Если нет - Поисковая Программа будет ликвидирована или ограничена до
предела, а Ватикан станет тем, чем он собирался стать с самого начала -
стаей гончих роботов, мчащихся, высунув языки, за призраком духовной ис-
тины...
№Шептун, - думал Теннисон, - скорее всего, ушел вместе с Декором,
значит, придется ждать их возвращения, чтобы узнать, не блеснет ли хоть
слабый лучик надежды¤.
Теннисон и Экайер вышли из хижины, закрыли дверь, заложили задвижку.
Немного постояли на вершине холма, глядя на Ватикан. Яркий полуденный
свет четко выделял ярко-белое пятно зданий на изумрудном фоне лесов и
коричневом - гор.
Созерцание нарушил громкий звон колоколов.
- Колокола? - изумился Экайер. - Почему они звонят в колокола? Сейчас
не время. К тому же слишком громко. Что-то случилось.
Тут ветер переменился, и до них донесся звон во всей своей мощи -
гулкий, полнозвучный, требовательный.
- Это большие колокола базилики! - воскликнул Экайер. - Что там, хо-
тел бы я знать, творится?
И оба опрометью бросились с холма вниз.
Глава 41.
Джилл сжимала кулаки от злости и бессилия.
№Никогда, - повторяла она про себя, - никогда в жизни меня еще так не
унижали и не бесили! И как только эта тупица медсестра до такого додума-
лась? И как посмела наврать?¤
Джилл хлопнула дверью. Джейсона дома не было. Она присела на кушетку
перед камином, но быстро поняла, что сидеть на одном месте не в состоя-
нии. Она вскочила и стала ходить по гостиной.
Нет, то, что случилось, не имело никакого отношения к Мэри, что бы
там ни выдумывала эта безмозглая сестра. Если уж кто и совершил чудо,
так это Джейсон - да и потом, чудо ли это? Наверняка, если как следует
поломать голову, можно было бы найти этому разумное объяснение. №Но са-
мое ужасное, - думала Джилл, расхаживая по комнате, - что я сама толком
ничего не понимаю и объяснить не могу! Джейсона нет, да если бы и был,
вряд ли бы что-то сказал¤. Ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать
воплей на улице.
Она подошла к кушетке, села и уставилась на крошечные язычки пламени,
облизывавшие догоравшие в камине дрова.
№А ведь я не смогу все время прятаться, - думала она. - Придется ког-
да-нибудь выйти и предстать перед теми, кто сейчас вопит там, под окнами
клиники¤.
А больше всего ей хотелось лечь, свернуться клубочком, спрятаться от
всех и зализывать душевные раны - боль публичного оскорбления. Она восп-
ринимала случившееся как оскорбление, и не иначе. Но как все внутри ни
противилось, она понимала, что нужно жить дальше и принять случившееся
как неизбежность. Ватикан ей дурного сделать не мог - да пусть бы
кто-нибудь попробовал сделать ей что-то дурное! Она стала успокаивать
себя: №Ну-ну, Джилл Робертс, что это ты взялась нюни распускать? Стыд
какой! Бывали у тебя передряги и похлеще! Кого ты боишься? Дребезжащих
роботов и безумной старухи? Вот уж брось! Немедленно перестань и возьми
себя в руки, слышишь?
И из Ватикана они меня не выкинут - дудки! Я крепко стою на ногах, и
об отъезде не может быть и речи. Гляди-ка... - удивилась она собственным
мыслям, - было ли у меня в голове что-нибудь подобное, когда я попала
сюда?¤
Нет, конечно, нет. Тогда все было иначе. Досада, разочарование, воз-
мущение хитрой игрой кардиналов, - ведь не отвечали на письма, а когда
приехала, отказались помочь в осуществлении планов. Как много воды утек-
ло за эти короткие месяцы! За это время она поняла, как важен Ватикан -
не только для роботов, но и для людей, и не только для тех, что жили
здесь, на Харизме, но и везде. Здесь были грандиозность и величие - в
самом прямом смысле слова, величие понятий и мыслей - и от этого нельзя
было отвернуться. Теперь она ощущала себя в каком-то смысле частичкой
чего-то целого, и ей хотелось, чтобы это не кончалось. Этого хотел и
Джейсон, - ведь и он стал участником происходящего. Да теперь она бы
только из-за Джейсона не улетела, только из-за того, что он счастлив
здесь. Нет, она не смогла бы его покинуть, особенно теперь, после того,
что случилось вчера, когда он коснулся ее щеки и стер с нее проклятое
клеймо.
