В этой концепции чисто эгоистической воли нет, в
большинстве случаев нет даже и чисто эгоистических интересов.
Все это очень свойственно человеку вообще: идеализировать
прошлое, в особенности невозвратное прошлое. Отсюда в эпосе
почти всех народов есть сказка о золотом веке и отсюда же в нашем
литературном эпосе - "Война и Мир", - роман, который был
задуман Л. Толстым, как исключительная по своей злостности
сатира, и который был написан, как позолоченная идиллия.
Люди того слоя, который создает идиллический эпос нашего
прошлого, - это прошлое переживали действительно почти
идиллически. Не совсем, но почти. Из отвратительного далека
сегодняшнего эмигрантского дня это прошлое кажется еще более
обольстительным. Люди этого слоя не догадываются о том, что,
кроме этой точки зрения, на Россию и ее историю могут быть - и
законно могут быть - и иные точки зрения: например,
крестьянская или купеческая. Строго официальных вариантов
русского прошлого у нас есть только два: бело-дворянский и красно-
дворянский. Первый: "Ах, как все было хорошо". Второй: "До чего все
это было отвратительно!" Очень многое было очень хорошо, и
довольно многое было очень плохо. Задача реалистического
понимания русской истории, русской монархии заключается не в
идеализации и не в очернении: нам нужно видеть факты такими,
какими они в действительности были. И если Л. Тихомиров
утверждает, что "Царь заведовал настоящим, исходя из прошлого и
имея в виду будущее нации", то мы, монархисты, должны идти тем
же путем: действовать для будущего, исходя из прошлого и имея в
виду настоящее. Если утопические течения во всем мире имеют
перед нами огромное преимущество: обещания, реалистичность
которых для среднего обывателя мира ничем не могут быть
опровергнуты, - то монархизм имеет свое трезвое преимущество:
он исходит из реального прошлого. Без участия прошлого не
формируется никакое настоящее, а всякое будущее основано на
сегодняшнем настоящем.
Утописты всех разрядов - социалисты, коммунисты,
анархисты, солидаристы обещают все, что угодно и всем, кому
только угодно: до нас все было плохо - при нас все будет хорошо.
Часть этих обещаний уже проверена. Но средний баран мира к
фактической проверке событий относится чрезвычайно
скептически. Наличие этого барана должны учитывать и мы. Но мы
также должны учесть и то обстоятельство, что, во-первых,
баранье население России составляет меньший процент, чем где бы
то ни было в мире, и что, во-вторых, "фактическая проверка"
социалистических (Керенский), анархических (Махно) и
коммунистических (Ленин) обещаний была слишком наглядной.
Мы, следовательно, должны базироваться на фактах
прошлого, организовывать настоящее и иметь в виду будущее,
исходящее из прошлого и из настоящего. Мы не утописты - ни
справа, ни слева. Мы - единственная политическая группировка,
исходящая из реального, а не утопического представления о нашем
прошлом и не предлагающая никаких утопий для нашего будущего.
Мы не оцениваем ни России, ни русской истории с точки зрения
какого бы то ни было сословия, класса, слоя и прочего. Но мы должны
сказать: подавляющее большинство населения России - это ее
крестьянство, - в прошлом около 90 % ив настоящем, вероятно,
около 80 %. Интересы России - в самом основном были и будут
интересами ее крестьянства. В процессе своего исторического
возникновения и своей исторической жизни российская монархия -
когда она существовала в реальности, как сила, а не как вывеска,
всегда стояла на стороне верований, инстинктов и интересов
русской крестьянской массы, - и не только в самой России, но и на
ее окраинах. Это есть основная традиция российской монархии,
категорически отделяющая русскую монархию от всех остальных
монархий в истории человечества. Именно этот пункт мы должны
подчеркнуть самым отчетливым образом.
