Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
История - Мария Семенова Весь текст 248.86 Kb

Поединок со змеем (славянские мифы)

Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 22
                             Мария СЕМЕНОВА

                            ПОЕДИНОК СО ЗМЕЕМ

                            (славянские мифы)



                      У России, как у большого  дерева,  большая  корневая
                 система и большая  лиственная  крона,  соприкасающаяся  с
                 кронами других деревьев. Мы не знаем о себе самых простых
                 вещей. И не думаем об этих простых вещах.
                                                               Д.С.Лихачев



                             В САМОМ НАЧАЛЕ

     В самом начале была только Великая Мать, и новорожденный мир лежал на
ее теплых коленях,  а  может  быть,  у  груди.  Как  звали  Великую  Мать?
Наверное, Жива-Живана, ибо от нее пошла всякая жизнь.  Но  об  этом  никто
теперь не  расскажет.  Наверняка  ее  имя  было  слишком  священно,  чтобы
произносить его вслух. Да и какой новорожденный зовет мать по  имени?  Ма,
Мама - и все...
     Когда юный мир немного окреп  и  возмог  сам  за  собой  присмотреть,
Великая Мать удалилась. Надо думать, ее призывали иные миры, тоже  ждавшие
любви и заботы. По счастью,  Боги  и  первые  Люди  еще  успели  запомнить
Великую Мать и ее божественный лик: ясное чело,  уходившее  в  надзвездную
вышину, очи, подобные двум ласковым солнцам,  брови  и  волосы,  схожие  с
добрыми летними облаками, льющими живую  воду  дождя.  Она  была  нигде  и
везде, ее лик был зрим отовсюду, а взор проникал в  самые  тайные  уголки.
Недаром и много веков спустя, когда Солнце было завещано  совсем  другому,
юному Богу, его по-прежнему называли Всевидящим Оком.  А  символом  Солнца
сделали крест, обведенный кругом - ради севера,  юга,  запада  и  востока,
четырех сторон белого света, куда Око устремляет свой взгляд.
     А еще Великая Мать посадила Великое Древо, с тем,  чтобы  оно  обвило
корнями исподние глубины Земли, а ветвями обняло запредельную  высь  Неба,
связывая их воедино. И когда ее  воля  исполнилась,  в  мире,  похожем  на
большое яйцо, обособились и проснулись  две  сути:  мужская  -  в  Небе  и
женская - в Земле. Проснулись и удивленно раскрыли глаза: тотчас вспыхнули
тысячи звезд и отразились в родниках и лесных озерах... Земля и  Небо  еще
не ведали своего назначения, не знали, для чего рождены. Но потом  увидали
друг друга, одновременно потянулись друг к другу -  и  все  поняли,  и  не
стали спрашивать ни о  чем.  Земля  величаво  вздымалась  к  Небу  горами,
стелила роскошную зелень лесов, открывала  стыдливые  ландыши  во  влажных
ложбинах. Небо  кутало  Землю  теплой  мглой  облаков,  проливалось  тихим
дождем, изумляло жгучими молниями. Ибо в  те  времена  грозу  не  называли
грозой, потому что ее никто не  боялся.  Гроза  была  праздником  свадьбы:
золотые молнии возжигали новую жизнь, а гром звучал торжественным  кличем,
призывным кличем любви.
     И что за веселая, шумная, весенняя жизнь тогда хлопотала повсюду, под
ласковым взглядом Великой Матери Живы! Зимы, мертвящих морозов не было и в
помине. Земля расцветала без  страха,  щедро  дарила  плоды  и,  чуть-чуть
отдохнув, опять принималась за свой род, а с Мирового Древа,  похожего  на
раскидистый дуб, слетали к ней семена всех деревьев  и  трав,  соскакивали
детеныши всех птиц и зверей.
     А когда приходил срок какому-нибудь украшению  леса,  могучему  ясеню
или сосне  -  можно  ли  сказать,  что  они  умирали?  Окруженные  молодой
порослью, выпустившие тысячу побегов, они просто роняли  старый,  тронутый
гнилью ствол, и он ложился в мягкие мхи, снова делался плодоносной землей,
а Жизнь - Жизнь никуда не исчезала...
     Вот как Великая Мать урядила эту Вселенную, прежде, чем удалиться.
     Посередине, поддерживаемая Мировым Древом, раскинулась Земля, и ее со
всех сторон окружал Океан-море. С исподу легла  Ночная  Страна;  переплыви
Океан, как раз там и окажешься. Ночную Страну еще называли Кромешной -  то
есть отдельной, опричной, особенной, не такой.  А  выше  Земли  начинались
девять разных небес: самое ближнее - для туч и ветров, другое - для  звезд
и луны, еще одно - для Солнца. Днем Солнце плывет над Землей с востока  на
запад; потом переправляется через Океан и  с  запада  на  восток  измеряет
нижнее небо, светя в ночной, Исподней Стране. Поэтому  и  Солнечный  Крест
рисуют катящимся то в одну сторону, то в другую.
     Седьмое же  небо  сделалось  твердью,  крепким  прозрачным  дном  для
неисчерпаемых хлябей живой  небесной  воды.  Мировое  Древо  проросло  его
зеленой макушкой; и  там,  под  раскинутыми  ветвями,  в  хлябях  небесных
родился остров. Его назвали ирием - несокрушимой  обителью  Жизни,  Света,
Тепла. А еще его называли островом Буяном, за плодоносное  буйство  Жизни,
за то, что там стали жить прародители всякой твари - животных, птиц, рыб и
змей. Недаром, знать, говорят  познавшие  счастье:  как  на  седьмое  небо
попал!



