- Как сказать, генерал?.. Войны - они разные. Где ничего, а где -
похуже. От войны не ждать хорошего... Война же!..
- Война против детей - это война? Это подлое преступление!
- И полковник так говорил. Мы слушали его, генерал, когда он насчет
Сорбаса... Убивать детей не военная операция, а преступление, прощать
нельзя ни исполнителям, ни организаторам. За душу хватало, так говорил.
Точно эти слова!
- Те самые слова, - сказал я в отчаянии.
Я знал, что солдаты между собой называют Гамова полковником. Мы с
Пеано были теперь для них генералами, они в разное время называли нас и
майорами, и полковниками, а если завтра станем маршалами, будут именовать
и маршалами. Но Гамова они узнали полковником, он и остался для них
навсегда полковником. Он назвал себя диктатором, это было несравненно
выше, но если он даже назовет себя императором, он останется для них в
прежнем звании. "Его величество полковник приказывает..."- скажет о нем
тогда тот же Варелла.
- Вы верите в реальность того, что вчера показали физики?
И на это он ответил без обычной прямоты:
- Ученые люди... Всякое продемонстрируют... А так чтобы - не очень. С
другой стороны, а почему и не быть? Человек на все способный! В большом
деле у него - черт на пару с Богом... Совместные трудяги... Всюду партнеры
- Бог да черт!
- Черт с Богом - совместные трудяги? Интересная мысль! Но можно ли
доверять оптическим модуляциям наших ученых?
- Проверить бы надо, генерал. Вызвать обоих?
- Сами пойдем к ним.
Теперь я шагал к физикам уверенней, чем вчера, - не останавливался,
не заглядывался на парк, не давал ногам передохнуть - упадок сил после
воскрешения быстро проходил. И картины неба, свободного от
метеопротивоборства, больше не захватывали. Меня томили проблемы, больше
приличествующие философскому уму Гамова, чем моему практическому, -
реально ли существуют иные миры и реальна ли безграничность царящего в них
зла и бесчеловечности? И точно ли мы только боковое ответвление, только
отражение, только слабое воспроизводство другого, основного, куда
могущественней и преступней, мира?
Оба физика так растерялись, словно мы явились арестовывать их.
- Успокойтесь, - сказал я. - Вы не виноваты, что миры во всех
вселенных полны злодейства. Но я еще не убежден, что иномир реально
существует. Продемонстрируйте его снова - и не ужасные войны, а мирную
жизнь, если она существует в том мире.
Бертольд Козюра опять уселся за столик с маленьким пультом и вывел на
экран картины иного мира. И вскоре я уже не сомневался, что чужой мир - не
оптический фокус хронофизика, а реальность во всей своей невероятности.
Хронофизик повторил вчерашний вопрос, верю ли я теперь, что они не
безумцы.
- Да, вы не безумцы. Но тайна иномиров, открытая вами, ужасна. В
связи с этим несколько вопросов. Первый: вы уверяли, что вы пришелец из
того мира, пейзажи которого демонстрировали. Можете это доказать? Вы так
похожи на человека... хочу сказать - на человека нашей планеты. Ваша
сияющая лысина - не доказательство.
Нет, он не мог точно доказать, что иномирянин. Для всех, знающих его
детство, он подкидыш в отрочестве, случайно обнаруженный почти умирающим в
пустынной степи и начисто забывший, кто он, кто родители, откуда родом,
как его зовут. Даже языка той местности, где его нашли, не знал, что-то
лопотал незнакомо и невнятно. Но быстро освоил язык, отлично учился и еще
в университете создал первые хронотрансформаторы, меняющие внутриатомное
течение времени. А когда сконструировал большие хронотелескопы, то
обнаружил, что, кроме нашей вселенной, существуют вселенные иные, текущие
в соседних потоках времени, а некоторые так физически сопряжены с нашей,
что можно наблюдать, что в них происходит, и даже устанавливать проходы из
одной вселенной в другую. И вот тогда, к своему великому смятению, узнал в
первых изображениях сопряженного с нами мира знакомые пейзажи и зрелища.
