за мной. Вероятно, им казалось, что я, как хозяин всего этого добра, делаю
оценку - все ли имущество в сохранности.
Сеговия указал мне на пустой столик с одним стулом, стоящий на
некотором отдалении от выставки трофеев. Я сел. Теперь застекленные ящики
с оборудованием кабины были позади меня, а впереди весь зал. Сеговия
скромно присел у стены на свободное место с небольшим приборчиком в руках,
вероятно, переносным компьютером.
В том же не нарушенном пока молчании я обводил глазами зал. Среди
присутствующих были знакомые, приходившие ко мне в больницу, - в тех же
мундирах, но уже без халатов. Но большинство сидело в цивильных костюмах.
Люди были как люди, ни один не брал ни особой фигурой, ни выражением лица
- сидели, молчали, смотрели на меня и терпеливо ожидали, что я скажу. И
хоть их было много больше, чем бывало на Ядре, мне стало казаться, что я
вновь веду важное заседание и буду указывать, кому и когда говорить.
Наверное, это сказалось и на тех первых словах, с какими я обратился к
ним:
Добрый день! Начинаем нашу встречу. Кто хочет слова?
1986-1987
Калининград - Комарово
