добраться в дальний конец дома, к какой-то задней лестнице и сбежать.
Но теперь он уже никуда не стремился. Он шел на меня, оставив Клэр
там, где ее бросил, в полной уверенности, что сначала уберет меня со
своего пути; это было по нему видно. Тяжело дыша, жалея, что почти потерял
дыхание, я поднял меч.
Он глумливо ухмыльнулся - и сделал выпад так быстро, что я в панике
взвизгнул и отпрыгнул. Но и он слишком сильно потянулся за саблей и был
вынужден упасть и откатиться в сторону, уворачиваясь от моего свободного
удара, - прямо к хрупким перилам. Он отпарировал, завращал саблей и ударил
мне по лодыжкам; я подпрыгнул и рубанул его, но он перехватил меч и
поднялся на колено, оттолкнул меня, и я зашатался. Я двумя руками нанес
удар, целя ему в голову, он стремительно поднял саблю и отвел мой клинок,
направив его на перила, в которые тот угодил и прошил дерево. Затем, когда
мой меч застрял, Волк вскочил и замахнулся на меня саблей. Я высвободил
меч и встретил ее ответным ударом, а потом мы стали нападать друг на
друга, обмениваясь вихрем быстрых ударов, вперед-назад, вверх-вниз; и над
нами сверкали молнии. Я сумел продержаться против него, но три дня, пусть
даже обучения Молл, не могут сделать из человека настоящего фехтовальщика
- лишь такого, кто может увидеть приближение конца. У него было
преимущество в росте и силе, в длине рук, и был тот гнусный опыт, что
помог ему стать капитаном "Сарацина"...
Мою ногу пронзила агонизирующая боль, и я заорал. Его огромная нога
наступила на мой башмак, и когтистые пальцы пригвоздили его к полу. Его
тяжелый клинок со свистом стал опускаться мне на голову. Я поднял меч
обеими руками и остановил удар - едва успел. Но моя голова доходила только
до его груди, и все равно он был сильнее меня. Волк наклонился и медленно,
но неотвратимо стал отводить мой меч вниз - на меня. В усилии его
физиономия исказилась оскаленной ухмылкой, а с пожелтевших клыков закапала
слюна.
И тут я увидел Клэр - она пошевелилась и подняла голову, широко
раскрыв глаза; и неожиданно я оказался снова в офисе, читая - считывая
запись о "Сарацине" с базы данных...
Я поймал взгляд Волка и подмигнул, хотя мышцы рук у меня трещали и
было больно дышать:
- Эй, капитан, ничего не узнаешь?
Он все смотрел и смотрел, его кошачьи глаза блестели:
- ЭТОТ МЕЧ! СТАЛО БЫТЬ, ЭТО ТЫ ЗАРЕЗАЛ ДИЕГО, МОЕГО ПЕРВОГО
ПОМОЩНИКА! - В его жутком голосе зазвучал смех. - НЕДОЛГО ЖЕ ТЕБЕ ЭТИМ
ПОХВАЛЯТЬСЯ! ПОЛЕЗЕН ОН БЫЛ, ДОБЛЕСТНЫЙ БРОДЯГА - НО СО МНОЙ ЕМУ НЕ
РАВНЯТЬСЯ!
- И со мной тоже - верно? А ты уверен, что можешь равняться со мной?
Ваш налет на склад провалился - как насчет этого? Ваш паршивый зеленый
свет не сработал - ветер не надул ваши паруса - как насчет этого,
мошенник? Или лучше мне звать тебя Азазелом?
Это его задело! С внезапным оглушительным ревом он заставил меня
опуститься на колени и навис на до мной, брызгая слюной:
- КАК УЗНАЛ ТЫ ЭТО ИМЯ, СВИНОЕ ОТРОДЬЕ?
Я помнил его по той записи в базе данных.
- О... это же МОЯ магия... неужели не помнишь? - Когда с трудом
переводишь дыхание, трудно говорить саркастическим тоном. - Ты же
проследил ее... послал за мной своих мерзавцев... а все, на что они смогли
наложить лапу... это на беспомощную девушку! Вы слишком глупы... вся ваша
свора... слишком тупоголовы, чтобы равняться с...
