спине превращали в кашицу парализующими волю болезненными ударами
соснового весла скеллиговскне рыбачки.
- Итак, - продолжал беседу Крах, высасывая мясо из переламываемых в
суставах лапок омара, - я решил поверить тебе, Йеннифэр . Однако знай,
делаю это не ради тебя. Блоэдгеас, клятва на крови, которой я поклялся
Калантэ, действительно связывает мне руки. Поэтому, если твое намерение
помочь Цири не ложно и искренне - а я исхожу из того, что так оно и
есть, - то у меня нет выхода: я должен помочь тебе исполнить твое
намерение...
- Благодарю. Но, пожалуйста, отбрось патетический тон. Повторяю, я не
принимала участия в заговоре на Танедде. Поверь.
- Так ли уж важно, - отмахнулся он, - во что верю я? Скорее бы уж
следовало начать с королей, с Дийкстры, агенты которого разыскивают тебя
по всему свету. С Филиппы Эйльхарт и верных королям чародеев, от
которых, как ты призналась сама, ты сбежала сюда, на Скеллиге. Это им
надо представить доказательства...
- У меня нет доказательств, - прервала она, пытаясь подхватить вилкой
кочанчик брюссельской капусты, которую изумленный повар подал к бараньей
отбивной. - А если б и были, мне не позволят их представить. Я не могу
тебе этого объяснить, я связана словом. И все же поверь мне. Крах.
Пожалуйста. - Я же сказал...
- Сказал, - прервала она. - Ты пообещал помочь. Благодарю. Но ты
по-прежнему не веришь в мою невиновность. Так поверь же.
Крах отбросил высосанные скорлупки омара, пододвинул к себе тарелку
мулей. Долго с грохотом копался, отыскивая ту, что покрупнее, наконец
сказал, вытирая руки о скатерть: - Согласен. Верю. Ибо верить хочу. Но
убежища и укрытия тебе не дам. Не могу. Однако ты можешь покинуть
Скеллиге, когда пожелаешь, и отправиться, куда хочешь. Я советовал бы
поспешить. Ты прибыла, я бы так сказал, на крыльях магии. Другие тоже
могут последовать за тобой. Им тоже известны заклинания.
- Я не ищу убежища или безопасного укрытия, ярл. Я должна идти
спасать Цири.
- Цири, - повторил он задумчиво. - Львенок... Странный это был
ребенок. - Был?
- А. - Он снова махнул рукой. - Я неверно выразился. Был, потому что
теперь она уже не ребенок. Это я имел в виду. Только это. Цирилла,
Львенок из Цинтры... она проводила на Скеллиге лета и зимы. Иногда такое
накуролесит, что ого-го! Чертенок это был, а не Львенок... А, черт, уже
второй раз сказал "был"... Йеннифэр , разные слухи доходят до нас с
материка... Одни говорят, что Цири в Нильфгаарде... - Нет ее в
Нильфгаарде. - Другие утверждают, что девочка умерла. Йеннифэр молча
кусала губы.
- Но второй слух, - твердо сказал ярл, - отрицаю я. Цири жива. В этом
я уверен. Не было никаких знамений... Она жива!
Йеннифэр подняла брови. Но ничего не спросила. Они молчали долго,
вслушиваясь в рев волн, обрушивающихся на скалы Ард Скеллиг. - Йеннифэр,
- сказал наконец Крах. - Дошли до меня с континента еще и другие вести.
Мне известно, что твой ведьмак, который после драчки на Танедде
скрывался в Брокилоне, вышел оттуда, намереваясь добраться до
Нильф-гаарда и высвободить Цири.
- Повторяю, Цири нет в Нильфгаарде. Что намерен делать мой, как ты
пожелал это назвать, ведьмак, я не знаю. Но он... Крах, ни для кого не
секрет, что я... симпатизирую ему. Но знаю, что он Цири не спасет, не
добьется ничего. Я его знаю. Он расхнычется, растеряется, начнет
философствовать и сокрушаться над своей судьбиной. Потом разрядит гнев,
размахивая мечом налево и направо, разя что и кого попало. Потом, в
порядке искупления содеянного, совершит что-нибудь благородное, но
бессмысленное. А в конце концов будет убит по-дурному, без толку, скорее
всего ударом в спину...
