каких разгуливали модницы прошлого века.- признак величайшей
добродетели. Следом шагал пастор Сайлас Мидлтон, на лице его застыла
гримаса брезгливого осуждения, и все-таки он влился в общий поток.
Продребезжал древний №форд¤. К рулю пригнулся сумасбродный
мальчишка Джонсон; в машине полно было его приятелей, таких же
хулиганов, они вопили, свистели, мяукали - словом, рады были случаю
пошуметь. Спешили еще и еще милвилцы, наперегонки мчались дети и
собаки.
Я отворил калитку и вышел на улицу. Но не бросился бежать, как
другие, я ведь уже знал, из-за чего тревога, и меня угнетало и давило еще
многое, чего пока не знал никто. Главное - Таппер Тайлер: как он связан с
тем, что происходит?
Пусть это дико, нелепо, но в глубине души я уверен - без Таппера
тут не обошлось, каким-то образом он заварил эту кашу.
Надо бы все обдумать, разобраться, но уж очень это огромно, и
никак не укладывается в голове, и не за что зацепиться... За этими мыслями
а не услышал, как сзади, словно крадучись, подкатила машина. Очнулся,
только когда щелкнула распахнутая дверца.
Я круто обернулся - за рулем сидела Нэнси Шервуд.
- Садись, Брэд! - крикнула она сквозь вой сирены.
Я поспешно сел рядом, захлопнул дверцу. и мы понеслись. Машина
была большая, мощная, верх опущен; с непривычки как-то чудно мчаться в
открытой машине, когда над головой ничего нет.
Сирена утихла. Только что мир был до отказа полон воем ее
медной глотки - и вот все оборвалось коротким жалобным стоном и
смолкло. Настала тишина - огромная, давящая, под ее необъятным грузом
глубоко в мозгу еще таился слабый рыдающий отзвук. Словно вой не
совсем кончился, а лишь отодвинулся куда-то очень далеко.
Тишина обдала холодом, я почувствовал себя беззащитным и
беспомощным. Глупо: будто, пока выла сирена, у нас была цель, было
зачем и куда стремиться. А смолкла она - и непонятно, куда идти и что
делать.
- Хорошая у тебя машина,- сказал я первое, что пришло в голову.
Ничего другого не подвернулось, а что-то сказать было необходимо.
- Это мне отец подарил ко дню рожденья.- ответила Нэнси.
Машина шла бесшумно, мотора совсем не было слышно, только
глухо шуршали шины по асфальту.
- Слушай, Брэд, что происходит? Кто- то мне говорил, будто твоя
машина валяется разбитая, а тебя нигде нет. Это не из-за твоей аварии
запустили сирену? И еще, говорят, на шоссе пробка, застряла масса
машин...
- Вокруг Милвила поставили ограду,- сказал я.
- Кто поставил? Зачем?
- Это не простая ограда. Ее не видно.
Мы подъезжали к Главной улице, здесь народу стало больше. Шли
не только по тротуарам, но и по газонам перед домами, и прямо по
мостовой. Нэнси сбавила скорость, машина теперь еле ползла.
- Так ты говоришь, ограда?
- Ну, да. Автомобиль без шофера и без пассажиров может пройти
сквозь нее, а человека она не пропускает. Подозреваю. что она не пропустит
ничего живого. Заколдованная стена, как в волшебной сказке.
- Не хватало еще, чтобы ты верил в волшебство!
- Час назад не верил. А теперь не знаю...
Мы выехали на Главную улицу, тут перед муниципалитетом
собралась толпа, все время подходили еще и еще люди. Подбежал Джордж
Уокер, мясник из магазина №Рыжий филин¤: край белого фартука заткнут
за пояс, белый полотняный колпак съехал на ухо. Норма Шепард,
секретарша доктора Фабиана, забралась на какой-то ящик посреди
тротуара, чтоб лучше видеть, что творится вокруг; Батч Ормсби, хозяин
заправочной станции напротив муниципалитета, стоял у обочины и усердно
тер комком ветоши перепачканные смазкой ладони, словно знал, что вовеки
не ототрет их дочиста, а все-таки обязан стараться.
Нэнси подвела машину к бензоколонке и заглушила мотор.
Размашисто шагая по бетонной площадке, к нам подошел какой-то
человек. Наклонился, оперся скрещенными руками о дверцу.
- Ну, приятель, как дела? - спросил он.
Минуту я смотрел на него, не узнавая, и вдруг вспомнил. Он,
видно, понял.
- Угу,- подтвердил он.- Я самый. Это я разбил твою машину.
