Особенно вот этот.
Она сделала это нарочно. Я дернулся и выругался, а потом выругался
еще сильнее - это Дел любезно улыбнулась и добавила мази на укус в самом
низу живота. Дел расстегнула пояс моих штанов, обнажив исцарапанную и
искусанную кожу, и теперь натирала ее мазью, наслаждаясь моими
страданиями.
- Я и сам могу это сделать, - сказал я. - И кстати, этим могла бы
заняться и жена Халвара, она предлагала.
- Все в Ясаа-Ден предлагали, Тигр. Ты теперь герой. Эти люди дадут
тебе все, что ты попросишь, если смогут достать, - Дел сидела на полу и
разглагольствовала. - Ну что, будешь требовать с них те две монеты?
Дел сменила грязные белые одежды на голубые. Нежный голубой оттенял
цвет ее глаз. Светлые ресницы, светлые волосы, бледная кожа. Она была
изранена и измучена не меньше, чем я, но почему-то взглянув на нее, я бы в
это не поверил.
- Нет, - вспыльчиво ответил я. - Я хочу только избавиться от этого
меча, чтобы жить спокойно. А в данный момент мне нужна теплая постель и
фляга акиви. Поскольку мы на Севере, сойдет и амнит.
- Ты получишь свой амнит, тебе даже предоставят постель. А что
касается тепла, то это зависит оттого, сколько женщин ты в эту постель
положишь.
Я хмыкнул. На мне было столько ран, царапин и укусов, что я
сомневался, смогу ли получить удовольствие от общения с кем-то в постели.
Мне бы только прилечь и уснуть.
- Сначала ужин, - напомнила Дел, когда мои глаза начали закрываться.
- Это празднование.
- А они не могут отпраздновать без меня?
- Нет. Тогда им некому будет петь песни о спасении и благодарности.
Я снова хмыкнул.
- Тебе споют.
- Не я убила Чоса Деи.
- Но ты прикончила половину гончих.
- Которые когда-то были жителями этой деревни, - Дел говорила
серьезно. - Наверное об этом лучше не рассказывать. Пусть они думают, что
их друзья погибли, а не превратились в тварей, которые убивали все больше
людей, включая своих родственников, - она откинула волосы с глаз. - Это
будет по-доброму.
Это будет ложью, но и ложь бывает во благо.
- Ну тогда давай мне тунику и пошли. У меня уже желудок завывает.
Дел протянула мне мягкую нижнюю тунику из невыкрашенной шерсти.
Потом, когда я натянул ее, Дел достала зеленую верхнюю тунику и та
зазвенела паутиной бусинок: бронзовых, медных, янтарных.
- Ну это слишком, - пробормотал я. - Он отдал мне лучшую.
- В знак его уважения и благодарности, - Дел умела говорить вежливо
когда хотела.
Я растерянно посмотрел на нее.
- Я бы все равно полез на эту гору. Дело не в Ясаа-Ден и не в бедах
этих людей. Я преследовал гончих. Если бы они пошли в другое место, я бы
отправился за ними.
- Но они не пошли, и ты тоже, - Дел медленно поднялась с пола,
стараясь не вздрогнуть от боли. Яватма, как обычно, отдыхала в перевязи у
Дел за спиной. - Они ждут нас, Тигр. Мы окажем им честь своим
присутствием.
Я нахмурился и осторожно поднялся. Постепенно я разрывал последние
связи с Югом. Сначала Разящий, разбитый в танце с Тероном, потом мои Южные
шелка, которые я сменил на Северные меха, и наконец моя перевязь, ее я
оставил в горе Чоса Деи. Частицы моего прошлого, разбросанные по дороге.
Я поднял меч - ни перевязи, ни ножен у меня не было - и вышел вслед
за Дел из дома. В Дел не было ничего, совсем ничего, что хотя бы отдаленно
напоминало бы Юг. Северная баска до костей, независимо оттого, жила она на
Севере или Юге. Я менялся. Дел оставалась такой же.
Пора возвращаться домой, сказал я.
Но сказал про себя.