                                СЫНОВЬЯ НЕБА

     У Неба с Землею было три сына, три молодца: Даждьбог, Перун и Огонь.
     Сказывают, у Даждьбога была величавая поступь  и  прямой  взгляд,  не
знающий лжи. И еще  дивные  волосы,  солнечно-золотые,  легко  летящие  по
ветру. А у Перуна - иссиня-черные кудри, вечно  взъерошенные,  непокорные,
клубящиеся, как туча. Спокойного величия брата не было даже в  подобии,  -
лихая, непогасимая удаль. А Огонь родился  огненно-рыжим,  вьющиеся  пряди
торчали, как ни приглаживай. И только глаза у всех троих были  одинаковые,
синие-синие, как чистое небо в солнечный полдень, как  промоина  в  черных
грозовых тучах, как синяя, нестерпимая сердцевина костра.
     Когда они возмужали, отец с матерью доверили Даждьбогу величайшее  из
сокровищ: Солнце, сияющий золотой щит. Начал сын Неба возить чудесный  щит
на  легкой  колеснице,  запряженной  четверкой  белоснежных  коней,  начал
озарять красы и дивные  дива  Земли:  поля  и  холмы,  высокие  дубравы  и
смолистые сосновые боры, широкие озера, вольные реки,  звонкие  ручейки  и
веселые родники-студенцы. Радовалась о сыне Земля, радовалось  Солнцу  все
дышащее: соловьи пели ему песни,  цветы  поворачивали  головки  вослед,  а
ящерицы и добрые змеи выползали погреться на валуны. Надобно молвить,  все
змеи в те времена были добрыми и безобидными, как теперешние ужи, и  умели
просить у Неба дождя, когда его  не  хватало.  Все  тянулось  к  небесному
страннику Даждьбогу, все под его взглядом  цвело  и  плодоносило:  недаром
само его имя значило - Дающий Бог, Податель всего.
     Иногда Солнце опускалось вниз, посветить Исподней Стране.  Тогда  над
Землею смеркалось, и  приходила  Ночь,  налетала,  как  птица  с  большими
мягкими крыльями, отворяла на небе  звезды  -  живые  глаза  душ,  еще  не
родившиеся в земных телах или, наоборот, уже вознесшихся обратно в ирий.
     На берегу Океан-моря, на самом западе, Даждьбога ждала добрая лодья и
стаи птиц - лебедей, гусей, уток -  готовых  впрячься  и  переправить  его
вместе с конями в небо Исподней Страны. Там он пробегал свой ночной  путь,
и лодья, запряженная птицами, вновь перевозила его через светлый  утренний
Океан. Вот почему, когда были созданы Люди, у них скоро появились  обереги
- голова конская, тело утиное. Люди верили, что Бог Солнца всегда  выручит
их из беды, где бы он ни был.
     В те времена Даждьбог кружил в небесах, как ему  хотелось,  в  Нижнюю
Страну заглядывал нечасто и ненадолго. Там не росло ничего,  там  не  было
красоты. Оттого ночи всегда были теплыми и короткими, как теперь по весне.
     Перуну тоже досталось сокровище по душе  и  по  сердцу  -  сверкающая
золотая секира. Только крепкой руки сына  Неба  слушался  чудесный  топор,
только ему был он по могуте; недаром трижды по семь лет  Земля-мать  поила
его своим молоком, возрос - сильней не бывает. И когда  принимался  играть
Перун  топором,  начинал  подбрасывать  и  ловить  его  для   потехи   или
размахивать над головой, радуясь собственной нерастраченной мощи  -  то-то
пылали, летя во все стороны, огненные  снопы  молний,  то-то  катился  меж
небесами веселый, ликующий гром и целовали Землю струи  доброго  ливня!  И
всюду, куда били молнии, расцветали невиданные  цветы,  возгоралась  новая
жизнь. Секира Перуна была золотой от кончика древка до острия, не для  боя
- с кем драться, кому угрожать? Кто  враг  светлым  Богам,  сынам  Неба  и
Земли?..
     Перун ходил тогда в тонкой белой рубахе, скроенной из летнего облака.
И крылатые жеребцы, мчавшие его в поднебесье, были белей лебединого  пуха,
белей морской пены и молока - храбрые  кони  с  глазами,  что  драгоценные
камни, с теплым дыханием и золотистыми гривами.
     И каких только забав не придумывал  молодой  Бог!  Собирал  облака  в
стадо и пас, точно коров, доил наземь дождем. Вот  почему  передовые  тучи
грозы посейчас еще называют быками... А то представал пахарем, пряг  коней
в соху и вспахивал небесную пажить, разбрасывал всхожие семена... Или слал
облака в полет белыми лебедями, сам же примеривал  сизые  орлиные  крылья,
пускался вдогон, а верные кони летели вослед,  и  кто  скорей  поспевал  -
неведомо никому.
     А порою, задумавшись, тихонько гладил и ласкал мягкое руно облаков  и
пальцами, способными дробить камни, неуверенно, робко лепил из них девичий
стан и лицо. Но скоро смущался, развеивал собственное творение без остатка
и снова мчался по небу, хмелея от бешеной скачки, и гром рассыпался из-под
копыт жеребцов.
     Говорят еще, в те далекие времена в чистых северных реках было дна не
видать из-за раковин, корявых чашуль. Они не умели ходить и  держали  свои
створки открытыми, надеясь,  что  в  них  попадет  какая-нибудь  съедобная
мелочь. Перуновы молнии пугали смирных жительниц  дна,  и  они  при  грозе
поспешно захлопывались; но нередко  бывало,  что  зарево  молнии  успевало
проникнуть сквозь воду  и  отразиться  в  зрачках.  Проморгавшись,  чашуля
обнаруживала в своих створках маленькую жемчужину. Вот почему эти раковины
до сего дня так и называют - жемчужницами.
     А братец Огонь поспевал, как умел, за старшими: где пожарче  пригреет
Даждьбогов солнечный луч - Огонь тут  как  тут,  вертится  любопытно.  Где
высечет искру Перунова золотая секира - там тотчас  и  его  рыжая  голова,
увенчанная прозрачным дымком.



