посмотрела мне в глаза, когда передавала флягу. - Я предупреждаю тебя о
том же здесь, на Севере, у себя дома, а ты не веришь мне и не веришь в
существование опасности, - Дел подняла голову. - Интересно почему? Потому
что я женщина?
Я развалился на одеяле, плюхнул на грудь флягу и уставился в усеянное
звездами небо.
- Почему всегда и все ты сводишь к вопросу пола, Дел? Я признаю, что
на Юга женщины менее уважаемы, чем мужчины. Я признаю это. Но неужели мы
должны винить во всем, что происходит в этом мире различие наших тел?
Аиды, баска, есть и другие проблемы.
- Тогда может быть ты послушаешь меня, а я расскажу тебе об этих
проблемах?
Я покачал головой и посмотрел на Дел. Она не шутила.
- Например горящие камни и иллюзии.
- Это не иллюзии, - отрезала она. - То, что ты видел, происходило на
самом деле. Локи могущественны и упорны. Они следуют неведомыми никому
путями. Использование травы и земли, чтобы захватить тебя - это одна из
многих граней их силы. Для них это игра, Тигр. Они любят так забавляться.
Я глубокомысленно кивнул, чтобы не расстраивать ее.
- Так ты говоришь, что они реальные существа, эти локи. Значит они не
просто представление чьей-то колдовской силы?
- Они духи, демоны... называй как хочешь. Они ЗЛЫ, Тигр, и
единственная их цель - привести смертных к смерти... или безумию. Иногда
последнее предшествует первому.
- Зачем?
- Зачем? - она застыла, уставившись на меня. Она долго не сводила с
меня глаз, откровенно сбитая с толку. - Зачем?
- Да. Зачем? - я пожал плечами. - Должна же быть причина.
- А демонам нужна причина?
Я развел руками.
- Как раз этого я никогда не понимал. Существует множество историй о
том, как злые духи принимают человеческий облик, чтобы одурачить смертных,
но никого не интересовало, а зачем это им? Кажется, что эти существа
появляются совсем без всякой причины... а это заставляет задуматься, может
они просто обрывки рассказа сказочника, которые каким-то образом избежали
магического слова "конец", - я улыбнулся. - Раньше ты называла меня
скептиком. Ну, не буду это отрицать. Кажется я верю в злых демонов не
больше, чем в твоих Северных богов.
Дел чуть не раскрыла рот от изумления.
- Тигр, но ведь ты сам был там. Это тебя чуть не забрали локи! Как ты
можешь быть таким глупым?
Я вспомнил, что чувствовал, когда меня пригвоздили к земле, но
признать все это реальностью не мог. Если хотите, называйте такой подход
спасением в неведении, но я был убежден, что пока я отказываюсь верить в
локи, они не будут иметь надо мной силу.
- Я не глупый. Я из тех, кого не удивить трюками и иллюзиями, - я
вздохнул, когда она недоверчиво покачала головой. - Ты никогда не
останавливалась и не задумывалась, что наша неспособность объяснить что-то
не означает, что этому явлению нет объяснения? И причина, вызывающая его,
не обязательно магия, боги или злые силы? - я похлопал по фляге. - Я не
знаю, откуда берется вино, баска, но думаю, что его появлению есть
разумное объяснение. И хотя я не знаю, из чего его сделали, я не валю все
на магию.
Она заговорила необычным тоном:
- Вино делают из винограда, Тигр. Ты этого не знал?
Я пожал плечами - она меня этим не задела.
- Я многого не знаю, Дел. Называй меня невежественным, глупым,
безмозглым... но я считаю, что главное - знать вещи поважнее, например как
выжить.
- Да, - согласилась она, - и это знание очень тебе поможет, если ты
столкнешься с пробудившимися локи, - она вздохнула и села на землю. - Я
клянусь, Тигр, локи настоящие. И клянусь, что они опасны.
- И ты бросила ожерелье твоей матери в круг камней, чтобы успокоить
локи, а потом, через твой меч, спела что-то богам, - я кивнул. - Звучит
очень разумно.
