выяснилось, что живых существ на борту "Сайгон-мару" нет, но на всякий
случай "архангел" отдалился на тридцать километров, едва Великий
Инквизитор, командор Браунинг, сержант морской пехоты Нелл Каснер,
бывший начальник марсианского гарнизона майор Пиет и десять швейцарских
гвардейцев и морских пехотинцев выбрались из шлюза.
Мустафа помнил, как подскочил его пульс, когда они приблизились к
мертвому транспорту. Двое коммандос поддерживали его, словно он был не
человеком, а неодушевленным предметом. Он помнил солнечные блики на
визорах шлемов. Солдаты переговаривались по направленному лучу, подавали
сигналы взмахом руки, занимали позиции по сторонам открытого настежь
шлюза. Двое проникли внутрь с оружием на изготовку. Следом за ними
отправились командор Браунинг и сержант Каснер. Минуту спустя прозвучал
вызов по тактическому каналу, и провожатые повели кардинала под руки к
зияющему черному отверстию.
Лучи фонарей выхватили из мрака трупы, плававшие в невесомости. Это
напоминало сон палача... Замороженные тела, вырванные кишки, сломанные
ребра... Рты, разинутые в безмолвном вопле, застывшие потоки крови,
выпученные глаза... Среди трупов повсюду плавали внутренности.
- Экипаж, - сообщил командор Браунинг.
- Это Шрайк? - спросил кардинал Мустафа. Про себя он быстро читал
молитву об отпущении грехов - не для того, чтобы обрести душевное
равновесие, просто чтобы отвлечься от ужасного зрелища. Его
предупредили, что блевать в скафандре не стоит. Разумеется, фильтры
быстро очистят шлем, но любая автоматика когда-нибудь отказывает...
- Возможно, - ответил майор Пиет, засовывая руку в рваную рану на
груди одного из трупов. - Видите, все крестоформы выдраны. Как в
Арафат-каффиех.
- Командор! - позвал один из тех солдат, которые от шлюза двинулись
на корму. - Сержант! Сюда! Мы в первом трюме.
Браунинг и Пиет, опередив Великого Инквизитора, шагнули в громадный
цилиндрический трюм. Лучи фонарей не в силах были рассеять мрак.
Эти трупы были в полном порядке. Они лежали на стеллажах вдоль
стен, удерживаемые нейлоновыми ремнями. Ряды стеллажей уходили в глубь
трюма, между ними оставался только узкий проход. Мустафа и его свита
двинулись вперед, светя фонариками в разные стороны. Застывшие серые
тела, штрих-коды на ступнях, закрытые глаза, руки, прижатые ремнями к
бедрам, поникшие пенисы, неподвижно торчащие груди, волосы на головах и
на лобках словно приглаженные или, наоборот, всклокоченные... Дети - с
гладкой бледной кожей, со вздувшимися животами и полупрозрачными
веками... Младенцы со штрих-кодами на пятках...
В четырех трюмах было обнаружено несколько десятков тысяч тел. Все
- человеческие. Все обнаженные. Все мертвые.
x x x
- Вы завершили осмотр "Сайгон-мару", ваше преосвященство? - спросил
кардинал Лурдзамийский.
Мустафа сообразил, что надолго замолчал, поглощенный своими
мрачными воспоминаниями.
- Да, ваше преосвященство, - ответил он хрипло. - Завершили.
- И к какому выводу пришли?
- На борту транспорта "Сайгон-мару" находится шестьдесят семь тысяч
восемьсот двадцать семь человеческих тел, - сказал Великий Инквизитор. -
Пятьдесят один человек - экипаж корабля. Мы опознали всех членов
команды. Все они были обезображены и изуродованы, как и жертвы резни в
Арафат-каффиех.
- Живых обнаружить не удалось? Или воскресить?
- Нет.
- Как вы полагаете, кардинал Мустафа, причастен ли демон Шрайк к
гибели экипажа "Сайгон-мару"?
- Полагаю, что да, ваше преосвященство.
- По вашему мнению, кардинал, несет ли Шрайк ответственность за
гибель шестидесяти семи тысяч восемьсот двадцати семи человек, чьи тела
обнаружены в трюмах "Сайгон-мару"?
Джон Доменико помедлил с ответом.
