маленьким, испуганным ребенком, душу которого унес в ночь Король Снов.
- Какое зло поразило наш мир, мой лорд? - спросила она еле слышно. -
Что будет с нами, мой лорд? Скажи мне: что будет с нами?
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КНИГА ВОДЯНЫХ КОРОЛЕЙ
1
- Твое задание - добраться до Эртсуд Гранда, - сказал ему наставник.
- Маршрут пролегает по открытой местности к югу от дороги на Пинитор.
Оружие - дубинка и кинжал. На пути тебя подстерегают семь хищников:
вурхейн, малорн, зейль, кассай, мин-моллитор, вейхант и зитун. Они опасны,
и если ты допустишь, чтобы тебя застали врасплох, тебе не поздоровится.
Хиссуне прятался за неохватным стволом газана, настолько узловатым и
искривленным, что ему спокойно можно было дать десять тысяч лет, и,
выглядывая из-за дерева, изучал длинную и узкую долину, что протянулась
внизу. Полная тишина. Он не видел ни своих соучеников, ни хищников.
Шел третий день охоты, а ему оставалось пройти еще двенадцать миль.
Местность, по которой он двигался, кого угодно могла привести в уныние:
лишенный всякой растительности склон, усеянный гранитными обломками.
Вполне возможно, что стоит ему только ступить на этот склон, как тут же
начнется оползень, который потащит его за собой вниз, на скалы глубокого
дна долины. Хотя речь и шла всего-навсего об учебе, он знал, что в случае
оплошности наверняка погибнет.
Но мысль о том, чтобы вернуться назад тем же путем и попробовать
спуститься где-нибудь в другом месте, была еще менее привлекательной.
Снова пробираться узким уступом по тропинке, что извивается и петляет по
отвесной стене утеса, когда перед тобой пропасть глубиной в триста футов,
в которую можно свалиться после любого неверного шага; ползти под этими
гнусными выступами, уткнувшись носом в землю, когда над твоим затылком
остается не больше половины фута свободного пространства, - нет уж,
увольте. Лучше довериться каменному полю впереди, чем пытаться повернуть
назад. Кроме того, где-то там все еще рыщет вурхейн - один из семи
хищников. Счастливо избежав серповидных клыков и огромных загнутых когтей,
Хиссуне не испытывал особого желания сталкиваться со зверем во второй раз.
Используя дубинку в качестве посоха, он осторожно ступил на
каменистое поле.
На таком удалении от вершины Замковой Горы, гораздо ниже слоя
облаков, что постоянно окутывал огромную гору где-то на середине ее
высоты, яркое солнце палило нещадно. Ослепительные лучи освещали
вкрапления на разбросанных по склону угловатых кусках гранита и
отсвечивали прямо в глаза, ослепляя Хиссуне.
Он осторожно поставил ногу, подался вперед и нащупал камень, который
не шелохнулся под его весом, а потом сделал еще шаг и еще. Несколько
больших обломков сорвались со своих мест и полетели, кувыркаясь, вниз по
склону, сверкая как маленькие зеркальца, переворачиваясь и подскакивая на
своем пути.
Пока казалось, что опасности того, что весь склон обрушится, нет.
Хиссуне продолжал путь. Икры и коленки, не успевшие отойти от вчерашнего
перехода через высокий, продуваемый ветрами перевал, с трудом переносили
движение вниз. Ремни заплечного мешка врезались в тело. Ему хотелось пить,
а голова слегка побаливала: воздух на этом участке Замковой Горы был
довольно-таки разреженным. Временами он страстно желал вновь оказаться в
Замке и корпеть там над учебниками конституционного права и древней
истории, изучать которые он был обречен в течение последних шести месяцев.
Он не смог удержаться от улыбки при мысли о том, как в самые тяжкие дни
учебы тоскливо считал дни до того момента, когда его освободят от книг и
он отправится навстречу приключениям, чтобы пройти испытание на выживание.
Теперь же, однако, дни, проведенные в библиотеке Замка, воспринимались не
такими уж и тягостными, а поход представлялся утомительным экзаменом.
