"более царственный, чем король" (фр.)>, если вы поняли, о чем я.
- После Павлиньего Трона я обратил бы внимание на проект "Птица
Гаруда" <Гаруда - в др. - инд. мифологии царь птиц. В буддийской
интерпретации гаруды - огромные птицы, движение их крыльев порождает
бурю.>, - продолжал я. - Воздухоплавание и оборона - тесно связаны между
собой, а на Девонширской свалке - кучи отходов оборонной промышленности.
Джуди медленно кивнула. Ее глаза загорелись - да и мои, наверное,
тоже. Так бывает всегда, когда я думаю о "Птице Гаруде". Космические
полеты до сих пор оставались для человечества несбыточной мечтой.
Правда, делались попытки решить эту проблему с помощью жалких
механикалов, но, на мой взгляд, любой, кто дерзнет отправиться на них в
космос, полный мистических Сил, - самый безумный безумец.
Но проект "Птица Гаруда" связал древнюю индуистскую птицу с самой
современной западной заклинательной методикой. Если все пойдет по плану,
то вскоре мы сможем посетить Луну во плоти, а не в виде астральной
проекции.
- В долине есть еще довольно крупная индуистская община, - напомнила
Джуди.
- Это правда, - согласился я.
Это было правдой, только я не знал, что из этого следует. Энджел-Сити
вместе с пригородами занимает такую огромную площадь, что тут можно
найти поселения почти всех народов мира. Если бы Вавилонскую башню
задумали построить в наши дни, ее заложили бы именно здесь. В школах
измученные учителя пытаются обучать латыни ребятишек, которые говорят
чуть ли не на сотне различных языков, а в некоторых районах уже приняли
постановление, согласно которому хотя бы часть указателей должна быть
выполнена латинскими буквами - чтобы полиция, пожарные команды и "скорая
магическая помощь" могли в экстренном случае отыскать нужное место.
Съев очередной гриб, я спросил:
- Есть еще какие-нибудь идеи?
- Не было, пока ты не упомянул Павлиний Трон, - ответила Джуди. - Но
это навело меня на мысль.
Она замолчала, словно сомневалась, стоит ли продолжать.
- Ну и?.. - не выдержал я.
Джуди оглянулась и, понизив голос, словно ее мог услышать кто-то,
кроме меня, произнесла:
- Кроме Павлиньего Трона есть еще и Павлиний Ангел!
Не каждый, особенно в этой части света, понял бы, что она имеет в
виду. Мы не были магами и все же оба испытывали такое же влияние Иной
Реальности, как множество людей, занимающихся этим профессионально. Я
почувствовал, как холодок пробежал у меня по спине. "Павлиний Ангел" -
эвфемизм, которым персы обозначают самого Сатану.
- Джуди, я надеюсь, что ты ошибаешься.
- Я тоже, - ответила она. - Поверь мне, я тоже на это надеюсь.
Я вспомнил роящихся на свалке мух. Вельзевул стоит очень высоко (или
очень глубоко, в зависимости от того, как посмотреть) в адской иерархии.
И показавшееся мне Ничто - видел ли я его, или у меня просто разыгрались
нервы в таком, без преувеличения сказать, дьявольском месте, как
владения Судакиса? Если Ничто и впрямь существует, то Кто или Что
создало его? Это были интересные вопросы, и ни один из них мне не
понравился.
Внезапно тень того Ничто накрыла, словно плащом, теплый, уютный
ресторанчик. Мне больше не хотелось оставаться здесь. Я попросил
принести счет, расплатился наличными и поспешно вышел. Джуди молча
последовала за мной. Даже эвфемизмы способны принести неприятности - не
буди лихо, пока спит тихо.
Моя квартирка показалась нам крепостью: мрак, созданный нашим
воображением, отступил. Как только я закрыл дверь и коснулся охранной
мезузы <Мезуза - дощечка с написанной на ней молитвой, прибиваемая на
косяке у входа в еврейский дом.>, Джуди бросилась ко мне. Мы крепко
обнялись и долго не отпускали друг друга.
- Почему бы тебе не принести еще бутылку пива? - наконец сказала она.