                                   ЛЮДИ

     Молодечество кипело в крови  у  юных  Богов,  искало  дела  по  силе.
Затевали, случалось, Даждьбог  и  Перун  скачку-забаву  на  весь  день  от
утреннего  Океана  до  самых  закатных  пределов.  Мчался  высоко  в  небе
Солнце-Даждьбог, золотым огнем сиял его щит, вились гривы коней,  мелькали
спицы колес. Летел в тучах  Перун,  когда  верхом,  когда  в  колеснице  -
задорно гремел катящийся гром,  звенели  на  ветру  хвосты  скакунов:  где
пометут ими - тотчас луг расцветет,  где  скоком  скакнут  -  озеро,  либо
колодезь, либо гремячий родник. Когда один, когда другой успевал первым  к
закату. То величественно-прекрасный Даждьбог в золотом  плаще  и  расшитых
одеждах,  то  Перун  с  его  рыжей  вздыбленной  бородой,   босоногий,   с
продранными локтями. И не сказано, чтобы хоть раз  братья  поссорились.  А
следом прибегал запыхавшийся Огонь.
     И вот как-то Даждьбог и Перун уселись  на  ласковые  колени  Земли  и
придумали мериться: кто скорее докинет рыжего братца  до  того  трухлявого
влажного пня, Солнце  своим  палящим  лучом  или  Гроза  рдеющей  молнией.
Позвали Огонь, а он и не откликается. Наконец  сыскали  мальца.  Взял  он,
оказывается, звонкую радугу - тугой лук  брата  Перуна,  -  обвил  льняной
тетивой деревяшку, вложил острым концом в пустой сучок на другой - и  знай
себе крутит. И уже кудрявый дымок  завивается  там,  где  дерево  касается
дерева.
     - Горячо, - потрогал и удивился Даждьбог.
     - Дай-ка мне, - сказал Перун.
     В его сильных руках дело быстро пошло.  И  вот  уж  Огонь  глянул  на
братьев из щели между поленцами, едва не сжег тетиву.  И  тут  капля  пота
упала со лба Перуна прямо на деревяшки,  и  показалось,  будто  они  сонно
Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 22
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (2)

Реклама