- Меня волнует не столько расследование вашего друга, - продолжал
Кавагучи, - сколько выяснение обстоятельств нынешней трагедии. Для этого
показаний духа вполне достаточно.
- Конечно, вы правы, - согласилась Джуди. Одна из многих
замечательных черт ее характера в том, что, когда ей приходится уступать
чьему-либо мнению (что вообще-то случается не часто), она признает
правоту противника спокойно и без колебаний. А ведь многие продолжают
спорить еще долго после того, как проиграли.
Кавагучи ушел посовещаться с пожарными. Я повернулся к брату Вагану:
- Святой отец, я не могу выразить словами свое огорчение. Я и не
подозревал, что кто-либо способен на такое безумие, как нападение на
монастырь.
- Я тоже, - ответил аббат. - Не вините себя, сын мой. На этой свалке
вы обнаружили великое зло, я понял это сразу, как только вы рассказали
мне о ней. Теперь все подозрения подтверждаются куда более ужасным
образом, чем можно себе представить. Но горе не причина, чтобы сидеть
сложа руки. Напротив, оно обязывает нас продолжать расследование с еще
большим упорством, чтобы раскопать всю грязь.
Это была горькая правда. Я ничего не сказал в ответ, лишь опустил
голову. К моему облегчению, вернулся Кавагучи. Я проводил взглядом двоих
мужчин в красной форме, устремившихся в развалины. Заметив, куда я
смотрю, Кавагучи кивнул:
- Они попытаются, инспектор. Разумеется, они не могут ничего обещать.
- Понимаю. - Я не слишком-то и надеялся. Помолчав, я спросил: - Вы
вызвали меня сюда для того, чтобы снять показания, или я могу чем-нибудь
вам помочь?
- Боюсь, что ради первого, если только в вашем ковре не скрыты
какие-нибудь невероятные возможности. - Не подмигнул ли мне легат? Я не
уверен. Если у него существовало чувство юмора, то оно было суше, чем
Энджел-Сити в разгар засухи.
- Ну, если так, - сказал я, - разрешите поинтересоваться, что вам
все-таки удалось обнаружить? Чем больше я узнаю фактов о начале пожара,
тем лучше смогу сопоставить их с деятельностью предприятий, пользующихся
Девонширской свалкой. Во всяком случае, мне это поможет выяснить, чьи
заклинания причиняют вред окружающей среде, а вам - кто устроил этот
пожар. - Мне уже доводилось работать с констеблями. Они всегда скупы на
информацию, даже если ты горишь желанием помочь следствию. Похоже,
Кавагучи испытывал мучительную внутреннюю борьбу. При любых других
обстоятельствах его замешательство показалось бы смешным.
- Что ж, разумное предложение, - сказал он наконец. - Пойдемте со
мной. Вы можете сопровождать нас, если хотите, мисс Адлер.
- Как это великодушно с вашей стороны, - произнесла Джуди.
Я знал, что она пойдет с нами в любом случае, независимо от желания
Кавагучи, и начнет бушевать, как демон, вырвавшийся из пентаграммы, если
ей этого не позволят. Прозвучавшая в голосе Джуди ирония сгустилась до
сарказма. Легат не мог этого не заметить, но ничем не выдал себя.
Интересно, не изобрели ли полицейские маги Энджел-Сити амулет против
сарказма? Я бы с радостью его приобрел, Все глупости вылетели у меня из
головы, когда легат привел нас с Джуди на свой командный пункт (брат
Ваган пошел следом, не получив, как я заметил, никакого официального
приглашения). Эксперт-пожарник уже был там, беседуя с тощей белокурой
девицей в форме полицейского констебля. Рядом с ней стоял такой мощный
детектор заклинаний, что мой по сравнению с ним казался детской
игрушкой. Я уставился на прибор с откровенной завистью. Как только
Кавагучи представил меня даме - главному чудотехнику Борнхольм - я
спросил:
- Сколько же в этой штуковине мегагейст? Должно быть, она заметила
мою зависть, потому что улыбнулась (сразу показавшись моложе и
интереснее) и ответила:
- Четыре активных и восемьдесят коррелятивных.
- Ух ты! - не удержался я, а Джуди тихонько присвистнула.
