"боинг-707", высота полета 31000 футов, скорость 658 миль в час. Таким
образом, незнакомый самолет находился менее, чем в часе лета от
Мак-Мердо. На посланный сигнал "свой-чужой" незнакомец выдал совершенно
правильный ответ. Вдруг, в том месте на экране радара, где только что
была лишь точка, вспыхнуло зеленое свечение. Это означало аварийную
ситуацию. На станции все решили, что наблюдаемый объект терпит бедствие.
Солнце продолжало медленно клониться к холмам на горизонте. Лед уже
казался черным. Я повернулся к Саю.
- Позвони в аэропорт и скажи, чтобы кто-нибудь сходил за ужином.
Пока Сай этим занимался, я взял трубку и связался со Счастливчиком
Батлером, который молча выслушал мое сообщение.
- Продолжай наблюдение, Сэм, - невозмутимо изрек он.
Неожиданно зеленое свечение на экране исчезло, и осталась лишь
обычная движущаяся точка.
- Что за черт! - сказал я охрипшим голосом.
- Подожди, - услышал я голос адмирала. - Слушай меня внимательно.
Распорядись привести в порядок взлетно-посадочную полосу! Нужно убрать
ее так, чтобы она была похожа на гладильную доску. Если "боинг" удачно
приземлится немедленно очистить весь лед с его корпуса! Подготовь все
для заправки. Пусть зальют столько топлива, сколько влезет. Если надо,
то и все двадцать пять тысяч галлонов. Вопросы есть?
Мое любопытство и на этот раз сыграло со мной злую шутку.
- Вы хотите сказать, сэр, что эта штуковина снова будет взлетать?
- Черт тебя подери, Сэм!
В приступе гнева контр-адмирал бросил трубку. Я вызвал Шельф-Стрип
<Шельфовый ледник Росса.> и, продолжая следить за точкой "боинга",
лениво, как сонная муха, ползущей по экрану радара, передал все
распоряжения Батлера. За те семь месяцев, которые я провел на Мак-Мердо,
нас никогда не посещал самолет весом более трех тысяч фунтов. Летом для
этой цели служила долина Вильямса на острове Росса, покрытая мощной
коркой льда толщиной в восемь футов. Но там никогда не приземлялось
ничего, тяжелее "супер-конни". А зимой наш старичок "геркулес Си-130"
садился на Шельф-Стрип, нашу взлетно-посадочную полосу. Так что шанс
удачно приземлиться у незнакомца все-таки был. А вот мысль о последующем
взлете в это время года казалась, по меньшей мере, нереальной. Если
незнакомец удачно взлетит, это будет последним счастливым взлетом
сезона. Удрученный своими мыслями, я вышел на связь с пилотом "боинга" и
сообщил ему параметры приземления. При этом я с удовольствием вспомнил,
что у нас никогда не было проблем с электроэнергией, которую на
Мак-Мердо в изобилии вырабатывала атомная станция Пи-Эм-3. В такой
холодрыге приятно было сознавать, что тебя всегда готова согреть теплая
печка, пусть даже ядерная.
Цепочку моих мыслей опять прервал ворчливый зуммер интеркома.
- Сэм, - загудел в трубке рокочущий бас Счастливчика Батлера, - я
снимаю тебя с дежурства! Передай все дела этому, как там его...
Блэквеллу. А сам сейчас же ступай в здание администрации.
- Но сэр, а как же... - попытался я вставить слово, но щелчок в
трубке и тишина напомнили мне, что связь с непосредственным начальством
носит односторонний характер. Некоторое время я приходил в себя, потом
повернулся к Саю и коротко бросил ему:
- Остаешься за старшего.
В ответ он лишь молча кивнул и стал помогать мне в тяжелой, часто
повторяемой в жизни каждого полярника процедуре одевания, завершающейся
натягиванием алой шубы, служащей разновидностью униформы для всех
сотрудников станции Мак-Мердо.
- Они не любят засиживаться в Ливенворте, Сэм. - Блэквелл распахнул
дверь и помог мне шагнуть в морозные сумерки.
Жгучий холодный воздух проник в самые потаенные закоулки моих, все
еще теплых, легких. Температура воздуха упала до шестидесяти градусов
ниже нуля и продолжала понижаться. Я завернул за угол и наткнулся на
мототобогган <Тобогган - бесполозные сани у канадских индейцев,
используемые в собачьей или оленьей упряжи.>.
