однокомнатную кварти-
ру. В его функции как раз входило закрепление шпинделей на злополучном
основании с непросверленными дырками.
- Да понимаешь, - доцент с испугом огляделся по сторонам и, убедив-
шись, что никого из начальства поблизости нет, перешел на шепот. - После
переезда провели инвентаризацию и недосчитались пятидесяти шпинделей. Но
этого быть не может, я же знаю.
- Чистосердечное признание облегчит вашу участь! Лучше признайся, что
спер, - хихикнул я, - ребенку для игрушек, крутить вместо волчка.
- Да чушь это! - доцент явно обиделся. - Украсть их никто не мог,
они, кроме нашей компании, никому не нужны, да и не подходят. Эти шпин-
дели специально для Пусика одна фирма выпускает. И применения им нет ни-
какого, разве что на металлолом. И, главное, что и потеряться они не
могли - ведь мы каждого из них неделями ждем, а когда их привозят, сразу
же как драгоценность на руках несем и на основании закрепляем. У нас же
очередь машин на установку шпинделей стоит, кто же их в такой ситуации
терять или переть будет?
- Так как же их тогда недосчитались?
- Наверняка ошибка в ведомости вышла, приписали где-нибудь в заказе
лишний нуль или запятую не там поставили...
- А Ефиму это пробовали объяснять? - с удивлением спросил я.
- Да Леонид пытался, а он слушать не хочет. Орет, что все вокруг воры
и подставками кидается. Он, - и доцент совсем понизил голос, - говорят,
успокаивающие таблетки бросил пить. Да еще и сахар в крови подскочил, и
на улице жарко, все один к одному. И за что это нам такое мучение...
Компания Пусика начинала напоминать разворошенное палкой осиное гнез-
до. Люди ходили испуганные, втянув головы в плечи, боясь глядеть в глаза
друг другу, а особенно начальству. Леонид с подозрительным и многозначи-
тельным видом бегал по коридорам и комнатам, пытаясь выведать у сотруд-
ников, кто и когда видел последние шпинделя и не выносил ли кто-нибудь
из здания какие-либо предметы, завернутые в газету. Почему именно в га-
зету, никто не понимал, но слова этого, небрежно оброненного президен-
том, все боялись как огня. В ближайший обеденный перерыв Борис оказался
единственным, купившим очередной номер "Литтл Три Ньюз". Он с каменным
лицом шуршал большими бумажными страницами, заполненными политическими
страстями и рекламой, нагоняя какой-то мистический ужас на Пусиковский
коллектив.
Ефим, сидя в своем кабинете, производил самостоятельное расследова-
ние, каждые десять минут взрываясь и проводя обобщения, наводившие на
мысли о том, что пропавшие шпинделя являются первым звеном в цепи насту-
пающих катастроф и тем самым являют собой симптом зловещий и поучи-
тельный. От него вываливались один за другим Борис, Андрей, пожилая, за-
нимающаяся растущей горой бумаг женщина с сумасшедшими глазами, попав-
шийся под руку президенту чернявый бывший завлаб и уж совсем непонятно
почему вице-президент огромной корпорации с золотыми запонками и блестя-
щим кожаным чемоданом. Последний, видимо, из вежливости, не перебивал
Ефима, покорно выслушивая поучительную историю о пропавших деталях, но,
выйдя из кабинета, сильно покраснел, долго шептался с секретаршей и не-
доуменно моргал глазами, каждую секунду поправляя сбивающийся на сторону
галстук.
Команда собралась на свое собственное мини-совещание, заняв для этой
цели опустевший кафетерий.
- Проблема серьезная, господа! - Борис был мрачен, и в то же время
лицо его освещала злорадная ухмылка, как будто наконец сбылись его мрач-
ные предвидения, от которых до сих пор окружающим удалось отмахиваться.
- Теперь вы видите, к чему нас привели академик и его кодло!
- Борис, Борис, - Леонид страдальчески поморщился. - Погоди ты, надо
разобраться, кто их мог украсть.
- Господа, - Борис презрительно посмотрел на Леонида, - я наводил
справки в Москве, я же вам рассказывал! Академик этот - элементарный ма-
хинатор и жулик. Он в России разворовал половину Института, а когда его
оттуда вышибли поганой метлой, удрал сюда и продолжает свои делишки. Это
же как дважды два. Жалко, что его в Москве посадить не успели. У нас же
с недавнего времени начали происходить странные вещи. Крадут буквально
все, ручки, бумагу, скрепки, липкую ленту, даже метки с надписью "Пу-
сик". Не успеваем заказывать, как на следующий день все унесли!
- Борис, погоди. - Леонид покачал головой. - К сожалению, не так все
просто. Шпиндели по-видимому начали пропадать больше двух месяцев назад,
когда академика здесь еще не было.
- Был или не был, господа, я чувствую, что он в этом замешан! - Борис
нахмурил брови. - У него могли быть и сообщники. Эдик, например, почему
он неожиданно сюда приехал? Строит из себя идиота, а на самом деле прис-
матривается по сторонам, ищет, что плохо лежит...
