лучше, но, несмотря на это, мое имя не Арчибальд. Кстати, я
никогда не слышал, чтобы француженка могла правильно
произнести Арчи. Может быть, вы попытаетесь.
- А я и не француженка. - Она нахмурилась. - Я каталонка и
вполне уверена, что могу произнести правильно все что угодно.
Арчи, Арчи, Арчи. Как?
- Замечательно.
- Итак, значит, вы детектив?
- Конечно. Я достал бумажник и вынул лицензию, которую
только недавно обновил.
- Можете взглянуть. На ней стоит мое имя.
К сожалению, мне пришлось прервать этот увлекательный
разговор, поскольку Вулф уже не в первый раз назвал мое имя.
Во всяком случае, голос у него был раздраженный.
Вукчич поднялся и пригласил мисс Берин пройти в клубное
купе, поскольку Вулф выразил желание провести
конфиденциальный разговор с Берином. Когда Констанция
поднялась, я сделал то же самое. Поклонившись ей, я
проговорил:
- Вы позволите?
Затем обратился к Вулфу:
- Если я понадоблюсь, можете послать за мной проводника в
клубное купе. Я хочу закончить с мисс Берин нашу беседу об
американских детективах.
- Об американских детективах? - с удивлением посмотрел на
меня Вулф. - Ну, я полагаю, обо всем, что ее интересует, с
таким же успехом может рассказать и Марко. Нам понадобится -
я очень надеюсь на это - ваша записная книжка. Так что
садитесь.
Итак, Вукчич ее увел. Я опять уселся на стул, изобразив на
своем лице непременное намерение потребовать сверхурочные.
Берин опять закурил свою трубку. Вулф начал говорить
вкрадчивым голосом, который я редко слышал от него.
- Я хочу рассказать вам одну историю, которая случилась со
мной двадцать лет назад. Смею надеяться, она вас
заинтересует.
Берин недоверчиво усмехнулся, а Вулф продолжал:
- Это было перед войной, в Фагине.
Берин вынул изо рта трубку:
- Вот как?!
- Да. Хоть я и был достаточно молод, но прибыл в Испанию с
конфиденциальной миссией по поручению австрийского
правительства. Мой друг порекомендовал мне остановиться в
маленькой гостинице на центральной площади, что я и сделал.
Было время обеда, и я спустился вниз. Женщина, обслуживающая
посетителей, извинилась за отсутствие большого ассортимента
пищи и принесла домашнее вино, хлеб и блюдо колбасок.
Вулф наклонился вперед.
- Сэр, Лукулл не видал подобных колбасок. Я спросил
женщину, как она их делает. Она ответила, что колбаски делает
ее сын. Я попросил разрешения повидать его. Его не было дома.
Я попросил рецепт. Женщина сказала, что его никто не знает,
кроме сына. Я спросил его имя. Она сказала: Джером Берин. Я
надеялся встретиться с ним на следующий день, но оказалось,
что он уехал в другой город, а мне тоже нельзя было
задерживаться.
Вулф откинулся наспинку дивана и мечтательно произнес:
- И вот даже сейчас, спустя двадцать лет, я могу закрыть
глаза и ощутить во рту вкус этих колбасок.
Берин кивнул, но нахмурился.
- Интересная история, мистер Вулф. Благодарю вас. Конечно,
острый испанский соус...
- Соус тут ни при чем, это просто колбаски из маленького
испанского городка. Это мой пунктик, моя юность, мой еще не
изощренный вкус...
Берин все еще хмурился.
- Я готовлю и другие вещи, кроме колбасок.
- Конечно, вы ведь мастер. - Вулф опять поднял палец. - Я
вижу, вам что-то не понравилось. Я, очевидно, бестактен, но
все это только преамбула к просьбе. Я отлично понимаю, почему
вы в течении стольких лет не раскрывали секрета приготовления
этого кушанья. Это вполне естественно: если в десяти тысячах
ресторанов начнут приготовлять эти колбаски, то различная
квалификация поваров, отсутствие необходимых ингредиентов в
конце концов могут скомпрометировать рецепт. Однако хочу
сообщить вам, что мой повар отличный специалист. Может быть,
вы слышали - Фриц Бреннер? Возможно, он не способен на
импровизацию, но как исполнитель он безукоризнен. Ко всему
прочему, он не болтлив. Я тоже. Я умоляю вас: сообщите мне
рецепт.