Я не ожидал, что это произведет такой эффект: в его желтых глазах
мелькнула тревога, и давление ослабло. Однако это сработало. Раздался
внезапный, тошнотворный глухой удар, словно в мясо, и он рывком выпрямился
и напрягся. Любой человек согнулся бы пополам в беспомощной агонии, но
хотя его синевато-серая физиономия исказилась, желтые глаза вылезли из
орбит, он все еще держал меня и пытался нанести удар - но слишком поздно.
Я увидел, что к нему приближалось, а он - нет. Я пригнулся под ударом и,
сжав обеими руками рукоятку меча, ударил им вверх. Мне не было
необходимости это делать. Он издал жуткий булькающий крик, когда кончик
меча вонзился в него прямо под грудной костью, но его бросила на меч сила
его собственного удара, подняла, бледного и брыкающегося, над моим плечом.
Поток зловонной крови обжег мне руку, когда он соскользнул с лезвия,
повалился на перила, подняв дождь обломков и полетел вниз, в пустоту.
Ужасный дрожащий вопль резко оборвался в оглушительном грохоте. Над моей
головой детонатором отозвался гром, потряс крышу и обрушился на нас
грохочущим дождем обломков черепицы.
Я не стал смотреть ему вслед. Я повернулся к Клэр, прыгавшей на одной
ноге, держась за голую ступню, которой она приложилась к Волку в самый
нужный момент, и бросился к лестнице. Прогнившее дерево поддавалось и
крошилось у нас под ногами, я боялся, что в любую минуту мы можем
провалиться. Мы бежали к другой лестнице, потому что на тех, по которым мы
поднялись, уже не хватало ступенек. Из внутреннего зала внизу неожиданно
раздался рев, и по всему холлу рассыпались люди - это команда прорвалась
наверх из подвала. Сквозь молнию кометой пронеслась Молл, и там, где она
проходила, Волки прятали глаза и убегали или падали замертво.
- Превосходно, Стив, превосходно! - крикнула она, увидев нас. - А
теперь наружу и прочь отсюда, да поживее! Сюда идут какие-то новые чары!
В лавине рассыпающегося дерева мы почти скатились с лестницы. Когда
мы ринулись к внешнему залу вслед за остальными, пол под нами затрясся, и
в свете молний, с шипением пролетавших вокруг окон, я увидел труп капитана
Волков, распростертый среди разбитых обломков высоких тронов. По потолку
пробегала дрожь, штукатурка осыпалась, и, казалось, каменные стены дрожат
и расплываются от вибрации. На пороге стоял Джип, лихорадочно размахивая
рукой и пропуская людей мимо себя наружу, другая его рука повисла и
почернела. Рядом с ним раскаленной сталью сияла Молл, ее глаза были
слишком яркими, чтобы в них можно было смотреть, волосы развевались
прядями, как дым. Ее вытянутая рука с мечом, казалось, отгоняла нападающие
тени и сдерживала дрожь стен. Когда мы прошли - последними - она танцующим
шагом прошла и встала позади нас, пятясь и размахивая мечом свистящими
широкими взмахами. На полу извивались и ползали несколько раненных Волков,
те, что остались в живых, в панике выпрыгивали из окон - им было не до
нас. Мы, шатаясь, выбежали на террасу. Джип хватал ртом воздух - каждое
движение отдавалось в его раненной руке; дождь потоками обрушился на нас,
и Джип поскользнулся и упал. Я наклонился, чтобы помочь ему, все еще
поддерживая Клэр, и застыл, широко раскрыв глаза, в полном ужасе.
Молнии теперь сверкали почти все время, похожие на гигантский
стробосвет, и в их пульсирующем свете с фасадом замка стали происходить
странные изменения, на него наложились какие-то тени, создавая зловещий
облик. Высокие окна над дверью, казалось, изменили форму, превратившись в
два огромных темных овала. Впечатление было такое, словно на доме
появилось лицо или проступило сквозь его стены - лицо с тяжелыми
солнцезащитными очками над скулами, запавшими и лишенными плоти: дверь
стала его ртом, растянутым, кричащим, зияющим ртом - это было
издевательская смертная маска. И пока мы смотрели, лицо исказилось: весь
фасад, казалось, размягчился и разбух, рот задвигался, тяжелая перемычка и
колонны у двери зашевелились, как губы, а залитая дождем лестница стала
изгибающимся, блестящим языком, жадно вытянувшимся к нам, пока мы боролись
под дождем. Неожиданно над нами встала Молл, она уже больше не сияла, ее
лицо было серым и измученным, волосы от дождя прилипли к ее щекам. Но она
нагнулась и схватила Джипа, словно он вообще ничего не весил, обвила его
здоровую руку вокруг своего плеча и потащила его прочь по плитам, прочь от
мстительной тени двери.
