штучки, и о том, каково его воздействие на окружающую среду. Вам сразу
станет ясно, почему я обвел название этого предприятия красными
чернилами.
У "Шоколадной ласки" тоже водилось много всякой пакости, такой, какую
агенты АЗОС не увидят в большей части Конфедерации и раз за тысячу лет -
в основном ацтекская продукция. Меня чуть не вывернуло наизнанку, когда
я увидел один из пунктов, аккуратно выписанных в складской ведомости, -
суррогат содранной человеческой кожи.
Кажется, я уже говорил, что в наши дни человеческое жертвоприношение
строго запрещено даже в Ацтекской Империи. Но некогда оно составляло
суть культа ацтеков. Ему посвящался двадцатидневный месяц древнего
календаря ацтеков - Тлакснпеуалицтли (ну-ка, повторите это быстро три
раза), что означает "свежевание людей", и почти все эти дни проводились
праздничные шествия и пляски жрецов, облаченных в кожу несчастных,
принесенных в жертву. Очевидно, магия смерти - одна из сильнейших в
мире. Однако современная технология устранила былую потребность в
естественном материале. Правильное применение закона подобия позволяет
ацтекам добиваться того же эффекта менее кровавыми способами. Но так или
иначе, человеческая кожа - слишком зловещий пункт для обычной складской
ведомости.
Ходят слухи, что некоторые суррогаты человеческой кожи произведены не
по закону подобия, а по закону контагиона. Да, боюсь, это означает
именно то, о чем вы подумали: суррогатный материал приобретает свои
качества при соприкосновении с настоящей содранной кожей, припрятанной с
тех времен, когда подобные жертвоприношения были не только законными, но
и необходимыми.
Ацтеки тратят немало времени, опровергая эти слухи, а наше агентство
АЗОС - немало сил, проверяя их: мы не хотим, чтобы подобного рода магия
свободно распространялась по всей стране. Ничего никогда доказано не
было. Но слухи - вещь упрямая.
Отметив этот пункт красными чернилами, я подумал, что "Шоколадной
ласке" вскоре нанесет визит инспектор, не я, так кто-нибудь другой.
Изготовление суррогатной содранной кожи не является незаконным, но оно
относится именно к тем производствам, которые лучше не выпускать из поля
зрения.
Ни одна из прочих мелких фирм, пользовавшихся Девонширской свалкой,
не отправляла туда ничего столь зловещего, как эта. И все же я вскинул
брови, увидев, от какого количества скорлупы петушиных яиц избавляются
"Экстракты сущностей".
- Василиски! - воскликнул я. Маленькие созданьица опасны и всегда
чертовски дороги, потому что очень редки. Неужели этим ребятам удалось
найти способ расплодить их во множестве?
Я задумчиво смотрел на эту декларацию, не спеша перейти к следующей.
Если "Экстракты сущностей" нашли способ разводить василисков, то они
приобрели курицу, несущую золотые яйца. Простите за избитую
орнитологическую метафору, но это правда. И записи свалки приоткрывали
завесу над тем, как это происходило. Тони Судакис не зря беспокоился
из-за секретности...
В пять я закончил работу и спустился вниз. По тротуарам вдоль
ковростоянки маршировали пикетчики. Они собираются у Конфедерального
Здания примерно три дня из пяти, донимая нас то по одному поводу, то по
другому. Порой люди, радеющие за что-то, сталкиваются с идейными
противниками, и тогда случаются беспорядки.
Однако на сей раз пикетчики не просто маршировали, они еще и
скандировали:
- Эй, эй, веселей, АЗОС разрушим поскорей! Это возбудило мое
любопытство. Я прошелся мимо, желая узнать, что их так взбудоражило. Все
объясняли их плакаты. "СПАСИТЕ НАШУ КЛУБНИКУ!" - умолял один. Другой
требовал: "ПРЕКРАТИТЬ ОПРЫСКИВАНИЕ ЧЕСНОКОМ С ВОЗДУХА!" А третий
провозглашал: "ЛУЧШЕ СРЕДВАМПЫ, ЧЕМ ИТАЛЬЯНСКАЯ КУХНЯ!" Последнее
высказывание мне понравилось, хоть я и не мог с ним согласиться.