Когда я принес холодное пиво, Джуди достала из сумочки две маленькие
алебастровые чашки, тонкие и хрупкие, почти прозрачные. В каждую она
насыпала немного порошка из флакончика, который тоже принесла с собой.
Однажды я спросил ее о составе "чаши корней". Оказалось, туда входят
александрийская смола, квасцы и садовый крокус. В сочетании с обычным
пивом получается контрацептив, известный еще древним египтянам. В его
надежности я не сомневался, и не только по собственному опыту. Скажите
честно, много ли вы видели живых древних египтян?
На всякий случай я следовал заодно и совету Плиния и хранил под
кроватью тестикулы и кровь петуха. Мой амулет в отличие от древнеримских
был запаян в стеклянный флакон, поэтому его противозачаточные свойства
вряд ли можно приписать лишь вони, изгонявшей некогда влюбленные парочки
из спален.
Хотите знать мое мнение? Близость с тем, кого действительно любишь, -
самая прекрасная магия, какая только существует на свете!
Очнувшись от магии любви, я спросил Джуди:
- Не хочешь остаться на ночь?
Признаюсь, у меня были тайные помыслы - ведь моя Джуди в отличие от
большинства других известных мне женщин по утрам еще более игрива.
Но на сей раз она покачала головой:
- Лучше не надо. А то придется выпить еще одну "чашу корней", а мне
не хочется пить пиво, а потом вести ковер в час пик.
- Ну ладно. - Я надеялся, что сдался достаточно любезно. Если любишь
женщину, которая ко всему прочему еще и умна, не следует удивляться,
когда она иной раз руководствуется доводами рассудка.
Джуди отправилась в ванную. Вернувшись, она начала одеваться, но
остановилась и посмотрела на меня.
- Ну, может быть, еще самую малость?..
- "Самую малость" - это, наверное, не самое вдохновляющее выражение,
- проворчал я, но выскочил из кровати и пулей помчался на кухню. -
Женщина, ты уничтожаешь мой запас пива и сводишь меня с ума... но ты
очаровательна, и я рад, что ты здесь!
- Прекрасно. - Судя по голосу, она улыбалась. С банкой в руке я
понесся назад в спальню.
Ей-богу, я любил Джуди не только за ее чудесную рассудительную
головку.
Глава 2
В конце концов Джуди все-таки осталась на ночь, потому что
сомневалась в своих водительских способностях после двух порций "корня".
(Если вам любопытно, как "это" происходило во второй раз, так это вас не
касается.) Правда, утром мы обошлись без проделок. Оба поднялись рано:
Джуди торопилась домой, чтобы переодеться перед работой, а я собирался
повозиться с пергаментами, необходимыми для получения ордера у судьи
Руаллаха.
Наскоро перекусив, я проводил подругу к ее ковру (кажется, я уже
говорил, что живу не в самом спокойном квартале), затем вернулся к
своему и отправился в Дом Уголовного и Магического Суда.
Движение в центре Энджел-Сити довольно спокойное, но парковка там
неимоверно дорогая, хотя ковры и громоздятся огромными кучами, каким
позавидовали бы базарные торговцы. Я расстроился почти так же, как если
бы мне предстояло платить из собственного кармана, а не из кармана АЗОС.
Хотите увидеть все разнообразие человеческих существ, сотворенных
Господом Богом? Приходите в Дом Уголовного и Магического Суда. Кого
здесь только нет: гражданские судьи в черных мантиях и церковные - в
красных, бейлифы, констебли и шерифы, более похожие на солдат;
подсудимые, которые иногда выглядят так, будто их обвиняют во всех бедах
мира (хотя они всего лишь превысили скорость на ковре-самолете), а
иногда так, словно они кандидаты в святые; свидетели, врачи, раввины,
чародеи... Если вам нравится наблюдать за людьми, то именно здесь самое
подходящее место.
Бейлифом судьи Руаллаха был огромный швед по имени Эрик Как-его-там -
я никак не мог запомнить его фамилию, хотя встречался с ним и раньше.
- Простите, инспектор Фишер, но судья не сможет принять вас до
одиннадцати часов. У него много работы, - заявил швед.