- По моему мнению, ваше преосвященство, - он повернул голову к
человеку в кресле: - Ваше Святейшество, причиной смерти шестидесяти семи
с лишним тысяч человек, мужчин, женщин и детей, обнаруженных на борту
"Сайгон-мару", явился вовсе не Шрайк. Во всяком случае, на их телах нет
тех ужасных ран, которые мы нашли на телах членов экипажа.
Кардинал Лурдзамийский, шелестя одеждами, шагнул вперед.
- И что же говорят судмедэксперты Священной Канцелярии относительно
истинной причины смерти этих несчастных, кардинал Мустафа?
Тот ответил, опустив глаза:
- Ваше преосвященство, ни наши эксперты, ни эксперты Флота пока не
в состоянии установить причину смерти этих людей. Фактически... -
Мустафа не докончил фразы.
- Фактически, - продолжил за него Августино, - по телам тех, кого
вы нашли на борту "Сайгон-мару", не считая членов экипажа, причину
смерти определить невозможно и невозможно сказать, мертвы они или нет.
Правильно?
- Да, ваше преосвященство. - Мустафа обвел взглядом собравшихся. -
Они явно не живые, и в то же время - никаких следов разложения, никаких
признаков обычной смерти...
- Но они все-таки не живые? - уточнил кардинал Лурдзамийский.
Мустафа потер щеку.
- По крайней мере мы их оживить не смогли, ваше преосвященство. Мы
также не обнаружили признаков мозговой или клеточной активности. Такое
впечатление, что все жизненные функции этих тел... остановлены, что ли.
- И как вы поступили с транспортом "Сайгон-мару", кардинал?
- Капитан Уолмак оставил на его борту призовую команду, - ответил
Великий Инквизитор. - А мы незамедлительно вернулись на Пасем, чтобы
доложить Его Святейшеству. "Сайгон-мару" идет сюда на двигателе
Хоукинга, сопровождаемый четырьмя факельщиками, и прибудет в ближайшую
систему Империи - кажется, на Мир Барнарда - через три стандартные
недели.
Кардинал Лурдзамийский кивнул:
- Спасибо, Великий Инквизитор. - Премьер-министр подошел к папскому
креслу, преклонил колени и перекрестился. - Ваше Святейшество, я
предлагаю выслушать ее преосвященство кардинала дю Нойе.
Папа Урбан поднял руку, словно благословляя.
- Мы с удовольствием выслушаем кардинала дю Нойе.
Кендзо Исодзаки никак не мог собраться с мыслями. Почему он должен
все это выслушивать? С какой целью директоров Гильдии заставляют слушать
отчеты офицеров Флота и кардиналов Церкви? Когда он услышал приговор
адмиралу Алдикакти, кровь застыла у него в жилах. Что же будет с ними?
Нет, этого не случится. Алдикакти приговорили к отлучению от Церкви
и смертной казни за некомпетентность. Если Мустафу, Коньяни и прочих,
включая самого Исодзаки, обвинят в измене, мгновенная смерть будет
наилучшим исходом - на который не приходится рассчитывать. Модуляторы
боли в замке Святого Ангела будут трудиться целую вечность.
Кардинал дю Нойе явно по собственной инициативе решила воскреснуть
старухой. Как большинство стариков, она выглядела цветущей - зубы все на
месте, морщинок самый минимум, глаза ясные; правда, очень коротко
подстриженные волосы - седые, а кожа туго обтягивает скулы, ну и что?
Она не стала тратить время на долгое вступление.
- Ваше Святейшество, ваши преосвященства, уважаемые директора... Я
представляю здесь организацию "Cor Unum", префектом и президентом
которой являюсь, а также частное учреждение, известное как "Опус Деи".
По причинам, которые вскоре станут вам известны, администраторы "Опус
Деи" не смогли присутствовать лично.
- Продолжайте, ваше преосвященство, - сказал кардинал
Лурдзамийский.
- Транспорт "Сайгон-мару" был закуплен нами для "Опус Деи" семь лет
назад на заводе по утилизации отходов.
- С какой целью, ваше преосвященство? - спросил Августино.
Кардинал дю Нойе обвела взглядом собравшихся, последним посмотрела
на Папу и опустила глаза.
