холодным потом от страха. Это замедляет их, вплоть до того, что они не
могут двигаться. Они осознают все, что происходит, но ничего не могут
поделать. Поэтому не паникуй, ничего не бойся, - он поднялся. - Давай,
пошли.
- Вы пытались мне что-то сказать, - заметил Дюмарест. - Что
именно?
- Увидишь. А теперь вставай, и пошли! - Течон положил правую
руку на левое запястье Дюмареста. - Не заставляй меня делать это
сейчас. Потом.
Дюмарест поднялся и вместе с Течоном подошел к двери, ведущей
к гостям. Дверь открылась, и Течон вытолкнул его наружу. Дюмарест
сделал три шага вперед и, остановившись, стал смотреть на то, что
ждало его впереди.
Это была проволочная клетка, площадью двенадцать футов и
высотой десять. По обеим сторонам клетки находились вращающиеся
двери. К одной из дверей было привязано обнаженное тело Легрейна, его
лицо с орлиным носом выражало ужас. Он посмотрел на Дюмареста.
- Они схватили меня, - сказал он. - Охранники поймали меня на
закате. Похоже на то, что мы встретим свою смерть все-таки вместе.
Дюмарест посмотрел в клетку. Там в ожидании ползало с десяток
пауков, горевших желанием утолить голод. Чьи-то руки схватили
Дюмареста и подтащили его к возвышению, на котором восседал Хозяин
Игры.
Грошен отхлебнул вина.
- Ты воевал за меня и проиграл, - сказал он. - Поэтому ты
заслуживаешь смерти. Но ты не один такой. - Он указал рукой на
Легрейна. - Сейчас ты снова будешь драться, но теперь не за меня, а за
себя самого. За себя и своего друга, - поправился он. - От твоей силы
зависит судьба вас обоих. - Он сделал паузу, потягивая вино и устремив
взгляд на край кубка. Это интересно, заставить человека драться не
только за себя, но и за своего друга. - Хочешь ли ты что-нибудь сказать
мне?
- Да, - сказал Дюмарест, - можно ли мне будет пользоваться
оружием?
- У тебя есть оружие, - ответил Хозяин Игры. - Это ты сам. Твой
опыт, твоя хитрость, твоя ненависть и жестокость по отношению к этим
тварям.
Дюмарест сжал кулаки. Это было безнадежно, но он должен был
спросить. Он поднял глаза, оглядывая повернутые на него лица.
Женщина, одетая в блестящее зеленое платье, с изумрудами в волосах
пристально смотрела на него. Рядом с ней сидел мужчина старше ее.
Руки его схватили бокал как будто он сжимал пальцы на шее врага.
Позади них он увидел алую рясу киборга, горевшую каким-то
угрожающим огнем.
Грошен опустил свой бокал.
- Начинайте!
Дюмарест сбросил с себя руки охранников и направился к
свободной двери. Он взобрался на сцену и оглядел жаждущих зрелища
зрителей. Затем он резко развернулся на сто восемьдесят градусов. В
дальнем конце клетки был привязан к двери Легрейн. Их разделяло
двадцать шагов сплошного кошмара. Дюмарест бросился в бой.
Хитин затрещал у него под ногами. Пауки щелкали своими
мандибулами, когда Дюмарест хватал одного за лапы, поднимал и
бросал в другого, убивая обоих. Он отпрыгивал назад, схватывая
тоненькие лапки паука, вонзавшего свои когти ему в спину.
Затем с проволочной крыши клетки что-то упало. Он схватил это и
швырнул об стену. После этого Дюмарест помчался в сторону Легрейна,
к которому стали подбираться два паука. Один из них упал, когда
Дюмарест перебил ему ноги, другой поспешил ретироваться вверх по
проволоке, но кулак Дюмареста настиг его.
Дюмарест в отчаянии бросился разрывать веревки, связывающие
Легрейна.
- Эрл! У тебя нет времени!
- Заткнись! Смотри за ними и предупреди, если они подберутся
слишком близко. - Он заревел, освободил руки, повернулся и высоко
подпрыгнул, чтобы приземлиться на хрупкие тела насекомых. Надо
раздавить их, подумал он. Остановить их. Избежать воздействия их яда.
И действовать быстро. Быстро!
Он услышал крик Легрейна и вовремя успел прийти ему на
помощь, присовокупив к груде бьющихся в судорогах насекомых еще
одного паук. Дюмарест наклонился, разрывая путы, сковавшие ноги
Легрейна. Затем он поднялся, схватил последнюю веревку и разорвал ее.