Что ж, ничего не поделаешь. Я вздохнул и подошел к одному из
таксофонов, висевших в холле. Как только я назвал нужный номер,
телефонный бесенок пропищал:
- Сорок пять медяков, пожалуйста.
Я сунул мелочь в протянутую лапку измельчавшего потомка Маммоны.
Повернись я к нему спиной, он, несомненно, попытался бы залезть в мой
карман.
Позвонив на работу и сообщив, что задерживаюсь, я взял кофе, булочку,
явно лишнюю для моей фигуры, и расположился за столиком кафетерия,
просматривая пергаменты, которые собирался зачитать кади, и бросая
взгляды на проходящий мимо народ. После двух чашек кофе и еще одной
булочки (я пообещал себе, что не буду обедать) время подошло к
одиннадцати. Побросав свитки в портфель, я вновь предстал перед Эриком.
Проговорив что-то в телефонную трубку, он кивнул мне:
- Входите.
И я вошел.
Как описать судью Руаллаха? Если вы христианин (коим он не является),
представьте себе Бога-Отца, чей возраст измеряется вечностью. Не знаю,
сколько лет Руаллаху, не берусь определить даже с точностью до десятка.
Длинная седая борода, нос, как горный хребет, глаза, которые видят все и
не одобряют почти ничего. Если вы стоите перед ним и твердо уверены, что
ни в чем не виновны, все в порядке. Но если у вас есть хотя бы малейшее
чувство вины, лучше сразу убежать и спрятаться.
Пока я приближался к скамье, судья сурово смотрел на меня. Если бы я
видел его впервые, то наверняка решил бы, что уличен в каком-то
неблаговидном поступке, и тогда я, конечно, пал бы на колени, чтобы
молить о снисхождении (на которое Максимум Руаллах весьма скуп), или
пустился бы наутек (ибо кто из нас без греха?). Но я знал, что судья
хмурится по привычке, и потому его вид не смутил меня... ну, может,
только самую малость.
Я начал так, как положено по этикету, хотя знал, что для Руаллаха это
пустая дань вежливости:
- Не будет ли ваша честь столь любезна... Затем изложил соображения,
по которым Агентству Защиты Окружающей Среды и мне как представителю
оного захотелось изучить документы Девонширского Консорциума
Землепользования.
- У вас есть документы, которые могли бы убедить меня в необходимости
этого? - спросил судья. Голос у него был не старческий. В Конфедерации
он жил около сорока лет (его изгнали из Персии в последний раз, когда
секуляристы ненадолго пришли к власти), но так и не избавился от
акцента.
Я протянул Руаллаху бумаги. Он нацепил очки и начал внимательно
изучать их. В какой-то миг судья напомнил мне библиотечного духа в
монастыре святого Фомы. Но мне даже в голову не пришло улыбнуться.
Внезапно суровая старческая физиономия исказилась в столь свирепой
гримасе, что мне стало как-то не по себе. Я догадался, что разгневало
Руаллаха, и оказался прав. Судья ткнул в пергамент трясущимся от ярости
пальцем.
- Да это преступление перед Господом Сострадающим и Милосердным! -
загремел он, - Лишать детей души! У каждого должен быть шанс предстать
пред справедливым судом, чтобы вкушать вечное блаженство с Господом на
небесах или же вечно питаться падалью и пить кипящую смолу в
преисподней. Значит, эта свалка стала причиной рождения бездушных?
- Именно это мы и пытаемся выяснить, ваша честь, - ответил я. - Нужно
узнать, кто хранит там свои отходы и какие именно. Тогда все станет
ясно. Поэтому и нужен ордер.
- Случай важный и неотложный, - сказал судья Руаллах. - Вы должны
непременно все выяснить.
Он собственноручно выписал ордер, поставив внизу подпись - буквами
нашего алфавита и арабскими закорючками, привычными ему с детства.
Поблагодарив судью, я поспешно удалился: его гнев трудно переносить.
Вернувшись к своему ковру, я заглянул в документ, внимательно изучил его
и тихо присвистнул: ордер давал право навсегда закрыть Девонширскую
