Для средневекового торговца, привыкшего держать богатство в компактной форме,
позволявшей укрыть его от опасностей государственных конфискаций, войн,
революций и других форм бандитизма, такое связывание капитала на
труднообозримый срок показалось бы чистым безумием. Было просто невозможно
вычислить будущий поток доходов. Не будет преувеличением сказать, что ни один
инвестор никогда добровольно не шел на такого рода риск. Ирригационные работы
в гидравлических империях были сравнимы по размаху и по времени осуществления,
но средства на их сооружение не были добровольными взносами -- их взимали
силой государственного принуждения.
С позиций инвестора, корпорации с продаваемыми акциями преобразовали риск
длительного вложения значительных количеств капитала в риск краткосрочного
вложения небольших капиталов. Поскольку рыночные акции можно было легко
продать по устанавливаемому ежедневно (или чаще) курсу, их владельцы не были
привязаны к предприятию на весь срок жизни его оборудования, но могли в любой
удобный момент продать их -- с известной выгодой или убытком для себя.
Котируемые акции преобразовали долгосрочный риск собственника в краткосрочный
риск инвестора. Собственность на соответствующее имущество была разделена на
два уровня:
во-первых, корпорация как юридическое лицо и, во-вторых, акционеры, которые
предоставляют ей капитал. Риск первого уровня остался таким же высоким, как и
всегда, но риск второго уровня был совершенно иным и вполне приемлемым.
Разделение, аналогичное тому, как и при распределении риска между владельцем
собственности и страховой компанией.
В конце XX века размер многих предприятий стал так велик, что почти невозможно
представить их себе собственностью одного человека или товарищества, разве что
собственником является государство. И дело не просто в том, что новые
технологии требуют очень больших инвестиций: богатство некоторых инвесторов
очень велико. Потребность в новых методах собирания капитала для больших
предприятий возникла, скорее, из желания инвесторов применить к инвестированию
принципы страхования. Многие желали распределить свои риски с помощью
диверсификации -- через инвестирование в каждое отдельное предприятие или
проект лишь небольшой доли своих средств. Рыночные, то есть имеющие хождение
на рынке, акции делали это возможным.
Покупатель корпоративных акций может дополнительно оградить себя от риска,
всегда присутствующего при инвестировании в одно предприятие или даже в одну
отрасль, инвестируя одновременно в несколько различных предприятий одной или
нескольких отраслей. Диверсификация риска представляла особую ценность для
инвесторов, которые не могли следовать стратегии "положи все яйца в одну
корзину и охраняй ее" -- потому ли, что кто-то другой охранял эту корзинку и
управлял ею, или потому, что они были не в силах разобраться в делах, даже
имея доступ к информации. В целом совокупность деловых рисков не изменилась,
но инвесторы получили возможность страховать себя с помощью широкого
распределения рисков и уменьшения вероятности того, что они окажутся чрезмерно
высокими для одного инвестора.
Кеннет Эрроу связал между собой риск, страхование и ограниченные возможности
страхования таким образом, что делается вполне ясной роль риска для
исторического возвышения корпораций с рыночными акциями. Многие рискующие
бизнесмены, в том числе инвесторы, хотели бы застраховать себя, но не могут
этого сделать на обычном страховом рынке. Страховка здесь невозможна по
нравственным причинам: "Само по себе страхование способно изменить стимулы, а
значит, и возможности, на которые опирается страховая компания... Каждый
страховщик либо воздержится от предоставления страховки, либо потребует
возможности прямого контроля и надзора, чтобы быть уверенным, что
застрахованный минимизирует все потери, на которые он может воздействовать".
[Kenneth Arrow, Aspects of the Theory of Risk Bearing (Helsinki: Suomalaisen
Kirjallisuuden Kirjapaino Oy, 1965), особенно лекция 3 -- "Insurance, Risk,
and Resource Allocation", pp. 45--56. Цитируются высказывания со с. 55.
Существует и риск выборки, поскольку при любой данной величине страховой
премии будет существовать тенденция страховать самые рискованные виды бизнеса
и не страховать более безопасные. Первые морские страховщики преодолевали риск
выборки за счет того, что о величине страховой премии договаривались в каждом
отдельном случае.] Но риск можно сократить и без обращения к обычным рынкам
страховых услуг. Как указывает Эрроу, в XIX веке многие собственники избавляли
себя от ряда рисков продавая обычные акции, что открывало возможности для
диверсификации портфеля акций и сокращения совокупного риска. [Эрроу описывает
процесс диверсификации там же на с. 47. Если опять обратиться к опыту морских
страховщиков, диверсификация напоминает о старой практике отдельных
страхователей у Ллойда, каждый из которых принимал на себя только долю риска
по каждому кораблю. Другие морские страхователи диверсифицировали свои риски с
помощью перестрахования.]
Поскольку инвесторы заинтересованы в распределении своего риска независимо от
богатства отдельных инвесторов относительно объема требуемых вложений,
маловероятны очень крупные вложения (разве что со стороны правительства) при
отсутствии определенных институциональных мер, распределяющих риск. Начиная с
XVII века, капиталисты используют для распределения риска крупных инвестиций
корпорацию с рыночными акциями. Корпорации, как мы видели, в начале XIX века
служили собиранию капитала для строительства каналов, железных дорог,
туннелей, платных дорог, и т. п., а в конце века они начали обслуживать нужды
промышленных предприятий. Все это не противоречит тому, что отдельные люди --
как Карнеги и Форд -- накопили большие богатства и управляли громадным
недиверсифицированным имуществом. Накопление стало возможным благодаря,
главным образом, ряду последовательных небольших и очень удачных инвестиций.
