- Я думал об этом.
- Что ты нашел в Иорсалеме такого, чего не найдешь
здесь?Тот священный город и этот тоже. Здесь ты сможешь
отдохнуть. Не похоже, что ты готов сейчас к долгому пу-
тешествию.
- Может, ты и прав, - согласился я и, собрав по-
следние силы, широким шагом подошел к воротам Рама.
Изучающие глаза обследовали нас сквозь прорези в
стене. Когда мы наполовину прошли ворота, нас остановил
толстый рябой Стражник с отвислыми щеками и спросил,
какие у нас дела в Раме. Я назвал свой союз и цель при-
бытия, и на его лице мелькнула гримаса неудовольствия.
- Отправляйся куда-нибудь в другое место, Наблюда-
тель. Нам нужны только те, кто приносит пользу.
- Наблюдение тоже приносит пользу, - произнес я
взбешенно.
- Не сомневаюсь, не сомневаюсь, - он покосился на
Эвлуэлу. - Это кто? Наблюдатели не женятся. Нет?
- Она всего лишь моя спутница.
Стражник хрипло заржал.
- Готов поспорить, по этой дороге ты путешествуешь
часто. Не думаю, чтобы ей этого хватало. Сколько ей,
15
тринадцать, четырнадцать? Подойди сюда, детка. Разреши
мне обыскать тебя. Нет ли у тебя контрабанды? - и он
стал быстро ощупывать ее, нахмурился, когда добрался до
ее грудей, и поднял брови, когда наткнулся на холмики
крыльев под лопатками. - Что такое? Что такое? Сзади
больше, чем спереди? Воздухоплавательница, а? Грязное
это дельце, Воздухоплавательницы, путешествующие со
старыми вонючими Наблюдателями. - Он закудахтал и сунул
руку еще дальше. Гормон с яростью шагнул к нему, и в
его глазах сверкнула смерть. Я вовремя схватил его за
руку и со всей силой оттащил его назад, пока он не по-
губил всех нас. Он рванулся, чуть не повалив меня, по-
том вдруг присмирел, стих и сохранял ледяное спокойст-
вие, пока толстый Стражник не закончил поиски "контра-
банды".
Прошло некоторое время, после чего Стражник повер-
нулся к Гормону и спросил:
- А ты что такое?
- Несоюзный, ваша милость, - ответил тот резким
тоном. - Смиренный и никчемный продукт тератогенетики,
но все же тем не менее, свободный человек, желающий во-
йти в Рам.
- Будто у нас мало уродов.
- Я мало ем и много работаю.
- Ты работал бы еще больше, если бы был ньютером,-
сказал Стражник.
Гормон вспыхнул. Я спросил:
- Можно нам пройти?
- Один момент. - Стражник надвинул на голову шлем
мыслепередатчика, и глаза его сузились, когда он пере-
давал сообщение в хранилище памяти. Лицо его напряг-
лось, потом расслабилось, и спустя несколько секунд
пришел ответ. Он был нам не слышен, но появившееся на
лице Стражника растерянное выражение с очевидностью го-
ворило, что не было найдено ни единой причины, чтобы
закрыть нам доступ в Рам.
- Проходите, - сказал он. - Все. Быстро!
Мы прошли в ворота.
Гормон сказал:
- Я мог оставить от него мокрое место.
- А вечером тебя бы ньютировали. А так - немного
16
терпения, и мы в Раме.
- Но то, как он лапал ее...
- Тебя слишком притягивает Эвлуэла, - сказал я. -
Вспомни, что она- Воздухоплавательница и сексуально не-
совместима с несоюзными. Гормон проигнорировал эту шпи-
льку.
- Она хочет меня не больше, чем ты, Наблюдатель.Но
мне больно видеть, как ее обхаживают подобным образом.Я
бы убил его, не оттащи ты меня.
Эвлуэла сказала:
- Теперь, когда мы в Раме, где же мы остановимся?
- Сперва дай мне найти квартиру моего союза, - от-
ветил я. - Я зарегистрируюсь в гостинице Наблюдателей.А
потом, пожалуй, мы пойдем в ложу Воздухоплавателей за
едой.
- А потом, - сказал Гормон сухо, - мы пойдем к не-
союзным - на Сточную Канаву - за медяками.