Он поднял голову. Солнце, казалось, занимало полнеба. Он прикрыл
глаза ладонью.
Прошел почти год с тех пор, как Хиссуне покинул Лабиринт; он так до
конца и не привык к виду на небе огненного шара, к прикосновению к коже
его лучей. Иногда он наслаждался непривычным теплом - давно уже бледность,
вынесенная им из Лабиринта, сменилась густым золотистым загаром - но все
же, временами, солнце вызывало в нем страх, и ему хотелось отвернуться от
него и зарыться на тысячу футов под землю, где оно не достанет его своими
лучами.
Идиот. Дурачина. Солнце - не враг тебе! Вперед. Вперед.
Далеко на западе, у самого горизонта, он увидел черные башни Эртсуд
Гранда. А скопление серых теней с другой стороны было городом Хоикмаром,
из которого он отправился в путь. По его расчетам, он прошел не больше
двадцати миль - сквозь жару и жажду, через пылевые озера и древние моря из
пепла, вниз по закручивающимся спиралью фумаролам, по полям звенящей
металлической лавы. Он сумел отделаться от кассая, зверя с
подергивающимися усами и белыми глазами-тарелками, что преследовал его
чуть ли не полдня. Он одурачил вурхейна при помощи древнего приема,
заставив зверя идти на запах сброшенной туники, а сам пошел по тропе,
слишком узкой для вурхейна. Оставалось пять хищников. Малорн, зейль,
вейхант, мин-моллитор, зитун.
Странные названия. Странные, неизвестно откуда взявшиеся животные.
Возможно, это искусственно выведенные создания вроде шакунов, порождения
забытых колдовских наук древности. Но зачем было создавать таких чудовищ?
Зачем понадобилось выпускать их на свободу на Замковой Горе? Только для
испытания и закалки молодого поколения знати? Хиссуне попытался
представить, что будет, если вдруг из этого каменного крошева появится
вейхант и неожиданно бросится на него. Если ты допустишь, чтобы тебя
застигли врасплох, тебе не поздоровится. Да, не поздоровится. Но способны
ли они его убить? В чем смысл этого испытания? Отшлифовать навыки
выживания у юных кандидатов в рыцари или избавиться от непригодных?
Насколько знал Хиссуне, в это же время примерно три десятка ему подобных
кандидатов пробирались по тридцатимильной зоне полигона. Сколько из них
достигнет Эртсуд Гранда?
Он-то уж, во всяком случае, дойдет. В этом он не сомневался.
Медленно пробуя дубинкой, насколько устойчивы камни, он спускался
вниз по гранитному спуску. На полпути произошла первая неприятность:
огромная, надежная на вид треугольная плита находилась, как выяснилось, в
состоянии неустойчивого равновесия, и поддалась, едва он слегка наступил
на нее левой ногой. В течение какого-то мгновения он отчаянно пытался
сохранить равновесие, балансируя и размахивая руками, а потом стал падать
вперед. Дубинка выскочила из его руки, а когда он споткнулся, вызвав
небольшой камнепад, правая нога провалилась до бедра в расщелину между
двумя острыми как бритва огромными плитами.
Он цеплялся, за что попало, и удержался. Но камни, что были под ним,
и не думали падать. Ощущение жжения распространилось по всей ноге.
Сломана? Разрыв связок, растяжение мышц? Он медленно стал вытаскивать
ногу. Штанина была располосована от бедра до икры, из глубокого пореза
обильно текла кровь. Но, кажется, ничего серьезного не произошло, и эта
рана, а также дрожь в паху, назавтра дадут о себе знать лишь легкой
хромотой. Подобрав дубинку, он осторожно продолжил путь.
Поверхность склона постепенно стала иной: огромные разломанные плиты
сменились мелким щебнем, который так и норовил выскользнуть из-под ног.
Хиссуне приспособился идти медленной скользящей походкой, поворачивая
ступни боком и раздвигая гравий перед собой. Боль в поврежденной ноге
заставляла его стискивать зубы, но теперь он шагал достаточно уверенно, и
впереди уже виднелось дно склона.
