запах горелого, слышался приглушенный смех Гиаты. "Ну, это уже слишком,
- подумал Сухов. - Всему должен быть предел! Сколько можно терпеть вся-
кие выходки Гиаты? " Антон со всех ног бросился вперед, но почему-то,
теряя равновесие, больно ударился обо что-то невидимое.
- Простите, - сказал геликомобиль. - Я не заметил, что вы задремали.
Резко затормозил. Вы не ударились?
- Все в порядке, - буркнул Сухов.
- Кажется, в вашем доме пожар, - сообщил геликомобиль.
- Что-о?
Антон сам открыл дверцу. Быстро вышел из кабины. В ночных сумерках,
тускло освещенных редкими фонарями, Сухов почувствовал сначала запах по-
жара, потом увидел, как из форточки на втором этаже дома, в котором он
жил, валит дым. За темными стеклами вспыхивали язычки пламени. Антон
знал, кто живет в той квартире. Пожилая Наталья. Фамилии он не помнил,
но хорошо знал эту женщину - одинокую, без мужа и детей, худощавую,
всегда бодрую. Окна затемнены - ее, вероятно, нет дома. А вдруг она там?
Может, нуждается в помощи?
"Такого дня у меня никогда не было. Хотя... час тому назад начался
новый день. Что же делать? Да и можно ли что-либо сделать? Двери у На-
тальи наверняка закрыты. Может, их выломать? Пожалуй, их уже вылома-
ли..."
Под окнами дома собралась небольшая группа людей.
- Беда у кого-то, - послышался за спиной голос геликомобиля..
В глубине улицы завыли пожарные машины. Завывание сирен приближалось
и становилось громче. Вот взвизгнули тормоза. Из кабин быстро выпрыгива-
ли биокиберы-пожарники. Антон подумал, что все это ничуть не похоже на
кадры кинохроники или передачи телеинформатора. Впервые в жизни он видел
настоящий пожар. Биокиберы в серых комбинезонах с отвращением смотрели
на дым, на языки пламени, ловкими, отработанными движениями разматывали
шланги, подсоединяли их к машинам. К окну на втором этаже поднималась
телескопическая лестница, на вершине которой стоял наготове пожарник с
брандспойтом в руках. Мощная струя раствора вмиг раздробила стекла. Био-
кибер переводил струю из стороны в сторону, стараясь скорее сбить пламя.
Он шагнул на подоконник и исчез в густых клубах дыма.
Антону почему-то припомнились операционная, минуты собственной бес-
помощности, когда не можешь сообразить элементарно простой вещи, к при-
меру, попросить отрегулировать свет от рефлектора. Санитар первым дога-
дывается и спрашивает заботливо, с плохо скрытым раздражением: "Вам лам-
пу нужно поправить, она же не туда светит..."
За первым пожарником поднялся второй с большим фонарем. Осветил клу-
бящийся белый пар в комнате.
- Беда у кого-то, - вновь повторила машина.
Антон обернулся. Геликомобиль все еще стоял у тротуара.
- Там была прекрасная библиотека, - сказал в раздумье Сухов.
- Вы знаете, кто там живет?
- Старая одинокая женщина...
- Одному плохо, - резюмировала машина.
Наконец пламя унялось. Все четче становились очертания фигур пожар-
ников. Один из них крикнул из окна:
- "Скорую помощь" вызвали?
"Значит, Наталья дома, если спрашивают о "Скорой". Жива?"
Антон побежал к дому.
Дверь помещения распахнута. В коридоре Антон увидел пожарника с фо-
нарем-прожектором в руке. Сухов переступил порог, не говоря ни слова.
Биокибер ослепил его прожектором и загородил проход своей мощной фигу-
рой:
- В чем дело?
- Я врач. Живу в этом доме. Где она?
Пожарник направил луч в глубину комнаты. На полу лежало обгорелое
тело.
- Врач ей уже не нужен, - сказал тихо.
Антон подошел к Наталье, за ним шагнул пожарник, ярче освещая зас-
тывшее в неестественной позе тело.
Сухов почувствовал под ногами вязкое месиво. Посмотрел на пол, чтобы
не видеть того, что осталось от Натальи. Он стоял на какой-то грубой
тряпке, пропитанной влагой. Поднял взгляд: дверцы шкафа открыты, все,
что было в нем, выброшено на пол и на стол возле окна.
