многообещающего молодого политического деятеля, избранного в
законодательное собрание штата, в) невестку убитой женщины, которая,
возможно, станет еще более известной и богатой налогоплательщицей, чем
вдовец и г) вице-президента одного из крупнейших нью-йоркских банков.
Любой из них потенциально может оказаться преступником, чего полиции любой
ценой хотелось бы избежать, чтобы целиком сосредоточиться на остальных
трех подозреваемых: д) кузене убитой, который занимался разведением крайне
недружелюбных доберманов, е) секретарше убитой, простой служащей и ж)
частном сыщике из Нью-Йорка, который уже давно напрашивался на хорошую
нахлобучку, ясно, что при такой раскладке нельзя просто увезти
подозреваемых всем скопом в Уайт-Плейнз и начать обрабатывать по-свойски.
Кроме пятнадцати минут, что я провел наедине с Коном Нунаном, я битых
два часа проторчал в огромной Истиной, где мы тупо смотрели телевизор
вместе с членами семьи, гостями, прислугой и полицейскими. Нельзя Указать,
что было очень весело. Две служанки, не переставая, плакали. Барри Рэкхем
бесцельно слонялся по комнате, иногда присаживался, потом вскакивал и не
раскрывал рта. Оливер Пирс сидел на кушетке с Линой Дарроу,
переговариваясь вполголоса, причем Лина Дарроу в основном слушала. Дейна
Хэммонд, банкир, явно нервничал. Он сидел, ссутулившись, закрыв глаза и
повесив голову, но время от времени привставал с мучительным трудом,
словно у него что-то болело, и подходил к одному из окружающих, обычно к
Аннабель или к Лидсу. Когда меня запустили в гостиную, Лидс разводил огонь
в камине, и это с тех пор оставалось его главнейшей заботой. Огонь был
такой жаркий, что Аннабель передвинулась в дальний угол гостиной. Она
держалась спокойнее всех, хотя стиснутые зубы выдавали, что случившееся
потрясло ее не меньше, чем остальных.
То одного, то другого поочередно вызывали и после беседы с глазу на
глаз приводили обратно. Лишь когда подошел мой черед, я обнаружил, что
нелегкая принесла лейтенанта Нунана. Мой любимец расположился за столом в
комнате несколько меньших размеров дальше по коридору, и вид у него был
превзъерошенный. Несомненно, жизнь не казалась ему пряником - с его-то
повадками Гитлера или Сталина в стране, где граждане привыкли сами решать,
за кого голосовать. Приведший меня детектив указал на стул по другую
сторону стола.
- Опять вы, - прошипел Нунан.
Я кивнул:
- Я подумал точно так же. Не имел чести лицезреть вас с тех самых
пор, как не я задавил насмерть Луиса Роуни.
Он не перекосился, хотя я особенно на это и не рассчитывал.
- Вы тут, кажется, расследуете дело об отравлении пса в Хиллсайд
Кеннелз?
Я воздержался от комментариев.
- Да или нет? - рявкнул он. - Или вы не отвечаете на вопросы?
- Ох, простите великодушно. Я и не знал, что это вопрос. Мне
показалось, что вы просто констатировали факт.
- Вы расследуете дело об отравлении пса?
- Да, только приступил. Примерно час провел у Лидса, а потом мы
отправились сюда на ужин.
- Так и он сказал. Ну и что вы успели выяснить?
- Да ничего особенного. К тому же там толкались зеваки, что мало
способствовало следствию. Я имею в виду миссис Фрей и мистера Хэммонда.
- Вы прибыли сюда все вместе?
- Нет. Мы вышли из дома через час после отъезда миссис Фрей и мистера
Хэммонда.
- Вы ехали на машине?
- Шли пешком. Точнее, Лидс шел, а я бежал.
- Бежали? Почему?
- Чтобы не отставать.
Нунан улыбнулся. Более зловещей улыбки я не видывал, разве что у
Бориса Карлоффа [актер, прославившийся исполнением ролей в фильмах
ужасов].
- Где вы выучились зубоскалить, Гудвин, - в цирке?
- Да, сэр.
- Тогда поведайте нам про ужин и про все, что было потом. Со
свойственным вам остроумием, конечно.