Карнеги, как и многие другие предприниматели, в конце концов, продал свое дело
и диверсифицировал свое имущество; наследники Форда поступили точно так же.
Если развить предложенную Эрроу метафору страхования, владельцы акций
оказываются в положении страховщика, предположения которого о риске изменили
стимулы владельцев или менеджеров предприятия, что привело к ситуации, когда
владелец обычных акций может настаивать на том, что Эрроу назвал "прямым
надзором и контролем" [там же, с. 52--53]. [Эрроу также истолковывает
вертикальную интеграцию как способ застраховать себя от риска того, что
продавец окажется неэффективным. Стоит отметить, что усреднение риска убытков
влечет за собой усреднение риска больших доходов. Это предполагает пересмотр
смысла утверждения, что прибыли любой фирмы или отрасли, противопоставляемые
экономике в целом, всегда можно рассматривать как чрезмерные.] Это приводит
нас к проблеме делегирования полномочий.
2. Риск делегирования полномочий
Современные исследования проблем управления на предприятии большое внимание
уделяют тому, что называют риском делегирования полномочий или издержками
делегирования полномочий (agency risk or agency costs). [Литература о
"выполнении обязательств" включает, например, следующие работы: James G. March
and Herbert A. Simon, Organizations (New York: John Wiley & Sons, 1958), pp.
140--141; Harvey Leibenstein, Beyond Economic Man (Cambridge: Harvard
University Press, 1975). В этих работах выдвинута концепция "х-эффективности".
Примером других исследований проблем, создаваемых тем, что интересы
представителей не всегда совпадают с интересами их патронов, могут служить
статьи, подготовленные для конференции в институте Гувера, посвященной 50-й
годовщине выхода в свет работы Berie and Means, The Modem Corporation and
Private Property, книги, в которой впервые были популярно изложены вопросы о
разделении собственности и контроля при корпоративной форме организации. В
Journal of Law and Economics 26 (June 1983), были опубликованы следующие
статьи: Eugene F. Fania and Michael C. Jensen, "Agency Problems and Residual
Claims", pp. 327--349; idem, "Separation of Ownership and Control", pp.
301--306; Oliver E. Williamson, "Organizational Form, Residual Claimants, and
Corporate Control", pp. 351-366. Другие статьи в этой области: Michael С.
Jensen and Wiliam H. Meckling, "Theory of the Finn: Managerial Behavior,
Agency Costs, and Ownership Structure", Journal of Financial Economics 3
(1976): pp. 305--359; R. Joseph Monsen, Jr., and Anthony Downs, "A Theory of
Large Managerial Firms", Journal of Political Economy 73 (June 1965): pp.
221--236; Eugene F. Fama, "Agency Problems and the Theory of the Firm",
Journal of Political Economy 88 (April 1980): pp. 288-307; Armen A. Alchian
and Harold Demsetz, "Production, Information Costs, and Economic
Organization", American Economic Review 62 (December 1972): pp. 777--793;
Louis De Alessi, "Property Rights, Transaction Costs, and X-Efficiency: An
Essay in Economic Theory", American Economic Review 73 (March 1983): pp.
64--81.] Всякий раз, когда владелец предприятия доверяет управление им своим
представителям и служащим, возникает риск, что они не смогут действовать
прилежно или что они станут -- сознательно или бессознательно -- действовать в
собственных интересах, а не в интересах владельца. Издержки делегирования
полномочий на больших предприятиях увеличиваются не просто на величину
расходов на оплату дополнительных служащих, но растут в силу тенденции
иерархий принимать решения в своих собственных интересах, а не в интересах
владельцев; качество решений падает из-за разделения ответственности, из-за
необходимости многочисленных согласовании, спихивания ответственности на
других, передачи полномочий тем, кто не может иметь непосредственного знания
решаемых вопросов.
Распределение ресурсов предприятия между специализированными функциями --
исследований и разработок, конструирования, производства, рекламирования,
снабжения и сбыта -- чрезвычайно затрудняется тем, что менеджеры, отвечающие
за каждую из функций, почти неминуемо склонны выпячивать значимость, прежде
всего, своих служб. Сходная проблема пристрастности экспертов встречается в
правительственных, образовательных и других неприбыльных иерархиях. Для
больших организаций издержки, создаваемые коррумпирующими аспектами
функционирования иерархий -- чрезмерные привилегии, жалованье, премии,
возможность относить расходы на счет организации, имперский стиль раздувания
штатов -- оказываются незначительными по сравнению с издержками от дурных
решений, принимаемых в силу бюрократизации политики и конфликтов интересов
среди тех, кто принимает решения, а также между группой, принимающей решения,
и их начальниками.
Несмотря на все это, большие иерархические организации существуют в силу
преимуществ, перевешивающих издержки делегирования полномочий. Речь идет не
только об экономии на масштабах деятельности, но также и о преимуществах
специализации и разделения труда в процессе управления. Стимулы и мотивы
владельца могут быть более адекватными, но правильно выбранные
профессиональные менеджеры обычно более компетентны. Так что практический
смысл подчеркивания организационных издержек не в том, чтобы поставить под
сомнение полезность иерархий, но в акцентировании важности приемов, которые
позволяют эффективно контролировать или минимизировать эти издержки.
В политической жизни демократий голосование помогает контролировать поведение
народных представителей, предотвращать использование ими власти в собственных
интересах. Тот же прием используется в корпорациях. Но он имеет два
недостатка. Во-первых, он зависит от способности устно убедить аудиторию, и у
облеченных властью чиновников корпорации налицо все преимущества доступа к
информации и контроля за ней, плюс возможность нанимать фирмы по связям с
общественностью, которые хорошо умеют управлять поведением своих клиентов.