Вдруг возникли воспоминания детства - и они совпадали с образами на
хроноэкране. Он задумался - как же все-таки очутился в чужом мире? Один ли
это случай - только для него - или такие переброски часты? И если
неоднократны, то нельзя ли возвратиться на утраченную родину? Открыв, что
в сопряженном мире раскована внутриядерная энергия, он поделился новостью
с другом еще со студенчества, Бертольдом Швурцем. С того дня они работают
вместе. Им удалось заинтересовать маршала Комлина. Маршал предвидел, что
использование фантастических новшеств из чужого мира гарантирует успех в
войне с Кортезией. Полковник Прищепа тоже высоко оценивает их труд.
- Знает ли диктатор о ваших исследованиях?
- Полковник Прищепа ждал удачного времени, чтобы информировать
диктатора и вас.
- Значит, Гамов не знает, потому что удачи пока не вижу никакой, а
вижу одни ужасы. Запрещать вашу лабораторию не буду, но и не радуюсь тому,
что вы в ней открыли.
Воротившись в домик, я набрал код Прищепы. На этот раз он был у себя.
- Павел, я познакомился с хронолабораторией. Я ошеломлен, это
единственное пока ясное ощущение. Что нового в мире?
- Скоро прибуду и подробно информирую. Отдыхай, набирайся сил.
Прошла неделя, прежде чем Прищепа приехал.
- Пеано без твоей помощи изнемогает, - порадовал он меня. - Пора
вернуться к руководству. Все цели твоей камуфляжной измены достигнуты,
передает Гамов. Я в этом не полностью уверен и хочу, чтобы ты сам решал,
как быть.
- Для этого я должен знать политическую и военную ситуацию.
Ваксель двигался с прежней железной неторопливостью. Вся Флория в его
руках, он вступает на землю латанов. Флоры встречают кортезов как
освободителей - митинги, музыка, в городах гулянья и танцы... Правда,
переметнулись к кортезам не более трети флоров. Но эта треть - молодежь и
все, кому надоело прежнее существование в Латании.
- В общем, все, кто жаждет перемен. Такие имеются в каждом
цивилизованном государстве. Что на других фронтах?
Наши бывшие союзники, после разгрома Кондука поутихшие, снова
показали клыки. Их армии по-прежнему придвигаются к границам. Готовятся
все разом к броску, когда поступит сигнал. Сигнал даст Аментола на
конференции в Клуре.
- Что за конференция?
- Сбор всех союзников Кортезии, а также всех наших бывших союзников,
которых Кортезия взяла на содержание. Поедут все, кроме Торбаша, - хитрый
Кнурка Девятый первый в пекло не полезет. Он торжественно провозгласил,
что спор двух гигантов, то есть Кортезии и Латании, решит сам Высший
Судия. А когда Судия объявит свою волю на полях сражений, великий грех
тогда не присоединиться к тем, кого он назначит в победители.
- Кривоногий карлик-король уже вступил в Акционерные компании Террора
и Милосердия?
- Торгуется насчет вступительного взноса. Предлагает заменить золото
сушеными фруктами и вяленой бараниной, этого добра у него навалом. Также и
дублеными шубами, у них ведь зимы не бывает, а овец избыток. Готлиб Бар не
торопит переговоры.
- Пусть тянет их. Когда конференция в Клуре?
- Через десять дней. И ее откроет не президент Клура, а сам Амин
Аментола. Основные идеи его речи мне известны. Самовосхваление,
обожествление Кортезии, претензии на руководство всем миром. После
устранения Бернулли ему легко произносить такие речи. Что передать Гамову?
- Что я возвращусь после речи Аментолы.
- Гамов ожидает, что ты именно так и решишь.
- Почему ты раньше не говорил мне о работе своих физиков?