Это заняло у меня десять минут, столько же, сколько изложение фактов
Вульфу, хотя меня то и дело прерывали вопросами. Я подробно и без утайки
описал все, чему был свидетелем. Когда я закончил рассказ, мы вернулись к
самому началу, и Нунан принялся настойчиво выяснять, все ли слышали, как
миссис Рэкхем сказала, что собирается выгулять собаку, хотя это было
совершенно очевидно, так как она приглашала каждого. Потом меня отвели
назад, в гостиную, а на допрос вызвали Лину Дарроу. Я спросил себя, станет
ли она разыгрывать из себя простушку с лейтенантом так же, как со мной?
Даже не припомню, когда я настолько никчемно проводил время в
последний раз. С таким же успехом я мог быть бездомным псом: никому не
было до меня ровным счетом никакого дела, а я даже не имел права
намекнуть, насколько они заблуждаются. Один раз я всерьез попытался
завязать разговор, обходя всех подряд и бросая реплики, но тщетно. Дейна
Хэммонд едва удостоил меня взглядом и не удосужился даже пасть раскрыть.
Оливер Пирс вообще не посмотрел на меня. Лина Дарроу пробормотала нечто
нечленораздельное и отвернулась. Кэлвин Лидс спросил, что сделали с
останками Нобби, а выслушав мой ответ, кивнул, нахмурился и подбросил в
пламя очередное полено. Аннабель Фрей поинтересовалась, не хочу ли я еще
кофе, я сказал, что хочу, но она пропустила мои слова мимо ушей. Барри
Рэкхем, которого я выловил в углу комнаты, оказался самым разговорчивым.
Сначала он пожелал знать, есть ли здесь кто-нибудь из конторы окружного
прокурора. Я сказал, что не знаю. Тогда он спросил, как зовут лейтенанта
полиции, который задает вопросы. Эта беседа оказалась рекордной: целых два
вопроса и столько же ответов.
Впрочем, немного позже, когда на сцене появился окружной прокурор
Кливленд Арчер, я кое-чего добился. Едва он вошел в гостиную и
представился, и все поднялись на ноги, чтобы подойти к нему, я кинул
взгляд на его ботинки и сразу догадался, что он побывал в лесу, на месте
убийства миссис Рэкхем. Оттуда же явно прибыл и Бен Дайкс, предводитель
сыщиков округа Вестчестер, который сопровождал Арчера. Мое настроение
немного поднялось. Не мог же Арчи Гудвин проторчать здесь целую ночь и не
сделать ни единого мало-мальски ценного умозаключения!
После нескольких ничего не значащих реплик, обращенных к отдельным
лицам, Арчер произнес речь:
- Это кошмарное, жуткое злодеяние. Мы установили, что миссис Рэкхем и
ее собаку закололи насмерть в лесу. Вы знаете, что орудие убийства мы
нашли - вам его предъявляли - это один из столовых ножей, что держат в
ящике здесь, в гостиной, и вы пользовались такими ножами во время ужина. У
нас есть также протоколы допроса каждого из вас, но, конечно, мне придется
еще побеседовать с вами. Сейчас я это делать не стану, в столь неурочное
время. Уже четвертый час, так что я вернусь утром. Хочу спросить только,
не желает ли кто из вас поделиться со мной какими-то соображениями,
которые не терпят отлагательства? Нет? - Он обвел глазами присутствующих.
Все словно воды в рот набрали. Болтливая подобралась компания, нечего
сказать. Все, включая меня, просто стояли и смотрели на него. Меня так и
подмывало разрядить обстановку, задав вопрос или ввернув меткое словцо, но
я предпочел лишний раз не напоминать о своем присутствии.
Впрочем, напоминать и не потребовалось. После того, как все, включая
прислугу, покинули гостиную и мы с Лидсом начали продвигаться к выходу,
послышался голос Вена Дайкса:
- Гудвин!
Лидс продолжал идти. Я обернулся.
Дайкс приблизился ко мне.
- Мы хотели задать вам пару вопросов.
- Валяйте.
К нам присоединился окружной прокурор Арчер со словами:
- Там, у Нунана, Бен.
- Они с Нунаном как кошка с собакой, - возразил Дайкс. - Помните
сцену у Сперлинга в прошлом году?