- Боже милостивый! - Берин чуть не уронил трубку и
ошеломлен но уставился на Вулфа, - Вам?
Тон его мне не понравился.
Но Вулф спокойно сказал:
- Да, сэр, мне. Могу добавить, что кроме меня и мистера
Гудвина его никто не узнает.
- Бог мой! Изумительно! Вы действительно думаете...
- Я абсолютно ничего не думаю. Я просто спрашиваю. Я могу
заплатить три тысячи долларов.
- Ха! Мне уже предлагали пятьсот тысяч франков.
- Но это для коммерческих целей. Я же прошу для личного
пользования. Могу вам сообщить больше. Я согласился на это
путешествие лишь в незначительной степени из-за того, что
получил приглашение. Основной целью была возможность
встретиться с вами. Пять тысяч долларов. Я ненавижу
торговаться.
- Нет, - резко сказал Берин.
- Ни при каких обстоятельствах?
-Да.
Вулф задумчиво взглянул на свой живот и покрутил пуговицу
на жилете.
- Вы любите пиво?
- Нет, - фыркнул Берин. - Прошу прощения. Я хотел сказать,
да. Я люблю пиво.
- Хорошо.
Вулф позвонил проводнику, откинулся на спинку дивана и
прикрыл глаза. Проводник явился, получил распоряжение и
вскоре возвратился со стаканами и бутылками.
Вулф сказал:
- Я, очевидно, избрал неправильный путь. Даже раньше, чем
я изложил свою просьбу, еще в то время, как я рассказывал
историю, которая должна была польстить вам, у вас были
враждебные глаза. Вы ворчали на меня. В чем моя ошибка?
Берин поставил на стол пустой стакан.
- Вы живете в грубой и несправедливой стране.
Вулф поднял одну бровь.
- Вот как? Подождите высказывать окончательное суждение,
пока вы не попробовали черепаховый суп Мериленд или устрицы а
ля Ниро Вулф, приготовленные .Фрицем Бреннером.
- Я говорю не об устрицах. Вы живете в стране, которая
терпит присутствие Филиппа Ланцио.
- Вот как? Я не знаю его.
- Но ведь это он готовит помои в отеле "Церковный двор" в
вашем собственном городе Нью-Йорк. Вы должны знать его.
- О, прошу прощения, я, конечно, знаю его, поскольку он из
вашего общества...
- Мое общество? Ха! - Берин возмущенно поднял руки и
потряс ими, как бы выкидывая в окно Филиппа Ланцио. - Нет уж,
это отнюдь не мое общество.
- Прошу прощения, но он ведь действительно один из ваших
членов. - Вулф наклонил голову. - Или вы считаете, что он
недостоин?
Берин заговорил медленно, сквозь зубы:
- Ланцио достоин только одного - быть изрубленным на куски
и скормленным свиньям! Хотя прошу прощения за свиней: вкус их
мяса пострадает. Просто - изрубленным на куски и сожженным. -
Берин поднял руку, как бы клянясь в правильности своих слов.
- Это говорю вам я, а я знаю его много лет. Он украл секрет
Королевского пудинга в 1920 году у моего друга Зелотти и
претендовал на первенство. Зелотти хотел убить его - так он
говорил мне. Он украл множество других вещей. В 1927 году он
был принят в общество, о котором вы упоминали, несмотря на
мой протест. Его молодая жена, - может быть, вы видели ее? -
это Дина, дочь Доменико Росси из кафе "Эмпайр" в Лондоне. Ваш
друг Вукчич женился на ней, а Ланцио украл ее у Вукчича.
Вукчич поклялся убить его - жаль только, что он ждет так
долго. - Берин от избытка чувств потряс кулаком. - Он собака,
змея. Вы знаете Леона Бланка, нашего любимого Леона, одного
из лучших? Вы знаете, что он сейчас пребывает в забвении, без
дела и без репутации, в маленьком клубе в городе под
названием Бостон? А вы знаете, что несколько лет назад наш
знаменитый отель "Церковный двор" стал знаменитым именно
благодаря тому, что он был шефом в тамошнем ресторане? Знаете
ли вы, что именно Ланцио украл у него это положение -
инсинуациями, ложью, крючкотворством? Бедный старый Леон
хотел убить его.