Он выпрямился и протянул руку.
- Звать меня Гэбриел Томас. Попросту сказать, Гейб. Мы тогда на
дороге и назваться-то не успели.
Я пожал ему руку и назвал себя, потом представил ему Нэнси.
- Говорят, на шоссе что-то случилось, мистер Томас,- сказала она.-
Но Бред мне не рассказывает.
- Видите ли, мисс, тут дело темное,- сказал Гейб.- Вроде ничего и
нет, наезжаешь на пустое место, а оно тебя не пускает - все равно как в
каменную стену уперся. Проехать нельзя, а видно все насквозь.
- Звонили вы своему начальству? - спросил я.
- А как же. Ясно, звонил. Да только никто мне не поверил. Думают,
я пьян. Думают, я до того допился, что боюсь ехать, вот и отсиживаюсь где-
то. Думают, я сочинил эту дурацкую историю себе в оправдание.
- Они вам так и сказали, мистер Томас?
- Нет, мисс, не сказали, да только я и сам знаю, что они думают. То
и обидно, что им такое в голову пришло. Я ж непьющий. И ничего за мной
худого не водится. Я же три года кряду премии получал за классную езду.
- Ума не приложу, как быть,- продолжал он, обращаясь ко мне.-
Никак не выберусь из этого городишки. Никакого просвета нет. В какую
сторону ни подамся - всюду стена. До моего дома пятьсот миль, жена одна
осталась, на руках шестеро ребятишек, меньшой еще в пеленках. Ума не
приложу, как она там управится. Она, понятно, привыкла, что я уезжаю.
Так ведь я всегда за три дня оборачиваюсь, на худой конец - за четыре. А
ну как застряну тут недели на три, а то и на все три месяца? Что ей тогда
делать? Денег взять неоткуда, а за квартиру плати да шесть ртов прокорми.
- Может, это и ненадолго,- сказал я; мне хотелось его немного
подбодрить.- Может, кто-нибудь сообразит, как этот барьер одолеть. А
может, он пропадет сам собой. И потом, мне кажется, компания пока будет
выплачивать ваше жалованье жене. Ведь вы-то не виноваты...
Он презрительно фыркнул.
- Чтоб эти выжиги да заплатили? Держи карман шире! Знаю я
ихнюю шатию.
- Да вы не волнуйтесь,- уговаривал я.- Мы еще не знаем, что
случилось, надо сперва разобраться...
- Это верно,- согласился Гейб.- Все- таки я ж не один такой. Я тут
со многими толковал, которые тоже попались. Вот только что у
парикмахерской мне один говорил - у него жена лежит в больнице... в этом,
как бишь его...
- В Элморе,- подсказала Нэнси.
- Вот-вот. Жена в Элморе в больнице, а он рвет и мечет, боится -
вдруг не сумеет ее навестить. Все твердит - хоть бы это поскорей уладилось,
хоть бы ему отсюда выбраться. Видно, жена очень плоха, он ее навещал
каждый божий день. И она его ищет и наверняка не поймет, чего он не едет.
Вроде она малость не в своем уме, и ей не втолкуешь. И еще тут один. У
него вся семья гостила в Йеллоустоуне, и как раз нынче он ждет их домой.
Приедут, говорит, усталые, дорога-то не близкая, а домой не попасть. Он их
ждет среди дня. Решил выйти на дорогу и ждать у самого барьера. Встречай
не встречай, толку-то чуть, но он говорит - больше ничего придумать не
могу. Потом тут куча народу работает на стороне, и теперь они не могут
попасть на работу. А еще, кто- то рассказывал, одна здешняя девушка
собирается замуж за парня из Кун Вэли - есть такое место поблизости,- и
они хотели завтра обвенчаться, а теперь, понятно, свадьбы не выйдет.
- Вы, я вижу, со многими успели потолковать,- заметил я.
- Тише!- сказала Нэнси.
На той стороне улицы, на высоком крыльце муниципалитета,
появился наш мэр Хигги Моррис и замахал руками, чтоб все замолчали.
- Сограждане!- заорал Хигги фальшивым голосом, будто на
предвыборном собрании; от такого голоса сразу начинает тошнить.-
Сограждане, призываю вас соблюдать тишину и спокойствие!
- А ну, скажи им, Хигги! - выкрикнул кто-то.
В толпе прокатился смех, но совсем невеселый.
