известно. В одном я убеждена: он не испытывает неловкости, глядя на меня.
Это я точно знаю, поскольку я очень ранима и очень страдаю из-за этого, а
он с самого начала не питал ко мне неприязни. Конечно, он понимает, как я
выгляжу, насколько я безобразна, но он же в этом не виноват и его это не
раздражает, даже...
Она прервалась, и щеки ее вспыхнули. Кэлвин Лидс кашлянул и заерзал
на стуле. Вульф прикрыл глаза и через мгновение снова раскрыл их. Я не
отводил от нее глаз, чтобы она не подумала, что меня смутил ее девичий
румянец.
Впрочем, ей было не до меня.
- В любом случае, - продолжала миссис Рэкхем, когда ее щеки приобрели
прежний оттенок, - я все держу в своих руках. Дом записан на мое имя, я
оплачиваю все счета и содержание машины и все прочее, но я не выделяю ему
никаких средств - это мы нигде не оговаривали. Хотя порой мне кажется, что
это не совсем справедливо. Когда ему требовались деньги, я никогда не
отказывала и не задавала никаких вопросов. Во всяком случае, почти
никогда. Но на второй год совместной жизни запросы его увеличились, а на
третий - возросли еще больше, и мне показалось, что это уже чересчур. Три
раза я давала ему меньше денег, чем он просил, существенно меньше, а
однажды вообще наотрез отказала - я по-прежнему ни о чем его не
расспрашивала, но он сам объяснил, зачем ему деньги и попытался уговорить
меня, достаточно, впрочем, тактично, но я настояла на своем. Я
чувствовала, что надо как-то положить этому конец. Хотите знать, сколько
он запросил?
- Не особенно, - пробурчал Вульф себе под нос.
- В последний раз, когда я ему отказала, он просил пятнадцать тысяч.
- Она нагнулась вперед. - Больше он ко мне с такими просьбами не
обращался. Это случилось семь месяцев назад, второго октября, и с тех пор
он ни разу не просил денег, ни единого разу! А тратит он много, больше
прежнего. Причем, на что он только не тратит - на прошлой неделе,
например, закатил дорогой ужин на тридцать восемь мужчин в Университетском
клубе. Я хочу знать, откуда у него деньги. Я уже давно об этом размышляю,
месяца два, но я не знала, что мне предпринять. Я не могла довериться
своему юристу или банкиру, никому, но и сама я была бессильна, поэтому я
обратилась к своему кузену, Кэлвину Лидсу. - Она метнула на него взгляд. -
Он сказал, что попробует что-нибудь выяснить, но так ничего и не узнал.
Все посмотрели на Лидса. Он поднял руку ладонью вверх.
- Ну, - начал он, не то оправдываясь, не то протестуя, - я же не
профессиональный детектив. Я спросил его прямо в лоб, а он просто
расхохотался. Ты же не хотела, чтобы кто-нибудь об этом узнал, поэтому я
даже не пытался наводить справки. Я сделал все, что было в моих силах,
Сара, сама знаешь.
- Мне кажется, - сказал Вульф, - что мистер Лидс поступил вполне
здраво - не мудрствуя лукаво, взял и спросил самого мистера Рэкхема. А вам
такое в голову не приходило?
- Конечно, приходило. Еще давно. И он ответил, что вложение капитала,
которое он сделал, превосходно окупается.
- Может, так оно и есть. Почему бы и нет, в самом деле?
- О нет, только не у моего мужа. - В голосе не было и тени сомнения.
- Уж я-то знаю, каков он с деньгами. Ему ни за что на свете не сделать
удачного вложения. И еще: он стал реже бывать дома. Теперь я уже не всегда
знаю, где он находится. Не хочу сказать, что он пропадает неделями или
даже сутками, нет - иногда его нет днем, а порой вечером... и еще у него
несколько раз случались встречи, которые он ни за что не хотел отложить,
несмотря даже на то, что я просила, чтобы он...
Вульф хрюкнул, и она напустилась на него:
- Я знаю! По-вашему, я считаю, что я купила его с потрохами и он -
моя собственность! Ничего подобного! Я хочу только быть как все жены, как
обычная жена - не красивая и не безобразная, не богатая или бедная -
просто жена! А разве жена не имеет права знать, откуда берутся деньги у ее
мужа - разве она не _д_о_л_ж_н_а_ знать? Будь вы женаты, неужели вы не
х_о_т_е_л_и_ бы, чтобы она знала?