Тело Легрейна упало ему на плечи. Дюмарест резко развернулся,
чувствуя на своем теле вонзившиеся в него когти и ощущая волосатые
брюшка насекомых. Он стал мотать головой из стороны в сторону,
пытаясь освободиться от пауков, влезших в его волосы. Боль пронзила
его левую лодыжку. Он с силой ударил себя по ноге, освобождаясь от
очередного паука.
От борьбы тело его стало липким, от него исходил тошнотворный
запах. Один из пауков вонзил когти в Легрейна. Тот безумно закричал,
колотя себя кулаками. Дюмарест поспешил на помощь другу и поразил
очередную жертву. Мысли его были только об одном: необходимо
убивать, давить, уничтожать еще и еще.
И вдруг все кончилось. Не осталось ничего, кроме горы мертвых
пауков, лиц зрителей и их неистового приветственного рева.
Куара поднялась вместе со всеми, приветствуя победителя. Сердце
ее сильно билось от восхищения. Она повернулась и схватила Леона за
руку. "Ему удалось сделать это! Он победил Хозяина Игры! Он
победитель!"
- Да, - сказал Леон. Он почувствовал себя плохо, когда его нос
уловил резкий тошнотворный запах пауков. Хотя он и знал, что все это
было плодом его воображения. Запах пауков не мог проникнуть через
аромат благовоний, наполнявших воздух.
- Быстро, - сказала Куара, садясь обратно на свое место. - Как
быстро. - Она пристально смотрела на клетку, на Дюмареста,
прислонившегося к проволоке. Грудь его тяжело вздымалась, лицо
искажено болью. Одна нога была приподнята.
- Его ужалили, - сказала Куара. - Их обоих.
- В этом нет ничего удивительного, - заметил Леон. - Пауки
действуют очень быстро, когда чувствуют запах пищи. Они... - Он
внезапно остановился. Прищурившись, он разглядел нескольких человек,
подходящих к клетке. - Вогель! Что ты здесь делаешь?
Заведующий отделом тканей повернулся и, увидев Леона, подошел
к нему.
- Это приказ Хозяина Игры, участник Херл. Он дал мне задание
использовать пауков. Но они были не слишком хороши. Я выбрал
только трудновоспитуемых, тех, которых нельзя ничему научить. Так
что никаких потерь мы не понесли, участник Херл.
- Почему мне не доложили?
Вогель помрачнел.
- Это был приказ Хозяина Игры, участник. Как я мог отказать?
"Действительно, как?" - мрачно подумал Леон. Он посмотрел на
Грошена. У того был хмурый вид, он явно был раздражен. Как быстро
все происходит. У меня уже нет никаких прав? Он взглянул на Вогеля.
- Что сейчас произойдет?
- Мы вычистим клетку и запустим новых пауков, участник. У меня
еще есть запас неиспользованных насекомых.
- Ты имеешь в виду, что этим людям придется драться снова? -
Куара наклонилась вперед, глаза ее сверкали. - Я не позволю!
Немедленно окажите им медицинскую помощь, чтобы нейтрализовать
яд. Немедленно!
Вогель заколебался, глаза его бегали от лица Куары к лицу Леона,
а затем Хозяина Игры. Вогель попал в ловушку, подумал Леон. Он не
знает, кому подчиняться. Леон почувствовал, как гнев переполняет его.
Надо дать ему понять, кому он должен подчиняться.
- Ты слышал, что сказала участница Куара Грошен, - холодно
сказал Леон. - Я приказываю тебе подчиниться ей. Немедленно!
Вогель вновь посмотрел на Хозяина Игры. Грошен наклонился
вперед и негромко спросил:
- Какие-нибудь проблемы, участник Херл?
Леон поймал его взгляд.
- Нет, - ответил он. - Я просто отдаю приказания своему
заведующему отделом тканей.
- Ему уже отдали приказания.
- Я этого не делал, - настаивал Леон. - Эти люди больше не будут
драться.
- Серьезно? - Грошен поднял бокал и отпил немного вина. - А
если я скажу, что будут?
Бунт, подумал Леон. Он хочет, чтобы я вызвал его на бой и, когда
я это сделаю, он назовет это бунтом. Он отвел глаза от Грошена,
оглядывая лица других.
- Мы ваши гости, Хозяин Игры, - сказал он с притворной
улыбкой. - Но давайте спросим у других. Должны ли эти люди драться
снова?
Раздался гул недовольства. Леон немного успокоился.