Очевидно, Наталья старалась погасить огонь. Но почему вдруг все за-
горелось?.. Существует же автоматическая противопожарная система. От
старых книжек с бумажными страницами ничего не осталось. А библиоскопы
тоже, пожалуй, вышли из строя. Блоки памяти не выдерживают большой тем-
пературы. В комнате стоял мерзкий тошнотный запах мокрого пожарища и го-
релых волос. Что же здесь произошло?
- В какой вы квартире живете? - спросил вдруг пожарник.
Антон ответил.
- Вы ее хорошо знали? Понимаете ли, здесь такое дело... Очень похоже
на самоубийство. Противопожарное устройство сознательно заблокировано.
Точнее - выведено из строя...
Антон долго молчал, потом направился к выходу, высоко поднимая ноги,
хотя ботинки уже промокли насквозь, на пороге повторил номер своего по-
мещения и добавил после паузы:
- Это на пятом этаже.
Пожарник посветил ему, чтобы он не споткнулся в коридоре о валяющий-
ся стул.
- У вас, случаем, нет запасной вилки? - спросил другой пожарник,
когда Антон выходил на лифтовую площадку. - От температуры здесь все
лампы лопнули или, может, кто их специально...
Сухову показалось, что он теряет сознание. Не задумываясь, есть ли у
него дома запасная виолевая лампа, тяжело выдохнул:
- Нет, - и поплелся к лифту.
Войдя в свою квартиру, долго, как-то неумело переобувался. Проходя
мимо детской комнаты, споткнулся о пушистый коврик перед дверью, потерял
равновесие и упал. Разбудил сына, но скорее всего, тот и не спал еще.
- Это ты, папа?
Антон, услышав голос Витасика, зашел в комнату.
- Да, это я, сынок.
- Опять ты поздно... Включи свет.
- Не нужно, Аленка проснется. И тебе давно пора спать.
- Папа, ты не брал дистанционный пульт от Антика?
- Нет, не брал. А ты занимался сегодня математикой?
- Да... Но без Антика очень скучно. Ты не знаешь, куда мог задевать-
ся пульт?
- Не знаю... Спи. И пусть тебе снятся хорошие сны. Пусть приснится,
что ты летаешь...
- Не буду выбирать такой сон.
- Почему?
- Не хочу летать во сне. Хочу по-настоящему.
- Со временем полетишь и по-настоящему, Витасик.
- Полечу. Я сделаю себе такие... такие... Нет, не крылья, а... зна-
ешь...
"Когда-то и я мастерил себе воздушный шар, чтобы самому полететь
по-настоящему. Когда это было? Вроде вчера, или приснилось? Вчера прис-
нилось. Посреди двора стоял проволочный каркас, и все спотыкались о про-
волоку..."
- Я сделаю себе такие аккумуляторы, они поднимут в небо.
- Аккумуляторы не смогут поднять тебя в небо. Но когда-нибудь, Вита-
сик, ты... сделаешь все как следует... Спи...
- Зачем ты вошел к ребенку? И не стыдно тебе?! Сам живешь, как пере-
кати-поле, и ребенка приучаешь.
- К чему приучаю, Вероника? Витасик не спал.
- Ты негодяй, - бесстрастно произнесла жена и зевнула. - Твоя опера-
ция давно закончилась. Я звонила в клинику. Ты думаешь лишь о себе.
Сухов стиснул зубы.
- Спи, сынок. Нужно спать.
Он знал, что Вероника не спросит его о том, где он был. Знал, что
несколько дней они вообще не скажут друг другу ни слова, притворяясь
умиротворенными и внутренне спокойными.
"Собственно говоря, вовсе не притворяясь. Каждый из нас действитель-
но уймется. Равнодушие? Усталость? Разочарование? Что-то иное или все
сразу? Но как она может спокойно стоять иа пороге комнаты, зевать и при
ребенке обзывать меня..."
- Наталья сгорела, - сказал чуть слышно.
- Какая Наталья? - невозмутимо переспросила жена, лишь удивленно
подняв брови.
- Наталья из нашего подъезда.
- Когда?
- Я только что из ее квартиры. Пропусти меня. Я смертельно устал и
хочу спать.
Сухов медленно вошел в свою комнату, не глядя на жену и ничего боль-
ше не говоря.
5
Может, было бы лучше, если б ты меня меньше любил, Зевс?