- С целью переправки безжизненных тел с планеты на планету, ваше
преосвященство. К сожалению, в последний раз операция окончилась
неудачей.
Трое директоров Гильдии не то чтобы издали некий звук, но все же
это было больше, чем обыкновенный вздох.
- Безжизненных тел... - повторил кардинал Лурдзамийский с
интонацией прокурора, который заранее знает ответы на все свои вопросы.
- Откуда были эти тела, кардинал дю Нойе?
- Отовсюду, ваше преосвященство. За последние пять лет "Опус Деи"
действовал на Хевроне, Кум-Рияде, Фудзи, Неверморе, Седьмой Дракона,
Пар-вати, Циндао-Сычуаньской Панне, Новой Мекке, Мао Четыре, Иксионе,
Кольце Ламберта, Горечи Сибиату, Безбрежном Море, Северной Литторали,
терраформированной луне Возрождения Малого, Новой Гармонии, Новой Земле
и на Марсе.
"Все планеты за пределами территории Ордена, - отметил про себя
Исодзаки. - Или те, где Орден не имеет реальной власти".
- Сколько всего тел перевезли ваши транспорты, кардинал дю Нойе? -
вкрадчиво поинтересовался Симон Августино.
- Приблизительно семь миллиардов, ваше преосвященство, - ответила
женщина.
Кендзо Исодзаки сосредоточился на том, чтобы никоим образом не
выдать своего изумления. Семь миллиардов тел. Транспорт класса
"Сайгон-мару" может перевезти за раз около сотни тысяч - если складывать
их как дрова. Получается, что ему нужно было совершить приблизительно
семьдесят тысяч рейсов с планеты на планету. Чушь какая-то. А может, у
них десятки таких транспортов... причем сверхсовременных, класса "нова",
вмещающих сотни тысяч? Все миры, о которых только что упомянула кардинал
дю Нойе, в последние четыре года были закрыты для Гильдии - под
предлогом карантина из-за торговых или дипломатических разногласий со
Священной Империей.
- Это все нехристианские миры, - услышал Исодзаки свой собственный
голос. Подобное нарушение протокола он позволил себе впервые. Все
присутствовавшие дружно повернулись к нему. - Это нехристианские миры, -
повторил он, опуская даже титулы, с которыми следовало обращаться к
собравшимся. - Или христианские, но с преобладанием нехристиан, такие
как Марс, Фудзи или Невермор. Получается, что "Cor Unum" и "Опус Деи"
истребляют нехристиан? Но зачем куда-то перевозить тела? Почему просто
не оставить их гнить на родных планетах, которые впоследствии заселят
колонисты?
Его Святейшество поднял руку. Исодзаки замолчал. Папа кивнул
кардиналу Лурдзамийскому.
- Кардинал дю Нойе, - продолжил премьер-министр, как будто и не
было вопросов Исодзаки, - каково было назначение этих транспортов?
- Не знаю, ваше преосвященство.
Кардинал Лурдзамийский кивнул.
- А кто дал разрешение на эту операцию, кардинал?
- Комиссия "Мир и справедливость", ваше преосвященство.
Голова Исодзаки невольно дернулась. Кардинал дю Нойе в открытую
возлагала вину за эту жестокость... за беспрецедентное массовое убийство
на одного человека. У комиссии "Мир и справедливость" был
один-единственный префект. Папа Урбан Шестнадцатый, бывший Юлий
Четырнадцатый. Исодзаки опустил голову, пряча глаза. Может, попытать
счастья, попробовать добраться до этого мерзавца и придушить его
собственными руками? Впрочем, он не пробежит и половины расстояния, как
его подстрелят. Но как хотелось попробовать!
- Кардинал дю Нойе, - продолжал Августино с таким видом, словно не
произошло ничего особенного, словно не открылась чудовищная правда, -
вам известно, каким образом эти люди... эти нехристиане... были
приведены в безжизненное состояние?
"Приведены в состояние, - мысленно повторил Исодзаки. Он всегда
ненавидел эвфемизмы. - Убиты, ублюдок недорезанный".
- Нет, - ответила дю Нойе. - Моя задача состояла в том, чтобы
предоставлять "Опус Деи" необходимый транспорт, не более того. Куда они
доставляли эти тела и каким образом обезжизнивали, меня не касалось и