- Мне жалко тебя, потому что ты Измененный, - ска-
зал я ему, - но мне кажется, что жалеть себя - некраси-
во. Идем.
Мы шли по вымощенной булыжником, продуваемой вет-
ром улице, шли по Раму. Мы были сейчас внутри наружного
кольца города, где были низкие приземистые здания, уве-
нчанные громоздкими корпусами защитных установок. Внут-
ри возвышались сверкающие башни, которые мы видели с
полей прошлой ночью. Остатки старого Рама, тщательно
сохраняемые в течение десяти тысяч лет, а то и больше;
рынок, заводская зона, горбы станций связи, храмы Воли,
хранилища памяти, убежища Спящих, братства инопланетян,
правительственные здания, штаб-квартиры всевозможных
союзов.
На углу, рядом со зданием второго цикла со стенами
из какой-то резиноподобной массы, я обнаружил обществе-
нный шлем мыслепередачи и надел его на голову. В тот же
момент мои мысли рванулись вниз по кабелю, достигли мы-
слераспределителя, откуда идут отводы к мозгам-накопи-
телям хранилищ памяти. Я миновал распределитель и уви-
дел сам мозг, морщинистый, бледно-серый на фоне зелени
его обиталища. Один Летописец как-то говорил мне, что
в прошлые циклы люди делали машины, чтобы те думали за
них, хотя эти машины были ужасно дороги, занимали много
места и пожирали огромное количество энергии. И это бы-
ло не самое смешное чудачество предков; но зачем стро-
ить искусственный мозг, когда смерть каждый день дарит
17
столько великолепных натуральных мозгов, которые можно
поместить в хранилище памяти? Может, они не знали, как
это делается? В это трудно поверить.
Я назвал мозгу свой союз и спросил координаты на-
шей гостиницы. Ответ пришел сразу же, и мы отправились
дальше: Эвлуэла с одной стороны, Гормон - с другой, а
я, как всегда, катил тележку, на которой размещались
мои инструменты.
Город был запружен людьми. Ни в Эгапте, ни в любом
другом месте во время моих северных странствий мне не
приходилось видеть таких толп. Улицы были полны Пилиг-
римов - таинственных, прячущих лица под масками. Их то-
лкали озабоченные Летописцы и мрачные Торговцы. И то
тут, то там - вкрапления Магистров. Эвлуэла увидела уже
нескольких Воздухоплавателей, но догмы ее союза не поз-
волили ей приветствовать их, пока она не прошла ритуа-
льного очищения. Горько говорить, что мне повстречалось
много Наблюдателей, и все они смотрели на меня с недо-
вольством и без дружелюбия. Еще я заметил множество За-
щитников и значительное число членов малых союзов: Раз-
носчиков, Слуг, Производственников, Писцов, Связистов и
Транспортников. И, конечно же, бесчисленное множество
ньютеров, молчаливо и смиренно делающих свои дела, и
кучу инопланетян всевозможного вида, бредущих по ули-
цам. Большинство из них, видимо, были туристами, неко-
торые же прилетели по делам, которые они имели с угрю-
мыми, подтачиваемыми болезнями людьми Земли. Я заметил
много Измененных, осторожно пробирающихся сквозь толпу.
И никто из них не выглядел так гордо, как идущий рядом
со мной Гормон. Среди себе подобных он был просто уни-
кумом; все прочие, пятнистые, пегие и искривленные, с
недостатком или избытком конечностей, деформированные
на тысячу ладов, были настороженными, носящимися, шар-
кающими, шепчущими, заискивающими существами; это были
владельцы тощих кошельков и высохших мозгов, торговцы
печалью и перекупщики надежды, и никто из них не держа-
лся с подобным достоинством, даже если и считал себя
человеком.
Указания мозга были точны. Мы добрались до гости-
ницы Наблюдателей меньше, чем за час. Я оставил Эвлуэлу
и Гормона на улице, а сам вкатил тележку во двор.
18
В холле слонялись около дюжины членов моего союза.
Я сделал наш обычный приветственный знак, и они лениво
ответили мне. И это те, на ком зиждется безопасность
Земли! Раззявы и слюнтяи!
- Где можно отметиться? - спросил я.
- Новенький? Откуда?
- Последний раз отмечался в Эгапте.