Лучше бы ты меня вообще не любил! Я совершенно обессилена твоей
любовью, мой великий Повелитель. Я умираю.
- Ну где же он? - произнес Витасик почти в отчаянии, обыскав все за-
коулки. - Не может быть, чтобы он просто так потерялся.
"Не может быть, но может статься", - подумал Антик.
Витасик, словно услышав эту непроизнесенную фразу, выглянул изпод
кровати и, уставившись на Антика, сердито заговорил:
- Тебе-то что. А мне каково? Велели, чтобы из комнаты не смел выхо-
дить. Скука какая! - Мальчик вдруг сменил тон и умоляюще закончил: - А
может, ты и без него сумеешь?
Антик невозмутимо смотрел со стола на Витасика. В инструкции четко
написано, что игрушка "Космический разведчик" действует только после
подключения дистанционного пульта управления. Так о чем еще спрашивать?
Кто, если не сам Антик, обязан строжайше придерживаться каждого пункта
инструкции? Да и не сам ли он просил кота Юпитера затащить пульт ку-
да-нибудь подальше. В конце концов каждый имеет право на отдых. К тому
же и комплект батареек почти истощился. Хорошо еще, что хватает энергии
вот так просто стоять, смотреть, рассуждать. Замена источника питания
инструкцией не предусмотрена. Батарейки впаяны намертво, их должно хва-
тить на год беспрерывной работы. И вот это время уже заканчивается.
- Значит, не можешь? - Витасик со слезами на глазах спрашивает Анти-
ка.
Но Антику ничуть его не жаль. Он прекрасно помнит, всего лишь позав-
чера мальчик заставил его опять прыгать в духовку калориферной печи,
представляя, что посылает разведчика в кратер действующего вулкана. С
Антиком, конечно, ничего не случилось. Но лезть - который уже раз! - в
эту ненавистную духовку, стараясь не опалить свой красивый комбинезон-
чик, было не только неприятно, но и унизительно.
Антик стоит на краю стола, прислонившись спиной к прохладной стене,
с удовольствием предвкушая отдых.
"Отдохнуть! Спасибо Юпитеру! Однако долго пришлось его уговаривать,
вернее - искать возможность хоть как-то понять друг друга".
Кот не сразу догадался, что от него хотят. Антик сам помог ему вы-
дернуть штекер из гнезда, и Юпитер потянул куда-то пульт дистанционного
управления. Сейчас Антик и сам не знает, куда тот его задевал. С Юпите-
ром по-настоящему не поговоришь. Но это, пожалуй, и к лучшему.
- Ну скажи же, Антик, где он может быть... Ты ведь знаешь... Ты
только подмигни, я догадаюсь... Среди книжек? На кухне? На балконе?
"Отдыхать, отдыхать. Какие еще могут быть подсказки. Космический
разведчик разведал уже все, что мог. Вот так-то, мальчуган. Какое это
счастье - просто стоять, думать о чем-нибудь своем и не спешить с выпол-
нением чьих-то прихотей. За окном - солнышко на безоблачном небе, за ок-
ном поблескивает днепровский залив в просветах между рядами домов, за
окном - скоростные машины, проносящиеся по магистралям. Как красиво. Как
спокойно".
- Антик, пожалуйста, подскажи... Ты же знаешь, я тебя люблю. Мне хо-
чется играть только с тобой.
"Эти слова тешат самолюбие даже в последние месяцы и дни существова-
ния. С каждой минутой уменьшается питающее напряжение, невольно вызывая
мысли о логическом финале... Мне всегда было приятно видеть увлеченность
и воодушевление Витасика в играх со мной, пока я чувствовал себя моло-
дым. Тогда я был безмерно счастлив. А теперь... Лучше бы ты меня меньше
любил, Витасик. Лучше б ты меня вообще не любил. Поставил где-нибудь в
уголке и вспоминал обо мне лишь в праздники... Я истощен твоей любовью,
Витасик..."
Мальчик умоляюще смотрит на Антика и вслух сетует:
- У всех каникулы! А меня заперли дома. И все из-за противной мате-
матики. Папа и сам ее терпеть не может, а от меня требует, чтобы я ее
любил. Телеинформатор выключили, меня закрыли - учи математику. Антик,
ну скажи, где спрятали пульт управления. Я не буду искать... Слышишь?
Мне просто хочется знать, где?
Антик, конечно, ничего не ответил, но на мгновение ему стало жаль
