- Какой это был год? В вашем времяизмерении?
- Шестьдесят восьмой год Третьего Ренессанса.
- Нет, нет, я имею в виду, от рождения Христова - Анно Домини. Год со
дня рождения нашего Владыки.
- О каком именно вы говорите? В мое время их так много.
- Я же сказал - со дня рождения Христа.
- Христа?
- Да, Иисуса Христа.
- Сэр, никогда раньше о нем не слышала.
Пастор, казалось, был на грани апоплексического удара. Лицо его
побагровело и он потянул за воротник, словно ему не хватало воздуха. Он
пытался что-то сказать и не мог.
- Извините, если я расстроила вас, - сказала поэтесса. - Я совсем не
хотела вас обидеть.
- Все в порядке, моя милая, - сказал Бригадир. - Просто наш друг
Пастор переживает культурный шок. И когда мы разберемся во всем этом, он
может оказаться не в одиночестве. Я постепенно начинаю понимать, в какой
мы оказались ситуации. Мне она представляется абсолютно невероятной, но по
мере нашего продвижения вперед может перейти в частично вероятную, хотя я
предчувствую, что многие из нас с большим трудом придут к такому
пониманию.
- Вы имеете в виду, - сказал Лансинг, - что мы все происходим из
разных культурных формаций и даже, наверное, разных миров, хотя в этом я
не уверен, - он был несколько удивлен собственными словами, тут же
мысленно вернувшись к тому моменту, когда Энди Сполдинг праздно рассуждал
- без всякого серьезного намерения или даже веры собственным словам - об
альтернативных, параллельных мирах. Хотя, как вспомнил Лансинг, он не
очень внимательно слушал его тогда.
- Но мы все говорим по-английски, - сказала Мэри Оуэн. - Или можем
говорить. Сколько языков, Сандра, вы знаете?
- Четырнадцать, - ответила поэтесса. - Но некоторые - довольно плохо.
- Лансинг сформулировал довольно верную гипотезу о том, что могло с
нами всеми произойти, - сказал Бригадир. - Поздравляю вас, сэр. У вас
острое и быстрое мышление. Возможно, гипотеза окажется не совсем верной,
но она приближает нас к истине. Что касается английского, на котором мы
разговариваем, то давайте проведем линию размышления дальше. Мы -
небольшая группа, отряд, в котором все умеют говорить по-английски.
Возможно, существуют другие отрядики, где общаются на латыни, по-гречески,
по-испански. Такие небольшие группки людей, которые могут осуществлять
коммуникацию между собой, потому что говорят на одном языке.
- Это чистый вымысел! - воскликнул Пастор. - Это безумие - даже
предполагать концепцию, о которой вы двое сейчас говорили! Это
противоречит всему, что мы знаем о Небесах и о Земле.
- Наши знания о Небесах и о Земле, - едко отсек Бригадир, - всего
лишь щепотка того, что составляет всю истину. И, находясь в такой
ситуации, в какой находимся, мы не можем позволить себе закрывать глаза.
Ведь факт нашего присутствия здесь и то, как мы сюда попали, - все это
наверняка не имеет объяснения в рамках известных нам знаний.
- Думаю, то, что предлагает мистер Лансинг, - сказала Мэри, - это...
Лансинг, как ваше имя? Нельзя же все время обращаться к вам по фамилии.
- Меня зовут Эдвард.
- Спасибо. Я считаю, что предложение Эдварда может показаться слишком
романтичным, мечтательским. Но если мы хотим узнать, где находимся и
почему, то нам придется изменить привычный ход рассуждения. Я сама -
инженер, кстати, и живу в высокотехнологическом обществе. Все, что выходит
за рамки твердой теории или практики - все это просто действует мне на
нервы. И в методологии научного познания нет ничего, что могло бы сейчас
дать нам какое-то объяснение случившемуся. Возможно, кто-то из вас имеет
какие-то основания, чтобы строить гипотезы. Что скажет наш друг-робот?
- Я тоже происхожу из высокотехнологического общества, - сказал
Юргенс. - Но не имею понятия о способе мышления, который...