- Это ожерелье из крови, вытекшей из сердца леса, Тигр... Это кровь,
которая течет из раненого дерева и застывает. Сердце дерева полно силы.
Мужчина или женщина, которые владеют камнем из этой крови, разделяют его
силу. Лес защищает их. Я отдала ожерелье локи, чтобы откупиться. Думаю, и
тебе приходилось делать такое.
Я ухмыльнулся.
- Может ожерелья хватит, - добавила она, - а может нет. У локи нет
чести и я умоляла богов встать на нашу сторону, уговорить локи вернуться в
их круг.
Я нахмурился и пожевал нижнюю губу.
- На Юге круг символизирует силу. Вот почему для танца мечей всегда
рисуют круг.
- В круге и есть сила. В линии, которая не знает ни начала, ни конца.
Это жизнь, Тигр... круг - воплощение жизни, - Дел легла на спину как и я,
положив ногу на ногу и сцепив пальцы на плоском животе. - Я всегда считала
неестественным, что танец мечей, который часто несет смерть, танцуют в
круге.
- Потому что когда один умирает, другой остается жить, - объяснил я.
- А вообще-то не знаю, баска... Я никогда не задумывался об этом, - я
перекатился на бок, потянулся к ней и сжал пальцами ее запястье. - А вот
то, о чем я сейчас думаю, может доставить удовольствие нам обоим.
Запястье осталось безвольным.
- Не так близко к локи.
Я окоченел.
- Что?
Она покачала головой и серьезно посмотрела на меня.
- Локи летят на сильные переживания как мухи на тухлое мясо. Связь
мужчины и женщины вызывает самые сильные эмоции... Всем известно, что
мужчина и женщина в соединении привлекают к себе локи. Они сами приглашают
локи взять над ними верх, - Дел покачала головой. - Лучше не рисковать.
Я вспомнил, как тянуло меня войти в землю словно она была женщиной.
Локи? Нет. Я отбросил эту мысль: как могло проявление зла влиять на
простой человеческий порыв?
- Ты хочешь сказать, что мы не можем...
- Не сегодня, - отрезала она. - Не раньше, чем через неделю.
- Неделю...
- Локи любят лежать с мужчиной и женщиной, - объяснила Дел, - из-за
переживаний, которые могут разделить до того, как вселиться в людей.
Обычно локи сами подталкивают жертву к этому. В такие моменты легче всего
взять под контроль человеческое тело.
- Я бы тоже сейчас не отказался взять под контроль человеческое тело,
- я посмотрел на нее. - Аиды, Дел, ты человек и я человек, насколько я
могу судить, и вокруг нет никаких локи. Почему бы нам просто не забыть о
них и не подумать о нас?
- Я и думаю о нас, Тигр, - она говорила мягко и терпеливо, так
успокаивают ребенка. - Мы должны потерпеть, чтобы остаться в живых... и в
своем уме. И когда придет время, мы опять получим удовольствие, разделив
постель, не мучаясь мыслями о локи.
Я встал, прижимая к себе флягу.
- Аиды, женщина, у тебя песчаная болезнь.
Дел приподнялась на локте.
- Куда ты идешь?
- Посижу с жеребцом. Думаю, с ним будет веселее.
- С ним или с локи.
- Локи, шмоки, - проворчал я. - Сейчас я обрадуюсь кому угодно. Даже
жаждущей любви локи женского пола... по крайней мере я что-то от этого
получу.
- Может быть, это будет последнее, что ты получишь, Тигр.
Я говорил тихо и думал, что она не услышит мои слова.
- Да ну... а это интересный способ умереть. Если конечно придется
умереть.
- Придется, - рявкнула Дел. - Именно так поступают локи.
- Отлично, - вздохнул я. Я остановился, похлопал жеребца, сел на
землю и отпихнул любопытный нос, ткнувшийся в мою флягу. - Ну старик, а ты
мне что скажешь?
Дел невоспитанно расхохоталась.
9
Я проснулся на рассвете, потому что замерз. Нет, не замерз -
окоченел. Каким-то образом ночью Дел стащила с меня одеяло и теперь спала,
закутавшись и в свое, и в мое. Воровство такого рода не было для меня в
новинку, я даже успел к нему привыкнуть, но легче от этого не становилось.