Мировая общественность, и иностранная и русская,
предъявляет исторической русской монархии целый ряд совершенно
конкретных обвинений. Эти обвинения сводятся к тому, что в целях
подавления и своего и чужих народов, русская монархия вела
завоевательные войны, что она базировалась на деспотическом
образе правления и что она создала русскую нищету. Наиболее
умеренная и наиболее классическая формулировка на эту именно
тему принадлежит проф. В. Ключевскому: "Государство пухло, а
народ хирел".
С некоторыми оговорками мы должны признать, что в
общем, эти обвинения правильны. Или были бы правильны, если бы
были направлены не по адресу монархии, а по адресу географии.
Действительно, под главенством монархии русский народ не
разбогател. Но В. Ключевский, не говоря уже о других историках,
публицистах, философах и писателях, не догадался поставить
вопрос несколько иначе: какие шансы были у русского народа
выжить? И - в какую географию поставила его судьба?
Факт чрезвычайной экономической отсталости России по
сравнению с остальным культурным миром не подлежит никакому
сомнению. По цифрам 1912 года народный доход на душу населения
составлял: в САСШ 720 рублей (в золотом довоенном исчислении), в
Англии - 500, в Германии - 300, в Италии - 230 и в России - 110.
Итак, средний русский - еще до Первой мировой войны, был почти в
семь раз беднее среднего американца и больше чем в два раза беднее
среднего итальянца. Даже хлеб - основное наше богатство - был
скуден. Если Англия потребляла на душу населения 24 пуда, Германия
27 пудов, а САСШ целых 62 пуда, то русское потребление хлеба было
только 21,6 пуда - включая во все это и корм скоту. Нужно при
этом принять во внимание, что в пищевом рационе России хлеб
занимал такое место, как нигде в других странах он не занимал. В
богатых странах мира как САСШ, Англии, Германии и Франции, -
хлеб вытеснялся мясными и молочными продуктами и рыбой, - в
свежем и консервированном виде.
Русский народ имел качественно очень рациональную кухню - богатую и
солями и витаминами, но кладовка при этой кухне часто бывала пуста. Русский
народ был, остается и сейчас, преимущественно земледельческим народом, но
на душу сельскохозяйственного населения он имел 1,6 га посевной площади, в
то время как промышленная и "перенаселенная" Германия имели 1,3, а САСШ -
3,5. При этом техника сельского хозяйства, а, следовательно, и урожайность
полей в России была в три-четыре раза ниже германской.
Таким образом, староэмигрантские песенки о России, как о
стране, в которой реки из шампанского текли в берегах из паюсной
икры, являются кустарно обработанной фальшивкой: да, были и
шампанское и икра, но - меньше чем для одного процента населения
страны. Основная масса этого населения жила на нищенском уровне.
И, может быть, самое характерное для этого уровня явление
заключается в том, что самым нищим был центр страны, - любая
окраина, кроме Белоруссии, была и богаче и культурнее. На
"великорусском империализме" великороссы выиграли меньше всех
остальных народов России.
Тем не менее, именно Великороссия построила Империю. Тем
не менее, действительно, И. Ползунов первый изобрел паровую
машину, П. Яблочков - электрическую лампочку накаливания
(патент 1876 года), и А. Попов беспроволочный телеграф (1895).
Тем не менее Россия дала литературе Толстого и Достоевского, в
химии Бутлерова и Менделеева, в физиологии Сеченова и Павлова, в
театре - Станиславского, Дягилева, Шаляпина, в музыке
Чайковского, Глинку, Мусоргского, Скрябина, в войне - Суворова и
Кутузова и, кроме всего этого, в самых тяжких во всей истории
человечества условиях построила самую человечную в истории того
же человечества государственность.