Вульф поморщился.
- Позвольте вам сказать, мадам, чего я _н_е_ хочу. Я не хочу
приниматься за это дело. Мне кажется, что вы сознательно водите меня за
нос. Вы подозреваете, что ваш муж вас обманывает либо в семейной жизни,
либо в финансовых вопросах, и вы хотите, чтобы я уличил его. - Он
повернулся ко мне. - Арчи, придется тебе изменить формулировку. Отныне,
когда будут просить о встрече, не говори, что мы не беремся только за дела
о супружеской неверности и не занимаемся слежкой за мужем или женой. Сразу
предупреждай, что мы ни за какие коврижки не возьмемся за то, чтобы
изобличать мужа или жену, под каким бы соусом это не преподносили. Могу я
спросить, что вы делаете, миссис Рэкхем?
Раскрыв сумочку коричневой кожи, она извлекла из нее чековую книжку и
изящную золотую ручку. Затем положила чековую книжку на сумочку и
принялась писать. Вопрос Вульфа так и остался висеть в воздухе, пока она
не кончила писать. Потом вырвала чек, сунула книжечку и ручку в сумочку,
защелкнула ее и посмотрела на Вульфа.
- Я вовсе не хочу, чтобы вы изобличали моего мужа, мистер Вульф. -
Она держала чек кончиками пальцев, словно боясь обжечься. - Богом клянусь,
что не хочу! Но я должна знать. Я безобразная, закомплексованная и
вдобавок неврастеничка, а вы такой крупный, красивый, отважный, и вам
сопутствует успех... Когда я осознала, что мне нужна помощь, а мой кузен
не в состоянии мне помочь и обратиться мне некуда, я все тщательно
взвесила. Я тайком навела о вас справки, так, чтобы никто про это не
прознал, или, во всяком случае, не догадался, зачем мне это понадобилось.
Конечно, если мой муж замыслил против меня что-то дурное, я с ним порву;
но я вовсе не хочу, чтобы вы пытались вывести его на чистую воду, я хочу
лишь знать правду. Вы величайший сыщик в мире, и вы честный человек. Я
хочу заплатить вам только за то, чтобы вы выяснили, где и как мой муж
зарабатывает деньги, и все. Вы не вправе отказать мне в этом. Просто не
вправе.
Она встала с кресла, подошла и положила чек на стол.
- Здесь указана сумма в десять тысяч долларов, но я вовсе не считаю,
что этого достаточно. Как вы скажете, столько я и заплачу. Но не вздумайте
говорить, что я прошу вас изобличить его! Боже мой - изобличить его...
Я ей даже немного посочувствовал, хотя она относилась к той породе
людей, которые искренне убеждены, что богачам все дозволено, стоит лишь
потрясти мошной. Простые служащие, вроде частного детектива, например,
таких обычно на дух не переносят. В некотором здравом смысле этим
богатеям, конечно, не откажешь, но вот одного они никак не способны
уразуметь - что нельзя всех мерить одной меркой.
Данный случай, впрочем, к таковым не относился, и я надеялся, что
Вульф тоже это поймет. Он понял. Его банковский счет еще не оправился от
кошмарного потрясения, случившегося пятнадцатого марта [последний срок
уплаты налогов за прошедший год; теперь - 15 апреля], каких-то три недели
назад, не то бы он, конечно, заупрямился. Вульф нагнулся вперед, чтобы
взглянуть на чек, перехватил мой взгляд, прочитал мои мысли, тяжело
вздохнул и сказал:
- Блокнот, Арчи. Проклятье.
2
На следующее утро, в субботу, я сидел в кабинете и печатал итоговый
отчет о деле, рассказывать о котором, извините, не стану, поскольку
получил строжайший запрет упоминать о нем даже в миле от ближайшего
газетчика или микрофона. Мы уже ввязались в дело миссис Рэкхем, благо я
депонировал ее чек днем в пятницу, но пока еще ничего не предприняли, даже
не позвонили ни по одному из телефонов, что она нам оставила, так как
Вульф решил, что прежде всего мы должны познакомиться с ее мужем.