Я с грустью подумал: "Когда же АЗОС приобретет портативный детектор
такой мощности?" Наверное, только в с следующем тысячелетии, ибо как раз
тысячелетие нужно для того, чтобы у АЗОС появилось нормальное
современное оборудование.
- Ну, что здесь у нас? - спросил Кавагучи. Борнхольм была хорошим
констеблем: сперва она посмотрела на легата. Когда он кивнул, чудотехник
заговорила:
- Даже с этим детектором будет очень нелегко. Остаточная магия быстро
исчезает с освященной земли. - Она повернулась к брату Вагану. - Аббат
устроил здесь все самым наилучшим образом - это делает честь ему и его
братьям, но весьма затрудняет следствие.
- Ну ладно, я и не ожидал, что вы преподнесете мне готовое дело,
запечатанное папской печатью, - усмехнулся легат. - Хотя не сожалел бы,
если б так случилось. Расскажите, что вам удалось узнать?
- По поводу ваших подозрений относительно поджога, - сказала
Борнхольм, - можно с уверенностью сказать, что найдены отчетливые следы
саламандры. Следы взрывчатки выглядят иначе.
- Ого! - воскликнул Кавагучи. - А нет ли у этой саламандры
каких-нибудь особенностей, по которым можно проследить ее передвижение в
Иной Реальности?
С помощью разных обрядов удается вызывать различные виды саламандр.
Если тварь, устроившая пожар, необычная, можно многое узнать о ее
хозяевах.
Но чудотехник покачала головой:
- Самая обыкновенная саламандра. Такими пользуются тысячи туристов,
чтобы разжечь костер в лесу. Конечно, они добавляют изгоняющее
заклинание, чего в данном случае сделано не было. Саламандру не изгнали,
а наоборот, подтолкнули к более решительным действиям. Это как
взрывчатка - самая элементарная магия.
- Вот чертова пакость, - выругался Кавагучи, хоть и был не совсем
прав, поскольку саламандры - создания нравственно нейтральные. Но тем не
менее он прекрасно выразил общее мнение.
Борнхольм, поколебавшись, продолжила:
- При беглом осмотре мне показалось, что там есть что-то еще. Но я
хотела сначала найти явные следы поджога, и к тому времени, как я
взялась за поиски этого "чего-то", оно исчезло. Освященная земля, говорю
же. Я заслуживаю наказания - ведь все зависело от моего выбора.
- Что ж, выбирать - ваше право, - вздохнул Кавагучи. - Вы поступили
так, как сочли нужным. Полагаю, вы велели детекторным духам не только
проанализировать данные, но и запомнить их. Дальнейшие выводы мы сделаем
позже.
- Конечно, - ответила Борнхольм таким тоном, словно хотела сказать:
"Вы что, за идиотку меня принимаете?" И я нисколько не осуждал ее. - Вся
беда в том, - добавила она, - что нельзя сделать выводы из
несуществующих фактов. - Понятно. - Кавагучи ударил кулаком по ладони.
Его я тоже не осуждал. Пусть этот детектор - самый лучший прибор всех
времен и народов и внутри него живут целые орды самых искушенных
микробесов, но все же чудотехник права: нельзя проанализировать то, чего
нет.
Вдруг из дымной мглы послышался крик:
- Легат! Легат!
Кавагучи обернулся. Остальные - тоже. Один из духоспасателей выбрался
из разрушенной библиотеки и, стуча сапогами, бросился к нам. Закопченный
и потный, он казался до смерти измученным, но глаза его победно сияли.
- Мы установили связь с библиотечным духом, легат!
- Хорошая новость! - воскликнул Кавагучи. - Первая хорошая новость за
сегодняшнюю ночь. И в каком же состоянии дух?
- Я как раз хотел об этом доложить, легат. - Хрупкая надежда,
зародившаяся было у меня, вновь растаяла. - Дух здесь, он проявился
достаточно ясно, и мы могли бы перемещать его, но он в плохом состоянии,
в очень плохом. Судя по всему, тот, кто устроил пожар, преследовал
несчастное создание и по Ту Сторону.
- Несчастный Эразм. - В голосе брата Вагана прозвучало неподдельное
сочувствие.