Наследственные черты сделали свое дело, подумал он. Те, кто
происходит из местных поселенцев, до сих пор восхищаются мужеством
и храбростью. Перед ареной пролился денежный дождь, это была
награда за хороший спектакль. Хозяин Игры хмуро кивнул:
- Как угодно, - громко сказал он. - А теперь тост за храбреца.
Они осушили бокалы. Слуги тем временем разобрали клетку и
унесли ее. Вогель продезинфицировал раны Дюмаресту и Легрейну и
нейтрализовал яд пауков. Другие слуги собрали деньги, расчистив место
для следующих представлений.
Грошен опустил пустой бокал. Алая тень остановилась около него
и зашептала ему на ухо:
- Мой господин, - сказал Крил. - У меня есть предложение. А что
если провести поединок между этими двумя людьми?
Грошен задумался.
- Они друзья, - зашептал киборг. - Разве мне нужно к этому что-
нибудь добавить?
Крил вернулся на свое место. Лицо его в тени капюшона
напоминало ярко-красное пятно, руки были глубоко спрятаны в
широких рукавах. Грошен в раздумье потребовал себе еще вина, вытянув
руку с бокалом.
Киборг, конечно, не прав: поединок будет не из лучших, и,
естественно, не заинтересует зрителей. Гостям он не понравится, и
бойцы, возможно, даже откажутся драться. Хотя предложение все же
заслуживает внимания. Он посмотрел поверх бокала на Куару, на Леона,
сидящего рядом с ней. Уже дважды дело почти доходило до
кульминации. Третий раз будет последним.
Он наклонился вперед и обратился к сестре:
- Когда людям платят за то, чтобы они или победили, или
погибли, а они не делают ни того, ни другого, что тогда? А вы, участник
Херл? - Грошен взглянул на Леона. - Что вы предложили бы в этой
ситуации?
Леон покачал головой.
- Не знаю, участник.
- Ответ труса, - язвительно заметил Грошен. - Я понимаю. Любой
ответ погубил бы их обоих.
- Я не согласен с вами, - сказал Леон. - Храбрый человек достоин
уважения.
- Возможно, - сказал Хозяин Игры. - Знаете, - небрежно заметил
он, - я часто думал, почему моя мать отвергла вас. Может быть, потому,
что она обнаружила, что вам недостает тех качеств, которые определяют
степень уважения к человеку?
Леон вздохнул с содроганием.
- Вы хотите сказать?Є
- Я хочу сказать, что вы трус, участник Херл. Я ясно выражаюсь?
Вы - трус.
Куара выбросила руку вперед и выбила у Леона бокал. Вино
вылилось на стол вместо того, чтобы угодить в лицо Хозяина Игры. Вот
чего на самом деле хочет Грошен, подумала она. Довести Леона до
такого состояния, когда он потеряет самоконтроль, взорвется и
немедленно погибнет от рук Грошена.
Она гневно посмотрела на своего брата.
- Ты, - сказала она. - Ты будешь рассуждать о трусости. Сколько
охранников защищают тебя, мой дорогой брат? Сколько человек
сражаются за тебя во время битв? Разве ты сможешь драться так, как этот
человек? - Она указала рукой в сторону Дюмареста. - Хватит ли у тебя
мужества вызвать на бой кого-нибудь сильнее, чем десятилетняя
девочка?
Грошен посмотрел прямо на Куару, глаза его горели.
- Поосторожнее, сестра!
- Почему? Потому, что ты боишься меня? Боишься, что я всем
расскажу правду? Ты нравственно испорчен, Грошен. Ты
душевнобольной. Ты опустился. Чем еще объяснить эти кровавые
игрища? Эту мерзость?
Грошен вскочил со своего места, возмущение переполняло его.
- Хватит!
- Хватит, - презрительно сказала она. - Ты даже не можешь
стерпеть мои слова? Ты собираешься ударить меня, чтобы я замолчала? -
Она поднялась, глядя ему прямо в глаза. Куара была прекрасна в своей
ярости. - Так ударь меня! Ну же, ударь!
Он улыбнулся.
- Прекрасно, сестра. Я принимаю твой вызов.
- Нет! - Леон вскочил на ноги. Ловушка, подумал он. Эта ловушка
готовилась в течение всего вечера. Я догадался об этом, но не понял, для
кого она предназначена. Не для меня, а для нее. - Вы не можете сделать
этого, - бросил он Хозяину Игры. - Никакого вызова не было.
- Мне кажется, что вызов был, - спокойно ответил Грошен. -
Думаю, все присутствующие согласятся с этим. Меня вызывали на бой.
Если это не вызов, тогда что это? - Он еще шире расплылся в улыбке. -
