ярдов в сто, залезал на деревья и перебирался с ветки на ветку. Но там, где
его не могли найти по запаху собаки, могли отыскать колдуны.
И в конце концов Ачерезе, израненного, всего в крови, привели к канцлеру.
Тот кивнул. Глаза Ребозо сверкали.
- На допрос его, - распорядился он.
- Нет! Нет! - закричал Ачерезе.
Он кричал всю дорогу, пока его вели к камере пыток, кричал, когда его
привязывали к дыбе. Агония и страх смешались в его хриплом крике.
Ребозо стоял за спиной у короля, смотрел на Ачерезе и сам дрожал от страха.
- За что ты убил моего сына? - рявкнул Маледикто.
- Я не делал этого! Я этого не делал!
- Еще, - прошипел Маледикто, а Ребозо, стуча зубами и широко раскрыв глаза,
кивнул палачу.
Тот ухмыльнулся и поднес к коже Ачерезе каленое железо. Ачерезе кричал и
кричал, а потом его крики перешли в слова:
- Я... его только... там... нашел, я не убивал...... Ай-яй-яй-я-а!
- Признавайся! - ревел король. - Мы знаем, что ты это сделал, почему ты
отрицаешь это?
- Но я не делал этого! - завывал Ачерезе. - Я его только нашел... - Ия-а-а-
а-а-а!
Так это и продолжалось, пока вконец измученный и обессиленный Ачерезе не
сказал им то, что они хотели услышать.
- Да-да! - прокричал он. - Я сделал это! Я украл кинжал и заколол его, это
я, я! Только пусть мне не будет так больно!
- Продолжить пытки! - распорядился Маледикто и с угрюмым удовлетворением
стал смотреть, как корчится и извивается на дыбе конюх.
Сверкая глазами, король слушал, как вопли Ачерезе сменяются мольбами о
пощаде. Король дрожал от восторга, когда надтреснутый голос несчастного все
еще пытался что-то произнести. Но когда залитый кровью, избитый Ачерезе
забормотал молитвы и призвал на помощь Бога, Маледикто прошипел:
- Убей его!
Опустилось лезвие меча, и агония Ачерезе прекратилась. Король Маледикто
стоял и смотрел на изуродованный труп с мрачной радостью, но вдруг выражение
его лица сильно изменилось: опустились брови, поникли плечи, залегли морщины
тоски. Он отвернулся угрюмый и грозный. Ребозо проводил короля взглядом.
Перемена в настроении владыки испугала и удивила его. Канцлер поспешил вслед
за Маледикто.
Но король захлопнул за собой дверь, ведущую в его покои, и принялся осыпать
проклятиями слуг, требуя, чтобы все убирались к черту. Ребозо отвернулся и,
вздохнув, побрел прочь. В королевской семье был еще один человек, которому
следовало бы узнать о случившемся. Нет, то была не жена Маледикто - ее давно
казнили за супружескую измену, а которой сама она и не ведала, нет, то была и
не жена принца - она умерла при родах. То был сын принца, внук Маледикто, -
на сегодняшний день самый вероятный наследник престола.
Ребозо отправился в покои мальчика, располагавшиеся в дальнем крыле замка.
Подойдя к двери, он собрался с духом, отдышался и постарался настроить себя
на нужный лад - так, чтобы сочувствие сочеталось с твердостью, мягкость с
жесткостью. Как только канцлер решил, что придал своему лицу нужное выражение
и достиг требуемого расположения духа, он отправился к мальчику, чтобы
сообщить ему, что он остался круглым сиротой.
Принц Бонкорро, конечно, расплакался. Ведь ему было всего только десять
лет. И он никак не мог понять, как же такое могло произойти.
- Но почему? Почему? - хныкал он. - Почему Бог забрал моего папу? Он был
такой хороший, он так старался делать то, что угодно Богу!
Ребозо вздрогнул, но все-таки нашелся:
- Значит, для него отыскали дела в Раю.
- Но для него и тут дел хватает! Тут много работы, тут жутко много работы!
И эта работа очень важна для Бога! Разве Бог мог подумать, что мой папочка не
справится? Разве он не старался изо всех сил?
Ну что на это ответишь?
- Может быть, и нет, ваше высочество. Королям приходится делать много
такого, что посчиталось бы грехом для простолюдина.