Когда-нибудь эти демонстранты прислушаются к голосу разума. Я решил
попробовать и обратился к парню с рыжей бородкой:
- Знаете ли, если позволить Средиземноморским вампирам обосноваться
здесь, они загубят добрую половину нашего сельского хозяйства.
Посмотрите, что они устроили на Сандвичевых островах.
- Мне нет дела до этих островов, дружище, - ответил Рыжая Борода. -
Чеснок воняет - это все, что я знаю и до чего мне есть дело. Мне
приходится нюхать его днем и ночью, и меня от него просто тошнит. К тому
же чеснок набивается в мой ковер-самолет, а сильфам это нравится еще
меньше, чем мне. Мне, наверное, придется продать эту дурацкую подстилку,
и я, конечно, не выручу за нее столько, сколько заплатил сам. Вот
так-то!
- Но... - начал я. Однако рыжебородый уже не обращал на меня
внимания, он кричал вместе с толпой.
Я сдался и направился к своему ковру. Всех жителей опрыскиваемой
территории предупреждали, чтобы они прикрывали свои ковры или заносили
их в дом. Но напоминание об этом не изменит образ мыслей рыжего верзилы,
а только разозлит его еще пуще. Возможно, некоторые демонстранты -
зомби, для такого дела свобода воли не требуется.
Направляясь к шоссе, я заметил своего нового знакомца - Джо Форбса с
Первой эфирной станции, державшего стеклянный шар у рта одного из
пикетчиков. - Ну спасибо, Джо, - процедил я сквозь зубы. Тысячи людей,
без сомнения, услышат теперь о надуманном зле чесночного опыления, и их
мозги подвергнутся куда более действенной промывке, чем любое магическое
внушение.
Я надеялся, что у Форбса достанет порядочности побеседовать затем с
магом из АЗОС или с кем-нибудь из цитрусоводов. Но даже если он это и
сделает, точка зрения людей, не желающих знать ничего, кроме плохого,
все равно будет равнозначна мнению тех, кто изучал эту проблему с
момента ее возникновения. Я вздохнул. Ну что тут можно поделать?
Галдящие пикетчики всегда вызывают интерес "Новостей", и не важно, что у
них нет ни единого доказательства своей правоты.
Скоростное шоссе, по которому я направился домой, было забито
транспортом, что ничуть не улучшило мое настроение.
***
Утром я начал заносить в свою таблицу токсичные компоненты
заклинаний, которые отправляли на Девонширскую свалку аэрокосмические
фирмы, и не провел за этим занятием и двух часов, как понял: придется
поговорить с начальством.
Когда я заглянул к Би, она болтала по телефону. Порой мне кажется,
что телефонный бесенок просто поселился у нее в ухе. Как только она
положила трубку, я быстренько вошел и поспешил бросить свою наполовину
готовую таблицу на начальственный стол, пока телефон не заголосил снова.
Беатриса пробежала ее глазами. Заметив пункты, выделенные красным,
она издала трагический вздох.
- Боже милостивый, неужели подобные вещи действительно хранятся там,
где живут люди? - Би воздела руки к небесам. Ее взгляд задержался на
суррогатной содранной коже. - При всей законности этого предмета он
наводит на пугающие размышления.
- Да. И это еще не все, - заметил я. - Я пришел попросить разрешения
заняться после обеда так называемой полевой работой, побеседовать с
кем-нибудь, кто пользуется этой кожей, и узнать, в действительности ли
она суррогатная. И то, какая кожа используется для изготовления
суррогатной, - добавил я, подумав, насколько действенным может быть
эрзац второго или третьего поколения.
- Вперед, - без колебания сказала Би; она и в самом деле чертовски
хорошая начальница. - Но сначала позвони мистеру Чарли Келли и расскажи,
в какую грязь мы из-за него вляпались. Я уже высказала ему свое мнение,
но ты можешь добавить красок. Если нам придется обращаться за помощью в
округ Сан-Колумб, я не хочу, чтобы он говорил, будто его не
предупреждали.