- Друзья,- продолжал Хигги,- нам грозят неприятности. Вы про это,
наверно, уже слышали. Не знаю, что именно вы слышали, ходит уйма
всяких сплетен. Я и сам не знаю точно, что случилось. Прошу прощенья,
что пришлось пустить в ход сирену, но это был самки быстрый способ
созвать вас сюда.
- Да ладно, черт с ним!- крикнул кто- то.- Давай ближе к делу,
Хигги!
На этот раз никто не засмеялся.
- Ладно, попробую ближе к делу,- сказал Хигги.- Не знаю, как бы
это выразиться - в общем, мы отрезаны. Нас огородило каким-то
непонятным забором - ни к нам, ни от нас ходу нет. Не спрашивайте, что
это за забор такой и откуда он взялся. Понятия не имею. Наверно, сейчас ни
одна душа этого не знает. Может, в нем ничего страшного и нет, и нечего
нам волноваться. Может, это ненадолго, может, оно и само исчезнет. А я
вот что хочу вам сказать: сохраняйте спокойствие. Мы все вместе
очутились в этой ловушке, и надо всем вместе искать выход. Пока бояться
нечего, опасности никакой нет. Мы отрезаны только в том смысле, что сами
не можем выбраться из города. Но связь с внешним миром у нас есть.
Телефон работает, газ подается, электричество не выключилось. Запасы
продовольствия у нас есть, вполне хватит дней на десять, а то и больше. И
если даже запасы придут к концу, мы достанем еще. Можно подвести
грузовики с продуктами и со всем, что нам понадобится, впритык к этому
самому забору, потом водитель вылезет, а машину можно будет
протолкнуть или перетянуть через забор. Он не пропускает только людей и
вообще живую тварь.
- Одну минутку, мэр!- крикнул кто-то.
- Да? - Хигги огляделся, отыскивая глазами того, кто посмел его
перебить.- Это вы кричали, Лен?
- Я кричал.
Теперь и я увидал, что это Лен Стритер, учитель естествознания из
нашей школы.
- Что вы хотите сказать? - спросил Хигги.
- Насколько я понимаю, ваше последнее утверждение - будто
сквозь преграду проходят только неодушевленные предметы - основано на
случае с тем автомобилем на кунвэлийской дороге.
- Вот именно,- снисходительно подтвердил Хигги.- На том самом и
основано. А вам что об этом известно?
- Ничего,- сказал Лен Стритер.- Об автомобиле мне ровно ничего
не известно. Но, я полагаю, вы намерены расследовать это явление, строго
соблюдая законы логики.
- Совершенно верно,- с лицемерной кротостью подтвердил Хигги.-
Именно так мы и намерены поступать.
Ясно было, он понятия не имеет, о чем говорит Стритер и куда
клонит. А Стритер продолжал:
- В таком случае должен вас предостеречь: не спешите с выводами,
не то можно совершить грубую ошибку. Например, если в автомобиле не
было человека, это еще не значит, что там вообще не было ничего живого.
- Так ведь не было!- возразил Хигги.- Водитель бросил машину и
куда-то ушел.
- Кроме людей, в природе существуют и другие живые организмы,-
терпеливо объяснял Стритер.- Мы не можем утверждать, что в этом
автомобиле не было ничего живого. Напротив, с уверенностью можно
сказать, что какие-то формы жизни там были. Возможно, внутри застряла
муха. На капоте мог сидеть кузнечик. Безусловно, и в самой машине, и на
внешней ее поверхности имелись различные микроорганизмы. А это такие
же живые организмы, как и мы с вами.
Хигги слушал растерянно и с досадой. Видно, не понимал - может,
Стритер попросту над ним насмехается? Должно быть, он сроду и слов
таких не слыхивал: микроорганизмы...
- А знаете, Хигги, наш юный друг прав, - раздался новый голос,
который я тотчас узнал: это говорил доктор Фабиан.- Разумеется,
микроорганизмы там были. Кое- кому из нас следовало сразу это
сообразить.
- Ладно, пускай,- сказал Хигги.- Будь по-вашему, док. Пускай, Лен
верно говорит. Да нам-то не все равно:
- Пока, пожалуй, все равно,- согласится доктор.
- Я просто хочу подчеркнуть, что суть не только в том - живые
организмы или неодушевленные предметы,- сказал Стритер.- Если мы
хотим понять создавшееся положение, нельзя исходить из неверных
предпосылок. Иначе мы с самого начала ступим на ложный путь.
- У меня вопрос, мэр,- сказал кто-то сзади, я обернулся, но не
увидал, кто именно.
- Валяй, друг,- обрадовался Хигги, очень довольный, что кто-то