- Почему вы его спрашиваете? - воскликнул священник. - Вы его
называете роботом, слово это легко соскальзывает с губ. Но подумайте
немного, чем является он на самом деле - всего лишь механическим
устройством, машиной.
- Вы заходите слишком далеко, - сказал Бригадир. - Сам я живу в мире,
где механические устройства многие годы ведут войну, очень умно и хорошо,
с выдумкой и воображением, которые иногда превосходят человеческие.
- Как ужасно! - сказала поэтесса.
- Вы хотите сказать, - заметил Бригадир, - что война ужасна?
- А разве нет? - спросила Сандра.
- Война - естественная функция человеческого общества, - объяснил
Бригадир. - Каждая раса должна агрессивным, соревновательным образом
реагировать на конфликт. Если бы это было не так, то не происходило бы
столько войн.
- Но человеческие страдания, агония, разрушенные надежды!
- В мое время война превратилась в игру, - заявил Бригадир. - Как это
уже не раз бывало у многих племен. Индейцы Западного Континента
рассматривали войну как игру. Юный индеец начинал быть полноправным
мужчиной лишь после первой военной удачи. В прошлом бывали времена, когда
чрезмерный запал приводил к результатам, о которых упоминали вы. Сегодня
кровь почти не льется. Мы играем в войну, как играют в шахматы.
- Используя роботов, - сказал Юргенс.
- Мы их не называем роботами.
- Возможно. Механикумов. Механикумов, которые обладают личностями и
способны думать.
- Верно. Отлично построенных, великолепно обученных. Они помогают нам
не только сражаться, но и строить планы. Мой командный и рядовой состав
состоит большей частью из механикумов. И во многих отношениях их
восприятие боевой обстановки превосходит мое собственное.
- И поле битвы усеяно механикумами?
- Да, конечно, - сказал Бригадир. - Во время войны, впрочем,
приходится очень ревниво заботиться о боевых ресурсах.
- Генерал, - сказал Юргенс. - Не думаю, что хотел бы жить в вашем
мире.
- А в каком мире вы живете? Если вам не по вкусу мой мир, то
расскажите, в каком вы сами живете.
- Мирном. В мирном мире. Мы любим наших людей.
- Звучит отвратительно, - сказал Бригадир. - Вы любите ваших людей?
Ваших людей?
- Да. В нашем мире людей осталось мало. Мы о них заботимся.
- Как бы это ни было мне не по душе, - сказал Пастор. - Но слушая
вас, я прихожу к выводу, что Эдвард Лансинг был прав. Мы явно происходим
из разных миров. Из циничного мира, который рассматривает войну, как
простую игру...
- Совсем не простую, - возразил Бригадир. - Это весьма даже сложная
игра.
- Циничный мир, - повторил Пастор, - который рассматривает войну
всего лишь как сложную игру. И мир поэтесс и поэзии, мир музыки и
академий. Другой мир - в котором роботы нежно заботятся о людях. А в вашем
мире, дорогая леди, женщина может стать инженером.
- А что здесь такого? - спросила Мэри.
- Женщина не должна быть инженером, вот в чем дело. Женщина должна
быть верной женой, компетентной хранительницей очага, искусной
воспитательницей детей. Такая деятельность является естественной сферой
женщины.
- А в моем мире женщины не только инженеры, - сказала Мэри. - Они еще
физики, врачи, химики, философы, палеонтологи, геологи, члены правления
крупных корпораций, президенты престижных компаний, юристы, президенты
исполнительных агентств. И этот список можно еще долго продолжать.
Пыхтя, у стола возник Хозяин.
- Дорогу, - сказал он. - Дайте нам дорогу. Ужин готов. Надеюсь, что
он вам придется по вкусу.
7
С едой было покончено. Ужин в самом деле был в высшей степени
приятным и вкусным. Теперь, отодвинув стол, они расселись у огня, за их
спинами, в дальнем углу комнаты, скорчились над своим столом игроки в
карты.
Лансинг указал большим пальцем через плечо в их сторону.
- А как быть с ними? Они не присоединились к нашему ужину.