№А ведь это действительно было клеймом¤, - думала она. Как бы ни ста-
ралась она относиться к своему увечью с неженской трезвостью и безразли-
чием, как бы ни выставляла напоказ то, что спрятать было невозможно.
Но не Джейсон, не только Джейсон держал ее здесь. Еще - старый карди-
нал Феодосий, тот самый, что навещал ее каждый день, усаживался на табу-
ретку и разговаривал с ней часы напролет - так, будто она была роботом
или он - человеком. Кое-кто посчитал бы его брюзгой и маразматиком, но
ничего этого не было и в помине, теперь она это понимала и готова была
поспорить с любым, кто стал бы потешаться над кардиналом. И еще он доб-
рый. Джилл раньше и в голову не приходило, что робот может быть добрым,
а Енох был добрым, внимательным, предупредительным и заботливым. Понача-
лу она немного побаивалась его и, согласно строгому этикету, называла
Преосвященным, но сама не заметила, как вышло, что они стали просиживать
в библиотеке часы, как заболтавшиеся допоздна школьные подружки. И он
нисколько не возражал против подобной фамильярности, неформальности их
бесед - похоже было, что он не прочь немного отвлечься от забот и побол-
тать с той, что так недавно в Ватикане, и постоянно забывал, сколько ему
лет и какой высокий пост он занимает.
Джилл понемногу приходила в себя. Мысли ее переключились на математи-
ческий мир, о котором столько рассказывал Джейсон. Он старался как мог
описать ей все, что видел и чувствовал там, но, судя по всему, это было
такое место, впечатления от которого передать было непросто, ибо почти
невозможно облечь в слова.
А на улице по-прежнему звучали крики.
№Кого они зовут? - прислушалась Джилл. - Уж не меня ли? Хотят еще раз
убедиться, что чудо свершилось? Господи, какие же они все дураки, какие
непроходимые тупицы!¤
Чтобы отвлечься от воплей за окном, она снова задумалась о математи-
ческом мире. №Есть вещи, которые словами не передать¤, - сказал Джейсон.
Что же это за мир? Что за цивилизация, настолько самодостаточная, что
основывается на логике, настолько развитой и несравнимой с людскими
представлениями, как слияние атомов несравнимо с изготовлением примитив-
ных орудий из камня? Компания странных кубиков, сидящих на бескрайней
зеленой равнине и манипулирующих сложнейшими символами... Чем они зани-
мались? Играли в хитроумную игру или решали проблемы величайшей важнос-
ти? Что значили эти уравнения и графики? Были ли они зрительным выраже-
нием инородного мышления? Может быть, это была компания мудрецов, соб-
равшихся для дружеской беседы и обсуждавших какую-нибудь невероятную ги-
потезу, а может быть, они проводили время в долгом, медленном поиске и
формулировании универсальных истин? Может быть, обитатели математическо-
го мира когда-то, давным-давно, добрались до границ пространства и вре-
мени, а потом вернулись на свою прародину, где бы она ни была? Может
быть, они где-то путешествовали поодиночке, а теперь собрались все вмес-
те, и им было что порассказать друг другу?
№Насколько же, наверное, - думала Джилл, - они были потрясены внезап-
ным вторжением Джейсона - представителя формы жизни, образчики которой,
может быть, и встречались им когда-то, да они их давным-давно позабыли,
а может, и не видали никогда. Нечего удивляться, что они так переполоши-
лись, глазам своим, если можно так выразиться, поверить не могли - даже
дом построили для Джейсона, не иначе как для того, чтобы упрятать его
подальше, чтобы подумать, пока его не видно, что же это такое свалилось
на их головы. Господи, какие головы... Но ведь одарили! Одарили, как
гостеприимные хозяева могут одарить чужеземца, который случайно забрел в
гости!¤
Джилл устроилась поудобнее... и вдруг заметила в темном углу гостиной
слабое свечение.
№Так, - сказала она себе, - поздравляю вас, мисс Робертс, допрыга-
лась, голубушка. Вот вам и галлюцинация...¤
Но видение не пропадало - свечение собралось в сверкающий блестками
шарик - маленькую искрящуюся сферу.