- Это что же? - Слезы у мальчика мгновенно высохли, и он так посмотрел на
канцлера, словно тот и был повинен в смерти его отца.
- Ну... убийство, например, - промямлил Ребозо. - То есть я хотел сказать -
казни. Когда король казнит людей, совершивших ужасные, злобные поступки - ну,
например, если они убивали других людей. Если бы таких людей не казнили, они
!k вновь и вновь совершали ужасные поступки. А бывает, что других людей
приходится убивать в бою. Пусть король и не всегда делает это сам, но он
отдает такие приказы, ваше высочество.
- Так... - Бонкорро смерил старого канцлера взглядом с головы до ног, и
того бросило в дрожь. - Ты хочешь сказать, что мой папа был слишком хорошим,
слишком добрым, слишком мягким для того, чтобы быть королем?
Ребозо пожал плечами и небрежно махнул рукой.
- Не мне об этом судить, ваше высочество. В таких делах мало кто
разбирается - это не в нашей власти, выше нашего понимания.
Но мальчик смотрел так, словно подобные мысли противны самой его сути.
Ребозо поспешил продолжить:
- Знаете, ваш дедушка сейчас в страшной ярости. Он наказал того человека,
который убил вашего отца, и...
- Наказал? - воскликнул Бонкорро. - Его поймали? Почему он это сделал?
- Кто знает, ваше высочество? - Ребозо чувствовал, что выдержка ему вот-вот
изменит. - Зависть, страсть, безумие. - Ваш дед не стал ждать и выслушивать
объяснения. Убийца мертв. Какая теперь разница?
- Большая, - возразил Бонкорро. - Для принца, который хочет жить.
У Ребозо мурашки по спине побежали - так это было сказано. Мальчик казался
слишком взрослым для своих лет. Но, с другой стороны, от таких событий как
раз и взрослеют - иной раз и мгновенно.
- Если вы хотите жить, ваше высочество, - вкрадчиво проговорил Ребозо, -
было бы лучше, если бы вы несколько месяцев отсутствовали в замке. Дед ваш во
гневе, а теперь еще и затосковал. Не могу представить, что он выкинет в
следующую минуту.
- Не хочешь же ты сказать, что он сошел с ума?
- Я так не думаю, - медленно проговорил Ребозо, - но наверняка не знаю. И
мне было бы гораздо спокойнее, ваше высочество, если бы вы спрятались.
- Но где? - Бонкорро принялся испуганно озираться, вдруг став беспомощным и
растерянным. - Куда мне идти?
Ребозо неожиданно улыбнулся:
- Не в гардероб, ваше высочество, и не под кровать. Я имел в виду другое. Я
хотел бы спрятать вас вне замка, вне нашей столицы Венарры. Я знаком с одним
бароном, у него свое поместье. Он человек добрый и законопослушный и никогда
не обидит принца. Он позаботится о том, чтобы вас никто не нашел, даже если
его величество прикажет вас разыскать. Но он такого приказа не отдаст: я
позабочусь о том, чтобы он не узнал, где вы находитесь.
Бонкорро нахмурился.
- А как ты это сделаешь?
- Я солгу, ваше высочество. О нет, не глядите на меня с таким укором. Это
будет ложь во спасение, и это будет гораздо лучше, нежели оставить вас здесь,
где ваш дед в любой момент может ударить вас, подвернись вы ему под руку.
Бонкорро поежился. Он видал Маледикто во гневе.
- Но он же колдун! Разве он не отыщет меня где угодно?
- Я тоже колдун, - спокойно отозвался Ребозо. - И замету ваши следы с
помощью моего искусства - да так, что даже ему не под силу будет найти их.
Это мой долг перед вами и перед ним.
- Ну да, конечно, - рассудительно кивнул Бонкорро. - Странно только, что
тебе надо врать ему, чтобы сохранить ему верность.
- Придет день, и он поблагодарит меня за это, - заверил принца Ребозо. - А
теперь пойдемте, ваше высочество, болтать некогда. Никто не знает, когда на
вашего деда снова нападет приступ ярости. Нам нужно успеть уйти, пока он не
вспомнил о вас.
Глаза принца Бонкорро широко открылись от страха.
- Он точно вспомнит! Как же мы... Ребозо?!
- А вот так. - Ребозо развернул просторный темный плащ и накинул на плечи
мальчика. - Набросьте капюшон.