Поскольку у Вульфа есть железное правило никогда не покидать дом по
деловым вопросам, а у нас не было приличного предлога зазвать Барри
Рэкхема к нам, завязать знакомство он поручил мне, и я уже придумал, как
это устроить.
Миссис Рэкхем настаивала на том, что ее муж не должен ни знать, ни
даже подозревать, что за ним ведут слежку, да и вообще никто не должен об
этом знать, что, конечно, усложняло мою задачу. Она также решительно
отвергла мое предложение пригласить меня на уик-энд в ее загородный дом в
Вестчестере, где должна была собраться небольшая компания, под предлогом,
что кто-то может опознать Арчи Гудвина как подручного Ниро Вульфа. И тогда
Кэлвин Лидс внес предложение, которое было принято. В одном из уголков
владений миссис Рэкхем ему принадлежал небольшой клочок земли, Хиллсайд
Кеннелз [псарня на склоне (англ.)], где он разводил породистых собак.
Месяц назад кто-то отравил одну из собак ценной породы, и мы решили, что в
субботу днем я отправлюсь туда под собственным именем - детектива Арчи
Гудвина, который занимается расследованием отравления. А потом кузина
пригласит Лидса в свое имение, Берчвейл, на ужин, и Лидс прихватит меня с
собой.
И вот ясным субботним утром я сидел в кабинете (Вульф, как обычно, с
девяти до одиннадцати торчал наверху, в оранжерее), заканчивая печатать
отчет без особых помех, за исключением пары телефонных звонков, с которыми
я справился сам, и одного, из-за которого мне пришлось побеспокоить
Вульфа: некто из ресторана "Муммиани" на Фултон-стрит сообщил, что им
только что завезли восемь фунтов свежей колбасы от Билла Дарста из
Хэкеттстауна, и они готовы поделиться с Вульфом. Поскольку Вульф почитает
Дарста за лучшего колбасника к западу от Шербура, он потребовал, чтобы
колбасу немедленно доставили с посыльным, только ни в коем случае не в
сухом льду.
Когда в одну минуту двенадцатого послышался шум спускающегося лифта,
я положил перед собой на столе большой словарь, раскрыл его на букве "К" и
уткнулся в него, не обращая внимания на Вульфа, который вошел в кабинет,
прошествовал к изготовленному по специальному заказу креслу и сел. Он не
сразу заметил, чем я занимаюсь, поскольку мысли его витали где-то далеко.
Прежде чем позвонить Фрицу, чтобы тот принес пиво, он спросил:
- Колбасу доставили?
Не поднимая головы, я ответил, что нет.
Он дважды придавил кнопку - сигнал Фрицу о пиве, - откинулся на
спинку кресла и хмуро воззрился на меня. Выражения его лица я видеть,
конечно, не мог, так как был полностью поглощен чтением словаря, но оно
легко угадывалось по тону.
- Что ты там разглядываешь? - спросил он.
- Да так, смотрю одно слово, - небрежно бросил я. - Проверяю вашу
клиентку. Мне подумалось, что она невежда, коль назвала вас крупным -
помните? Ан нет - оказалось, что она просто вам польстила. Вот, смотрите,
черным по белому: "Крупный - большой, значительный, рослый, внушительных
размеров". Например: "крупная сумма денег". Так что, выходит, вы и впрямь
крупный детектив, то есть "внушительных размеров". - Я захлопнул словарь и
водрузил его на место, жизнерадостно присовокупив:
- Век живи - век учись!
Увы, я зря старался. По всем правилам мне полагалось получить
нахлобучку и еще долго выслушивать нравоучения, но, видно, сейчас он был
слишком поглощен своими мыслями. Возможно, он даже не слышал меня. Когда
Фриц принес пиво из кухни, Вульф достал из ящика стола золотую открывалку,
которую преподнес ему благодарный клиент, и изрек:
- Хорошие новости, Фриц. Нам доставят колбасу от мистера Дарста -
целых четыре фунта.
Глаза фрица засияли.
- Вот это да! Сегодня?
- С минуты на минуту. - Вульф налил пива. - И это вынуждает меня