- Шептун? - мысленно спросила Джилл, стараясь произнести слово так,
как ей рассказывал Джейсон.
- Ты видишь меня, Джилл? - спросил Шептун.
- Я вижу тебя. Шептун.
- И слышишь меня, Джилл?
- Да, я слышу тебя.
Она оцепенела от изумления, думая: №Нет, это невозможно. Джейсон ни-
когда не говорил, что Шептун может прийти ко мне и заговорить!¤
- Джейсон велел мне не трогать тебя, - сказал Шептун. - Я сказал ему,
что я и с тобой мог бы разговаривать, но он запретил. Но, Джилл, я дол-
жен был прийти к тебе!
- Все нормально, - успокоила его Джилл. - Ничего не бойся.
- Может быть, ты сумеешь видеть лучше Джейсона. Сумеешь лучше разгля-
деть.
- Разглядеть? Что разглядеть?
- Обитателей математического мира.
- Нет! - воскликнула Джилл. - Нет, только не это!
- Почему? Думаешь, это страшно?
- Да, мне страшно. Они такие... ужасные!
- Но им ты обязана тем, что случилось с твоим лицом.
- Что правда, то правда.
- Джейсон вернулся с подарком. Они и тебе сделают подарок. У них мно-
го чего есть.
- Почему они должны мне что-то дарить?
- Не знаю. С Джейсоном я много узнал, но не все.
- Джейсон мне ничего такого не говорил.
- Джейсон не мог видеть и узнать всего, что узнал я. Мы видели и уз-
навали там по-разному, потому что мы сами разные. Думаю, я тоже не мог
постичь того, что постиг он.
- Но разве я сумею понять больше Джейсона?
- Может, не больше, но - по-другому. Джейсон видел то, чего не уви-
деть тебе, а ты увидишь то, чего ему не увидеть.
- Но... Шептун, я все равно не могу туда отправиться! Я же не видела
этот кристалл!
- Я был там, - сказал Шептун. - Этого достаточно. Математический мир
запечатлен во мне. Я смогу найти дорогу.
- Шептун, я не знаю... Шептун, я не могу!
- Ты боишься? Не бойся! Мы же с Джейсоном вернулись. Это не опасно.
- Как ты можешь судить? Может, вам просто повезло?
- Но это очень важно, Джилл.
- Я должна подумать.
- Ну, вот... Джейсон говорил, чтобы я не приставал к тебе, теперь он
рассердится.
- На этот счет не волнуйся. Я же сказала.
- Я больше не буду. Скажешь: №Уйди¤, и я уйду.
№Не могу! Не могу! - твердила про себя Джилл. А вдруг я там сойду с
ума или превращусь в статую? И зачем это мне? Джейсон уже был там. Не
надо мне туда! А все-таки...¤
Джилл упрямо закусила губу.
- Никогда в жизни, - сказала она Шептуну, - я ни от чего такого не
отказывалась. Не отказалась от Харизмы, к примеру. Всегда, если где-то
было что-то достойное интереса, я первая мчалась туда и смотрела.
И это было так. Она, прирожденный репортер, отправлялась куда угодно
- неважно, что внутри она дрожала от страха при мысли о том, что может
встретиться ей на пути к цели. Но она шла вперед, сжав зубы. Случались
всякие переделки, но она всегда ухитрялась вернуться и привозила с собой
испещренные записями блокноты и рулоны кинопленки. Нервы на пределе -
зато полно материала.
- Ладно, - сказала она решительно. - Я пойду. Значит, ты можешь взять
меня туда, Шептун? Несмотря на то что я не видела кристалл?
- Сначала я должен войти в твое сознание, чтобы мы стали одним целым.
Джилл немного растерялась. Мысль о том, что кто-то войдет в ее созна-
ние, напугала ее. И кто, главное, кто? Непостижимое существо, не похожее
ни на одно из прежде виденных...
Но она успокоила себя: это странное существо побывало в сознании у
Джейсона, и с Джейсоном ничего страшного не случилось.
- Ладно, - сказала она Шептуну.
И тут же оказалась в математическом мире. Даже вдохнуть не успела.
Все оказалось точно таким, как рассказывал Джейсон: зелень плоской