Он дважды поскользнулся на щебне. В первый раз он проскользил лишь
несколько футов, во второй же проехал ярдов десять вниз по склону,
удержавшись от падения до самого низа лишь тем, что уперся в щебенку
ногами и зарылся ступнями на шесть-семь дюймов в глубину, одновременно
отчаянно пытаясь ухватиться за что-либо руками.
Поднявшись, он не смог отыскать свой кинжал. Безуспешно пошарив в
щебне, он в конце концов пожал плечами и отправился дальше. Все равно,
сказал он себе, при встрече с вейхантом или мин-моллитором от него
никакого толку. Но все же кинжала ему будет немного не хватать при
добывании пищи по дороге: клинок годился, чтобы выкапывать съедобные
клубни или срезать кожуру с плодов.
На дне склона он увидел, что долина переходит в широкое каменистое
плато - сухое, зловещее, из которого тут и там торчали безлистные
газановые деревья древнего вида, имевшие обычную, причудливо изогнутую
форму. Но чуть подальше к востоку виднелись другие деревья: тонкие,
высокие, с пышными кронами, стоящие близко друг к другу. Они сулили воду,
и он направился к ним.
Но этот зеленый островок оказался куда дальше, чем он думал. Он брел
уже час, но, судя по всему, ни на шаг не приблизился к цели. Раненая нога
быстро немела. Во фляге не осталось ни капли воды. А перевалив через
гребень небольшой гряды, Хиссуне обнаружил, что на той стороне его
поджидает малорн.
Более омерзительную тварь было трудно себе представить: мешковатое
овальное туловище на десяти длиннющих V-образных лапах, что поддерживали
грудь животного на высоте трех футов от земли. Восемь ног заканчивались
широкими подушечками, а две передние обладали клешнями и когтями. На всем
протяжении туловища сверкали налитые кровью глаза. Длинный загнутый хвост
ощетинился жалами.
- Чтобы убить тебя, хватило бы и зеркала! - сказал ему Хиссуне. -
Стоит тебе только увидеть свое отражение, как ты перепугаешься до смерти!
Малорн издал негромкий шипящий звук и медленно двинулся на него,
пощелкивая клешнями и словно что-то пережевывая. Хиссуне поднял дубинку и
стал ждать. Бояться нечего, говорил он себе, главное - не впадать в
панику: ведь смысл этого испытания - не убивать учеников, а лишь закалять
их и, возможно, понаблюдать за их поведением в минуту опасности.
Он подпустил малорна на десять ярдов, поднял камень и запустил зверю
в морду. Малорн, не замедлив движения, легко отбил камень в сторону.
Хиссуне осторожно сместился левее, в седловину на гребне, стараясь
держаться повыше и сжимая дубинку обеими руками. Малорн не производил
впечатления ловкого или стремительного зверя, но Хиссуне предпочитал
сражаться с хищником, стоя на возвышении.
- Хиссуне?
Голос раздался сзади.
- Кто там? - не оборачиваясь, спросил Хиссуне.
- Альсимир. - Кандидат в рыцари из Перитола, на год или два старше.
- У тебя все в порядке? - спросил Хиссуне.
- Я ранен. Малорн меня ужалил.
- Сильно?
- Рука вздувается. Яд.
- Сейчас подойду. Но сначала...
- Осторожней. Он прыгает.
И действительно, малорн, похоже, сгибал лапы перед прыжком. Хиссуне
ждал, с трудом сохраняя равновесие и слегка покачиваясь. Бесконечно долго
ничего не происходило. Казалось, время застыло; Хиссуне терпеливо наблюдал
за малорном. Он был совершенно спокоен: в его душе не оставалось места
страху, неуверенности, размышлениям о дальнейшем ходе событий.
Потом странное затишье кончилось; зверь оттолкнулся от земли всеми
лапами и оказался в воздухе, и в то же самое мгновение Хиссуне рванулся
вниз по склону, навстречу парящему малорну, чтобы тот в своем могучем
прыжке перелетел через него.
Когда малорн оказался над Хиссуне, юноша бросился на землю, чтобы