Хозяин презрительно скривился:
- Они не оставят игру. Мы подаем им сандвичи, и они не прекращают
игры. Они не остановятся до самого рассвета. Потом немного поспят и снова
сядут за стол. Сначала позавтракают, помолятся и сядут играть.
- А кому они молятся? - спросила Мэри. - Богам случая, наверное?
Хозяин гостиницы покачал головой.
- Мне показалось, что вы самый нелюбопытный человек, - сказал Пастор.
- Вы знаете об обычных вещах гораздо меньше любого, кого я знаю. Не
знаете, в какой стране живете, не знаете, почему мы оказались здесь и что
мы должны теперь делать.
- Я сказал вам правду, - ответил Хозяин. - Я ничего подобного не знаю
и никогда не спрашивал.
- А разве было у кого спросить? У кого мы можем это спросить?
- Ни у кого, - просто ответил Хозяин.
- Итак, нас сюда забросили, - сказала Мэри. - Без всяких объяснений,
инструкций. Некто неизвестный - или какая-то группа - забросил нас сюда с
какой-то целью. У вас есть хоть какое-то предположение о том, что...
- Никаких предположений, милая леди, пока не имею. Могу сказать
вам... остальные группы, бывавшие здесь, покидали гостиницу по древней
дороге, чтобы узнать, что лежит там, дальше.
- Значит, были и другие группы?
- Да. Очень много. Но через заметные промежутки времени.
- И они возвращались?
- Редко. Только отбившиеся члены групп. Время от времени.
- И что происходило, когда они возвращались?
- Этого не знаю. Я на зиму закрываю гостиницу.
- Вы упоминали древнюю дорогу, - заговорил Бригадир. - Вы не могли бы
рассказать о ней больше? Куда она ведет, и по-вашему, что там можно найти,
на этой дороге?
- Я знаю только то, что говорят слухи. Ходят слухи о городе и слухи о
кубе.
- Только слухи?
- Да.
- О кубе? - переспросил Лансинг.
- Это все, что известно мне, - сказал Хозяин. - И ничего больше я не
знаю. А теперь вопрос, который я пока не решался поднимать, но сказать об
этом нужно.
- Что такое? - спросил Пастор.
- Дело в плате. За еду, комнаты, ночлег мне должно быть уплачено.
Кроме того, я держу небольшую лавочку, в которой вы могли бы купить еду и
необходимые в дороге предметы.
- У меня денег с собой нет, - сказал Бригадир. - Я редко их с собой
ношу. Если бы я знал, что попаду сюда, то запасся бы суммой наличных.
- У меня с собой всего лишь пригоршня мелочи, - сказал Пастор
Хозяину. - Как и все священнослужители в моей стране, я весьма бедный
человек.
- Я могу выписать чек, - сказала Мэри.
- Извините, но я не могу принять чек. Мне нужны твердые, солидные
наличные.
- Я ничего не понимаю, - пожаловалась Сандра Карвер. - Наличные и
чеки? Что это?
- Он говорит о деньгах, - сказал Бригадир. - Вы должны знать, что
такое деньги.
- Но я не знаю. Пожалуйста... что такое деньги?
- Это знаки, бумажные или металлические, - тихо объяснил Бригадир. -
Которые имеют твердую условную ценность. Они используются для оплаты за
товары и услуги. Если вам нужна одежда, еда, другие предметы, то вы должны
иметь деньги.
- Мы ничего такого не имеем, - сказала она. - Мы меняемся. Я даю свои
стихи и песни. Другие люди дают мне за это еду, одежду.
- Совершенное коммунистическое общество, - сказал Лансинг.
- Не понимаю, почему у вас такой пораженный вид, - заметил Юргенс. -
Ведь способ функционирования общества Сандры - единственно разумный способ
существования любого общества.
- Что означает, я подозреваю, - сказал Бригадир. - Что у вас тоже нет
при себе денег.
Он повернулся к Хозяина и сказал:
- Извини, дружище. Кажется, тебе на этот раз не повезло.
- Одну минутку, - заговорил Лансинг. Потом обратился к Хозяину. -