- Там бы и оставался. Здесь нет нужды в Наблюдате-
лях.
- Где можно отметиться?
Хлыщеватый парнишка показал на экран в углу. Я по-
дошел к нему, положил на него пальцы, дождался вопроса
и сказал свое имя, которое Наблюдатель имеет право го-
ворить только другому Наблюдателю и только внутри гос-
тиницы. Зкран засветился, и человек с выпученными гла-
зами, с эмблемой Наблюдателя на правой, а не на левой
руке, что свидетельствовало о его высоком положении в
союзе, повторил мое имя и сказал:
- Тебе следовало бы разузнать все получше, прежде,
чем идти в Рам. Гостиница переполнена.
- Я ищу лишь крова и работы.
- Человек с твоим чувством юмора должен входить в
союз Клоунов, - сказал он.
- Я не вижу тут ничего смешного.
- Согласно законам, принятым большинством голосов
на нашей последней сессии, гостиница не обязана прини-
мать новых постояльцев, если не имеет такой возможнос-
ти. Мы не имеем такой возможности. Всего хорошего, дру-
жище.
Я был ошеломлен.
- Я ничего не знаю о таком ограничении! Это невоз-
можно! Чтобы союз вышвыривал своего члена из собствен-
ной гостиницы... когда он является с оббитыми ногами,
еле живой от усталости, человека моих лет, пришедшего
из Эгапта по Земному Мосту, голодного, чужого в этом
городе...
- Почему ты сперва не связался с нами?
- Мне и в голову не приходило, что это необходимо.
- Новые ограничения...
- Разве может Воля допускать такие ограничения? -
закричал я. - Я требую права! Вышвыривать на улицу того,
19
кто Наблюдал, еще до того, как вы родились...
- Потише, братец, потише.
- Но у вас же есть какой-нибудь угол, где я могу
спать... и объедки, чтобы накормить меня...
Голос мой из угрожающего стал умоляющим, и лицо
его смягчилось, из равнодушного стало сочувствующим.
- У нас нет места, у нас нет еды. Теперь настали
тяжелые времена для нашего союза, сам знаешь. Ходят ра-
зговоры, что нас вовсе распустят, как бесполезную рос-
кошь, как прореху в кармане Воли. Мы очень ограничены в
своих возможностях. В Рам все прибывают Наблюдатели, у
нас сейчас очень скудный рацион, и если мы пустим тебя,
наши рационы станут еще скуднее.
- Но куда же мне идти? Что делать?
- Мой совет, - произнес он тихо, - проси милости у
принца Рама.
20
4.
Я сказал об этом Гормону, когда вышел, и тот, хо-
хоча так, что моршинки на его впалых щеках налились
кровью, словно рубцы, повторил:
- Милости Принца Рама... Милости Принца Рама...
- Таков обычай: те, кому не повезло, всегда просят
покровительства у местного законодателя, - холодно про-
изнес я.
- Принц Рама не знает, что такое милость, - сказал
мне Гормон. - Принц Рама отрежет тебе руку или ногу,
чтобы ты не помер с голоду.
- Может, - вмешалась Эвлуэла, - мы попробуем найти
гостиницу Воздухоплавателей? Там нас покормят.
- Только не Гормона, - возразил я. - А мы должны
думать друг о друге.
- Мы можем вынести ему еды, - сказала она.
- Лучше сперва отыщем дворец, - предложил я. -
Пусть нам объяснят наше положение, а потом сообразим,
как нам жить дальше.
Она, соглашаясь, кивнула, и мы отправились ко дво-
рцу Принца Рамы, возвышающемуся на том берегу рассекаю-
щей город реки массивному зданию, выходящему на колос-
сальную площадь, окруженную колоннами. На площади нас
сразу же обступили попрошайки всех сортов. Некоторые
были даже не землянами. Ко мне бросился некто с клейки-
ми усиками и сморщенным безносым лицом и принялся вы-
прашивать милостыню, пока Гормон не оттолкнул его, а
через минуту еще одно существо, такое же странное, как
и первое, - его кожа была покрыта люминесцирующими яз-
вами, а конечности усеяны глазами, - приникло к моим
коленям и стало именем Воли умолять меня о милостыни.
- Я всего лишь бедный Наблюдатель, - сказал я и по-
21