Телосложением Мак-Кэйб напоминал бочку. Ростом он был ниже меня, но
коварством превосходил наверняка. Пустые глаза Мак-Кэйба поражали своим
змеиным бездушием. В пронизывающем взгляде сквозило врожденное презрение
высокопоставленного солдафона к любому лицу, занимающемуся мирным
гражданским трудом. Бесчувственный голос, как нельзя лучше
соответствовал змеиному выражению холодных глаз.>, вмерзший в снег. С
трудом я водрузил свое перегруженное одеждой тело за руль, завел с
третьего раза двигатель и вырулил в направлении Наблюдательного Холма с
деревянным крестом на вершине, установленным еще в 1902 году в память об
экспедиции Роберта Скотта. Снежная тропа через некоторое время вывела
меня к внешней кромке Шельф-Стрип. Я как раз достиг ее края, когда стал
свидетелем захватывающего зрелища. С оглушительным ревом над моей
головой пронесся серебристый корпус "боинга" и мягко коснулся белого
полотна взлетно-посадочной полосы. Из-под шасси во все стороны брызнули
искры снега и льда. Я облегченно вздохнул, убедившись, что посадка
прошла удачно. Но когда самолет подошел поближе, я застыл в немом шоке.
Вертикальный стабилизатор украшала надпись: "Военно-воздушные силы номер
один".
Это был личный самолет Президента Никсона. Но находился ли на борту
сам Президент? Когда заправочная команда окружила брюхо "боинга",
готовясь наполнить опустевшие баки, из самолета вышли два пассажира. Они
были так плотно закутаны в шубы, что узнать кого-либо из них просто не
представлялось возможным. Гости быстро пересели в большой снегоход и
унеслись прочь. Послонявшись некоторое время вокруг самолета, я вдруг
заметил медленно открывающийся люк грузового отсека. Как только черный
проем грузового отделения открылся полностью, оттуда вынесли гроб,
блестевший в лучах прожекторов медной обшивкой. Гроб погрузили во второй
снегоход, тут же удалившийся в направлении морга с расположенными в
толще вечного льда просторными склепами. Только теперь я все понял. К
этому времени мы потеряли двадцать девять сотрудников станции, о чем
любой некрофил мог свободно узнать из мемориальной доски в нашей
часовне. А безмолвный, украшенный медью, гроб говорил о том, что
покойников стало уже тридцать.
Глава 2
Когда я вошел в штаб-квартиру адмирала Батлера, таинственные
пассажиры президентского "боинга" были уже там. Одного я узнал по
фотографиям. Вице-адмирал Мак-Кэйб - незабываемое мурло. Рядом сидел
нервный командор, которого я никогда прежде не видел.
Счастливчик Батлер сделал небрежный жест в мою сторону.
- Сэм Карсон к вашим услугам, адмирал.
Мак-Кэйб и бровью не повел. Зато я отдал честь столь браво, что
большим пальцем правой руки едва не выбил себе глаз. Мак-Кэйб даже не
удостоил меня взглядом. Сразу видно, большая шишка. Мак-Кэйб был шефом
Агентства Национальной Безопасности, самой секретной организации
Соединенных Штатов, находящейся в Форт-Джордж-Джи-Миде между Вашингтоном
и Балтимором. АНБ умудряется занимать колоссальные площади со множеством
превосходно оборудованных зданий, содержать около тридцати тысяч
профессиональных шпиков, не считая агентов-любителей, и при этом
оставаться фирмой-невидимкой.
- Надеюсь, мы вам не помешали? - наконец, изрек Мак-Кэйб с
поразительно кислой миной.
Я невозмутимо пожал плечами и с еще более кислой миной ответил:
- Ни в коем случае, сэр. Я всего лишь убивал время, как всегда, и оно
платило мне взаимностью.
Мак-Кэйб смерил меня с головы до ног тяжелым взглядом и одарил
инфантильной улыбкой ребенка, страдающего несварением желудка.
Счастливчик Батлер повернулся к спутнику Мак-Кэйба, затем перевел
взгляд на меня и торжественно представил мне незнакомца:
- Командор Сэмпсон.
- Пол Сэмпсон! - фамильярно поправил командор.
Его рука, протянутая мне для рукопожатия, была холодной, как лед.