Горячая еда, огненный амнит и теплые пожелания окружающих словно
сговорились сделать все, чтобы усыпить меня во время праздничного
угощения. Вечерний воздух становился все холоднее и поверх новой шерстяной
одежды я накинул две шкуры. Я сидел как меховой бугорок на третьей шкуре и
время от времени умудрялся разодрать веки, пока Халвар услаждал слух
собравшихся - на Высокогорном - рассказом о моих подвигах.
Вернее наших подвигах, участие Дел не осталось без внимания.
- Не засыпай, - зашипела она с соседней шкуры.
- Я пытаюсь. Аиды, баска... а чего ты ожидала? Разве ты не устала
после всего, что случилось?
- Нет, - отрезала она, - я слишком молода для этого.
Я решил не отвечать на ее выпад, поскольку был слишком уверен, что
она врет. Может конечно Дел еще не засыпала, но в том, что все у нее
болело, я не сомневался. Это было заметно по ее скованным движениям, по
неестественной позе.
- И сколько еще нам нужно здесь просидеть?
- Пока не закончится празднование, - Дел вполуха слушала Халвара и
разговаривала со мной. - Мы поели и теперь Халвар пересказывает людям все,
что услышал от нас. Когда он закончит, все споют песню освобождения, а
потом все будут сидеть, вспоминать рассказ Халвара, восхищаться им и пить
за твое здоровье, - она помолчала, внимательно рассматривая меня. - Но
поскольку стоит на тебя раз взглянуть, и сразу становится ясно, что ты
этого не вынесешь, может тебе разрешат уйти.
Я кивнул, подавляя зевок. Это отняло у меня весь остаток сил.
Халвар сказал что-то Дел, глядя на меня. Дел выслушала Главу и из
вежливости перевела мне его слова - я уловил может одно слово из двадцати:
песня.
Я кивнул.
- Пусть поют. Я слушаю.
Дел бросила на меня неодобрительный взгляд и быстро ответила. Глава
усмехнулся, повернулся к жителям деревни, укутанным в теплые меха, и
объявил что-то. И снова я увидел как люди побежали за музыкальными
инструментами.
Я сидел - вежливая улыбка застыла на лице - и пытался изобразить
полную заинтересованность песней. Мое собственное пение хотя и помогло
покончить с Чоса Деи, не повлияло на мою нелюбовь к музыке. Музыку я
по-прежнему считал шумом, хотя готов был признать, что в этом шуме была
определенная система. Я думаю, любителям пение жителей Ясаа-Ден показалось
бы приятным.
Дел-то не скрывала удовольствия. Она сидела, завернувшись в белые
шкуры, глаза ее пристально смотрели в пространство, она совсем забылась в
музыке. Может в грезах она вернулась в детство, где ее родня так же
собиралась чтобы спеть. И я вдруг задумался, а пела ли Дел кому-нибудь
кроме меча?
Когда песня закончилась, Халвар снова повернулся к нам и что-то
сказал. На этот раз даже Дел растерялась.
- Что? - спросил я приподнимаясь.
- Сейчас придет святой, чтобы бросить кости Оракула.
- Старик любит азартные игры?
Дел отмахнулась.
- Нет... Он будет бросать кости так, как делали в древности, чтобы
узнать будущее. Это теперь люди бросают их на деньги.
Я хотел выдать еще один комментарий, но появился святой. Он
остановился перед нами, поклонился и сел на шкуру, аккуратно разложенную
Халваром. Он был ОЧЕНЬ старым, чаще всего такими и бывают святые, чья
жизнь наполнена чрезмерным количеством ритуалов. Я вспомнил шукара Салсет
- он тоже был чем-то вроде святого или колдуна - и задумался, похожи ли
обычаи Севера на обычаи Юга.
Старик - седой, голубоглазый, дрожащий - видимо чего-то ждал.
Какой-то юноша принес низкий треножник и осторожно поставил его перед
стариком. На трех ножках лежала тарелка из полированного золота. Ободок,
слегка выгибавшийся вверх, покрывали Северные руны.
Я прищурился.
- Ты кажется говорила, что в Ясаа-Ден не найдется и пары медных
монет?
- Именно монет, - согласилась Дел. - Это подставка Оракула и блюдо.
Они есть в каждой деревне... конечно если их не украли или не выменяли, -
Дел пожала плечами. - Старые традиции приносятся в жертву, если от их
гибели зависит выживание людей.