- Пошли! - задыхаясь, сказала она. - Я не могу сейчас сразиться с
Геде, а он может собрать других Волков или еще хуже...
Пока она произносила эти слова, я увидел, как ветер подхватил пугало
в конце террасы и сорвал с него одежду. Остов из палок упал вперед с
треском; но шляпа взлетела к небу, а пальто ринулось вниз на нас, словно
огромный, хлопающий глазами ворон, с распростертыми руками. Меч Молл и мой
взлетели вверх в одну и ту же секунду и вонзились в него; пальто вихрем
взмыло вверх и улетело прочь, через край террасы, вместе с порывом ветра.
Тогда члены команды собрались вокруг нас и забрали Джипа у Молл; но я
продолжал крепко держать Клэр.
- По ступенькам не спускаться! - приказала Молл. - Путь, которым мы
пришли, уже выслежен! Спасайтесь, все! Через тот конец террасы - и в
джунгли! Бегите, спасайте свои жизни - и души!
9
Солнце было все тем же, что мы целый день ругали вчера, и тем не
менее, когда оно встало, мы приободрились. Оно примчалось из-за холма,
прямо как кавалерия, размахивая блестящими золотыми саблями между
деревьями, чтобы поднять наш дух и отбросить преследовавшую нас темноту.
Джип, Клэр и я потянулись и вздохнули, наслаждаясь теплом, как ящерицы, на
длинной плите скалы. Остальные члены нашей группы разлеглись по другим
теплым уголкам вокруг нас. Никто не двигался, разве что иногда с ворчанием
ерзали, когда беспокоила рана, или закрывали рукой глаза, чтобы унять
лихорадочное кружение за веками. После целой ночи, когда мы часами в ужасе
продирались через сплетения, хлеставшие, резавшие и душившие нас
прямо-таки с человеческой злобой, мы ничего больше не хотели - только
лежать и не двигаться под убаюкивающий тихий рокот недальнего водопада. Мы
победили, мы спаслись, мы были в безопасности и могли вернуться на корабль
до наступления ночи.
И с нами была Клэр - мы нашли ее. Это казалось почти нереальным. И
все же она была здесь, лежа на уступе скалы рядом со мной, совсем так,
словно мы были дома и принимали солнечные ванны на крыше офиса во время
второго завтрака. Мы вытащили ее оттуда, увели. Теперь она могла вернуться
к своей старой повседневной жизни...
Она и я. Это вызвало у меня самые разные странные мысли. Я крепко
зажмурил глаза, чтобы отогнать их. Я страстно хотел поспать, но события
прошедшей ночи по-прежнему кружили и проносились в моем мозгу, и их было
не унять. Этот безумный бег через джунгли, когда буря и Бог знает что еще
мчались за нами по пятам, казался почти кульминацией по сравнению с тем,
что произошло раньше. Но каким-то образом нам удалось продержаться
вместе...
Нет, не каким-то образом. Я знал, как. Ни один из нас, даже самый
храбрый, не решился бы выпустить из виду Молл или звук ее голоса, если
хотели хоть как-то продержаться. Молл сплачивала нас, хотя сама была
полностью выжата и потрясена, она вела нас длинным кружным путем вокруг
склонов, уводя прочь от замка и смертельных троп, идущих к нему, - и
дальше, вниз, вниз, к дальнему концу маленькой долины, ведущей к водопаду.
Когда небо впервые чуть посерело, мы пришли в долину, и первые лучи света
показали каждому из нас лицо соседа и разлитые по нему страхи и полное
изнеможение, которое чувствовал он сам. Всем, кроме меня; ибо ближе всех
ко мне была Клэр, чье тепло я ощущал сгибом своей руки, а на ее лице было
только изумление и восторг.
Для меня это было некоторым шоком. После всего, что она пережила,
один Бог знает, чего я ждал, - наверное, найти ее потрясенной,
ошеломленной, ничего не соображающей развалиной. Самое лучшее, о чем я
молился, - чтобы это состояние не слишком долго продлилось, чтобы я смог