Вулф пробормотал:
- Трижды убитый Ланцио. Сколько же смертей ожидает его
еще?
Берин резко наклонился вперед.
- И они сделают это. Я бы сам с удовольствием убил его.
- Вот как? Что же он украл у вас?
- Он крал все и везде. - Берин опять откинулся на спинку.
- Я приехал в Нью-Йорк в субботу. В тот же вечер я отправился
со своей дочерью пообедать в "Церковный двор". Мы прошли в
салон, который Ланцио назвал "Курорт". Я не знаю, у кого он
украл эту идею. Официанты были одеты в ливреи наиболее
известных фешенебельных курортов - Ниццы, Ривьеры, Дел-Монте,
Майами и тому подобное. Мы сели за столик, чтобы попробовать
помои Ланцио, и что же я увидел? К нам подошел официант,
одетый в ливрею моего собственного Сан-Ремо! Только
вообразите себе! Я хотел вскочить, найти его и задушить
собственными руками. - Он потряс этими руками перед лицом
Вулфа. - Моя дочь остановила меня. Она сказала, что я не
должен позорить ее! Но мой собственный позор! Разве он не
имеет значения?! Вулф одобрительно покачал головой, хотя
трудно было понять, что именно он одобряет - своего
собеседника или пиво.
Берин продолжал:
- Я взглянул на меню. Десять тысяч чертей! Вы знаете, что
я там увидел?
- Надеюсь, что не ваши знаменитые колбаски?
- Вот именно! И напечатано крупной нонпарелью! Конечно, я
знал об этом и раньше. Я знал, что Ланцио несколько лет назад
решился на это подлое дело, но я не знал, что именно он
подает под таким названием, но вот вам: напечатано это
название, да еще таким же шрифтом, как в моем собственном
меню! Я приказал официанту принести две порции - мой голос
дрожал от возмущения. Что же вы думаете? Все было сервировано
на фарфоре - ха! - и выглядело - я даже не знаю, как это
выразить! Но здесь даже присутствие дочери не удержало меня.
Я взял по тарелке в каждую руку, поднялся со стула и вывалил
их содержимое на самую середину ковра. Естественно, поднялся
скандал. Мой официант убежал. Я взял за руку мою дочь и
направился к выходу, но путь нам преградил метр. Я зловеще
улыбнулся ему и сказал веским тоном: "Я Джером Берин из
Сан-Ремо! Приведите сюда Филиппа Ланцио и покажите ему, что я
сделал, но удерживайте меня подальше от его глотки!" После
этого мы ушли.
Но можете себе представить, что случилось на следующее
утро? Ко мне в отель пришел человек от Филиппа Ланцио,
который приглашал меня на ленч! Можете вообразить себе такое
бесстыдство? Но подождите, это еще не все! Человек, который
принес записку, был Альберто Малфи!
- Вот как? Я тоже должен знать его?
- Возможно, нет. Теперь он не Альберто - Альберт Малфи.
Это корсиканец из кафе "Алиса", где я его лично обнаружил. Я
взял его с собой в Париж, учил и опекал и сделал в конце
концов человеком. А теперь его у меня нет. Он первый
ассистент Ланцио, который украл его у меня в Лондоне в 1930
году. Украл моего лучшего человека и смеялся надо мной! А
теперь эта желтая лягушка посылает его ко мне с приглашением
на ленч!
- Как я понимаю, вы не приняли приглашения?
- Ха! Чтобы есть яд? Я вытолкал Альберте из комнаты.
Вулф прикончил вторую бутылку и разразился монологом
учтивости и понимания. Для меня это было уже слишком. Я
поднялся с места.
Вулф взглянул на меня.
- Куда, Арчи?
Я холодно ответил:
- Клубное купе.
После этого открыл дверь и исчез. Было уже больше
одиннадцати, и половина кресел в клубе пустовала. Вукчич и
мисс Берин сидели перед пустыми стаканами. С другой стороны
от нее сидел голубоглазый атлет с квадратной челюстью в
темно-сером костюме. Я остановился перед новыми друзьями и
приветствовал их. Они ответили. Голубоглазый атлет оторвался
от своей книги и сделал движение, приготовившись уступить мне
место. Однако Вукчич опередил его.
- Извините меня, Гудвин. Я уверен, что мисс Берин не будет