Обычно я просто возвращал себе похищенное и снова засыпал, однако на этот
раз восходящее солнце меня остановило.
Не в прямом, конечно, смысле остановило, но я никак не мог
отвернуться от него даже ради возвращения украденной собственности.
Восхождением солнца на небосвод стило полюбоваться, и я любовался.
Замерзая, дрожа от утренней прохлады, я смотрел, как сияющий диск
поднимается из-за горизонта и наполняет мир светом.
И каким был этот мир... Холмы, низины и склоны, высокие и низкие,
пологие и крутые, покрытые ковром травы. На Юге преобладают коричневые,
золотые и оранжевые цвета. Север полон голубого, серого и лилового с
вкраплениями серебра и золота. Дел и я, благодаря жеребцу, оказались на
дне колыбели, покрытой складками зеленого бархата, сияющего в утреннем
свете. На наших Южных шелках на несколько секунд загорелись капли Северной
росы и засверкали как драгоценности.
Я видел росу один или два раза в пограничных землях около Харкихала.
Но я говорил правду: мой опыт жизни на Севере не шел дальше границы города
или нескольких миль за ней. Моим миром была Пенджа с ее поселениями,
оазисами, городами-государствами, огороженными стенами, сложенными из того
же песка, что родил меня. Сидеть и смотреть, как солнце карабкается в небо
над Северными горами было по крайней мере странно.
И неуютно.
Я взглянул на Дел. Она лежала, закрутившись в два одеяла из козьего
пуха. Узких одеял не хватало, чтобы прикрыть голову и ноги. Светлые волосы
Дел рассыпались в беспорядке, скрывая большую часть ее лица, но я видел
косой разрез бровей над закрытыми глазами. В уголках век остались тонкие
следы солнечных лучиков. На Юге женщины носят вуали не только из
скромности, но и из желания спасти от солнца лицо. Дел, свободная и
гордая, подвергала себя тем же мукам, что и Южные мужчины, и страдала от
этого побольше любого из нас. Яростное Южное солнце сжигало Северную кожу.
Но все перевернулось. Все изменилось. Мы поменялись местами, Дел и я.
И теперь я страдал, дрожа от холода.
Я встал, тихонько выругался, потрещал занемевшими суставами и
потянулся. Профессиональная болезнь любого танцора меча - кости терпят,
пока по ним бьют, но рано или поздно терпению приходит конец и организм
начинает протестовать. Никогда еще я не ощущал такой скованности и впервые
понял, что это приближение старости.
Я нахмурился, глядя вниз, на спящую Дел, потом наклонился, чтобы
дотянуться до перевязи и меча...
И хорошо, что я это сделал - по долине пронеслось эхо леденящего
кровь крика и шумная группа всадников перевалила через гребень ближайшего
холма.
Они приближались, чтобы убить. Вынув из ножен мечи.
Утро начиналось жутковато. Я и Дел (она просыпается быстро, хвала
валхайлу, когда на карту ставятся наши жизни) встали спина к спине, мечи
наготове, ноги расставлены, острия клинков дразнят воздух, и тщетно
пытались понять, что происходит и почему. Мы стояли на земле, противники
имели численное преимущество - четверо против двоих - но мы сражались и в
худшем соотношении и побеждали. И в худших условиях тоже.
Всадники атаковали нас не сразу. Они приближались, завывая,
развевались Южные шелка и сверкали медные украшения. Солнечные лучи играли
на стали клинков. Атакующие окружили нас, зажимая в живое кольцо конской
плоти, потом придержали лошадей и остановились.
Темные Южные лица. Черные волосы, карие глаза, белые зубы - множество
белых зубов. Южане усмехались сверху, сидя на фыркающих лошадях, явно
довольные собой.
Борджуни, самые настоящие, без зачатков совести. Почему они
направились к Северу от Границы я не знал, но чувствовал, что они нам об
этом еще расскажут.
Аиды, сказал я себе, они хотят сначала поиграть с нами.
Дел начала дрожать. Я чувствовал, что это не страх, а переживания
гораздо более сильные.