- Сбросьте этот наряд Санта-Клауса! - прервал ход моих ощущений
Мак-Кэйб.
Я стал снимать с себя форменную красную шубу невероятных размеров,
поскольку в данном случае наши желания с шефом АНБ полностью совпадали.
Пока я раздевался, Счастливчик Батлер сверял свои наручные часы с
настенным хронометром, командор Сэмпсон с головой ушел в себя, а Джон
Джереми Мак-Кэйб, казалось, и вовсе уснул. Гнетущая обстановка начинала
мне действовать на нервы.
В конце концов, я теперь гражданское лицо и не обязан лебезить перед
всеми этими глубокомысленными солдафонами. Я не выслуживался ни перед
кем с тех пор, как ушел с военно-морского флота. Собравшись с духом, я
погромче щелкнул каблуками и нагловато спросил:
- Итак, джентльмены, чем могу быть полезен?!
Мак-Кэйб обменялся взглядами с командором Сэмпсоном и с сомнением
произнес:
- Пол?..
- Да, сэр?
- Ты уверен, объект 7094 никогда ранее не выходил из строя?
Командор удивленно вздернул брови.
- Никогда, сэр. Никогда с момента изобретения.
- Значит, это впервые, - адмирал явно не спешил переходить к делу.
Счастливчик Батлер начал издалека:
- Давай-ка выпьем, Сэм.
Я заметил на столе бутылку, но Мак-Кэйб перехватил мой взгляд со
своей неизгладимо кислой миной. Затем едва заметно кивнул Сэмпсону, и
тот извлек из кармана серебряную генеральскую фляжку с опознавательным
знаком военно-морского флота Соединенных Штатов. - Тебе понравится! -
Сэмпсон протянул мне плоскую фляжку. - Превосходный, старинный
ирландский, коллекционный коньяк!
Я проглотил содержимое генеральской фляжки одним глотком. Нежный
огонь медленно разлился по моим жилам, и я почувствовал себя еще более
непринужденно.
- Действительно! Превосходный контрразведочный коньяк! Будем говорить
начистоту... Берите гвозди... Водружайте крест... Когда начнется
распятие?.. Адмирал Мак-Кэйб раздраженно поморщился.
- Я всегда говорил, что индейцы не умеют пить.
- По правде говоря, я больше ирландец, чем индеец, но еще больше
испанец, чем ирландец. Словом, я белый индеец, ибо в моей крови течет
лишь одна восьмая крови шошонов... <Шошоны - группа индейских племен
(собственно шошоны, команчи, юта, хопи, и другие) в США.> - Я это знаю,
- перебил меня Мак-Кэйб.
- ... И мои предки родом из Коркаха, что читается как Пробка...
- Это нам известно тоже! - попытался унять меня Мак-Кэйб, но мой язык
развязался окончательно.
- ... Но вы можете не знать, что когда испанская армада в 1588 году
пошла ко дну, то уцелевшие моряки выбрались на берег у мыса Кинсэйл-Хед,
на юге Ирландии, как раз недалеко от того места, где немцы потопили
"Лузитанию" в 1915 году...
- И это мне известно! - прорычал Мак-Кэйб.
- ... Кстати, все, чьи предки произошли из мест от Клонакилти до
Кортмэчшерри, выглядят настоящими испанскими грандами, даже если их
национальный гимн называется "Матерь Мэчри". И поистине древние народы
происходят лишь из окрестностей Блерни...
- Это ж надо так окосеть от трех унций ирландского коньяка!.. - вышел
из себя Мак-Кэйб, но нас обоих перебил настойчивый зуммер интеркома.
Счастливчик Батлер взял трубку, внимательно выслушал сообщение и,
повернувшись к адмиралу Мак-Кэйбу, доложил:
- Мы в цейтноте, сэр.
- Не понял? - нахмурился Мак-Кэйб.
- Погода, сэр. Надвигается шквалистый ветер. Заправка вашего самолета
закончена. Температура понизилась уже до минус шестидесяти одного и
продолжает падать. При минус шестьдесят пять может выйти из строя
гидравлическая система "боинга", а полярная зима будет долгой.
Мак-Кэйб помрачнел еще больше.
- Карсон!
- Да, адмирал? - я вытянулся по стойке смирно.
- Волею случая вы оказались человеком, на которого возлагается