- Ничего, я сам им займусь, - заявил Арчер и прошествовал через
коридор в комнату, где Нунан сидел за столом и переговаривался с коллегой
- тем самым, что доставил меня из Хиллсайд Кеннелз. При нашем появлении
коллега встал и остался подпирать стенку. Нунан же привстал было и вновь
уселся, как только Арчер, Дайкс и я расселись по стульям.
Арчер, немного округлившийся за прошедший год, с припухшим
одутловатым лицом и красными от бессонницы глазами, уперся локтями в стол
и обратился ко мне:
- Гудвин, я хочу поговорить с вами начистоту, - голос его был
серьезным и вовсе не оскорбительным.
- Я целиком к вашим услугам, мистер Арчер, - заверил я. - Тем более,
что никогда еще прежде со мной не обращались, как с пустым местом.
- Нам было некогда. Лейтенант Нунан, конечно, доложил о том, что вы
ему рассказали. Откровенно говоря, мне трудно этому поверить. Всем
известно, что Ниро Вульф отклоняет дела дюжинами каждый месяц и берется
только за те, которые его по-настоящему интересуют, и что самый простой и
быстрый способ заинтересовать его - это предложить ему заманчивый гонорар.
Так вот теперь...
- Это не единственный способ, - возразил я.
- А я и не говорил, что единственный. Я знаю, что у него свои мерки и
он щепетилен до привередливости. Вот потому-то я и не могу поверить, что
он заинтересовался отравлением собаки - тем более настолько, что послал
вас сюда на уик-энд. И я крайне сомневаюсь, что Кэлвин Лидс, судя по тому,
что я о нем слышал, в состоянии предложить Вульфу достаточно
привлекательный гонорар. Его кузина, миссис Рэкхем, - иное дело, но она
никогда не любила сорить деньгами, скорее наоборот. Конечно, мы собираемся
расспросить и самого мистера Вульфа, но я думал, что сэкономлю время, если
сначала задам эти вопросы вам. Я призываю вас сотрудничать с нами, чтобы
раскрыть это трусливое и подлое убийство. Как вам известно, я имею право
настаивать на этом; однако, зная Вульфа и вас, я предпочитаю воззвать к
вам как к законопослушному гражданину, а также частному детективу с
лицензией на право работы в нашем штате. Повторяю, я не верю и никогда не
поверю, что вас послали сюда только для того, чтобы вы расследовали дело
об отравлении пса.
И они принялись пожирать меня глазами.
- Не только, - спокойно ответил я.
- Ха, вот, значит, как!
- Да, черт возьми. Как вы сами изволили подметить, мистера Вульфа это
не заинтересовало бы.
- Опять наврал, каналья, - злорадно ощерился Нунан.
- Вы, как всегда, заблуждаетесь, - сказал я с наилюбезнейшей улыбкой.
- Вы же не спросили, зачем меня сюда послали, и даже не намекнули, что вам
это было бы интересно. Вы всего лишь спросили, расследую ли я дело об
отравлении пса, и я ответил, что потратил на него всего час, что было
сущей правдой. Вы также спросили, что я успел выяснить, и я чистосердечно
признался, что ничего особенного. Потом вы захотели узнать, что я видел и
слышал за ужином и после ужина, и я выложил все начистоту. Конечно, это
был самый дурацкий и нелепый допрос, что мне приходилось слышать, но
ничего, со временем научитесь. Прежде всего надо...
- Ах ты, чертов... - вырвалось у Нунана.
- Не сметь! - цыкнул на него Арчер. И обратился ко мне: - Могли бы и
сами сказать, Гудвин.
- Нет уж, дудки, только не ему, - отрезал я. - Однажды я сглупил и
поступил именно так, но он остался недоволен. К тому же, я сомневаюсь, что
у него хватило бы мозгов понять.
- Что ж, посмотрим, пойму ли я.
- Да, сэр. Миссис Рэкхем позвонила в четверг днем и договорилась о
встрече с мистером Вульфом. Она приехала вчера утром, в пятницу, в
одиннадцать, и с ней был Лидс. По ее словом, когда она вышла замуж за
Рэкхема три года и семь месяцев назад, у них повелось, что всякий раз, как
он просил, она давала ему денег на карманные расходы, но аппетиты его