- Говорят, - быстро вставил Крах, испуганный зловеще изменившимся,
странно вибрирующим голосом чародейки. - Говорят, что Цири ему
предназначена. Я сам видел, тогда, в Цинтре, во время обручения
Паветты...
- Предназначение, - резко оборвала Йеннифэр , - можно
интерпретировать очень по-разному. Очень. Впрочем, жаль терять время на
рассуждения. Повторяю, я не знаю, что намерен делать Геральт и намерен
ли что-либо делать вообще. Я же намерена приняться за дело лично. Своими
методами. И активно. Крах, активно. Я не привыкла сидеть и нюни
распускать, ухватившись обеими руками за голову. Я действую!
Ярл поднял брови, но ничего не сказал. - Я буду действовать, -
повторила чародейка. - План уже продуман. А ты, Крах, поможешь мне,
выполняя данную тобою клятву.
- Я готов, - твердо заявил Крах. - На все. Драккары стоят в порту.
Приказывай, Йеннифэр . Она не удержалась от смеха.
- Ты всегда одинаков. Нет, Крах, не надо никаких доказательств
мужества и мужественности. Не понадобится плыть в Нильфгаард и дубасить
топором по запорам врат Города Золотых Башен. Мне нужна менее эффектная
помощь. Но более эффективная... Как у тебя дела с финансами? - Не понял?
- Ярл Крах ан Крайт! Помощь, которая мне нужна, пересчитывается на
валюту.
***
Началось через день, с рассвета. В отданных в распоряжение Йеннифэр
покоях воцарился дикий хаос, с которым с величайшим трудом управлялся
приданный чародейке сенешаль Гутлаф.
Йеннифэр сидела за столом, почти не поднимая головы от бумаг.
Считала, подводила итоги, проделывала расчеты, с которыми тут же гонцы
мчались к министру финансов и в островной филиал банка Чианфанелли.
Рисовала и чертила.
Рисунки и чертежи немедленно попадали в руки мастеров - алхимиков,
золотильщиков, стекольщиков, ювелиров. Некоторое время все шло как по
маслу, потом начались сложности.
***
- Сожалею, милсдарыня чародейка, - процедил сенешаль Гутлаф, - но
чего нет, того нет. Мы дали все, что имели. Чудеса и чары творить не
научены! А позволю себе заметить, то, что лежит перед вами, это
бриллианты общей стоимостью...
- Мне чихать на их общую стоимость! - фыркнула Йеннифэр. - Мне нужен
один, но соответствующих размеров. Какой величины, мэтр?
Шлифовальщик камней еще раз глянул на рисунок. - Чтобы исполнить
такой шлиф и такие фасетки? Минимум тридцать каратов. - Такого камня, -
категорично заявил Гутлаф, - нет во всем Скеллиге. - Неправда, -
возразил ювелир. - Есть.
***
- Как ты себе это подставляешь, Йеннифэр ? - насупил брови Крах ан
Крайт. - Послать солдат, чтобы они штурмом взяли и ограбили храм?
Пригрозить монахиням своим гневом, если они не выдадут бриллиант? Так не
пройдет! Не то чтобы я был слишком уж религиозен, но храм есть храм, а
жрицы - это жрицы. Я могу лишь вежливо просить. Дать им понять,
насколько это для меня важно и сколь велика будет моя благодарность. Но
в любом случае это может быть только просьба. - В которой можно
отказать? - Именно. Но - попытка не пытка. Чем мы рискуем? Сплаваем
вдвоем на Хиндарсфьялл, выскажем свою просьбу. Я разъясню жрицам
положение вещей, дальше - все в твоих руках. Договаривайся.
Аргументируй. Пытайся подкупить. Жми на амбиции. Обращайся к высшим
силам. Заламывай руки, плачь, дергайся в конвульсиях, бери их на
жалость. Дьяволы морские, да неужто мне тебя учить, Йеннифэр ?
- Все это впустую, Крах. Чародейка никогда не договорится со жрицами.
Слишком велики различия в наших... мировоззрениях. А уж чтобы позволить
чародейке воспользоваться "священной" реликвией или артефактом... -
Зачем тебе, собственно, нужен такой бриллиант? - Чтобы создать "окно",
то есть телекоммуникационный мегаскоп. Мне необходимо связаться с
несколькими людьми. - Магически? На расстоянии?
- Если б достаточно было подняться на вершину Каэр Трольда и орать
оттуда, я бы не забивала тебе голову.