- Эразм? Оя!.. - сказал духоспасатель. - Но я не думаю, что он
погибнет, хотя ему сейчас несладко. Трудно представить, какие муки
бывают по Ту Сторону, но... скажите, а он всегда появлялся в треснутых
очках?
- Нет. - И брат Ваган заплакал, словно треснувшие очки Эразма стали
последней каплей в череде несчастий, обрушившихся на монастырь святого
Фомы. Я вспомнил суетливого дотошного духа и его маленькие аккуратные
очечки. Разве можно разбить стекло, которое не существует? Наверное,
какой-то способ есть, но я не силен в подобных тонкостях.
- Мы можем обследовать вашего духа при помощи детектора заклинаний, -
сказала чудотехник Борнхольм. - Если мы определим, что с ним сделали, то
узнаем, кто разрушил монастырь.
- А не лучше ли просто поговорить с ним? - нетерпеливо произнес
Кавагучи. Он явно хотел немедленно приступить к допросу бедного
израненного Эразма.
Но духоспасатель покачал головой.
- Его сейчас нельзя обследовать детектором. Воздействие на духа
магическими приборами, любое вмешательство магии до того, как он
соберется с силами, непременно убьет вашего... э-э... Эразма, и мне
придется внести это в протокол. То же относится и к допросу. Будь он
существом материальным, над ним в пору было бы совершать последние
обряды. Но поскольку он нематериален, у него больше шансов
выкарабкаться, чем у вас или у меня. И все же должен предупредить вас:
вы потеряете духа, если станете обследовать или допрашивать его.
- Я буду молиться за Эразма так же, как за моих братьев, пострадавших
от пожара, - тихо сказал настоятель. - И за спасение душ тех братьев,
которые расстались с жизнью. - Он говорил медленно и с достоинством,
соответствующим его сану, отчасти по привычке, но больше из-за того, что
пытался сдержать рыдания.
Джуди шагнула к брату Вагану и положила руку ему на плечо. Он слегка
вздрогнул; я заметил, как непривычно для него женское прикосновение. Но
настоятель понял, что она хотела успокоить его. И расслабился -
насколько это возможно, когда теряешь так много.
Я пожалел, что не догадался сделать это раньше Джуди. Пожалуй, моя
беда в том, что я слишком много размышляю. Вот Джуди почувпвовала, что
должна что-то сделать, я сделала. Конечно, я не хочу сказать, что она не
умеет думать. Бог мой, вовсе нет! Но как это прекрасно - быть в ладу с
Этой Стороной и Той Стороной себя самого, если можно так выразиться.
Я повернулся к легату Кавагучи:
- Мы еще нужны вам, сэр? Он покачал головой:
- Нет, инспектор Фишер, можете идти. Спасибо за помощь. Надеюсь, ради
взаимной пользы мы будем сообщать друг другу все новости. - Я тоже на
это надеялся. Канагучи немного смягчился - возможно, под формой
констебля и впрямь скрывалось нечто человеческое. - Рад был
познакомиться с вашей невестой, инспектор. Жаль, что пришлось вытащить
вас из дому в столь неурочный час, мисс Адлер, особенно по такому
печальному и подозрительному случаю.
- Я сама попросила Дэвида взять меня с собой, - ответила Джуди. - И
вы правы - дело подозрительное. Если я смогу хоть чем-то помочь вам в
поисках виновных - дайте мне знать. Я, конечно, не маг, по я эксперт по
применению магии.
- Я буду иметь это в виду, - сказал Кавагучи таким тоном, будто его
слова действительно не были элементарным проявлением вежливости.
Мы с Джуди нырнули под ленту, которую констебли натянули вокруг
монастыря святого Фомы, и побрели к моему ковру. Солнечные лучи чуть
окрасили небо над холмами, восток порозовел. Я спросил, который час, и
мой хронометр ответил, что около шести. Мое же тело утверждало, что уже
очень, очень поздно.
Пристегнув ремни безопасности, мы полетели к магистрали. За несколько
минут до поворота Джуди заметила:
- А я и не знала, что я твоя невеста.
- Что-что? - растерянно переспросил я.
- Ты ведь так представил меня легату Кавагучи.