Павел молчал о физиках потому, что поначалу не очень верил в их
серьезность. У него много секретных учреждений, информировать
правительство о каждом невозможно. Но сейчас он склоняется к тому, что эти
физики, и вправду, проникли в тайны мироздания.
- Я поверил, что параллельные миры реально существуют, когда
рассматривал их пейзажи на хроноэкране. Физики уверяют, что найденный ими
иномир в мироздании основной, а наш лишь его далекое отражение. Звучит
убедительно, когда видишь чудовищные стоэтажные дома или летательные
машины в десятки раз крупнее наших. Но какой это грозный и мрачный мир!
Уничтожают за какие-то минуты огромные города со всем населением!..
- Мир страшный, ты прав. И далеко опередил нас, так что можно счесть
его и основным, а нас побочным. Но, между прочим, до сгущенной воды там не
додумались и обеспечивать урожай искусственными циклонами не умеют. Если
оба Бертольда найдут выходы в тот мир, мы пошлем туда разведывательную
экспедицию. Секретную, конечно.
- Какой-то проход они открыли - один вылетел по нему к нам, другой
пытался пройти обратной дорогой, но его вышвырнули назад. И единственный
результат - приобрели лысины.
- Принимая лабораторию, я подверг их самих проверке. Они даже
покаянные листки заполняли...
- И что же необычайного, кроме лысин?
- А то, что тайна появления Козюры - именно тайна: абсолютно
непонятно, почему он там оказался, да не ребенком, а подростком, да еще
забыв свою предыдущую жизнь. У Швурца, наоборот, в прошлом все ясно, чего
нельзя сказать о настоящем. У них изменен состав крови, есть
ненормальности в зрении и слухе, нет обычных влечений к веселью, еде,
заигрыванию с женщинами. У Швурца была подруга, он ее бросил. И оба они,
хотя еще молодые, и не помышляют о семьях, на женщин смотрят равнодушно.
... Я часто потом удивлялся, почему не сделал ясных выводов из важной
информации Павла Прищепы, прирожденного разведчика, всей душой, а не
только глазами и ушами улавливающего странности людей.
Впрочем, и сам Павел не дошел до естественных выводов из своих
наблюдений.
4
Все, что недавно захватывало меня в моем одиночестве - парк, не
нарушенный схватками искусственных метеоураганов, диковинные пейзажи
потустороннего мира, - ничего этого для меня больше не существовало,
только четырехугольник стерео и фигуры, проплывающие в его свете.
Фермор, столица Клура, ощущал себя центром планеты, столько в нем
собралось знатных персон, так они были важны и властительны. И сами клуры,
народ незаурядного ума и красочной внешности, терялись среди своих
роскошных гостей. Я много раз видал Амина Аментолу и на стерео, и на
газетных страницах, он мужчина красивый, но что способен принимать столько
актерских поз, переодеваться по десятку раз на день, так долго и так
напыщенно ораторствовать, и не подозревал. Конференция наших противников и
колеблющихся нейтралов была задумана как вселенское деловое совещание.
Вероятно, оно и было таким - где-то в закрытых комнатах. А на экране
блистал нарядный спектакль - услада глаз, а не торжество ума.
- Возвращаюсь, - сообщил я Прищепе, когда Аментола произнес свою,
заранее расхваленную, речь. - Завтра присылай водолет.
Утром водолет стоял у домика. До этого утра я видел одного
охранявшего меня Вареллу. Но охранников было два десятка, они все высыпали
провожать. Варелла отобрал несколько человек, другие остались. В полете я
задремал и проснулся только на площади у дворца. В заседательском зале
дворца меня ожидало все Ядро, министры и редакторы газет, Пимен Георгиу и
Константин Фагуста. Деятели стерео отсутствовали, еще не настало время
демонстрировать в эфире мое возвращение. Гамов радостно сказал:
- С возрождением, Семипалов!
Он один оценил мое появление как возрождение, остальные поздравляли
только с возвращением. Но радовались все - большинство лишь сегодня