***
Кричали кружащие над водой чайки и глупыши. Пронзительно пищали
гнездившиеся на отвесных скалах и рифах Хиндарсфьялла красноклювые
устричники, хрипло скрипели и гоготали желтоголовые олуши. Черные
чубатые морские бакланы внимательно наблюдали за проплывающим баркасом
своими отдающими в зелень глазами.
- Вон та нависшая над водой скала, - указал опирающийся о релинг Крах
ан Крайт, - это Каэр Хеймдалль, Страж Хеймдалль. Хеймдалль - наш
мифологический герой. Легенда гласит, что, когда наступит Tedd Deireadh,
Час Конца, Час Белого Хлада и Волчьей Пурги, Хеймдалль встанет против
злых сил из страны Морхегг, против демонов и призраков Хаоса. Он встанет
на Радужном Мосту и затрубит в рог, подавая знак, что время браться за
оружие и строиться в ряды. Для Rad nar Roog, Последней Битвы, в которой
решится, опустится ли ночь, или настанет рассвет.
Баркас ловко проскочил по волне, выплыв на спокойные воды залива
между Стражем и другой скалой со столь же фантастическими формами.
- Скала поменьше - Камби, - пояснил ярл. - В наших мифах имя Камби
носит волшебный золотой петух, который своим пением предупредит
Хеймдалля, что приближается Нагльфар, драккар ада, везущий воинство Тьмы
- демонов и призраков из Морхегга. Нагльфар построен из ногтей трупов.
Ты не поверишь, Йеннифэр , но на Скеллиге все еще есть люди, которые,
прежде чем подать покойников земле, обстригают им ногти, чтобы не
поставлять призракам и упырям Морхегга строительного материала. -
Поверю. Я знаю силу легенд и мифов. Фиорд немного заслонил их от ветра,
парус захлопал. - Трубите в рог, - приказал экипажу Крах. - Подходим к
берегу, надо упредить благочестивых дамочек, что мы прибываем в гости.
***
Возведенное на вершине длинной каменной лестницы здание напоминало
гигантского ежа - так сильно оно обросло мхом, плющем и кустарником.
Йеннифэр заметила, что на его крыше растут не только кусты, но даже
небольшие деревца.
- Вот и храм, - сказал Крах. - Окружающая его рощица называется
Гиндар и тоже является местом отправления культа. Отсюда берут священную
омелу, а на Скеллиге, как ты знаешь, омелой украшают все, от колыбели и
до гроба. Осторожнее, ступени скользкие... Религия, хе-хе, сильно
обрастает мхом... Позволь взять тебя под руку... Все те же духи...
Йенна...
- Крах, прошу тебя... Пожалуйста. Что было то быльем поросло... -
Прости. Идем.
Перед храмом ожидали несколько молодых и молчаливых жриц. Ярл вежливо
поздоровался и выразил желание поговорить с Верховной Жрицей, которую
называл Модрон Сигрдрифа. Вошли в помещение, внутрь здания, освещенного
столбами света, падающими из высоко расположенных витражей. Один из
таких столбов освещал алтарь.
- Сто морских дьяволов! - буркнул Крах ан Крайт. - Совершенно забыл,
какой он огромный, этот Брисингамен. Не бывал тут с детства. За то, что
тут есть, можно бы скупить все верфи в Цидарисе. Вместе с рабочими и
годовой продукцией. Ярл преувеличивал. Но не сильно.
Над огромным мраморным алтарем, над изваяниями котов и соколов, над
каменной чашей для благодарственных подношений возвышалась статуя Модрон
Фрейи, Великой Матери, в привычно материнском воплощении - женщина в
свободных одеждах, выдающих нарочито подчеркнутую беременность. Голова
опущена, лицо скрыто покрывалом. Над сложенными на груди руками богини
сверкал бриллиант, элемент золотого ожерелья. Отдающий в голубизну.
Чистейшей воды. Огромный.
На глаз - около ста пятидесяти каратов. - Его даже не пришлось бы
резать, - шепнула Йеннифэр. - У него шлиф в розетку, точно такой, какой
нужен. Аккуратные фаски для дифракции света... - Значит, нам повезло.
- Сомневаюсь. Сейчас явятся жрицы, а я, как безбожница, буду
оскорблена и с позором выдворена отсюда. - Преувеличиваешь. - Нисколько.
- Приветствую тебя, ярл, в храме Матери. Приветствую и тебя,