Запах серы навевает мысли об аде. У межведомственных интриг тоже есть
свой душок. Вернувшись к своему столу, я взялся за телефон. Когда я
наконец дозвонился до Чарли, он изобразил такой деловой и озабоченный
тон, на какой способен только чиновник, регулярно получающий жалованье
от государства.
- Чем могу служить, Дэвид? - любезно поинтересовался он.
- Ты слышал, что у нас произошло в ночь с пятницы на субботу? - Это
был скорее не вопрос, а утверждение. Однако Чарли сделал вид, будто не
понял.
- Из Энджел-Сити пришло только известие о пожаре в каком-то
монастыре. - Он колебался всего секунду. Я словно увидел, как над его
головой вспыхивает разряд святого Эльма. - Погоди-ка. Ты хочешь сказать,
это связано с девонширским делом?
- Разумеется, Чарли. В результате пожара погибли одиннадцать монахов
- сообщаю на тот случай, если на восток дошли не все новости. - Не дав
Чарли опомниться, я с новой силой напустился на него. - Моя начальница
Би сказала, что уже говорила с тобой о том, как мне досталось это дело.
Так вот, дело куда серьезнее, чем ты думал, и куда хуже, чем полагал я,
когда ты его на меня повесил. Ты должен знать, что нам может
потребоваться помощь округа Сан-Колумб.
- Если она вам потребуется, вы ее получите. Одиннадцать монахов!
Иисус, Мария, Иосиф! - Чарли был ирландец.
- И еще, - добавил я, - не думаешь ли ты, что пора уравнять наши
возможности. И перестань городить детскую чепуху насчет птички,
начирикавшей тебе о неурядицах на Девонширской свалке.
На сей раз Келли молчал намного дольше. Когда он наконец ответил,
голос его звучал страдальчески, несмотря на двух телефонных бесов и
расстояние в три тысячи миль:
- Дэйв, я сказал бы тебе, но, клянусь, это не в моей власти. Мне
очень жаль.
Я с такой силой выдохнул воздух, что волоски на верхней губе
приподнялись.
- Ну ладно, Чарли. Давай поиграем в твою игру. Твой пернатый друг
как-нибудь связан со следующими?.. - И я назвал птицу Гаруду,
Кецалькоатля, Павлиний Трон, Павлиньего Ангела (немного поколебавшись)
и, чуть подумав, добавил Феникса.
В трубке снова повисла тишина. Наконец Чарли пробормотал:
- Да, нашу птицу ты упомянул. Поверь, я рискую многим, передавая тебе
даже эти сведения. Пока. - И он бросил трубку, бежав, как средвамп от
чеснока.
Приятно узнать, что одна из догадок, пришедшая нам с Джуди в голову,
оказалась верной. И все же было бы куда приятнее, если бы я знал, какая
именно это птица. Я поразмыслил о том, что сказал Келли и, насколько это
можно определить по телефону, как он это сказал. Что, если вовсе не
политические интересы наложили печать молчания на его уста? Может быть,
это был страх? И я сам впервые ощутил нечто похожее на это гадкое
чувство.
Ну же, вперед, не давай воли страху, пока не закончишь дело! Если я
расклеюсь, то до конца дней своих не смогу смотреть на себя в зеркало.
Кроме того, меня будет презирать моя девушка. Вот потому-то я и
отправился в "Шипучий джинн", ближайшее к нашей конторе предприятие,
помеченное в моем списке красными чернилами, Полет на ковре в долину
Сан-Фердинанда занял около двадцати минут. "Шипучий джинн" располагался
в главном деловом районе долины, на бульваре Риска. Один только адрес
уже говорил, что фирма процветает. Это подтверждало и элегантное серое
здание, над входом которого было выведено аккуратными золотыми буквами
название фирмы. Пониже и буквами поменьше (но тоже золотыми), было
добавлено: "Консорциум Джинной Инженерии".
- Ага! - воскликнул я, остановившись перед входом. Название в
сочетании с Соломоновыми печатями, выбрасываемыми на Девонширскую
свалку, заставило меня предположить, что "Шипучий джинн" именно этим и
занимается. Приятно оказываться правым - вот только бы почаще!
Очаровательная блондинка секретарша, весьма дорогостоящая и
выбранная, вероятно, так же тщательно, как и прочие детали декора,