Из складок меховой одежды старик вытащил кожаный мешочек и осторожно
развязал шнурок. Содержимое мешочка он высыпал на ладонь: пригоршню
отполированных камней. Полупрозрачные, жемчужно-белые камешки раскатились
по ладони, отливая зеленым, красным и голубым. Один камень был черным, но
в глубине его светилось столько цветов, что я не смог в них разобраться.
Я нахмурился.
- Но ведь это не настоящие кости. Это камни. Кости Оракула должны
быть из настоящих костей.
- Это кости земли, - сказала Дел. - Им придали форму и отполировали.
Я хмыкнул.
- Может быть, но с такими костями я еще дела не имел.
- Конечно, - согласилась Дел. - В отличие от тех, с которыми ты имел
дело эти действуют.
Я открыл рот, чтобы запротестовать - вот еще, новости - но промолчал.
Хотя я и не верил в предсказания, я точно знал, что Дел бросит мне в лицо,
вздумай я сказать что-то грубое о старике и его камнях. Она напомнит о
Чоса Деи, которого и сама считала сказкой, пока он чуть не убил ее.
И я решил не давать ей шанса высказаться.
Старик бросил камни на золотое блюдо. Как и следовало ожидать, они
зазвенели и покатились, образовывая случайные узоры. Хотя человек,
использовавший камни для предсказания, ни за что бы не назвал получившиеся
узоры случайными. Это даже я знал.
Старик бросал камни семь раз, прежде чем заговорил. Произнес он
только одно слово.
После которого пришла очередь Дел нахмуриться.
- Джихади, - повторил старик.
Дел взглянула на Халвара, словно меня рядом не было.
- Я не понимаю.
Халвар, озадаченный не меньше чем Дел, покачал головой.
- Джихади, - снова сказал старик и собрал камни в руку.
Все жители деревни растерянно смотрели на святого. Они-то конечно
ожидали мудрых слов или обещаний грядущего процветания, а вместо этого
святой Ясаа-Ден произнес слово, которое ни один из них не знал.
- Джихади, - спокойно сказал я, - это Южное слово.
- Южное? - Дел нахмурилась сильнее. - Почему? При чем здесь Южное
слово?
- Точнее это Пустынный, а не Южный... Видимо это связано с моим
присутствием, я ведь Южанин, - я мягко улыбнулся. - Хотя зная, что
означает это слово, я сомневаюсь, что оно относится ко мне лично, - я
усмехнулся, потом пожал плечами. - Он должно быть имеет в виду что-то
другое или кого-то другого. Он стар, в конце концов, а это просто
симпатичные камешки.
- Почему? - подозрительно спросила Дел. - Что такое джихади?
- Мессия, - ответил я.
Косы ударили по плечам, когда она резко повернулась к святому. Дел
задала вопрос вежливо, но я уловил нотки сомнения. Дел просила
разъяснений.
Старик охотно еще раз кинул камни, и снова они застыли, образовав
узоры, которые ничего мне не говорили.
Старик изучил их и кивнул.
- Джихади, - повторил он, а потом добавил что-то на Высокогорном,
закончив другим Пустынным словом.
- Искандар? - тут же переспросил я. - А какое отношение ко всему
этому имеет Искандар?
Дел посмотрела на меня.
- Я даже не знаю, что это такое.
- Старая история, - раздраженно бросил я. - Искандар это место,
названное в честь человека, который предположительно был Мессией. Я не
знаю, сколько правды в этой сказке... сама представляешь, в какую небылицу
может превратиться самая заурядная история, - я перехватил ее взгляд и
понял, что она тоже подумала о Чоса Деи. - В любом случае, Искандар -
место, где этот самый мессия встретил смерть.
Дел внимательно смотрела на меня.
- Он был убит? Казнен?
Я ухмыльнулся.
- Это было бы слишком романтично. Его ударила по голове собственная
лошадь и через десять дней он умер. Поэтому и сомневаются в его
подлинности - настоящий мессия не мог умереть из-за такой ерунды, - я
пожал плечами. - Вообще-то я об этом мало знаю, я всегда пропускал мимо
ушей подобные сказки, но я слышал, что на смертном ложе он обещал