- Эдик мудак! - презрительно бросил Леонид. - Он до такого не додума-
ется, мозгов не хватит. Я, Борис, больше склонен думать, что это наши
русские, со сборки.
- Надо подумать, - Борис хищно оскалился, и глаза его загорелись не-
добрым огоньком. - Среди них много нечистоплотных людей, кто мог бы та-
кое сделать? Тот из них, кто больше всего озлоблен на компанию, считает
себя неудачником, получает мало. Да почти что каждый, у нас же одни быв-
шие профессора и доценты!
- Они люди жадные. - Леонид задумался. - Денег получают, прямо ска-
жем, немного. Надо бы предложить Ефиму назначить премию за информацию о
шпинделях. Наверняка в этой шайке кто-нибудь мог видеть, как их крали.
Например, обратил внимание, что у соседа под столом газетный сверток ле-
жит. Почему нет?
- К академику ниточки тянутся, помяните мое слово! - Борис, казалось,
светился изнутри идейной убежденностью. - А с премией идея неплохая, на
нее люди накинутся, как мухи на мед.
Слухи о премии распространились быстро, и я заметил, что бывшие со-
ветские специалисты еще больше втянули головы в плечи и, идя по коридо-
ру, старались не вращать головой, упершись взглядом в носки собственных
туфель.
Проходя мимо центрального входа, я вдруг увидел, что дверь в компанию
открыта настежь и в стоящий около входа грузовик несколько человек тас-
кают картонные коробки с оборудованием.
- Вот так, на глазах у всех шпиндели прут! - пошутил я и тут же пожа-
лел о необдуманной фразе. Пожилой бывший советский изобретатель с курча-
вой шевелюрой вздрогнул и укоризненно посмотрел на меня.
- Шучу, шучу! Да не смотрите вы на меня волком, - взмолился я,
чувствуя неловкость. - Давайте я вам помогу.
- Вам, молодой человек, как я вижу, смешно.- укоризненно сказал он, -
А я, к вашему сведению, не пер никаких шпинделей. И вообще никогда в
жизни ничего чужого не брал! - чувство юмора явно оставило его.
На следующее утро в компании произошло выходящее из ряда вон событие.
Придя рано утром в кафетерий и запихивая в холодильник пакет с завтра-
ком, я неожиданно заметил на стене странный листок. Листок этот висел
между большим плакатом, обучающим работников компании правилам оказания
неотложной медицинской помощи и другим плакатом поменьше, извещающим
сотрудников о том, что любая дискриминация при приеме на работу, будь то
по религиозным, расовым соображениям или просто по причине беременности,
является нарушением закона.
Я подошел поближе. Листок оказался увеличенной ксерокопией карикату-
ры, вырезанной из какой-нибудь местной газетенки. На нем был изображен
ковбой в широкой соломенной шляпе с дымящимся револьвером в руке, кото-
рый с интересом смотрел под хвост лошадке, сделавшей подле себя на земле
навозную кучу. В кучке испражнений художником были нарисованы какие-то
чужеродные предметы, испускавшие свет, неумело изображенный толстыми
штриховыми линиями, исходившими прямо из навоза. Чуть поодаль на земле
лежал труп с распростертыми руками. Подпись под карикатурой гласила:
"Билл, если бы я вовремя покопался в дерьме, я бы понял, что ты не крал
мои золотые слитки!". К навозной куче была синей шариковой ручкой неров-
но проведена большая стрелка, над которой почему-то было нервно написа-
но: "Pusik".
Полюбовавшись работой народного гения и преодолев возникший на секун-
ду гадкий порыв сорвать листок и избежать тем самым неизбежного сканда-
ла, я хихикнул и ретировался, пустив события на самотек. Результаты не
заставили себя долго ждать: расчет неведомого художника был точен. Все
приезжающие в компанию сотрудники с утра заходили в кафетерий, загружая
холодильник принесенной снедью. Начальство обычно избегало этого маршру-
та, так как пакетик с сосисками или котлетками, переложенный такими же
пакетиками низшего звена, невольно принижал значимость и выделенность
руководящей элиты.
Через полчаса компания начала слегка шушукаться.
- А ты видел? - шепотом спрашивали друг у друга люди, тщательно скры-
вая улыбку.
Леонид с решительным видом пулей промчался в кафетерий. За ним туда
широкими шагами бежал Борис, сзади торопливо размахивая руками и сопя,
шел Андрей.
- Дерьмо! - прошипел Леонид. - Это же надо такую гадость нарисовать!
- Он сорвал со стены листок и с омерзением начал рвать его на мелкие ку-
сочки торопливыми движениями, как будто кто-то еще мог выхватить рисунок
у него из рук и успеть его рассмотреть, сделав соответствующие выводы.
Леонид сложил листок пополам, рванул его посередине, затем сложил четыре
четвертинки вместе и снова разорвал их пополам, продолжая этот процесс
до тех пор, пока в мусорную корзину не посыпался дождь мелких бумажных
обрывков.
- Это становится серьезным, господа! - Борис сжимал кулаки, водил че-
люстями, и в его глазах светилась решительность и непримиримость. - Надо