Бонкорро торопливо натянул на голову капюшон, постаравшись получше спрятать
лицо. Теперь он мог видеть только прямо перед собой.
Ребозо надел похожий плащ и тоже натянул на голову капюшон.
- Ну вот, - сказал он. - Два беглеца, одинаково одетых, верно? И кто теперь
a* &%b, что вы принц, а не сын дровосека? А теперь поспешим, мой мальчик!
Уйдем через задние ворота!
Ров они переплыли в маленьком ялике, спрятанном за воротами. Бонкорро
дрожал от страха, ожидая, что вот-вот на поверхности появится чудище с
громадными глазами, но Ребозо пробормотал заклинание, и глаза, если и
появлялись над водой, тут же сонно захлопывались и тонули. Маленькая лодочка
скользила по темной маслянистой воде без весел и паруса, и Бонкорро гадал,
как это канцлеру удается управлять ею.
А управлял Ребозо лодкой с помощью колдовства, конечно.
И Бонкорро решил, что ему следует выучиться колдовству, иначе так всю жизнь
и придется зависеть от чужих милостей. Но только, конечно же, он не станет
учиться черной магии - он не позволит Сатане овладеть собою так, как дедом.
Он никогда не будет таким злобным, таким порочным! Мальчик знал, что Ребозо
не такой. И еще он понимал: кто бы ни вонзил клинок под ребро его отцу,
приказ об этом отдал сам король Маледикто. У Бонкорро не было доказательств,
но он в них и не нуждался. Он не раз слышал, как дед и отец ссорились,
слышал, как старик кричал на наследника и проклинал его. Слышал и спокойные,
рассудительные ответы принца Касудо - ответы, от которых у короля начинались
колики и спазмы. Еще он слышал, как король угрожал сыну, и не только угрожал,
но даже замахивался на него во гневе. Нет, ему не нужны никакие до
казательства. Он всегда боялся деда и не любил его, а теперь он его
возненавидел и твердо решил ни за что на свете не быть похожим на Маледикто.
Но с другой стороны, он решил не походить и на отца - по крайней мере
теперь. Принц Касудо был хорошим человеком, очень хорошим, почти что святым,
но все обстояло именно так, как сказал канцлер Ребозо: именно его хорошие
качества мешали ему стать настоящим королем. Кстати говоря, эти же качества
делали принца и непригодным для жизни. Он ни о чем не подозревал и получил
удар ножом в спину. А Бонкорро хотелось бы стать хорошим королем, когда
придет его время, но еще больше ему хотелось жить. И еще ему хотелось
отомстить - отомстить собственному деду.
Лодка пристала к берегу, Ребозо выпрыгнул и протянул руку принцу. Их уже
ждали лошади, привязанные к дереву, черные как ночь. Ребозо подсадил мальчика
в седло, сам уселся верхом на вторую лошадь и взял поводья у Бонкорро,
хлестнул своего коня коротким хлыстом, и они тихо, почти бесшумно тронулись в
путь. Спустились с замкового холма, проехали по темной равнине. И только
тогда, когда они оказались под покровом леса, принц Бонкорро осмелился
заговорить:
- Почему ты служишь королю Маледикто, Ребозо? Почему ты ему подчиняешься?
Разве ты считаешь, что его приказы справедливы?
- Нет, - ответил Ребозо и содрогнулся. - Он злой человек, ваше высочество,
и приказывает мне совершать дурные поступки. Скажу вам как на духу: порой мне
самому тошно, хотя я понимаю - выполнять такие приказы необходимо, чтобы в
королевстве был порядок. Но бывают и другие задания, которые он мне поручает.
От них мне страшно, и я не вижу, какая от них польза.
- Ну так зачем же ты тогда выполняешь эти приказы? Зачем?
- Затем, что боюсь, - откровенно признался Ребозо. - Боюсь его ярости, его
гнева, боюсь тех пыток, которым он может меня подвергнуть, если я его
ослушаюсь, но больше всего я боюсь тех ужасов, которые он может сотворить с
помощью черной магии.
- А ты не мог бы стать таким же хорошим, каким был мой папа? Разве тогда...
о нет, конечно, силы Добра не защитят тебя, - горько проговорил принц
Бонкорро. - Папу же не защитили? Может быть, защитят в будущей жизни, но не в