И в то же время самая богатая в истории человечества
нация - североамериканская, попавшая в самые благоприятные в
истории человечества географические и политические условия, - не
создали ничего своего. Русские люди, ослепленные богатством и
привольем САСШ, не отметили, кажется, и того обстоятельства,
что даже в области техники САСШ не создали решительно ничего
своего: все, что создано там, - это только использование
европейских вообще и русских - в частности технических
изобретений: даже пресловутая атомная бомба есть реализация
работы русского ученого проф. Капицы.
Промышленная реализация изобретений Ползунова,
Яблочкова, Попова и Махонина (синтетический бензин) в России
была почти невозможна, ибо благодаря технической отсталости и
экономической бедности страны, для реализации всего этого не было
никакой базы. Наша автомобильная промышленность,
существовавшая и до революции, не могла развиваться, ибо для
автомобилей не было дорог. Дорог не было потому, что а) страна
была тишком бедна, б) при редкости населения на каждого жителя
страны должно было бы прийтись большее количество верст шоссе,
чем в какой бы то ни было иной стране мира и в) потому, что от
трех до пяти месяцев в году русская зима делала ненужными никакие
шоссе. Автомобильная промышленность была связана целым рядом
пут не имевших решительно никакого отношения к политическому
строю страны.
Наша бедность тоже не имеет к этому строю никакого
отношения. Или точнее, - наша бедность обусловлена тем
фактором, для которого евразийцы нашли очень яркое определение:
географическая обездоленность России.
История России есть история преодоления географии
России. Или - несколько иначе: наша история есть история того,
как дух покоряет материю, и история САСШ есть история того,
как материя подавляет дух.
ДВА ПОЛЮСА
Все в мире познается сравнением и только им одним. Для
того, чтобы сделать сравнение наиболее ясным и ярким, нужно, по
мере возможности, сравнивать наиболее крайние
противоположности. В большой мировой истории нет более
крайних противоположностей, чем история России и САСШ.
САСШ являются наиболее республиканской страной в мире,
страной, которая основала свою национальную самобытность на
революционном восстании против английской монархии. Россия
является страной, которая сохранила свое национальное
существование, благодаря монархии. Россия - страна, которая вела
наибольшее в истории человечества количество войн. САСШ -
страна, которая вела наименьшее количество войн. Все основные
наши войны были войнами оборонительными, хотя были и войны
чисто наступательные. САСШ является страной, которая вела
исключительно наступательные войны, начиная от завоевания
голландской колонии Новые Нидерланды английским десантом -
что положило начало англо-саксонскому преобладанию в Северной
Америке, и кончая участием САСШ во Второй мировой войне. Это
последнее участие было с нашей русской точки зрения -
желательным и справедливым, но, все-таки, это не было обороной
САСШ. И даже японско-американская война не была оборонительной
- ни Германия, ни Япония завоевывать САСШ никак не собирались.
Американо-германская война была войной за сохранение известного
политического положения в мире, японско-американская была войной
за торговые интересы на Дальнем Востоке.
Ни одна из американских войн чисто оборонительной не
была, какими были наши войны против татар и Польши, против
Наполеона и Гитлера. Американцы вели чисто наступательные и
завоевательные войны против испанцев и французов, против
Мексики и Испании и, наконец, против индейских аборигенов страны,
которые были почти начисто истреблены и остатки которых еще
до сих пор находятся под контролем правительственных чиновников
и прав гражданства, собственно, лишены. Еще сто лет тому назад
на юге и западе САСШ правительство платило за скальп взрослого
индейца пять долларов, за скальп женщины и ребенка по три и два
доллара. Приблизительно в то же время завоеванные кавказцы -
Лианозовы, Манташевы, Гукасовы - делали свои миллионы на
"русской нефти", из русских - не сделал никто. Завоеванный князь
Лорис-Меликов был премьер-министром, а Гончаров во "фрегат
Паллада" повествует о том, как в борьбе против "спаивания
туземцев" русское правительство совершенно запретило продажу
всяких спиртных напитков к востоку от Иркутска, - и для русских
в том числе. Все это никак не похоже на политику "национальных
